Ее расторопность и трудолюбие были оценены по достоинству – несмотря на странные отношения с Гаретом. Она по-прежнему не уступала его просьбам и каждое утро возвращалась в свою каморку возле кухни, хотя ночи проводила в его постели. Только это позволяло ей смириться со своим положением, хотя Гарета сильно раздражало ее упрямство. Вот и сейчас его горячие мольбы еще звучали в ее ушах:
– Анжелика, я не хочу, чтобы ты уходила. Я хочу просыпаться, сжимая тебя в объятиях. Наплевать, кто что скажет и подумает. Ты моя, ты все равно моя…
Но в конце концов ее упорство вывело его из себя. Посыпались гневные упреки и обвинения. Анжелика весь день терзалась от обиды: бешеная, беспочвенная ревность, какие-то невероятные подозрения – и это после их прекрасных, полных любви ночей! Уязвленная до глубины души, она много чего наговорила в ответ. В итоге они расстались врагами.
Уезжая в город, Гарет даже не оглянулся в ее сторону. Его холодность заставила Анжелику подумать, что недолгая связь подошла к концу. Однако Софи уверяла, что ежемесячная отлучка – не более как дань традиции. В день выплаты жалованья ковбоям непременно нужно проветриться в городе, провести вечер за зеленым сукном в казино у Джима Кроу или в обществе щедрых на любовь леди из иных заведений. Если верить Софи. Гарет никогда не упускал возмож– ности повеселиться вместе со своими ковбоями, и нынешний день – тому доказательство.
Правда, еще до того, как они успели разругаться. Гарет пообещал справиться на почте, нет ли письма для Анжелики. Она ведь так и не получила ответа на свое послание… и ничего не знает о своих близких. Измученная неизвестностью, она готова была вообразить бог знает какие ужасы и сгорала от нетерпения удостовериться, что дома все в порядке.
Ослепительный золотисто-алый диск солнца коснулся горизонта, и Анжелика тяжело вздохнула Еще один день… еще целый бесконечный день придется ждать письма из дому Она ни за что не призналась бы. что ее подавленное настроение вызвано не только отсутствием письма. Ну что ж, придется возвратиться в дом и попытаться отвлечься от грустных мыслей.
Ее мало утешало даже то, что сегодня она наравне с остальными получила первое жалованье. И припрятала все до поры до времени у себя в каморке. Первый вклад в ту сумму, с которой она отправится назад, в Реал-дель-Монте. Она твердо решила, что сохранит все до пенни – кроме расходов на переписку. Остальное пойдет на семейные нужды. Год на чужбине, год страхов и неопределенности не будет потрачен зря. Она заработает на лучшую жизнь трем самым любимым на свете людям, тем, кто жертвовал ради нее столь многим.
По мере того как опускалось за горизонт солнце, падало и настроение Анжелики. И когда она перешагнула порог непривычно безлюдной кухни, на душе у нее было так же пусто и постыло,
Кто-то осторожно коснулся ее во тьме, и Анжелика мигом проснулась. Она не сразу различила темный силуэт, стоявший на коленях возле кровати. Тихий испуганный возглас был заглушен жадным поцелуем, пропитанным незнакомыми запахами табака и алкоголя, и Анжелика попыталась вырваться, но не смогла ничего поделать с железными объяти– ями огромной тени. Правда, ей удалось отвернуться, чтобы набрать в грудь воздуха для испуганного вопля, как вдруг Гарет осведомился заплетающимся языком:
– Все еще злишься, Анжелика?
– Гарет?!
– Ты разочарована?
– Гарет, ты опять говоришь какую-то ерунду.
– Неужели? А ну отвечай, когда спрашивают!
– Нет, я не разочарована.
– А вот это хорошо, потому что ты отвадила меня от всех остальных женщин, и за это я собираюсь отвадить от тебя всех остальных мужчин!
– Гарет…
Не обращая внимания на ее протесты, Гарет просто сгреб ее в охапку и легко понес к дверям – несмотря на то что пленница вырывалась, как дикая кошка.
– Перестань, Анжелика. – Хотя слова звучали невнятно, тон его был явно угрожающим. – Ты же знаешь, что привязалась ко мне так же сильно, как я к тебе. И нам предстоит заключить такую выгодную сделку, о которой мы оба могли бы только мечтать.
Судя по тому с какой скоростью они продвигались по направлению к его спальне, выпитое виски никоим образом не повлияло на силы Гарета, и Анжелика затихла у него в руках. Не ей с ним тягаться – что только разозлит его еще больше.
Но вот за ними закрылась дверь спальни, и Анжелика ощутила под собой мягкий тюфяк. В окно лился яркий лунный свет, и в этом серебристом сиянии была отчетливо видна мрачная физиономия Гарета.
– Ну вот, теперь ты там, где тебе и положено быть, – шептал он, торопливо стаскивая с себя рубашку. – Ты и САМА это знаешь, не так ли, Анжелика?
– Гарет… – она осторожно погладила его по груди, – я никогда не избегала тебя…
– Верно, милая, ты не избегала меня, но и не приходила ко мне по собственной воле. – Гарет выпрямился, снял рубашку и взялся за застежку джинсов. Вскоре и то и другое было отброшено в сторону, и он поспешил улечься рядом с Анжеликой. – Когда я уезжал сегодня утром, то готов был тебя убить. Надо же быть такой чертовски упрямой… и всегда непременно добиваться своего. Пока мы добирались в Техас, я успел привыкнуть, что ты спишь рядом… что ты стала частью моей жизни. А ты только и твердишь, что я заплатил за право лежать с тобой. И не желаешь расстаться с ролью шлюхи, которая выскакивает из спальни клиента еще до рассвета, чтобы встретить утро в своей постели.
Говоря все это, Гарет продолжал ласкать Анжелику, и ей пришлось бороться с желанием откликнуться на ласку. Ее глаза обреченно закрылись.
– Нет, Анжелика, не делай этого. Я хочу, чтобы ты смотрела на меня. – И как только пушистые ресницы приподнялись, Гарет легонько поцеловал ее в губы. – Милая, у меня полно давнишних приятельниц в салуне «Оазис». Они были просто счастливы снова увидеть меня. И мне казалось, что я непременно поднимусь наверх с той подругой, воспоминания о которой были самыми возбуждающими. Я честно попытался все это проделать – и знаешь, что обнаружил? У меня не хватило сил даже на то, чтобы отвести Люси наверх – не говоря об остальном. И до меня дошло, что я зря трачу время. Единственная желанная для меня женщина осталась здесь, а я позволил глупому упрямству взять верх. Ну, я выпил посошок на дорожку и попрощался с друзьями. – Его губы скользнули по гладкой шее и теперь щекотали груди. – А на обратном пути твердо решил, что заставлю тебя сходить с ума от желания – так, как тебе и не снилось прежде, и что потом ты останешься со мной… здесь… в этой вот кровати – до самого утра. Я решил, что утром мы спустимся отсюда рука об руку и не станем обращать внимания на чьи-то взгляды, потому что только так и должно быть…
Анжелика тихонько застонала, ошеломленная его неистовым натиском, но Гарет оставался неумолим.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117
– Анжелика, я не хочу, чтобы ты уходила. Я хочу просыпаться, сжимая тебя в объятиях. Наплевать, кто что скажет и подумает. Ты моя, ты все равно моя…
Но в конце концов ее упорство вывело его из себя. Посыпались гневные упреки и обвинения. Анжелика весь день терзалась от обиды: бешеная, беспочвенная ревность, какие-то невероятные подозрения – и это после их прекрасных, полных любви ночей! Уязвленная до глубины души, она много чего наговорила в ответ. В итоге они расстались врагами.
Уезжая в город, Гарет даже не оглянулся в ее сторону. Его холодность заставила Анжелику подумать, что недолгая связь подошла к концу. Однако Софи уверяла, что ежемесячная отлучка – не более как дань традиции. В день выплаты жалованья ковбоям непременно нужно проветриться в городе, провести вечер за зеленым сукном в казино у Джима Кроу или в обществе щедрых на любовь леди из иных заведений. Если верить Софи. Гарет никогда не упускал возмож– ности повеселиться вместе со своими ковбоями, и нынешний день – тому доказательство.
Правда, еще до того, как они успели разругаться. Гарет пообещал справиться на почте, нет ли письма для Анжелики. Она ведь так и не получила ответа на свое послание… и ничего не знает о своих близких. Измученная неизвестностью, она готова была вообразить бог знает какие ужасы и сгорала от нетерпения удостовериться, что дома все в порядке.
Ослепительный золотисто-алый диск солнца коснулся горизонта, и Анжелика тяжело вздохнула Еще один день… еще целый бесконечный день придется ждать письма из дому Она ни за что не призналась бы. что ее подавленное настроение вызвано не только отсутствием письма. Ну что ж, придется возвратиться в дом и попытаться отвлечься от грустных мыслей.
Ее мало утешало даже то, что сегодня она наравне с остальными получила первое жалованье. И припрятала все до поры до времени у себя в каморке. Первый вклад в ту сумму, с которой она отправится назад, в Реал-дель-Монте. Она твердо решила, что сохранит все до пенни – кроме расходов на переписку. Остальное пойдет на семейные нужды. Год на чужбине, год страхов и неопределенности не будет потрачен зря. Она заработает на лучшую жизнь трем самым любимым на свете людям, тем, кто жертвовал ради нее столь многим.
По мере того как опускалось за горизонт солнце, падало и настроение Анжелики. И когда она перешагнула порог непривычно безлюдной кухни, на душе у нее было так же пусто и постыло,
Кто-то осторожно коснулся ее во тьме, и Анжелика мигом проснулась. Она не сразу различила темный силуэт, стоявший на коленях возле кровати. Тихий испуганный возглас был заглушен жадным поцелуем, пропитанным незнакомыми запахами табака и алкоголя, и Анжелика попыталась вырваться, но не смогла ничего поделать с железными объяти– ями огромной тени. Правда, ей удалось отвернуться, чтобы набрать в грудь воздуха для испуганного вопля, как вдруг Гарет осведомился заплетающимся языком:
– Все еще злишься, Анжелика?
– Гарет?!
– Ты разочарована?
– Гарет, ты опять говоришь какую-то ерунду.
– Неужели? А ну отвечай, когда спрашивают!
– Нет, я не разочарована.
– А вот это хорошо, потому что ты отвадила меня от всех остальных женщин, и за это я собираюсь отвадить от тебя всех остальных мужчин!
– Гарет…
Не обращая внимания на ее протесты, Гарет просто сгреб ее в охапку и легко понес к дверям – несмотря на то что пленница вырывалась, как дикая кошка.
– Перестань, Анжелика. – Хотя слова звучали невнятно, тон его был явно угрожающим. – Ты же знаешь, что привязалась ко мне так же сильно, как я к тебе. И нам предстоит заключить такую выгодную сделку, о которой мы оба могли бы только мечтать.
Судя по тому с какой скоростью они продвигались по направлению к его спальне, выпитое виски никоим образом не повлияло на силы Гарета, и Анжелика затихла у него в руках. Не ей с ним тягаться – что только разозлит его еще больше.
Но вот за ними закрылась дверь спальни, и Анжелика ощутила под собой мягкий тюфяк. В окно лился яркий лунный свет, и в этом серебристом сиянии была отчетливо видна мрачная физиономия Гарета.
– Ну вот, теперь ты там, где тебе и положено быть, – шептал он, торопливо стаскивая с себя рубашку. – Ты и САМА это знаешь, не так ли, Анжелика?
– Гарет… – она осторожно погладила его по груди, – я никогда не избегала тебя…
– Верно, милая, ты не избегала меня, но и не приходила ко мне по собственной воле. – Гарет выпрямился, снял рубашку и взялся за застежку джинсов. Вскоре и то и другое было отброшено в сторону, и он поспешил улечься рядом с Анжеликой. – Когда я уезжал сегодня утром, то готов был тебя убить. Надо же быть такой чертовски упрямой… и всегда непременно добиваться своего. Пока мы добирались в Техас, я успел привыкнуть, что ты спишь рядом… что ты стала частью моей жизни. А ты только и твердишь, что я заплатил за право лежать с тобой. И не желаешь расстаться с ролью шлюхи, которая выскакивает из спальни клиента еще до рассвета, чтобы встретить утро в своей постели.
Говоря все это, Гарет продолжал ласкать Анжелику, и ей пришлось бороться с желанием откликнуться на ласку. Ее глаза обреченно закрылись.
– Нет, Анжелика, не делай этого. Я хочу, чтобы ты смотрела на меня. – И как только пушистые ресницы приподнялись, Гарет легонько поцеловал ее в губы. – Милая, у меня полно давнишних приятельниц в салуне «Оазис». Они были просто счастливы снова увидеть меня. И мне казалось, что я непременно поднимусь наверх с той подругой, воспоминания о которой были самыми возбуждающими. Я честно попытался все это проделать – и знаешь, что обнаружил? У меня не хватило сил даже на то, чтобы отвести Люси наверх – не говоря об остальном. И до меня дошло, что я зря трачу время. Единственная желанная для меня женщина осталась здесь, а я позволил глупому упрямству взять верх. Ну, я выпил посошок на дорожку и попрощался с друзьями. – Его губы скользнули по гладкой шее и теперь щекотали груди. – А на обратном пути твердо решил, что заставлю тебя сходить с ума от желания – так, как тебе и не снилось прежде, и что потом ты останешься со мной… здесь… в этой вот кровати – до самого утра. Я решил, что утром мы спустимся отсюда рука об руку и не станем обращать внимания на чьи-то взгляды, потому что только так и должно быть…
Анжелика тихонько застонала, ошеломленная его неистовым натиском, но Гарет оставался неумолим.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117