Дворец являлся лондонской резиденцией епископа, и ходили слухи, что этой весной король частенько обедал там в обществе Кэтрин Говард. Я вздохнул, размышляя о том, какие заговоры против Кромвеля плелись в этих стенах.
Барак резко свернул и направился к кварталам бедных домов, тянувшимся на восток. Я следовал за ним.
– Когда-нибудь прежде вам доводилось бывать в Саутуорке? – осведомился он.
– Нет.
И в самом деле, я множество раз проезжал по дороге, ведущей в Сюррей, но никогда не углублялся в эти узкие улицы, служившие прибежищем ворам и шлюхам. Судя по тому, как уверенно шагал мой напарник, он чувствовал себя здесь как рыба в воде. Барак наградил меня язвительной ухмылкой.
– А в публичных домах вам доводилось бывать?
– Да, – кратко ответил я. – Только рангом повыше.
– А, из тех, где есть свой сад со множеством укромных уголков.
– Когда я был студентом, мне приходилось довольствоваться обществом шлюх.
– Саутуоркские гусыни мигом превратятся в кротких пташек, стоит им догадаться, что они имеют дело с законником, – предупредил Барак. – Так что нам ни словом, ни намеком нельзя дать понять, что нас привело сюда отнюдь не желание потешить свою плоть. Иначе вы и моргнуть не успеете, как все девки разбегутся прочь. Поверьте, здесь вам лучше выполнять мои указания, – заявил он, сопроводив свои слова серьезным взглядом.
– Хорошо, будь по-вашему. Распоряжайтесь.
– Тогда снимите мантию, а то она отпугнет здешних обитательниц. Сделаем вид, что мы обычные посетители, которые переправились через реку, чтобы немного развлечься. Я выдам себя за вашего слугу. Хозяйка, как водится, пригласит нас выпить в обществе девочек. Если она предложит какие-нибудь кушанья, не отказывайтесь, какой бы высокой ни показалась вам цена. Публичные дома, где шлюхи дешевы, делают деньги главным образом на вине и закусках.
Я послушно снял мантию и запихал ее в сумку. Откровенно говоря, избавиться от нее было для меня большим облегчением.
– После того как мы выпьем и закусим, я попрошу пригласить Бэтшебу Грин, скажу, нам ее рекомендовали с наилучшей стороны. А потом вы подниметесь в ее комнату, останетесь с ней наедине и как следует ее расспросите. Только смотрите, не слишком увлекайтесь. Эти публичные дома – настоящие рассадники французской болезни. Так что будет лучше, если ваше общение с этой особой ограничится разговорами. – А почему вы так уверены, что Бэтшеба Грин сейчас работает?
– Я приплачиваю нескольким уличным мальчишкам за то, что они следят за подобными заведениями. Благодаря этому удается узнать немало любопытного, – сообщил Барак, понизив голос. – Например, некий государственный муж, клерикал, известный своим благочестием, частенько посещает один из особенных публичных домов – тех, где гостям предлагают мальчиков. Сами понимаете, для милорда подобные сведения просто бесценны.
– Мне известно, что в борьбе с врагами он использует любые средства, – покачал я головой.
– Иначе он не поднялся бы так высоко, – ухмыльнулся Барак. – Так вот, мои осведомители выяснили, в какие часы работает Бэтшеба. Сегодня она непременно будет здесь.
Мы оказались в квартале маленьких деревянных домов. На немощеных тротуарах красовались вонючие мусорные кучи, в которых копошились свиньи и тощие собаки. Запах сыромятной кожи, долетавший из Саутуоркских дубилен, тоже отнюдь не освежал раскаленный воздух. В соответствии с установленными в Саутуорке правилами публичный дом был выкрашен в белый цвет и сразу выделялся на фоне прочих строений, темных и обшарпанных. К тому же каждому из подобных заведений предписывалось иметь над входной дверью особый знак, указывающий, что тут свил себе гнездо порок. Обычно подобными эмблемами служили обнаженные фигуры Адама или Евы, изображение кровати или ночной рубашки. Над дверями интересовавшего нас невзрачного облупившегося дома была нарисована епископская шляпа. Сквозь плотно закрытые ставнями окна до нас долетали громовые раскаты мужского смеха. Разогнав кур, мирно копошившихся в грязи у самых дверей, Барак уверенно постучал.
Дверь открыла женщина средних лет, дородная и приземистая. Ее грубое квадратное лицо обрамляли огненно-красные кудри, а на одной из жирных щек из-под слоя белил проглядывала татуировка в виде буквы «П» – именно так клеймили проституток в Лондоне. Она бросила на нас подозрительный взгляд.
– Добрый день, сударыня, – расплылся в улыбке Барак. – Мы с хозяином переправились через реку, рассчитывая немного отдохнуть в уютном и спокойном заведении.
Хозяйка борделя окинула меня глазами и кивнула.
– Заходите.
В темной комнате, куда она провела нас, было даже жарче, чем на улице. В углу горели какие-то благовония, но их приторный сладковатый аромат не мог заглушить пропитавшего воздух запаха немытых тел и дешевых сальных свечей. У стола, освещенного свечами, сидели двое мужчин, судя по виду – мелкие лавочники. Один, круглолицый и упитанный, несомненно, пребывал в отличном настроении. Другой, тощий и хмурый, похоже, ощущал себя не в своей тарелке. Завидев нас, оба кивнули в знак приветствия. На столе я заметил блюдо с яблочным пирогом, перед гостями стояли тарелки с едой. Рядом с каждым из них сидела проститутка. К толстяку прижималась грудастая пышнотелая особа, к его тощему товарищу – девчонка лет шестнадцати с беспокойно бегающими глазами. Вырезы у обеих женщин были настолько глубокие, что груди буквально вываливались наружу. На мой вкус, вид у шлюх был скорее отталкивающий, чем возбуждающий желание.
Хозяйка указала на буфет, около которого стоял худосочный юнец в засаленной куртке, державший в руках кувшин с пивом.
– Надеюсь, господа, вы не откажетесь выпить и закусить вместе с нами?
– Не откажемся.
Она кивнула юнцу, тот налил две кружки пива и поставил их на стол. Пышнотелая шлюха прошептала на ухо своему клиенту нечто до того забавное, что тот разразился оглушительным хохотом.
– Каждая кружка пива будет стоить вам два пенса, господа, – сообщила хозяйка.
Я беспрекословно полез в карман за деньгами. Хозяйка внимательно рассмотрела каждую монету, потом спрятала деньги в кошелек, висевший у нее на поясе, и наградила нас улыбкой, обнажившей гнилые зубы.
– Чувствуйте себя как дома, господа. А я пойду, позову еще двух девушек, чтобы они составили вам компанию.
– Хватит только одной, для моего хозяина, – заявил Барак. – Он человек робкий, застенчивый. И девушка ему нужна обходительная и ласковая. Мы слыхали, здесь у вас служит одна славная особа по имени Шеба или Бэтшеба.
Глаза хозяйки подозрительно сузились.
– От кого вы это слыхали?
– От одного из ваших клиентов, – подал голос я.
– А как его имя?
– Вот уж не помню.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181
Барак резко свернул и направился к кварталам бедных домов, тянувшимся на восток. Я следовал за ним.
– Когда-нибудь прежде вам доводилось бывать в Саутуорке? – осведомился он.
– Нет.
И в самом деле, я множество раз проезжал по дороге, ведущей в Сюррей, но никогда не углублялся в эти узкие улицы, служившие прибежищем ворам и шлюхам. Судя по тому, как уверенно шагал мой напарник, он чувствовал себя здесь как рыба в воде. Барак наградил меня язвительной ухмылкой.
– А в публичных домах вам доводилось бывать?
– Да, – кратко ответил я. – Только рангом повыше.
– А, из тех, где есть свой сад со множеством укромных уголков.
– Когда я был студентом, мне приходилось довольствоваться обществом шлюх.
– Саутуоркские гусыни мигом превратятся в кротких пташек, стоит им догадаться, что они имеют дело с законником, – предупредил Барак. – Так что нам ни словом, ни намеком нельзя дать понять, что нас привело сюда отнюдь не желание потешить свою плоть. Иначе вы и моргнуть не успеете, как все девки разбегутся прочь. Поверьте, здесь вам лучше выполнять мои указания, – заявил он, сопроводив свои слова серьезным взглядом.
– Хорошо, будь по-вашему. Распоряжайтесь.
– Тогда снимите мантию, а то она отпугнет здешних обитательниц. Сделаем вид, что мы обычные посетители, которые переправились через реку, чтобы немного развлечься. Я выдам себя за вашего слугу. Хозяйка, как водится, пригласит нас выпить в обществе девочек. Если она предложит какие-нибудь кушанья, не отказывайтесь, какой бы высокой ни показалась вам цена. Публичные дома, где шлюхи дешевы, делают деньги главным образом на вине и закусках.
Я послушно снял мантию и запихал ее в сумку. Откровенно говоря, избавиться от нее было для меня большим облегчением.
– После того как мы выпьем и закусим, я попрошу пригласить Бэтшебу Грин, скажу, нам ее рекомендовали с наилучшей стороны. А потом вы подниметесь в ее комнату, останетесь с ней наедине и как следует ее расспросите. Только смотрите, не слишком увлекайтесь. Эти публичные дома – настоящие рассадники французской болезни. Так что будет лучше, если ваше общение с этой особой ограничится разговорами. – А почему вы так уверены, что Бэтшеба Грин сейчас работает?
– Я приплачиваю нескольким уличным мальчишкам за то, что они следят за подобными заведениями. Благодаря этому удается узнать немало любопытного, – сообщил Барак, понизив голос. – Например, некий государственный муж, клерикал, известный своим благочестием, частенько посещает один из особенных публичных домов – тех, где гостям предлагают мальчиков. Сами понимаете, для милорда подобные сведения просто бесценны.
– Мне известно, что в борьбе с врагами он использует любые средства, – покачал я головой.
– Иначе он не поднялся бы так высоко, – ухмыльнулся Барак. – Так вот, мои осведомители выяснили, в какие часы работает Бэтшеба. Сегодня она непременно будет здесь.
Мы оказались в квартале маленьких деревянных домов. На немощеных тротуарах красовались вонючие мусорные кучи, в которых копошились свиньи и тощие собаки. Запах сыромятной кожи, долетавший из Саутуоркских дубилен, тоже отнюдь не освежал раскаленный воздух. В соответствии с установленными в Саутуорке правилами публичный дом был выкрашен в белый цвет и сразу выделялся на фоне прочих строений, темных и обшарпанных. К тому же каждому из подобных заведений предписывалось иметь над входной дверью особый знак, указывающий, что тут свил себе гнездо порок. Обычно подобными эмблемами служили обнаженные фигуры Адама или Евы, изображение кровати или ночной рубашки. Над дверями интересовавшего нас невзрачного облупившегося дома была нарисована епископская шляпа. Сквозь плотно закрытые ставнями окна до нас долетали громовые раскаты мужского смеха. Разогнав кур, мирно копошившихся в грязи у самых дверей, Барак уверенно постучал.
Дверь открыла женщина средних лет, дородная и приземистая. Ее грубое квадратное лицо обрамляли огненно-красные кудри, а на одной из жирных щек из-под слоя белил проглядывала татуировка в виде буквы «П» – именно так клеймили проституток в Лондоне. Она бросила на нас подозрительный взгляд.
– Добрый день, сударыня, – расплылся в улыбке Барак. – Мы с хозяином переправились через реку, рассчитывая немного отдохнуть в уютном и спокойном заведении.
Хозяйка борделя окинула меня глазами и кивнула.
– Заходите.
В темной комнате, куда она провела нас, было даже жарче, чем на улице. В углу горели какие-то благовония, но их приторный сладковатый аромат не мог заглушить пропитавшего воздух запаха немытых тел и дешевых сальных свечей. У стола, освещенного свечами, сидели двое мужчин, судя по виду – мелкие лавочники. Один, круглолицый и упитанный, несомненно, пребывал в отличном настроении. Другой, тощий и хмурый, похоже, ощущал себя не в своей тарелке. Завидев нас, оба кивнули в знак приветствия. На столе я заметил блюдо с яблочным пирогом, перед гостями стояли тарелки с едой. Рядом с каждым из них сидела проститутка. К толстяку прижималась грудастая пышнотелая особа, к его тощему товарищу – девчонка лет шестнадцати с беспокойно бегающими глазами. Вырезы у обеих женщин были настолько глубокие, что груди буквально вываливались наружу. На мой вкус, вид у шлюх был скорее отталкивающий, чем возбуждающий желание.
Хозяйка указала на буфет, около которого стоял худосочный юнец в засаленной куртке, державший в руках кувшин с пивом.
– Надеюсь, господа, вы не откажетесь выпить и закусить вместе с нами?
– Не откажемся.
Она кивнула юнцу, тот налил две кружки пива и поставил их на стол. Пышнотелая шлюха прошептала на ухо своему клиенту нечто до того забавное, что тот разразился оглушительным хохотом.
– Каждая кружка пива будет стоить вам два пенса, господа, – сообщила хозяйка.
Я беспрекословно полез в карман за деньгами. Хозяйка внимательно рассмотрела каждую монету, потом спрятала деньги в кошелек, висевший у нее на поясе, и наградила нас улыбкой, обнажившей гнилые зубы.
– Чувствуйте себя как дома, господа. А я пойду, позову еще двух девушек, чтобы они составили вам компанию.
– Хватит только одной, для моего хозяина, – заявил Барак. – Он человек робкий, застенчивый. И девушка ему нужна обходительная и ласковая. Мы слыхали, здесь у вас служит одна славная особа по имени Шеба или Бэтшеба.
Глаза хозяйки подозрительно сузились.
– От кого вы это слыхали?
– От одного из ваших клиентов, – подал голос я.
– А как его имя?
– Вот уж не помню.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181