Потом весь этот гам перерос в громкую непристойную песню. Взбешенный Свифт, процедив сквозь зубы ругательство, снова повернулся к стойке. Этот разодетый во все черное и с таким же черным сердцем мерзавец пер по улице с девкой на руках, а за ним поспешала ее малохольная сестрица.
Сволочь!
Свифт обхватил рукой стоявший перед ним стакан. За несколько часов, проведенных здесь, он уже не раз успел опустошить его. Это было заметно по тому, как неуверенно он поднес стакан ко рту и, закашлявшись, проглотил остатки содержимого.
Конечно, сволочь! Он уже готовился к триумфу, заказав для себя эту стерву, и на тебе! А отделал бы он ее столько раз, сколько захотелось, вот и было бы, что вспомнить на обратном пути в Англию! Но его наглым образом обобрали, можно сказать, выдернули из-под него бабу!
— Какой же ты идиот, Свифт! — Доббс снова схватил его за рукав и развернул к себе лицом. С горящими ненавистью глазами он прошипел; — Свою жизнь ты можешь пустить прахом из-за того, что не попробовал белокурой потаскухи, но разрази меня гром, если я позволю тебе сделать то же самое с моей жизнью!
— Трусливая шавка! Весь обделался со страху! Ну и вали отсюда, коли боишься, что люди Барретта тебя отыщут! Спасай свою вонючую шкуру и оставь меня в покое!
— Это еще, с какой стати? Чтобы ты привел сюда людей Барретта и нам с Найлзом перерезали бы глотки? А потом и тебе тоже?
— Да я же тебе говорил, что им нас не найти! Барретт напрочь забыл про нас. Ему сейчас не до этого, понимаешь? Я ж его знаю, как свои пять пальцев… Его башка занята шлюхой, что снова выскользнула у него из рук! Он сейчас рвет и мечет, а если и нет, то ему ни в жисть не додуматься, где мы прячемся, понял? Мы ж сидели тихо и не высовывались, так? Пока он докопается, мы уже будем в открытом море. Так что до отплытия ему нас не найти.
— Он все равно найдет.
— Ни за что не догадается… — Свифт поднял голову и увидел, как в дверь вошел Найлз и с мрачным видом начал пробираться к ним по битком набитому залу. Свифт ткнул в его сторону пальцем и коротко хохотнул:
— А это чего такое? Подкрепление? Собрались затащить меня в свою вонючую нору, чтоб люди Барретта до нас не добрались?
— Коли надо будет, затащим, — пообещал Доббс. Свифт замолчал, собираясь с мыслями, даже малость протрезвел.
— Я так понимаю, вам плевать, что стерва снова вышла сухой из воды, что подлец капитан забрал ее к себе в каюту и теперь она нежится там, как королева?
Доббс нервно огляделся вокруг и прошипел:
— Да, и мне, и Найлзу на это совершенно наплевать. Мы оба ни разу не пробовали этой шлюхи, как и ты, между прочим! В этом твоя ошибка — вбил себе в голову, что в один прекрасный день ты ее поимеешь!
— Да я почти ее поимел! — взвизгнул Свифт. — Я почти поимел ее, дурачье!
— Поимел, поимел… — рассеянно пробормотал Доббс и едва заметно кивнул подошедшему Найлзу. Они с двух сторон подхватили Свифта под руки, рывком подняли на ноги и с такой поспешностью потащили его к выходу, что тот расхохотался во все горло:
— Да вы боитесь своей тени, парни! Барретт никогда…
— А ну заткнись! — рявкнул Найлз. Когда они, наконец, выбрались на темную улицу, Свифт снова громко захохотал. Он наслаждался их суетой почти так же, как сознанием того, что ему не нужно никуда идти, его и так донесут.
Не обращая внимания на тычки своих приятелей, Свифт принялся горланить песню, которая далеко разносилась в тишине ночи. Он закрыл глаза, не мешая Доббсу и Найлзу тащить себя в порт, в маленькую укромную каморку, в которой все они жили с первого дня. Они свернули в узкий темный проулок, и Свифт начал было снова насмехаться над страхами приятелей, как их руки вдруг разжались и он упал на землю.
— Да что же вы делаете, поганые мошенники! — Свифт с трудом поднялся на ноги. — Вы мне за это заплатите, сволочи…
Увидев лежащие на земле неподвижные тела Доббса и Найлза, Свифт замолчал и замер на месте. Он не заметил, как из темноты бесшумно метнулись к нему две расплывчатые фигуры.
У Свифта остановилось дыхание, когда над его ухом кто-то хрипло прошипел:
— Мистер Барретт шлет тебе поклон… — Лезвие ножа полоснуло по горлу… из страшной раны хлынула горячая кровь… Ругательство так и не слетело с его губ.
На далеком берегу мигали огоньки, шлюпка, наконец, замерла, покачиваясь на ленивых волнах залива. Плохо различимые в темноте фигуры перекинули через борт в темную воду сначала один мешок, потом второй, а за ним и третий.
В тишине раздались три громких всплеска.
По воде разошлись круги.
И все скрыла под своим темным покрывалом южная ночь.
Ночь наполнила каюту призрачными тенями, которые слегка двигались вместе с легким покачиванием корабля. Джиллиан, лежа в объятиях Дерека, прижавшегося к ней мускулистым горячим телом, закрыла глаза, чувствуя одновременно и горечь, и радость. Теплые губы прикасались к ее губам, горлу, груди, снова и снова проверяя искренность ее чувств. И, наконец, она ощутила его в себе, глубоко-глубоко, услышала страстные любовные слова.
Она крепко обняла его. Этих слов вполне достаточно… сейчас… до утра… до тех пор, пока…
Глава 13
Эммалина нетерпеливо ерзала на сиденье, пока экипаж с грохотом катился по мощенной булыжником улице Кингстона. Было раннее утро. Она проснулась на рассвете и, увидев, что Роберт уже поднялся и одевается, чтобы пораньше попасть на плантации, сделала вид, что сладко спит. Дождавшись, когда он, наконец, покинул дом, Эммалина тут же позвала Джубу.
Но с самого начала все пошло наперекосяк. Утро оказалось слишком жарким, воздух был неприятно влажным, а слуги возмутительно медлительны. День еще по-настоящему и не начался, а она уже изнывала от жары, чувствовала себя разбитой и с каждой минутой все больше и больше злилась. Эммалина долго не могла решить, какое платье надеть, и, в конце концов, остановилась на батистовом светло-зеленого цвета, предпочтя его шелковому, которое выбрала еще вчера. Она согласилась на эту уступку скрепя сердце.
Зеленое батистовое платье было с таким же дразнящим глубоким вырезом на груди, как и шелковое. Оно хорошо контрастировало с загорелой кожей и подчеркивало соблазнительные изгибы ее тела. За эти годы красота Эммалины не только не увяла, но, наоборот, расцвела. Платье ей нравилось, и все же не было таким элегантным, как шелковое. Кроме того, материал был очень тонкий и просвечивал, поэтому нельзя было надеть черное нижнее белье, которое она берегла специально к возвращению Дерека.
Эммалина недовольно скривила свои красивые губы. Конечно, вчера Роберт кое-где порвал отлично сшитое белье, когда, охваченный страстью, добирался до ее тела.
Щеки Эммалины неожиданно залил румянец. Черт! Она так и не могла понять, что на нее тогда нашло!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111
Сволочь!
Свифт обхватил рукой стоявший перед ним стакан. За несколько часов, проведенных здесь, он уже не раз успел опустошить его. Это было заметно по тому, как неуверенно он поднес стакан ко рту и, закашлявшись, проглотил остатки содержимого.
Конечно, сволочь! Он уже готовился к триумфу, заказав для себя эту стерву, и на тебе! А отделал бы он ее столько раз, сколько захотелось, вот и было бы, что вспомнить на обратном пути в Англию! Но его наглым образом обобрали, можно сказать, выдернули из-под него бабу!
— Какой же ты идиот, Свифт! — Доббс снова схватил его за рукав и развернул к себе лицом. С горящими ненавистью глазами он прошипел; — Свою жизнь ты можешь пустить прахом из-за того, что не попробовал белокурой потаскухи, но разрази меня гром, если я позволю тебе сделать то же самое с моей жизнью!
— Трусливая шавка! Весь обделался со страху! Ну и вали отсюда, коли боишься, что люди Барретта тебя отыщут! Спасай свою вонючую шкуру и оставь меня в покое!
— Это еще, с какой стати? Чтобы ты привел сюда людей Барретта и нам с Найлзом перерезали бы глотки? А потом и тебе тоже?
— Да я же тебе говорил, что им нас не найти! Барретт напрочь забыл про нас. Ему сейчас не до этого, понимаешь? Я ж его знаю, как свои пять пальцев… Его башка занята шлюхой, что снова выскользнула у него из рук! Он сейчас рвет и мечет, а если и нет, то ему ни в жисть не додуматься, где мы прячемся, понял? Мы ж сидели тихо и не высовывались, так? Пока он докопается, мы уже будем в открытом море. Так что до отплытия ему нас не найти.
— Он все равно найдет.
— Ни за что не догадается… — Свифт поднял голову и увидел, как в дверь вошел Найлз и с мрачным видом начал пробираться к ним по битком набитому залу. Свифт ткнул в его сторону пальцем и коротко хохотнул:
— А это чего такое? Подкрепление? Собрались затащить меня в свою вонючую нору, чтоб люди Барретта до нас не добрались?
— Коли надо будет, затащим, — пообещал Доббс. Свифт замолчал, собираясь с мыслями, даже малость протрезвел.
— Я так понимаю, вам плевать, что стерва снова вышла сухой из воды, что подлец капитан забрал ее к себе в каюту и теперь она нежится там, как королева?
Доббс нервно огляделся вокруг и прошипел:
— Да, и мне, и Найлзу на это совершенно наплевать. Мы оба ни разу не пробовали этой шлюхи, как и ты, между прочим! В этом твоя ошибка — вбил себе в голову, что в один прекрасный день ты ее поимеешь!
— Да я почти ее поимел! — взвизгнул Свифт. — Я почти поимел ее, дурачье!
— Поимел, поимел… — рассеянно пробормотал Доббс и едва заметно кивнул подошедшему Найлзу. Они с двух сторон подхватили Свифта под руки, рывком подняли на ноги и с такой поспешностью потащили его к выходу, что тот расхохотался во все горло:
— Да вы боитесь своей тени, парни! Барретт никогда…
— А ну заткнись! — рявкнул Найлз. Когда они, наконец, выбрались на темную улицу, Свифт снова громко захохотал. Он наслаждался их суетой почти так же, как сознанием того, что ему не нужно никуда идти, его и так донесут.
Не обращая внимания на тычки своих приятелей, Свифт принялся горланить песню, которая далеко разносилась в тишине ночи. Он закрыл глаза, не мешая Доббсу и Найлзу тащить себя в порт, в маленькую укромную каморку, в которой все они жили с первого дня. Они свернули в узкий темный проулок, и Свифт начал было снова насмехаться над страхами приятелей, как их руки вдруг разжались и он упал на землю.
— Да что же вы делаете, поганые мошенники! — Свифт с трудом поднялся на ноги. — Вы мне за это заплатите, сволочи…
Увидев лежащие на земле неподвижные тела Доббса и Найлза, Свифт замолчал и замер на месте. Он не заметил, как из темноты бесшумно метнулись к нему две расплывчатые фигуры.
У Свифта остановилось дыхание, когда над его ухом кто-то хрипло прошипел:
— Мистер Барретт шлет тебе поклон… — Лезвие ножа полоснуло по горлу… из страшной раны хлынула горячая кровь… Ругательство так и не слетело с его губ.
На далеком берегу мигали огоньки, шлюпка, наконец, замерла, покачиваясь на ленивых волнах залива. Плохо различимые в темноте фигуры перекинули через борт в темную воду сначала один мешок, потом второй, а за ним и третий.
В тишине раздались три громких всплеска.
По воде разошлись круги.
И все скрыла под своим темным покрывалом южная ночь.
Ночь наполнила каюту призрачными тенями, которые слегка двигались вместе с легким покачиванием корабля. Джиллиан, лежа в объятиях Дерека, прижавшегося к ней мускулистым горячим телом, закрыла глаза, чувствуя одновременно и горечь, и радость. Теплые губы прикасались к ее губам, горлу, груди, снова и снова проверяя искренность ее чувств. И, наконец, она ощутила его в себе, глубоко-глубоко, услышала страстные любовные слова.
Она крепко обняла его. Этих слов вполне достаточно… сейчас… до утра… до тех пор, пока…
Глава 13
Эммалина нетерпеливо ерзала на сиденье, пока экипаж с грохотом катился по мощенной булыжником улице Кингстона. Было раннее утро. Она проснулась на рассвете и, увидев, что Роберт уже поднялся и одевается, чтобы пораньше попасть на плантации, сделала вид, что сладко спит. Дождавшись, когда он, наконец, покинул дом, Эммалина тут же позвала Джубу.
Но с самого начала все пошло наперекосяк. Утро оказалось слишком жарким, воздух был неприятно влажным, а слуги возмутительно медлительны. День еще по-настоящему и не начался, а она уже изнывала от жары, чувствовала себя разбитой и с каждой минутой все больше и больше злилась. Эммалина долго не могла решить, какое платье надеть, и, в конце концов, остановилась на батистовом светло-зеленого цвета, предпочтя его шелковому, которое выбрала еще вчера. Она согласилась на эту уступку скрепя сердце.
Зеленое батистовое платье было с таким же дразнящим глубоким вырезом на груди, как и шелковое. Оно хорошо контрастировало с загорелой кожей и подчеркивало соблазнительные изгибы ее тела. За эти годы красота Эммалины не только не увяла, но, наоборот, расцвела. Платье ей нравилось, и все же не было таким элегантным, как шелковое. Кроме того, материал был очень тонкий и просвечивал, поэтому нельзя было надеть черное нижнее белье, которое она берегла специально к возвращению Дерека.
Эммалина недовольно скривила свои красивые губы. Конечно, вчера Роберт кое-где порвал отлично сшитое белье, когда, охваченный страстью, добирался до ее тела.
Щеки Эммалины неожиданно залил румянец. Черт! Она так и не могла понять, что на нее тогда нашло!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111