А Гарет тем временем остановил коня. В ее уши лился страстный, колдовской шепот…
– Анжелика… милая… мы совсем близко от асиенды. Но я не хочу тебя отпускать… так скоро. Не бойся, что опоздаешь явиться к Кармеле: еще слишком рано. Скажи мне «да», милая. Ты ведь знаешь, я не постою за ценой… все, что ты захочешь… Я не могу тебя отпустить… только не сейчас…
Смысл его речей все слабее проникал сквозь туман, окутавший ее рассудок.
– Цена?.. – запоздало переспросила Анжелика.
– Любая цена, Анжелика… любая, какую скажешь… но я обязательно должен знать… слышать, как ты сама скажешь, что хочешь меня, что ты…
– Проклятие!
Яростное восклицание, неожиданно нарушившее безмятежную тишину раннего утра, заставило и Анжелику, и Гарета резко обернуться: Эстебан Аррикальд успел подъехать к ним почти вплотную. Полыхающий пламенем гнева, Эстебан то ли прорычал, то ли прошипел:
– А ну убери от нее свои лапы! Черт побери, оставь ее сейчас же! – Эстебан буквально трясся от ярости. – Тебе что, мало было ночи? Неужели все гринго в Техасе такие ненасытные, как ты?
Гарет, все еще державший Анжелику за талию, с каждым новым словом напрягался все сильнее, однако отвечал удивительно бесстрастно:
– Я отвечу на все вопросы по порядку. Я не собираюсь отпускать Анжелику. Прошлой ночи не хватило… ни мне, ни ей – и если бы не ты, мы бы лежали сейчас вот на этой поляне.
Тут вмешалась Анжелика:
– О Боже! Я не собираюсь ложиться ни с вами, ни с доном Эстебаном, сколько раз это нужно повторять? Отпустите меня… немедленно!
Однако Гарет и ухом не повел и рука его не дрогнула.
– Ты что, оглох? Отпусти сеньориту! По крайней мере тогда ты сможешь встретиться со мной лицом к лицу. Хватит прятаться за бабьими юбками!
Анжелика, в ужасе перед новой опасностью, обратилась на сей раз к Аррикальду:
– И что вам даст встреча «лицом к лицу»? Уж не меня ли? Неужели еще не ясно, что мне не нужен никто из вас? Ну а вам… – презрительно процедила она, адресуясь к Гарету… – вам следовало бы сказать ему правду… правду, что я не… что мы не…
– Анжелика,, – невозмутимо перебил ее Доусон, – ты требуешь, чтобы я солгал, будто мы не пролежали всю ночь бок о бок, будто ты не проснулась утром в моих объятиях?
– Нет… но ведь вы знаете, что мы не сделали… этого… Смутившись, она покосилась на налитое кровью лицо Эстебана.
– Мне нет дела до того, что она проделывала с тобой этой ночью. Не ты первый, не ты последний – ей не привыкать. Однако помяни мое слово – больше такому не бывать! Я наделен достаточной властью, чтобы воздать ей по заслугам, и употреблю эту власть не колеблясь! Да, она шлюха – но принадлежит мне и останется моей, пока мне будет угодно! Гарет Доусон, я предупреждаю тебя в последний раз.
Если ты не послушаешь меня, то сильно пожалеешь. Тебе тогда придется заплатить намного больше, чем стоят ее жалкие услуги! А уж ее-то я заставлю заплатить вдесятеро! Гарет презрительно усмехнулся:
– Не старайся меня запугать, Эстебан. А что касается оплаты… Анжелика вовсе не требовала с меня денег…
И он обернулся к Анжелике как бы в ожидании поддержки. Отлично понимая, в какую передрягу попала. Анжелика сочла за благо промолчать. Гарет довольно хмыкнул и демонстративно потерся подбородком о ее макушку, а потом вдруг дал шпоры коню, до смерти напугав жеребца Аррикальда. Огромное животное испуганно вздыбилось и заржало, едва не сбросив всадника.
Гарет тем временем вернулся на дорогу и небрежно крикнул через плечо:
– Пока, Эстебан! Увидимся за завтраком!
– Остановитесь. Остановитесь немедленно!
Обернувшись к Гарету, уже направлявшему коня по тропинке к дому, Анжелика впервые нарушила молчание. Она боялась, что голос ее выдаст.
Стычка с Эстебаном испугала девушку не на шутку. Оказывается, этот баловень судьбы еще и бешено ревнив. Вспоминая его угрозы, она все еще вздрагивала. Уж Анжелика-то знала, насколько шатко ее положение на асиенде. Стоит Эстебану сказать хоть слово – и она будет уволена. Если только ее уже не уволили, прослышав про ночные приключения в обществе Гарета Доусона. Хотя в некотором смысле ей следует поблагодарить Эстебана. Ведь если бы Аррикальд не обнаружил их именно в тот момент… она вовсе не уверена, что…
Впрочем, что было – то прошло и больше не повторится никогда! При виде своего дома Анжелика впала в панику.
– Сеньор Доусон…
– Меня зовут Гарет, Анжелика! – прожег он ее насквозь мрачным взглядом. – Тебе не кажется, что дальней– шее соблюдение формальностей смешно – после всего, что было? – Гарет сердито качнул головой. А потом остановил коня, взял ее лицо в ладони и легонько поцеловал в губы.
– Извини за нашу перепалку с Эстебаном.
– А вы не извинитесь за ту ложь, что заставила поверить Эстебана, будто я… будто мы…
– Занимались любовью? Нет, ни за что. Ведь ты уже была готова отдаться мне на той самой полянке, когда так не вовремя появился этот наглец…
– Вы в этом так уверены?
– О да, Анжелика. – И добавил шепотом: – Но в следующий раз тебе от меня не уйти…
– А еще хвастались, что не берете женщин силой…
– Милая, да мне и не понадобится для этого сила… Чувствуя, что в его словах немало правды, она попыталась отвернуться, чтобы скрыть невольный румянец, но Гарет не позволил.
– Спустите меня на землю, – упрямо пробормотала она. – Я хочу домой.
– Я довезу тебя до порога.
– Нет. Нельзя, чтобы мама увидела…
– Она что, сама святая? А вот я слышал иное… Анжелика замахнулась, не в силах снова вытерпеть несправедливость, но техасец оказался проворнее. Задыхаясь от обиды и бессилия, она произнесла:
– Не смейте так говорить о моей матери! Она столько перенесла из-за меня… – Голос ее прервался от подавленного рыдания, но она справилась с собой и продолжила: – Извинитесь за свои слова! Извинитесь немедленно, иначе…
– Хватит, хватит, Анжелика, – поспешно сказал Гарет, глядя на обиженно дрожащие губы. – Я извиняюсь.
Столь неожиданная уступка разом усмирила ее гнев. Гарет отпустил ее руки, дождался, пока она немного отдышится, и ласково взглянул в ее усталое лицо:
– Ну вот, я сделал, как ты просила, – не ответишь ли ты тем же? Не станешь звать меня Гарет?
– Нет, ни за что…
– Почему?
– Я хочу спуститься на землю, – не отвечая, заявила она. – Я должна зайти домой и успокоить маму. К тому же мне пора идти на асиенду…
– Анжелика, я довезу тебя до порога.
– Нет.
– Я должен.
Поняв тщетность борьбы, она бессильно отвернулась.
Упрямо расправленные плечи невольно вздрогнули, когда конь остановился у крыльца. И не подумав оглянуться на Гарета, который соскочил с седла и собрался помочь ей спрыгнуть, Анжелика напряженно глядела на входную дверь. Первым из нее выскочил худенький мальчуган, с разбегу уткнувшийся ей в живот.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117
– Анжелика… милая… мы совсем близко от асиенды. Но я не хочу тебя отпускать… так скоро. Не бойся, что опоздаешь явиться к Кармеле: еще слишком рано. Скажи мне «да», милая. Ты ведь знаешь, я не постою за ценой… все, что ты захочешь… Я не могу тебя отпустить… только не сейчас…
Смысл его речей все слабее проникал сквозь туман, окутавший ее рассудок.
– Цена?.. – запоздало переспросила Анжелика.
– Любая цена, Анжелика… любая, какую скажешь… но я обязательно должен знать… слышать, как ты сама скажешь, что хочешь меня, что ты…
– Проклятие!
Яростное восклицание, неожиданно нарушившее безмятежную тишину раннего утра, заставило и Анжелику, и Гарета резко обернуться: Эстебан Аррикальд успел подъехать к ним почти вплотную. Полыхающий пламенем гнева, Эстебан то ли прорычал, то ли прошипел:
– А ну убери от нее свои лапы! Черт побери, оставь ее сейчас же! – Эстебан буквально трясся от ярости. – Тебе что, мало было ночи? Неужели все гринго в Техасе такие ненасытные, как ты?
Гарет, все еще державший Анжелику за талию, с каждым новым словом напрягался все сильнее, однако отвечал удивительно бесстрастно:
– Я отвечу на все вопросы по порядку. Я не собираюсь отпускать Анжелику. Прошлой ночи не хватило… ни мне, ни ей – и если бы не ты, мы бы лежали сейчас вот на этой поляне.
Тут вмешалась Анжелика:
– О Боже! Я не собираюсь ложиться ни с вами, ни с доном Эстебаном, сколько раз это нужно повторять? Отпустите меня… немедленно!
Однако Гарет и ухом не повел и рука его не дрогнула.
– Ты что, оглох? Отпусти сеньориту! По крайней мере тогда ты сможешь встретиться со мной лицом к лицу. Хватит прятаться за бабьими юбками!
Анжелика, в ужасе перед новой опасностью, обратилась на сей раз к Аррикальду:
– И что вам даст встреча «лицом к лицу»? Уж не меня ли? Неужели еще не ясно, что мне не нужен никто из вас? Ну а вам… – презрительно процедила она, адресуясь к Гарету… – вам следовало бы сказать ему правду… правду, что я не… что мы не…
– Анжелика,, – невозмутимо перебил ее Доусон, – ты требуешь, чтобы я солгал, будто мы не пролежали всю ночь бок о бок, будто ты не проснулась утром в моих объятиях?
– Нет… но ведь вы знаете, что мы не сделали… этого… Смутившись, она покосилась на налитое кровью лицо Эстебана.
– Мне нет дела до того, что она проделывала с тобой этой ночью. Не ты первый, не ты последний – ей не привыкать. Однако помяни мое слово – больше такому не бывать! Я наделен достаточной властью, чтобы воздать ей по заслугам, и употреблю эту власть не колеблясь! Да, она шлюха – но принадлежит мне и останется моей, пока мне будет угодно! Гарет Доусон, я предупреждаю тебя в последний раз.
Если ты не послушаешь меня, то сильно пожалеешь. Тебе тогда придется заплатить намного больше, чем стоят ее жалкие услуги! А уж ее-то я заставлю заплатить вдесятеро! Гарет презрительно усмехнулся:
– Не старайся меня запугать, Эстебан. А что касается оплаты… Анжелика вовсе не требовала с меня денег…
И он обернулся к Анжелике как бы в ожидании поддержки. Отлично понимая, в какую передрягу попала. Анжелика сочла за благо промолчать. Гарет довольно хмыкнул и демонстративно потерся подбородком о ее макушку, а потом вдруг дал шпоры коню, до смерти напугав жеребца Аррикальда. Огромное животное испуганно вздыбилось и заржало, едва не сбросив всадника.
Гарет тем временем вернулся на дорогу и небрежно крикнул через плечо:
– Пока, Эстебан! Увидимся за завтраком!
– Остановитесь. Остановитесь немедленно!
Обернувшись к Гарету, уже направлявшему коня по тропинке к дому, Анжелика впервые нарушила молчание. Она боялась, что голос ее выдаст.
Стычка с Эстебаном испугала девушку не на шутку. Оказывается, этот баловень судьбы еще и бешено ревнив. Вспоминая его угрозы, она все еще вздрагивала. Уж Анжелика-то знала, насколько шатко ее положение на асиенде. Стоит Эстебану сказать хоть слово – и она будет уволена. Если только ее уже не уволили, прослышав про ночные приключения в обществе Гарета Доусона. Хотя в некотором смысле ей следует поблагодарить Эстебана. Ведь если бы Аррикальд не обнаружил их именно в тот момент… она вовсе не уверена, что…
Впрочем, что было – то прошло и больше не повторится никогда! При виде своего дома Анжелика впала в панику.
– Сеньор Доусон…
– Меня зовут Гарет, Анжелика! – прожег он ее насквозь мрачным взглядом. – Тебе не кажется, что дальней– шее соблюдение формальностей смешно – после всего, что было? – Гарет сердито качнул головой. А потом остановил коня, взял ее лицо в ладони и легонько поцеловал в губы.
– Извини за нашу перепалку с Эстебаном.
– А вы не извинитесь за ту ложь, что заставила поверить Эстебана, будто я… будто мы…
– Занимались любовью? Нет, ни за что. Ведь ты уже была готова отдаться мне на той самой полянке, когда так не вовремя появился этот наглец…
– Вы в этом так уверены?
– О да, Анжелика. – И добавил шепотом: – Но в следующий раз тебе от меня не уйти…
– А еще хвастались, что не берете женщин силой…
– Милая, да мне и не понадобится для этого сила… Чувствуя, что в его словах немало правды, она попыталась отвернуться, чтобы скрыть невольный румянец, но Гарет не позволил.
– Спустите меня на землю, – упрямо пробормотала она. – Я хочу домой.
– Я довезу тебя до порога.
– Нет. Нельзя, чтобы мама увидела…
– Она что, сама святая? А вот я слышал иное… Анжелика замахнулась, не в силах снова вытерпеть несправедливость, но техасец оказался проворнее. Задыхаясь от обиды и бессилия, она произнесла:
– Не смейте так говорить о моей матери! Она столько перенесла из-за меня… – Голос ее прервался от подавленного рыдания, но она справилась с собой и продолжила: – Извинитесь за свои слова! Извинитесь немедленно, иначе…
– Хватит, хватит, Анжелика, – поспешно сказал Гарет, глядя на обиженно дрожащие губы. – Я извиняюсь.
Столь неожиданная уступка разом усмирила ее гнев. Гарет отпустил ее руки, дождался, пока она немного отдышится, и ласково взглянул в ее усталое лицо:
– Ну вот, я сделал, как ты просила, – не ответишь ли ты тем же? Не станешь звать меня Гарет?
– Нет, ни за что…
– Почему?
– Я хочу спуститься на землю, – не отвечая, заявила она. – Я должна зайти домой и успокоить маму. К тому же мне пора идти на асиенду…
– Анжелика, я довезу тебя до порога.
– Нет.
– Я должен.
Поняв тщетность борьбы, она бессильно отвернулась.
Упрямо расправленные плечи невольно вздрогнули, когда конь остановился у крыльца. И не подумав оглянуться на Гарета, который соскочил с седла и собрался помочь ей спрыгнуть, Анжелика напряженно глядела на входную дверь. Первым из нее выскочил худенький мальчуган, с разбегу уткнувшийся ей в живот.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117