— Говорят, ты, Дэйл, остановил пару пуль? — Эд осмотрел Дэйла Купера. — Не пару, а три. Как там твоя Надин? — поинтересовался Дэйл. — Она еще в коме, и доктора говорят, что бессильны что-либо сделать, — Эд опустил голову. — Это понятно, ну а ты сам как? — спросил шериф. — Я постоянно думаю, что обязательно должен был что-нибудь предпринять… — В смысле? — поинтересовался Дэйл Купер. — Не будь так суров к себе, — попытался утешить его шериф. — Я никогда, специальный агент, не верил в судьбу, — как бы отвечая на вопрос Дэйла Купера, проговорил Малкастер, — я всегда был уверен, что человек сам прокладывает свой путь, сам создает себя. — По-моему, я уже это где-то читал.
Альберт задумался и продолжил:— Да, «Альманах фермера», — скептично улыбаясь, вставил доктор.
Он стоял, скрестив на груди руки, иронично поглядывая то на Эда, то на шерифа, то на своего приятеля Дэйла Купера. — Розенфельд, Альберт, извини меня, я бы хотел поговорить с Эдом наедине, а не поругаться с ним.
Шериф тоже понял, что сейчас может произойти инцидент. Он попытался улыбнуться Альберту Розенфельду. — Пойдем, приятель, я угощу тебя чашечкой хорошего кофе.
Альберт Розенфельд недовольно скривился, но делать было нечего. В ФБР старшим по званию был Дэйл, и Альберт был вынужден подчиниться его просьбе-приказу.
Когда доктор Альберт Розенфельд и Гарри Трумен отправились пить кофе, между мужчинами возникло какое-то неловкое напряжение.
Дэйл, устало превозмогая боль, опустился на жесткий диван и предложил Эду присесть рядом. Тот угрюмо сел на диван.
Эд сцепил мощные пальцы так, что они захрустели. — Я знал, что это должно произойти, — сказал Эд. — Мне не хочется верить, но я знаю, какая-то часть моей души не хотела ее остановить.
Дэйл смотрел на измученное небритое лицо Эда, на его воспаленные глаза. Ему хотелось как-то утешить мужчину, сказать ему какие-то теплые слова, но ничего не приходило на ум, и он только смотрел себе под ноги. — Когда ты женился, Эд? — чтобы хоть что-то спросить, поинтересовался агент. — Четыре года назад. Но мы знали друг друга еще со школы. Правда, тогда я был с Нормой, и на Надин не обращал никакого внимания. С Нормой у нас было уже все решено. Мы знали, что поженимся. Той весной, четыре года назад, Норма сбежала во время уик-энда с Хэнком…. — Когда я это узнал, — угрюмым голосом продолжал Эд, — у меня все перевернулось в душе, и весь свет полетел в тартарары. А когда я открыл глаза и огляделся, передо мной стояла Надин.
Дэйл Купер всмотрелся в лицо Большого Эда. — Продолжай, я тебя внимательно слушаю. — Так вот, Дэйл, мы проездили с Надин всю ночь и оказались в штате Монтана, у Среднего водопада. Ты должен знать это место, там сказочно красиво… — Да, я там был. — Так вот. Тогда я сделал Надин предложение. Наполовину в шутку, наполовину по глупости. Когда мы нашли мирового судью, уже рассвело. А как выяснилось, Норма даже не спала тогда еще с Хэнком. Ты себе можешь представить, какое у Нормы было лицо, когда она обо всем узнала? — Представляю, — так же угрюмо сказал Дэйл Купер. — Мы как-то с Надин поехали охотиться на Орлиный перевал. Я тогда еще надеялся, что мы с ней сможем договориться о разводе или я хотя бы сделаю попытку. Но я не мог этого сделать. Я даже не мог начать разговор. Надин была так счастлива, она вся просто светилась. Вот тогда я и повредил ей глаз. — Что ты хочешь сказать? — немного испуганно спросил Дэйл Купер. — В тот день мы охотились на фазанов. Знаешь, Дэйл, ведь Надин — прекрасный стрелок. Она стреляет гораздо лучше меня. Она успела тогда подстрелить уже пару фазанов. Знаешь, там, на Орлином перевале такое эхо… Там как приятно стрелять и слышать, как оно перекатывается по перевалу. Я увидел птицу, которая вылетела из травы, и выстрелил. Но одна дробинка срикошетила и попала Надин в глаз. — Да, не повезло… — сказал Дэйл Купер. — Когда мы возвращались домой, Надин лежала у меня на коленях. Она не плакала. Она терпеливо переносили боль. Они даже не сказала мне ни одного плохого слова. Она даже не винила меня, как будто ничего и не произошло на Орлином перевале. А два месяца спустя Норма вышла замуж за Хэнка.
Возможно, Дэйл и нашел бы слова, чтобы утешить Большого Эда, но тут подошли шериф и Альберт Розенфельд. А следом Хогг подвел к Большому Эду Джозефа. — Слушай, Эд, Джозеф хочет тебя видеть. Он хочет с тобой поговорить.
Эд поднялся со своего места, а Дэйл Купер, не найдя слов, слегка похлопал его по плечу: дескать, держись, парень, не все так уж плохо в этом мире.
Большой Эд обнял своего племянника, и они стояли, прижавшись друг к другу, молча.
Доктор Альберт Розенфельд немного скривился, увидев эти скупые мужские нежности.
Дэйл Купер прошел несколько метров по коридору, потом вдруг резко остановился, как бы припоминая что-то, обернулся и увидел в открытую дверь умывальника висящий на стене большой черный полиэтиленовый мешок. Кто-то из персонала повесил его сушиться.
Он был растянут за оба края, молния расстегнута, и казалось, что этот черный мешок улыбается, так его разрез напоминал гигантский человеческий рот. — Человек в улыбающемся мешке, — сам себе сказал Дэйл Купер.
Он обернулся, подошел к шерифу и доктору Альберту Розенфельду. — Когда закончите, — отдал приказ шериф, — отведешь Джозефа назад в участок. — Да, бедная Надин, — сказал Дэйл Купер, — да, не повезло ей.
Доктор Альберт Розенфельд, который слушал горестные рассуждения мужчин, тоже сказал:— Да, бедняжка Надин. Это та, которая с черной повязкой? Не завидую ее мужу. По-моему, бедняжка не она, а этот Большой Эд. — Ладно, ребята, — сказал Дэйл Купер, подождите меня внизу, я скоро спущусь.
Все мужчины отправились вниз, и только один Дэйл Купер остался в коридоре. Он заметил, как мелькнули: клетчатая рубашка, светлые джинсы и длинные волосы Нормы.
Она как раз заходила в палату к Шейле.
Дэйл Купер, хоть и не любил подслушивать чужие разговоры, но все-таки остановился невдалеке от открытых дверей. — Шейла, я принесу тебе отличный бульон. — Зачем? — удивилась Шейла. — Я посмотрела, чем вас тут кормят, и лучше ты к этому не притрагивайся. Могу тебе смело сказать, что эта еда может убить человека скорее всякой болезни. — Но тогда, если ты уж такая любезная, Норма, учти, я еще и сластена. — Хорошо, я уже приготовила для тебя шоколадный пирог с арахисовым маслом. — Дэйл Купер, услышав о ванильном пироге, сглотнул слюну. — Ну, Норма, я тогда жду. Неси свой пирог. — Шейла, может быть, принести два куска? — Норма подмигнула. — Конечно, два, — Шейла показала ей два пальца. — Пока, — и Норма вышла из палаты.
Дэйл Купер сделал вид, что он просто прохаживался по коридору и заспешил к выходу. В полуоткрытую дверь палаты он увидел Пита Мартелла, который принюхивался к пище, поданной ему на больничном подносе и, зажимая нос, недовольно морщился.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139
Альберт задумался и продолжил:— Да, «Альманах фермера», — скептично улыбаясь, вставил доктор.
Он стоял, скрестив на груди руки, иронично поглядывая то на Эда, то на шерифа, то на своего приятеля Дэйла Купера. — Розенфельд, Альберт, извини меня, я бы хотел поговорить с Эдом наедине, а не поругаться с ним.
Шериф тоже понял, что сейчас может произойти инцидент. Он попытался улыбнуться Альберту Розенфельду. — Пойдем, приятель, я угощу тебя чашечкой хорошего кофе.
Альберт Розенфельд недовольно скривился, но делать было нечего. В ФБР старшим по званию был Дэйл, и Альберт был вынужден подчиниться его просьбе-приказу.
Когда доктор Альберт Розенфельд и Гарри Трумен отправились пить кофе, между мужчинами возникло какое-то неловкое напряжение.
Дэйл, устало превозмогая боль, опустился на жесткий диван и предложил Эду присесть рядом. Тот угрюмо сел на диван.
Эд сцепил мощные пальцы так, что они захрустели. — Я знал, что это должно произойти, — сказал Эд. — Мне не хочется верить, но я знаю, какая-то часть моей души не хотела ее остановить.
Дэйл смотрел на измученное небритое лицо Эда, на его воспаленные глаза. Ему хотелось как-то утешить мужчину, сказать ему какие-то теплые слова, но ничего не приходило на ум, и он только смотрел себе под ноги. — Когда ты женился, Эд? — чтобы хоть что-то спросить, поинтересовался агент. — Четыре года назад. Но мы знали друг друга еще со школы. Правда, тогда я был с Нормой, и на Надин не обращал никакого внимания. С Нормой у нас было уже все решено. Мы знали, что поженимся. Той весной, четыре года назад, Норма сбежала во время уик-энда с Хэнком…. — Когда я это узнал, — угрюмым голосом продолжал Эд, — у меня все перевернулось в душе, и весь свет полетел в тартарары. А когда я открыл глаза и огляделся, передо мной стояла Надин.
Дэйл Купер всмотрелся в лицо Большого Эда. — Продолжай, я тебя внимательно слушаю. — Так вот, Дэйл, мы проездили с Надин всю ночь и оказались в штате Монтана, у Среднего водопада. Ты должен знать это место, там сказочно красиво… — Да, я там был. — Так вот. Тогда я сделал Надин предложение. Наполовину в шутку, наполовину по глупости. Когда мы нашли мирового судью, уже рассвело. А как выяснилось, Норма даже не спала тогда еще с Хэнком. Ты себе можешь представить, какое у Нормы было лицо, когда она обо всем узнала? — Представляю, — так же угрюмо сказал Дэйл Купер. — Мы как-то с Надин поехали охотиться на Орлиный перевал. Я тогда еще надеялся, что мы с ней сможем договориться о разводе или я хотя бы сделаю попытку. Но я не мог этого сделать. Я даже не мог начать разговор. Надин была так счастлива, она вся просто светилась. Вот тогда я и повредил ей глаз. — Что ты хочешь сказать? — немного испуганно спросил Дэйл Купер. — В тот день мы охотились на фазанов. Знаешь, Дэйл, ведь Надин — прекрасный стрелок. Она стреляет гораздо лучше меня. Она успела тогда подстрелить уже пару фазанов. Знаешь, там, на Орлином перевале такое эхо… Там как приятно стрелять и слышать, как оно перекатывается по перевалу. Я увидел птицу, которая вылетела из травы, и выстрелил. Но одна дробинка срикошетила и попала Надин в глаз. — Да, не повезло… — сказал Дэйл Купер. — Когда мы возвращались домой, Надин лежала у меня на коленях. Она не плакала. Она терпеливо переносили боль. Они даже не сказала мне ни одного плохого слова. Она даже не винила меня, как будто ничего и не произошло на Орлином перевале. А два месяца спустя Норма вышла замуж за Хэнка.
Возможно, Дэйл и нашел бы слова, чтобы утешить Большого Эда, но тут подошли шериф и Альберт Розенфельд. А следом Хогг подвел к Большому Эду Джозефа. — Слушай, Эд, Джозеф хочет тебя видеть. Он хочет с тобой поговорить.
Эд поднялся со своего места, а Дэйл Купер, не найдя слов, слегка похлопал его по плечу: дескать, держись, парень, не все так уж плохо в этом мире.
Большой Эд обнял своего племянника, и они стояли, прижавшись друг к другу, молча.
Доктор Альберт Розенфельд немного скривился, увидев эти скупые мужские нежности.
Дэйл Купер прошел несколько метров по коридору, потом вдруг резко остановился, как бы припоминая что-то, обернулся и увидел в открытую дверь умывальника висящий на стене большой черный полиэтиленовый мешок. Кто-то из персонала повесил его сушиться.
Он был растянут за оба края, молния расстегнута, и казалось, что этот черный мешок улыбается, так его разрез напоминал гигантский человеческий рот. — Человек в улыбающемся мешке, — сам себе сказал Дэйл Купер.
Он обернулся, подошел к шерифу и доктору Альберту Розенфельду. — Когда закончите, — отдал приказ шериф, — отведешь Джозефа назад в участок. — Да, бедная Надин, — сказал Дэйл Купер, — да, не повезло ей.
Доктор Альберт Розенфельд, который слушал горестные рассуждения мужчин, тоже сказал:— Да, бедняжка Надин. Это та, которая с черной повязкой? Не завидую ее мужу. По-моему, бедняжка не она, а этот Большой Эд. — Ладно, ребята, — сказал Дэйл Купер, подождите меня внизу, я скоро спущусь.
Все мужчины отправились вниз, и только один Дэйл Купер остался в коридоре. Он заметил, как мелькнули: клетчатая рубашка, светлые джинсы и длинные волосы Нормы.
Она как раз заходила в палату к Шейле.
Дэйл Купер, хоть и не любил подслушивать чужие разговоры, но все-таки остановился невдалеке от открытых дверей. — Шейла, я принесу тебе отличный бульон. — Зачем? — удивилась Шейла. — Я посмотрела, чем вас тут кормят, и лучше ты к этому не притрагивайся. Могу тебе смело сказать, что эта еда может убить человека скорее всякой болезни. — Но тогда, если ты уж такая любезная, Норма, учти, я еще и сластена. — Хорошо, я уже приготовила для тебя шоколадный пирог с арахисовым маслом. — Дэйл Купер, услышав о ванильном пироге, сглотнул слюну. — Ну, Норма, я тогда жду. Неси свой пирог. — Шейла, может быть, принести два куска? — Норма подмигнула. — Конечно, два, — Шейла показала ей два пальца. — Пока, — и Норма вышла из палаты.
Дэйл Купер сделал вид, что он просто прохаживался по коридору и заспешил к выходу. В полуоткрытую дверь палаты он увидел Пита Мартелла, который принюхивался к пище, поданной ему на больничном подносе и, зажимая нос, недовольно морщился.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139