– В точности так все и происходило. Для того чтобы получить аудиенцию у графа, они использовали длинную цепочку: Билкнэп, Марчмаунт, леди Онор. Все это делалось лишь с одной целью – усыпить подозрения графа.
– Насколько я пониманию, никто из посредников не принимал участия в заговоре.
– Возможно, не принимал. Но я в этом далеко не уверен. Не удивлюсь, если соучастниками заговора окажутся все трое.
Барак удивленно присвистнул.
– Итак, Гриствуды показали графу, на что способен греческий огонь, используя то, что осталось в бочонке, да? – уточнил он. – Граф поверил, что этой горючей жидкости у них более чем достаточно и они готовы предоставить греческий огонь в его полное распоряжение. В результате он дал королю обещание, которое невозможно выполнить.
– Сегодня вы на редкость догадливы, Барак. Полагаю, влиятельный сообщник Гриствудов пообещал им хорошо заплатить и дать возможность бежать из Англии. Братья рассчитывали скрыться прежде, чем Кромвель выяснит, что запас греческого огня исчерпан. О завершающей части плана им, разумеется, не сообщали. Меж тем план заговорщиков состоял в том, чтобы убить братьев Гриствудов и представить дело так, будто формула похищена. Они понимали, тут сразу возникнут подозрения, что неизвестный злоумышленник намеревается передать формулу за границу, недругам Англии. Замысел свой они выполнили в точности. И все это произошло уже после того, как рассказ Кромвеля донельзя разжег интерес короля и тот с нетерпением ожидал, когда ему предоставят новое мощное оружие.
– Король и до сих пор рассчитывает, что в четверг ему покажут греческий огонь в действии, – вставил Барак.
– Да. Злополучный литейщик, помогавший братьям Гриствудам, знал слишком много и поплатился за это жизнью. К тому же аппарат для метания огня, скорее всего, хранился во дворе дома Лейтона. Заговорщики должны были забрать этот аппарат.
– Все концы сходятся, – кивнул Барак. – Похоже, вам и правда удалось распутать этот клубок. Но вдруг вы все-таки ошибаетесь?
– Вы же сами видите, благодаря моей теории удалось объяснить все противоречия, которые ставили нас в тупик.
Барак несколько мгновений помолчал, в задумчивости грызя ногти. Я в тревожном ожидании глядел на него, опасаясь, что он отыщет в моих построениях изъян, которого сам я не заметил. Но он кивнул в знак согласия.
– А несчастную Бэтшебу прикончили, потому что опасались, что Майкл Гриствуд был с ней слишком откровенен, – сказал он. – Кстати, он и правда немало выболтал.
– Да, а дом Гриствудов Токи и Райт спалили, используя последние остатки греческого огня. Их хозяева приказали им сделать это, дабы убедить Кромвеля–у них достаточно этого грозного вещества. К тому же пожар послужил убедительным предупреждением. Всякий, кто видел, как дом в мгновение ока вспыхнул от фундамента до крыши, был потрясен этим зрелищем. Если бы по делу о пожаре провели дознание, непременно бы выяснилось, что это был далеко не обычный поджог. Можете себе представить, как принял бы подобное известие король.
Во взгляде Барака, устремленном на меня, мелькнул ужас.
– Но если вы правы, враги графа на этом не остановятся, – выпалил он. – Они непременно устроят при помощи греческого огня еще один пожар. Граф должен немедленно рассказать о заговоре королю.
– Да, конечно. Но король должен убедиться в том, что его тоже пытались обмануть, сделать участником чужой игры. Тогда он обрушит на заговорщиков свой гнев, а Кромвель сумеет обернуть ситуацию к собственной пользе. Но для этого надо выяснить, кто стоит за всей этой авантюрой. Король отнесется к рассказу Кромвеля с большим доверием, если тот назовет имена.
Барак почесал свой стриженый затылок.
– Пока граф может назвать лишь имя Марчмаунта, – заметил он. – Но, возможно, Марчмаунт – всего лишь очередная жертва. У нас нет никаких доказательств того, что он играл в этом деле важную роль.
– Никаких доказательств, – пробормотал я. – И я не представляю, как искать эти доказательства.
Охватившее меня волнение пошло на убыль, и я вновь ощутил свинцовую усталость.
Во взоре Барака, напротив, вспыхнули искры.
– У врагов графа, кем бы они ни были, наверняка сохранилось хотя бы немного греческого огня! – с пылом заявил он. – Я уверен, они не истратили жидкость до последней капли. И если мы найдем их, король отдаст вещество на исследование лучшим алхимикам. А те быстро выяснят, из чего оно состоит.
Подобная мысль не приходила мне в голову, и теперь я должен был признать, что Барак совершенно прав. Скорее всего, заговорщики не истратили весь греческий огонь без остатка. Мне оставалось лишь беззвучно выругаться.
– Удивляюсь, почему никто не думает о том, что греческий огонь несет людям лишь смерть и разрушение? – произнес я с горестным вздохом. – Уж вам-то это и вовсе непростительно, Барак! Вы видели, как страшно это вещество, вы едва не погибли при пожаре! Удивительный вы все-таки человек. Труп убитого ребенка, найденный в колодце, потряс вас до глубины души. А о смертоносном оружии, способном уничтожить тысячи людей, вы говорите едва ли не с восторгом.
Однако слова мои не произвели на Барака ни малейшего впечатления.
– Греческий огонь будут использовать против солдат, а не против детей, – пожал он плечами. – Таков уж их удел – сражаться и отдавать свои жизни за родину.
Барак вперил в меня пристальный взгляд и добавил:
– Если этот огонь нужен милорду, он получит его во что бы то ни стало.
Я счел за благо промолчать. К счастью, Барак был слишком взволнован, чтобы заметить мое недовольство.
– Вы должны как можно скорее написать графу письмо и рассказать обо всех своих догадках, – заявил он. – А я отвезу письмо Грею. – Хорошо, – согласился я после недолгого колебания. – Сегодня уже поздно идти в Линкольнс-Инн. Но завтра с утра мы первым делом отправимся туда и как следует осмотрим контору и жилые комнаты Марчмаунта.
– Если за всей авантюрой и правда стоит Марчмаунт и мы сумеем найти тому доказательства, граф спасен, – сказал Барак и расплылся в счастливой улыбке.
Я молча кивнул.
«Если мы найдем греческий огонь, Кромвель никогда его не получит», – твердо сказал я про себя.
Необходимо сделать все возможное, дабы помешать Бараку передать это грозное вещество своему патрону.
ГЛАВА 41
Несмотря на все пережитые волнения, ночью я спал глубоко и спокойно. Около шести утра я проснулся свежим и бодрым. Впрочем, стоило мне встать с постели, спина сразу напомнила о себе ноющей болью. Меняя повязку на руке, я с удовольствием убедился, что ожог почти зажил. Впервые за много дней я проделал упражнения, которые показал мне Гай, стараясь, однако, не переусердствовать. Наступило восьмое июня; в нашем распоряжении оставалось всего два дня.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181