— Опыт был, — подтвердил Врангель, — с помощью нанятого на службу в компанию вашего земляка-гарпунера. К сожалению, он оказался мало удачным. Может быть, и гарпунщик был недостаточно искусным, да и наши промышленники как-то не смогли приспособиться к такой охоте. Так что все идет, как и встарь: служащие в компании алеуты подкалывают китов, заплывая в стадо на своих легких байдарках.
— Какое мужество! — подивился Френч. — А как же они буксируют их к берегу?
— Им это и не надо делать. Волны выкидывают туши обессилевших китов на берег.
— Хорошо, что у вас есть такие охотники, но труд китобойцев все же производительнее.
— Не сомневаюсь, — улыбнулся Врангель и свернул разговор на другую тему: — В этой части американского континента мы сталкиваемся с довольно острой конкуренцией и ваших соотечественников, и англичан. Каждому хочется опередить другого и первому закупить или обменять меха, промышляемые туземцами. А как обстоят торговые дела на Сандвичевых островах? У вас есть соперники, или американцы уже полностью монополизировали тамошнюю торговлю?
— Да почему же нет? — хмыкнул Френч. — Где же, барон, отсутствует сейчас конкуренция? Она есть везде, в той же Калифорнии, где англичане все настойчивей наступают нам на хвост. Особенно активно проявляет себя небезызвестная Компания Гудзонова залива. Они пытаются оттереть нас и на Сандвичевых островах, в этом году открыли в Гонолулу свой филиал — фирму «Пелли энд Аллен». Продают на островах пиломатериалы, производимые в поселениях компании: фортах Ванкувер и Джордж. А английский консул, некто Чарльтон, постоянно интригует против наших купцов. При жизни старшего сына Камеамеа, Лиолио, он сумел уговорить гавайского короля совершить с женой поездку в Англию, и эта поездка подорвала его здоровье. После смерти Лиолио консул Чарльтон втерся в доверие к могущественному вождю Поки. А сейчас, преследуя, разумеется, интересы английских купцов, ведет подрывную работу против наших миссионеров, внушая канакам, что, проповедуя веру в Христа, миссионеры разрушают их национальную культуру. Однако простите мою болтовню, — вдруг осекся Френч. — Предлагаю тост за прекрасную хозяйку этого северного края, за леди Врангель! Теперь, баронесса, мой корабль понесет ваше имя по всему свету!
Елизавета Васильевна признательной улыбкой и наклоном головы поблагодарила учтивого купца.
— Говоря откровенно, — продолжил Френч тему соперничества с англичанами, — и я сам, и некоторые мои коллеги в Гонолулу предпочли бы покупать строительный материал не у англичан, а у вас, русских, здесь, в Ново-Архангельске. Весьма надеюсь, что наш с вами, мистер Врангель, успешный опыт может заинтересовать и других.
— Мы тоже заинтересованы в этом, — подхватил Врангель. — Если наши операции по поставке строительных материалов на Сандвичевы острова будут расширяться, надо будет послать в Гонолулу торгового агента от нашей компании. Посмотрим, как пойдут дела. Если все будет складываться удачно, я подниму этот вопрос перед советом директоров компании в Санкт-Петербурге.
Разговор прервался заглянувшим в каюту помощником капитана.
— В гавани, сэр, — доложил он Френчу, — появилась шлюпка под британским флагом. У них срочная депеша на имя барона Врангеля.
— Ваше слово, барон, — повернулся к Врангелю Френч.
— А можно ли дать сигнал шлюпке подойти к кораблю и передать адресованную мне депешу?
— Да почему же нельзя? В этой гавани хозяин вы, а не я.
Беседа продолжилась, но вновь прервалась, когда помощник капитана принес запечатанный конверт. Врангель, извинившись, вскрыл его и прочел негодующее письмо Питера Огдена. Англичанин сетовал, на каком основании его судну запрещен проход по реке Стикин. Нагло требовал немедленно дать указание командиру русского корабля пропустить его на Стикин.
На том же листе бумаги Врангель начертал свой ответ. Посоветовав англичанину еще раз изучить статью вторую конвенции, вновь подтвердил: лейтенант Зарембо уполномочен выполнять указание главного правителя не пропускать английский корабль, что он и делает. Вернув письмо для передачи Огдену, Врангель со светской улыбкой изложил американцу суть конфликта с агентом Компании Гудзонова залива.
— Вот видите! — выслушав, торжествующе вскричал Френч. — Теперь «люди короля Георга» пытаются теснить и вас на вашей же территории.
— А мы не уступаем! — с задором ответил Врангель.
— Нам непременно надо развивать связи, чтобы сдержать экспансию англичан, — азартно призвал Френч.
На этом можно было и завершить встречу. Поблагодарив хозяина корабля, супруги Врангель откланялись, пожелав Уильяму Френчу счастливого возвращения в Гонолулу.
В ответе Врангеля Питер Скин Огден усмотрел нежелание главного правителя вникнуть в суть дела и налет высокомерия. Похоже, противостояние в устье Стикина ни к чему не приведет. Русский офицер по-прежнему упрямо долдонил, что выполняет приказ и вверх по реке пройти не дозволит. Да еще перешел к скрытым угрозам:
— Не теряйте зря время. Возвращайтесь туда, откуда явились. Я человек терпеливый, но скоро сюда подойдет другой русский корабль, а у моего коллеги нервы не столь крепкие, как у меня.
Питер Огден не вполне понимал исковерканный английский язык, на котором изъяснялся Зарембо, но выразительные ухмылки русских матросов и их веселый гогот не оставляли сомнений в оскорбительном смысле этой тирады. Что-то там насчет второго корабля и что вместе они готовы намылить англичанам холку.
Мало того, на устье реки собралось несколько длинных индейских лодок-долбленок, и переполнившие их тлинкиты с воинственно размалеванными лицами, судя по всему, тоже готовы были встать на сторону русских.
— Может, действительно пора уходить? — сквозь зубы процедил Огден шкиперу Джо Сайленту.
Обращение «Дриада» вспять сопровождалось довольным свистом и улюлюканием одержавших бескровную победу русских моряков. Однако свой протест по поводу такого поворота событий выразили пассажиры «Дриада»: некормленные лошади возмущенно ржали, им тягостным мычанием вторили и коровы.
Вернуться несолоно хлебавши назад, в форт Ванкувер, со всем этим Ноевым ковчегом казалось Огдену верхом собственного унижения. По пути он решил, что, если уж все готово для постройки фактории, он будет строить ее у южной границы, разделяющей, согласно конвенции, русские и английские владения, — на берегу залива Портленд. Идею одобрил и шкипер Сайлент: ему тоже не терпелось очистить палубу от ржущего и мычащего населения. Подыскав на берегу залива подходящий участок, бросили якорь и приступили к доставке на берег заморенных животных.
Через пару дней с корабля сняли все необходимое, и можно было приступать к строительству.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119