– Конечно. Но интересно – чего? Может быть, хочет по-тихому пересечь границу?
– Возможно, но вряд ли.
У комиссара Уиллса была репутация человека, обладавшего отлично развитым инстинктом. Уиллс стеснялся этой репутации и сам своим инстинктам не доверял. Однако, к собственному раздражению, неоднократно убеждался в том, что предчувствие обманывает его редко.
– Ну допустим, – согласился Колвин, – но граница все-таки меня беспокоит. Она расположена совсем рядом с Белфастом. Достаточно просто доехать на автобусе до стены, перемахнуть через нее – и поминай как звали. Нам его уже будет не достать.
– Законным образом, – поправил его Уиллс.
Колвин выругался.
– Я не понимаю, зачем он вообще поперся в Белфаст. Ему нечего делать в Северной Ирландии, мог бы отправиться на пароходе прямиком в Дублин, получилось бы быстрее и проще. Но нет, Конуэй зачем-то едет в Белфаст. Зачем?
– Попробуйте ответить на этот вопрос сами.
– Попробую. Белфаст находится хоть и в Ирландии, но на территории Великобритании. Если же Конуэй отправился бы в Дублин, то переехал бы из воюющей страны в нейтральную. Ну и что? Если он чист, почему бы ему не вернуться на родину прямиком?
– У него с собой что-нибудь есть? – спросил Уиллс.
– Нет.
– Значит, будет.
Томительное ожидание продолжалось – на этом настоял Уиллс. Это он решил – не забыв извиниться, потому что опять полагался на свой инстинкт, – что Конуэй может оказаться гораздо важнее, чем им поначалу показалось. Колвин придерживался мнения, что они имеют дело с хитрым, но мелким мошенником. Колвин обладал гораздо большим опытом общения с преступниками, чем комиссар, и был уверен, что профессиональное чутье никогда его не подводит. В частности, он полагал, что «берлинский список» – плод художественного воображения Конуэя. Репортер – просто лавкач, придумавший хитроумную идею. Шантажом вообще занимаются люди слабые. А это значит, что Конуэя нужно схватить за шиворот, как следует потрясти – и он расколется сам. Надо было самого начала придерживаться этой тактики.
Но окончательные решения принимал Уиллс, а он велел:
– Нет. Дайте ему побегать.
С Белфастом постоянно поддерживалась связь – с той самой минуты, когда Конуэй ступил на берег. Днем и ночью Колвин не отходил от телефонного аппарата. Что касается комиссара Уиллса, то его интересовали не столько передвижения Конуэя, сколько подробности его поведения. Он потребовал, чтобы белфастская полиция докладывала о том, как Конуэй выглядит. Волнуется ли он, проявляет ли нетерпение или нервозность? Белфастские детективы томились от безделья точно так же, как Колвин, и устроили себе целую забаву. Они докладывали, что Конуэй с тревогой посмотрел на часы; нервно закурил сигарету и так далее. После того как Колвин получил сообщение, что Конуэй передвигается по улице «нервной трусцой», он велел детективам завязывать с шутками. Кстати говоря, выяснилось, что «нервной трусцой» Конуэй бежал в общественный туалет.
На третий день подозреваемому, очевидно, наскучило слоняться по кинотеатрам.
– Куда-то идет с озабоченным видом, – доложил голос в трубке с явным белфастским акцентом.
– Я уже приказывал воздержаться от определений и комментариев, – прошипел Колвин. – Ясно, куда он движется?
– Пока нет.
Колвин нажал кнопку селектора.
– Сэр, объект покинул отель и куда-то идет. Судя по всему, с озабоченным видом. Наверное, опаздывает в кино на «Унесенных ветром».
– Подключите меня к линии, пожалуйста, я хочу послушать, – попросил Уиллс.
Колвин держал телефонную трубку на плече, то и дело проверяя, в порядке ли связь. Бывало и так, что почтовое ведомство не вовремя разъединяло линию. На этот раз все было в порядке. Полицейский сержант, находившийся на противоположном берегу Ирландского моря, докладывал:
– Объект свернул на Донегал-стрит.
– Там находится что-нибудь примечательное?
– Редакция газеты «Белфаст ньюслеттер». Вы же говорили, что он журналист.
– Да, верно, – повторил Колвин в селектор. – Он отправляется в редакцию местной газеты, сэр.
– Правда? Сейчас я к вам присоединюсь.
Колвин послушал еще белфастского полицейского и добавил:
– Заходит внутрь.
– Ждите, сейчас буду. – Через несколько минут комиссар вошел в кабинет. Он был похож на скромного, ничем не примечательного клерка.
– Итак, на третий день объект начал действовать, – сказал он.
Они подождали еще какое-то время. Колвин то и дело проверял связь, шли минуты.
– Выходит, – доложили из Белфаста.
– Ну и?
– Несет посылку.
– Посылку? – переспросил Уиллс. – Форма, размер?
– Небольшая. Примерно как пара толстых книг.
– Вот то самое, что он собирается взять с собой в Дублин, – прошептал Уиллс.
– Похоже, возвращается в гостиницу, – доложил сержант.
Уиллс вопросительно взглянул на Колвина:
– Хочет взять чемодан?
– Понятия не имею, сэр.
– Таможня может проверить посылку на границе.
– Вот уж в чем я совершенно не сомневаюсь, сэр, так это в том, что он к таможенному посту и на милю не подойдет.
– Звонит по телефону, – сообщили из Белфаста.
– Можете узнать, куда именно? – быстро спросил Колвин.
– Пробуем. Подождите.
Они подождали.
– О чем-то договаривается, – нетерпеливо сказал Колвин.
Через две минуты из Белфаста взволнованно сообщили:
– Мы выяснили, что посылка была адресована редактору отдела хроники «Белфаст ньюслеттер». Пришла сегодня утром, с пометкой «передать лично мистеру Конуэю». А вчера редактор получил письмо, в котором его предупреждали о посылке.
– От кого было письмо?
– От самого Конуэя.
– Вы хотите сказать, что он отправил посылку самому себе? – спросил Колвин.
– Похоже на то, сэр.
– Откуда?
– Письмо было из Лестера. Редактор сказал, что штамп на посылке разобрать не смог. – Сержант хмыкнул. – Вот любопытный дьявол.
– Он журналист. Любопытство – его профессиональная болезнь. – Колвин обернулся к Уиллсу: – Все продумано заранее. Нужно брать его, не то сбежит.
– Если он действительно отправляется в Дублин, – мягко заметил Уиллс. – Очень любопытно было бы знать, куда он двинется теперь.
– Он исчезнет. Ему это очень просто сделать. Ведь он исчезал от нас и прежде.
– Насчет телефонного звонка, сэр. Объект звонил в Дублин, но мы подключились слишком поздно – не успели подслушать... Он снова куда-то направляется.
– Куда?
– Возможно, на автовокзал, сэр.
– Не забудьте, что у него есть билет на поезд, – заметил Колвин. – Линия границы длинная, пересечь ее можно где угодно. Ради Бога, сэр.
Уиллс молча посмотрел на него. Колвин редко о чем-то просил.
– Он найдет пустырь, перелезет через стену – и был таков, – настаивал Колвин.
– Ну хорошо, допустим, я соглашусь. Что мы получим?
– Его самого плюс посылку.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78