Дерек, отпустив Джиллиан, выскользнул из постели, представ перед Эммалиной совершенно голым. Быстро натянув штаны, он снова повернулся к ней лицом.
Эммалина успела войти и теперь, гордо выпрямившись, стояла посредине каюты. Дерек шагнул к ней и схватил за руку, но она уперлась и не сдвинулась с места. Бросив на Джиллиан злобный взгляд, она едко поинтересовалась:
— Так что это за потаскуха?
— На твоем месте я бы поостерегся бросаться такими словами, — предупредил Дерек.
Эммалина взглянула на него, и злоба в ее глазах вдруг сменилась искренней мольбой, что когда-то так трогала его сердце.
— Дерек, я никогда не была потаскухой, — проговорила Эммалина страстным шепотом, — слышишь, никогда! Ты единственный мужчина, которого я полюбила всем сердцем, полюбила навсегда. Скажи ей, пусть она уйдёт. Она тебе больше не потребуется. Я отдам тебе всю любовь, в которой ты так нуждаешься, дорогой.
Дерек стоял молча, не веря ни одному ее слову. Если бы он не знал все ее подлые уловки, если бы на собственной шкуре не испытал, что скрывается за невинным ангельским лицом этой женщины, он бы не усомнился в ее искренности.
Дерек повернул голову и посмотрел на Джиллиан. Что она сейчас чувствовала, было видно по разлившейся по ее лицу бледности и стоявшей в глазах нечеловеческой муке. Ну, нет, она не заслужила таких страданий. Тем более по милости Эммалины.
Дерек еще крепче сжал руку Эммалины и, не обращая внимания на ее протесты, решительно потащил незваную гостью к выходу. Едва дверь за ними захлопнулась, и они оказались в коридоре, Эммалина резким движением высвободила руку. В следующее мгновение она приникла к нему всем своим стройным телом, обвила руками шею и, поймав ртом его губы, жадно впилась в них поцелуем. Дерек почувствовал такую знакомую дрожь ее тела и резко сбросил обнимавшие его руки.
— Ты напрасно тратишь время, Эммалина. Я уже как-то говорил тебе об этом.
— Нет, ты не это имел в виду, я знаю. И сейчас ты так не думаешь. Ты же любишь меня! Ты всегда будешь любить меня!
— Я тебя никогда не любил.
— Ты лжешь! Ты любил меня! Ты сам мне это говорил!
— Тогда я был глупым юнцом и не знал, что на самом деле означает это слово.
— Ради меня ты даже убил человека!
Слова Эммалины гулким эхом разнеслись по пустынному коридору. Дерек вдруг снова увидел в ее глазах вспышку того же самого возбуждения, той же самой веселости, что и тогда, когда, весь избитый и окровавленный, стоял над трупом матроса.
Сердце его превратилось в камень.
— Ты знаешь, что не сможешь забыть меня. Ты любишь меня, Дерек!
— Послушай, Эммалина, — бесстрастно глядя ей в Лицо, негромко проговорил Дерек. — Постарайся понять то, что я тебе сейчас скажу. Я никогда не любил тебя. Меня обуяла животная страсть, и больше ничего. Пойми это.
— Любовь и страсть — это одно и то же!
— Нет, это не одно и то же, Эммалина. Любовь не имеет ничего общего с беспечным легкомыслием, которое владело мной в те годы.
— Нет… нет! Тогда ты любил меня! И любишь теперь. — Эммалина попыталась снова обнять его, но Дерек твердой рукой остановил ее:
— Называй это, как хочешь, Эммалина, но чувства, которые я тогда испытывал к тебе, давно умерли. Их не оживить, поверь. У тебя благополучная жизнь. Возвращайся к ней и наслаждайся.
— А, ты злишься, потому что я вышла замуж за Роберта, верно? — Эммалина широко раскрыла глаза. — Но, Дерек, что я тогда могла сделать? Тебя посадили в тюрьму, и вскоре после этого убили моего отца. Я осталась совсем одна! Роберт был богат, он хотел заботиться обо мне. Но он такой старый, Дерек! Ему осталось уже немного. А когда он умрет, весь мир будет наш!
— Этого не будет.
— Будет, милый, если мы просто…
Наверху раздались чьи-то шаги, и Дерек посмотрел в сторону трапа. В коридор спускались Каттер и Хаскелл. Он кивнул, отвечая на их вопросительные взгляды. Они встали за спиной Эммалины, и тогда он резким движением руки прервал ее.
— Иди домой, Эммалина. Возвращайся к своему мужу.
Лицо женщины вспыхнуло.
— Ага, понятно! Это все та потаскуха, с которой ты спишь! Ты нашел себе девку и решил, что сможешь меня забыть! Вот тут ты здорово ошибся, дорогой! Она никогда не сможет дать тебе того, что могу дать я! Я могу наполнить твою жизнь такой страстью, что ты забудешь обо всем на свете. И ты знаешь, что я способна это сделать! Просто вспомни, вспомни, Дерек…
— Тебе давно пора домой, Эммалина.
Когда по знаку капитана моряки взяли Эммалину под руки, она ахнула и, не веря, взглянула на Дерека. Рядом вдруг скрипнула открывающаяся дверь, Эммалина резко обернулась и вскрикнула при виде появившейся на пороге каюты Одри.
— Боже, да их у тебя две?! — Глаза Эммалины полыхнули яростью. — Подлец!
Дерек не счел нужным отвечать.
Эммалина хранила молчание, пока Каттер и Хаскелл не довели ее до первых ступеней трапа. Здесь она обернулась и угрожающе проговорила:
— Ты еще вернешься ко мне, Дерек. Вернешься и будешь валяться у меня в ногах. И тогда, мой дорогой… тогда мы поквитаемся.
Когда Эммалина, наконец, исчезла из виду, Дерек облегченно вздохнул, повернулся, чтобы вернуться в каюту, и вдруг резко остановился, натолкнувшись на обвиняющий взгляд Одри.
— А ну, пошла отсюда! — взбешенно рявкнул он. Дверь в каюту Одри громко хлопнула, и только тогда он взялся за ручку своей двери.
Оказавшись на палубе, Эммалина попыталась вырваться из рук державших ее моряков, но безуспешно. Она прожгла их полным ненависти взглядом.
— Я больше не нуждаюсь в вашей помощи!
— Извините, мэм, — улыбнулся более высокий моряк с волосами песочного цвета. — Капитан хочет, чтобы мы сопроводили вас до пристани.
Глаза Эммалины метнули зеленые молнии.
— Я же сказала вам, что не…
Она не договорила, потому что просто онемела от злости, когда ее приподняли за локти и очень аккуратно снесли по трапу на пристань. Моряки отпустили ее, вежливо кивнули и отправились обратно на корабль. Злобный крик, брошенный им в спины, эхом прокатился по пустынной в этот ранний час пристани:
— Тупые мужланы! Сегодня ваш капитан сделал роковую ошибку, о которой будет жалеть всю жизнь! Придет день, когда он на коленях будет просить меня вернуться! Тогда и вы, и он поплатитесь за то, что так обошлись со мной. А те две потаскухи, с которыми он спит… — Голос Эммалины сорвался: — Желаю насладиться их прелестями! Вы все стоите друг друга!
Кипя от злости, она обернулась к подошедшему к ней Куако и завизжала ему в лицо:
— Старый кретин! Где тебя черти носили, болван, когда ты был мне нужен! Помоги сесть в экипаж! Дома, будь, уверен, я скажу масса, что ты слишком стар и ни на что уже не способен. Что ты тогда будешь делать, а?
Не ожидая ответа, Эммалина оттолкнула протянутую руку старого раба, и сама забралась в экипаж.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111
Эммалина успела войти и теперь, гордо выпрямившись, стояла посредине каюты. Дерек шагнул к ней и схватил за руку, но она уперлась и не сдвинулась с места. Бросив на Джиллиан злобный взгляд, она едко поинтересовалась:
— Так что это за потаскуха?
— На твоем месте я бы поостерегся бросаться такими словами, — предупредил Дерек.
Эммалина взглянула на него, и злоба в ее глазах вдруг сменилась искренней мольбой, что когда-то так трогала его сердце.
— Дерек, я никогда не была потаскухой, — проговорила Эммалина страстным шепотом, — слышишь, никогда! Ты единственный мужчина, которого я полюбила всем сердцем, полюбила навсегда. Скажи ей, пусть она уйдёт. Она тебе больше не потребуется. Я отдам тебе всю любовь, в которой ты так нуждаешься, дорогой.
Дерек стоял молча, не веря ни одному ее слову. Если бы он не знал все ее подлые уловки, если бы на собственной шкуре не испытал, что скрывается за невинным ангельским лицом этой женщины, он бы не усомнился в ее искренности.
Дерек повернул голову и посмотрел на Джиллиан. Что она сейчас чувствовала, было видно по разлившейся по ее лицу бледности и стоявшей в глазах нечеловеческой муке. Ну, нет, она не заслужила таких страданий. Тем более по милости Эммалины.
Дерек еще крепче сжал руку Эммалины и, не обращая внимания на ее протесты, решительно потащил незваную гостью к выходу. Едва дверь за ними захлопнулась, и они оказались в коридоре, Эммалина резким движением высвободила руку. В следующее мгновение она приникла к нему всем своим стройным телом, обвила руками шею и, поймав ртом его губы, жадно впилась в них поцелуем. Дерек почувствовал такую знакомую дрожь ее тела и резко сбросил обнимавшие его руки.
— Ты напрасно тратишь время, Эммалина. Я уже как-то говорил тебе об этом.
— Нет, ты не это имел в виду, я знаю. И сейчас ты так не думаешь. Ты же любишь меня! Ты всегда будешь любить меня!
— Я тебя никогда не любил.
— Ты лжешь! Ты любил меня! Ты сам мне это говорил!
— Тогда я был глупым юнцом и не знал, что на самом деле означает это слово.
— Ради меня ты даже убил человека!
Слова Эммалины гулким эхом разнеслись по пустынному коридору. Дерек вдруг снова увидел в ее глазах вспышку того же самого возбуждения, той же самой веселости, что и тогда, когда, весь избитый и окровавленный, стоял над трупом матроса.
Сердце его превратилось в камень.
— Ты знаешь, что не сможешь забыть меня. Ты любишь меня, Дерек!
— Послушай, Эммалина, — бесстрастно глядя ей в Лицо, негромко проговорил Дерек. — Постарайся понять то, что я тебе сейчас скажу. Я никогда не любил тебя. Меня обуяла животная страсть, и больше ничего. Пойми это.
— Любовь и страсть — это одно и то же!
— Нет, это не одно и то же, Эммалина. Любовь не имеет ничего общего с беспечным легкомыслием, которое владело мной в те годы.
— Нет… нет! Тогда ты любил меня! И любишь теперь. — Эммалина попыталась снова обнять его, но Дерек твердой рукой остановил ее:
— Называй это, как хочешь, Эммалина, но чувства, которые я тогда испытывал к тебе, давно умерли. Их не оживить, поверь. У тебя благополучная жизнь. Возвращайся к ней и наслаждайся.
— А, ты злишься, потому что я вышла замуж за Роберта, верно? — Эммалина широко раскрыла глаза. — Но, Дерек, что я тогда могла сделать? Тебя посадили в тюрьму, и вскоре после этого убили моего отца. Я осталась совсем одна! Роберт был богат, он хотел заботиться обо мне. Но он такой старый, Дерек! Ему осталось уже немного. А когда он умрет, весь мир будет наш!
— Этого не будет.
— Будет, милый, если мы просто…
Наверху раздались чьи-то шаги, и Дерек посмотрел в сторону трапа. В коридор спускались Каттер и Хаскелл. Он кивнул, отвечая на их вопросительные взгляды. Они встали за спиной Эммалины, и тогда он резким движением руки прервал ее.
— Иди домой, Эммалина. Возвращайся к своему мужу.
Лицо женщины вспыхнуло.
— Ага, понятно! Это все та потаскуха, с которой ты спишь! Ты нашел себе девку и решил, что сможешь меня забыть! Вот тут ты здорово ошибся, дорогой! Она никогда не сможет дать тебе того, что могу дать я! Я могу наполнить твою жизнь такой страстью, что ты забудешь обо всем на свете. И ты знаешь, что я способна это сделать! Просто вспомни, вспомни, Дерек…
— Тебе давно пора домой, Эммалина.
Когда по знаку капитана моряки взяли Эммалину под руки, она ахнула и, не веря, взглянула на Дерека. Рядом вдруг скрипнула открывающаяся дверь, Эммалина резко обернулась и вскрикнула при виде появившейся на пороге каюты Одри.
— Боже, да их у тебя две?! — Глаза Эммалины полыхнули яростью. — Подлец!
Дерек не счел нужным отвечать.
Эммалина хранила молчание, пока Каттер и Хаскелл не довели ее до первых ступеней трапа. Здесь она обернулась и угрожающе проговорила:
— Ты еще вернешься ко мне, Дерек. Вернешься и будешь валяться у меня в ногах. И тогда, мой дорогой… тогда мы поквитаемся.
Когда Эммалина, наконец, исчезла из виду, Дерек облегченно вздохнул, повернулся, чтобы вернуться в каюту, и вдруг резко остановился, натолкнувшись на обвиняющий взгляд Одри.
— А ну, пошла отсюда! — взбешенно рявкнул он. Дверь в каюту Одри громко хлопнула, и только тогда он взялся за ручку своей двери.
Оказавшись на палубе, Эммалина попыталась вырваться из рук державших ее моряков, но безуспешно. Она прожгла их полным ненависти взглядом.
— Я больше не нуждаюсь в вашей помощи!
— Извините, мэм, — улыбнулся более высокий моряк с волосами песочного цвета. — Капитан хочет, чтобы мы сопроводили вас до пристани.
Глаза Эммалины метнули зеленые молнии.
— Я же сказала вам, что не…
Она не договорила, потому что просто онемела от злости, когда ее приподняли за локти и очень аккуратно снесли по трапу на пристань. Моряки отпустили ее, вежливо кивнули и отправились обратно на корабль. Злобный крик, брошенный им в спины, эхом прокатился по пустынной в этот ранний час пристани:
— Тупые мужланы! Сегодня ваш капитан сделал роковую ошибку, о которой будет жалеть всю жизнь! Придет день, когда он на коленях будет просить меня вернуться! Тогда и вы, и он поплатитесь за то, что так обошлись со мной. А те две потаскухи, с которыми он спит… — Голос Эммалины сорвался: — Желаю насладиться их прелестями! Вы все стоите друг друга!
Кипя от злости, она обернулась к подошедшему к ней Куако и завизжала ему в лицо:
— Старый кретин! Где тебя черти носили, болван, когда ты был мне нужен! Помоги сесть в экипаж! Дома, будь, уверен, я скажу масса, что ты слишком стар и ни на что уже не способен. Что ты тогда будешь делать, а?
Не ожидая ответа, Эммалина оттолкнула протянутую руку старого раба, и сама забралась в экипаж.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111