Мне очень хотелось рассказать ему обо всем, что произошло в штаб-квартире жокейского клуба. Однако время шло, а Адриан все не появлялся.
Вечером леди Барбери пригласила на танцы огромное количество людей, собравшихся на вечеринку в одном из домов неподалеку от Харли-Холла, и когда Адриан наконец приехал, я уже сидела перед туалетным столиком и, глядя в зеркало, наблюдала за тем, как мне делают прическу.
Обернувшись, я посмотрела на мужа. Не ожидавшая этого движения Жанетта довольно сильно дернула прядь волос. Я охнула, а девушка принялась извиняться.
— Ничего, — успокоила ее я. — Это я виновата.
— Извини, что я поздно, — сказал Адриан. — но мы задержались несколько дольше, чем рассчитывали. Переодевание не займет у меня много времени.
Он исчез в своей гардеробной, где его уже целый час дожидался камердинер.
Адриан не улыбнулся мне, а выражение его лица было по-прежнему холодным, из чего я сделала вывод, что он все еще сердится. Чертыхнувшись про себя, я снова уставилась в зеркало и стала следить за работой Жанетты.
«Я сама виновата, — думала я. — Я обидела его тем, что не доверилась ему».
В этот момент я совершенно забыла о собственной гордости. Самым важным теперь было добиться, чтобы Адриан снова мне улыбнулся, и потому я решила, что при первой же возможности скажу мужу, что люблю его.
Глава 25
В шесть тридцать на вечер, устраиваемый сэром Чарльзом, прибыла небольшая новая партия гостей. Все уселись за стол обедать. Те, кто получил приглашение пожаловать на танцы, должны были появиться не раньше девяти часов. Меня посадили по левую руку от сэра Чарльза, прямо напротив герцогини Уорхэмской, которая, как наиболее знатная из приглашенных женщин, заняла место по правую руку от хозяина дома. Надо сказать, что герцогиня и на этот раз была со мной не слишком любезна, однако уже не бросала убийственных взглядов, как раньше. Привязанность, возникшая между леди Мэри и мистером Беллертоном, явно примирила герцогиню с тем фактом, что у ее дочери ничего не вышло с Адрианом.
Мы с сэром Чарльзом обсуждали прошедшие скачки, его лошадей и гончих псов, говорили о погоде. По взаимному негласному соглашению мы держались в стороне от такой малоприятной темы, как утреннее заседание в жокейском клубе и гнусные проделки маркиза Стейдского. Когда сэр Чарльз, дабы не показаться невежливым, переключил свое внимание на сидящую по другую сторону от него герцогиню, я повернулась к джентльмену, расположившемуся слева от меня, и мы с ним заговорили о том же: о скачках, о его лошадях, о погоде и, наконец, о политическом будущем Адриана. Что касается первых трех тем, то их я обсуждала с удовольствием, однако, говоря о политической карьере мужа, предпочла высказываться как можно уклончивее.
— Об этом вам лучше побеседовать с моим супругом, лорд Денэм, — сладким голосом пропела я. — Боюсь, я не могу сообщить вам ничего заслуживающего внимания.
— Он придает слишком большое значение нынешним шагам кабинета, — совершенно искренне заверил меня виконт Денэм, занимавший в правительстве пост министра внутренних дел. — Просто нас очень заботит проблема общественной безопасности.
Я с трудом удержалась, чтобы не скривить губы в циничной ухмылке.
«Общественная безопасность — как бы не так! — подумала я. — Вас заботят только ваши собственные привилегии, милорд».
— Насколько мне известно, мой муж очень беспокоится о благоденствии ветеранов войны, которые в условиях мира, за что они так героически сражались, оказались в весьма тяжелом положении, — сказала я с улыбкой, сделав невинные глаза.
Лорд Денэм, которого можно было бы назвать мужчиной приятной наружности, если бы не полное отсутствие подбородка, грустно покачал головой.
— Боюсь, — сказал он, — что многие из бывших солдат и матросов превратились в опасную толпу, не признающую никаких законов, леди Грейстоун.
— Человеку трудно быть законопослушным гражданином, если, живя по закону, он вынужден голодать, — заметила я.
Сделав над собой заметное усилие, лорд Денэм выдавил из себя покровительственную улыбку.
— Я всегда надеялся, что вы, используя свое влияние на мужа, уговорите его присоединиться к правительству лорда Ливерпуля, леди Грейстоун, — заявил он. — Было бы естественно, что такой авторитетный и талантливый человек, как лорд Грейстоун, займет в нем достойное место. — Тут лорд Денэм слегка наклонился в мою сторону и многозначительно добавил:
— В конце концов, лорд Ливерпуль не вечно будет премьер-министром.
Я уставилась на него в немом удивлении, он же в ответ послал мне веселый и одновременно с этим снисходительный взгляд.
— Я знаю, что, по вашему мнению, естественным преемником лорда Ливерпуля должен стать герцог Веллингтонский, но кое-кто из нас считает, что было бы гораздо лучше, если бы кресло премьер-министра занял лорд Грейстоун.
Собственно говоря, меня не так уж и удивила возможность того, что Адриан в один прекрасный день может стать главой правительства. Пожалуй, я не удивилась бы, даже если бы лорд Денэм сообщил мне, что в скором времени мой супруг займет королевский трон. Меня поразило другое.
— Почему вы решили, что я имею какое-либо влияние на лорда Грейстоуна в подобных делах, лорд Денэм? — изумленно спросила я.
Улыбка моего соседа стала еще более снисходительной.
— Молодые красивые жены всегда имеют влияние на своих мужей, леди Грейстоун, — заявил он.
Решив не торопиться с ответом, я сделала паузу и отрезала кусочек лежавшей у меня на тарелке порции фаршированной оленины. Лорд Денэм тем временем отхлебнул несколько глотков вина и бросил на меня взгляд поверх бокала. Проглотив оленину, я мягко сказала:
— Единственный голос, к которому прислушивается мой супруг, лорд Денэм, — это голос совести. И вы можете быть совершенно уверены в том, что ему он будет повиноваться беспрекословно.
Судя по всему, виконту мой ответ пришелся совсем не по вкусу.
После обеда женщины отправились освежить свои туалеты. К тому времени когда я снова спустилась вниз, в дом сэра Барбери начали прибывать новые гости. Внезапно мне пришла в голову одна мысль. Повернувшись к стоящей около меня леди Мэри Уэстон, я спросила:
— Вы не знаете, кого пригласили на танцевальный вечер, леди Мэри?
— Отчего же, знаю, — несколько суховато ответила моя недавняя соперница. — Мы с мамой помогали леди Барбери писать и рассылать приглашения.
Последняя фраза, разумеется, была не без подтекста. Леди Мэри хотела подчеркнуть, что они с ее матерью были примерными гостями и помогали, чем могли, хозяевам, в то время как я целыми днями пропадала на ипподроме. Я хотела было возразить, что меня, собственно говоря, и приглашали сюда для того, чтобы я могла посмотреть на скачки, но в последний момент решила этого не делать и задала новый вопрос:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101
Вечером леди Барбери пригласила на танцы огромное количество людей, собравшихся на вечеринку в одном из домов неподалеку от Харли-Холла, и когда Адриан наконец приехал, я уже сидела перед туалетным столиком и, глядя в зеркало, наблюдала за тем, как мне делают прическу.
Обернувшись, я посмотрела на мужа. Не ожидавшая этого движения Жанетта довольно сильно дернула прядь волос. Я охнула, а девушка принялась извиняться.
— Ничего, — успокоила ее я. — Это я виновата.
— Извини, что я поздно, — сказал Адриан. — но мы задержались несколько дольше, чем рассчитывали. Переодевание не займет у меня много времени.
Он исчез в своей гардеробной, где его уже целый час дожидался камердинер.
Адриан не улыбнулся мне, а выражение его лица было по-прежнему холодным, из чего я сделала вывод, что он все еще сердится. Чертыхнувшись про себя, я снова уставилась в зеркало и стала следить за работой Жанетты.
«Я сама виновата, — думала я. — Я обидела его тем, что не доверилась ему».
В этот момент я совершенно забыла о собственной гордости. Самым важным теперь было добиться, чтобы Адриан снова мне улыбнулся, и потому я решила, что при первой же возможности скажу мужу, что люблю его.
Глава 25
В шесть тридцать на вечер, устраиваемый сэром Чарльзом, прибыла небольшая новая партия гостей. Все уселись за стол обедать. Те, кто получил приглашение пожаловать на танцы, должны были появиться не раньше девяти часов. Меня посадили по левую руку от сэра Чарльза, прямо напротив герцогини Уорхэмской, которая, как наиболее знатная из приглашенных женщин, заняла место по правую руку от хозяина дома. Надо сказать, что герцогиня и на этот раз была со мной не слишком любезна, однако уже не бросала убийственных взглядов, как раньше. Привязанность, возникшая между леди Мэри и мистером Беллертоном, явно примирила герцогиню с тем фактом, что у ее дочери ничего не вышло с Адрианом.
Мы с сэром Чарльзом обсуждали прошедшие скачки, его лошадей и гончих псов, говорили о погоде. По взаимному негласному соглашению мы держались в стороне от такой малоприятной темы, как утреннее заседание в жокейском клубе и гнусные проделки маркиза Стейдского. Когда сэр Чарльз, дабы не показаться невежливым, переключил свое внимание на сидящую по другую сторону от него герцогиню, я повернулась к джентльмену, расположившемуся слева от меня, и мы с ним заговорили о том же: о скачках, о его лошадях, о погоде и, наконец, о политическом будущем Адриана. Что касается первых трех тем, то их я обсуждала с удовольствием, однако, говоря о политической карьере мужа, предпочла высказываться как можно уклончивее.
— Об этом вам лучше побеседовать с моим супругом, лорд Денэм, — сладким голосом пропела я. — Боюсь, я не могу сообщить вам ничего заслуживающего внимания.
— Он придает слишком большое значение нынешним шагам кабинета, — совершенно искренне заверил меня виконт Денэм, занимавший в правительстве пост министра внутренних дел. — Просто нас очень заботит проблема общественной безопасности.
Я с трудом удержалась, чтобы не скривить губы в циничной ухмылке.
«Общественная безопасность — как бы не так! — подумала я. — Вас заботят только ваши собственные привилегии, милорд».
— Насколько мне известно, мой муж очень беспокоится о благоденствии ветеранов войны, которые в условиях мира, за что они так героически сражались, оказались в весьма тяжелом положении, — сказала я с улыбкой, сделав невинные глаза.
Лорд Денэм, которого можно было бы назвать мужчиной приятной наружности, если бы не полное отсутствие подбородка, грустно покачал головой.
— Боюсь, — сказал он, — что многие из бывших солдат и матросов превратились в опасную толпу, не признающую никаких законов, леди Грейстоун.
— Человеку трудно быть законопослушным гражданином, если, живя по закону, он вынужден голодать, — заметила я.
Сделав над собой заметное усилие, лорд Денэм выдавил из себя покровительственную улыбку.
— Я всегда надеялся, что вы, используя свое влияние на мужа, уговорите его присоединиться к правительству лорда Ливерпуля, леди Грейстоун, — заявил он. — Было бы естественно, что такой авторитетный и талантливый человек, как лорд Грейстоун, займет в нем достойное место. — Тут лорд Денэм слегка наклонился в мою сторону и многозначительно добавил:
— В конце концов, лорд Ливерпуль не вечно будет премьер-министром.
Я уставилась на него в немом удивлении, он же в ответ послал мне веселый и одновременно с этим снисходительный взгляд.
— Я знаю, что, по вашему мнению, естественным преемником лорда Ливерпуля должен стать герцог Веллингтонский, но кое-кто из нас считает, что было бы гораздо лучше, если бы кресло премьер-министра занял лорд Грейстоун.
Собственно говоря, меня не так уж и удивила возможность того, что Адриан в один прекрасный день может стать главой правительства. Пожалуй, я не удивилась бы, даже если бы лорд Денэм сообщил мне, что в скором времени мой супруг займет королевский трон. Меня поразило другое.
— Почему вы решили, что я имею какое-либо влияние на лорда Грейстоуна в подобных делах, лорд Денэм? — изумленно спросила я.
Улыбка моего соседа стала еще более снисходительной.
— Молодые красивые жены всегда имеют влияние на своих мужей, леди Грейстоун, — заявил он.
Решив не торопиться с ответом, я сделала паузу и отрезала кусочек лежавшей у меня на тарелке порции фаршированной оленины. Лорд Денэм тем временем отхлебнул несколько глотков вина и бросил на меня взгляд поверх бокала. Проглотив оленину, я мягко сказала:
— Единственный голос, к которому прислушивается мой супруг, лорд Денэм, — это голос совести. И вы можете быть совершенно уверены в том, что ему он будет повиноваться беспрекословно.
Судя по всему, виконту мой ответ пришелся совсем не по вкусу.
После обеда женщины отправились освежить свои туалеты. К тому времени когда я снова спустилась вниз, в дом сэра Барбери начали прибывать новые гости. Внезапно мне пришла в голову одна мысль. Повернувшись к стоящей около меня леди Мэри Уэстон, я спросила:
— Вы не знаете, кого пригласили на танцевальный вечер, леди Мэри?
— Отчего же, знаю, — несколько суховато ответила моя недавняя соперница. — Мы с мамой помогали леди Барбери писать и рассылать приглашения.
Последняя фраза, разумеется, была не без подтекста. Леди Мэри хотела подчеркнуть, что они с ее матерью были примерными гостями и помогали, чем могли, хозяевам, в то время как я целыми днями пропадала на ипподроме. Я хотела было возразить, что меня, собственно говоря, и приглашали сюда для того, чтобы я могла посмотреть на скачки, но в последний момент решила этого не делать и задала новый вопрос:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101