Но ни Роза, ни Джордж не могли ему дать этого.
Вот почему Роза решила вернуться в Остин.
Принять это решение было очень просто: здесь, на ранчо, у нее не было будущего, Джордж дал это понять с самого начала. За прошедшую неделю Роза еще сильнее почувствовала это. Она была достаточно красива и молода для того, чтобы Джордж иногда терял самообладание, уступая своему желанию. Но Розе не нужна была голая страсть: она хотела любви и семьи, того, чего она никогда не сможет получить от Джорджа.
Кроме того, ее присутствие разрушало семью. Непринужденность и уют исчезли, остались только раздражение и злоба. Неважно, что это несправедливо, и что никто не хочет этого! Так получается. Она не может оставаться, видя, что происходит с Джорджем. Неважно, что в этом виноват Джефф: он — член семьи, а Роза — нет. И никогда им не будет!
Поэтому она решила уехать. Она решила не говорить Джорджу, ей казалось, она просто не сможет сделать этого.
— Если ты когда-нибудь поедешь в Остин, возьми меня с собой, — попросила она Джорджа за завтраком на следующее утро.
Когда она с трудом произносила эти слова, ей казалось, что это окончательный приговор, лишающий ее надежды на то, что Джордж может полюбить ее когда-то. Не обманывая себя, Роза понимала, что ее отсутствие не принесет ей того, чего не дало присутствие ее в этом доме, рядом с ним.
Она знала, что любит его.
Несмотря на все свои клятвы не выходить за военного, она любила его!
Роза не хотела любить: это значило растрачивать попусту добрые, искренние чувства. Но сердце не слушалось разума, оно было отдано Джорджу и никогда не будет отдано никому другому!
— У нас что, кончились запасы? — спросил Джордж.
— Нет.
— Три месяца еще не прошло…
— Мне нужно кое-что из вещей, и я не могу никого попросить купить их. Мне надо сделать это самой.
— Хорошо. Мы поедем завтра.
Он понял. Один проницательный взгляд, и ему было достаточно, чтобы все понять.
— Попрошу Солти поехать с нами: он предложил найти помощников, пора уже заняться этим!
— Помощников для чего? — спросил Джефф.
— Без помощи нам не согнать и не заклеймить две сотни голов скота: мы выдохнемся еще до отправления в Миссури!
— Ты уверен, что надо переправлять их в Сент-Луис? — спросил Джефф. — Только она нам сказала, что там идет торговля!
— Это уже решено, — сказал Джордж. — Там нам заплатят в 10 раз больше.
— Но откуда ты знаешь, что она…
— Мы погоним их в Сент-Луис, — прервал его Монти. Если тебе это не по душе, можешь с нами не ехать. И мне, между прочим, хочется, чтобы ты остался. Хоть отдохнем от твоей кислой физиономии!
— Мне нужен доброволец, кто согласен готовить еду в наше отсутствие, — сказал Джордж, пытаясь усмирить гнев Монти. — Тайлер?
— Я не стану готовить на эту компанию, особенно после того, что она говорила о моей стряпне!
— Пусть Джефф займется этим, — заметил Хен. — Он виноват в том, что Роза уезжает.
— Ты же знаешь, что я не умею готовить, — ответил Джефф. — И почему ты говоришь, что она уезжает из-за меня?
— Ты же не думаешь, что она вернется? — спросил Хен, и его глаза от злости стали чернее агата. — Особенно после того, как ты себя вел, считая всех повинными в твоей культе!
— Хен, хватит об этом, — вмешался Джордж.
— Я сыт по горло, — взорвался Монти. Все его негодование вылилось наружу. — Пора кому-нибудь наконец сказать ему, что это сущее наказание жить с ним, постоянно выслушивая его упреки. Он считает себя лучше всех остальных потому, что получил образование, и что мы должны теперь всю оставшуюся жизнь ползать перед ним на коленях лишь только потому, что он потерял свою чертову руку! Жаль, что пуля не снесла ему башку! Тогда бы он был настоящим мучеником, а не жалким подражателем!
Отодвинув стул, Роза вскочила и выбежала из комнаты. Выше ее сил было слышать все это, видеть эти лица, пылающие гневом! В особенности, когда она чувствовала, что это происходило по ее вине.
Залаяли потревоженные во сне собаки. Но они слишком хорошо знали Розу: взвизгнув два или три раза, они снова улеглись на пол, положив головы на лапы, и когда Роза скрылась в темноте, уже опять мирно дремали.
Не останавливая слез, струящихся по щекам, Роза продолжала бежать, стремясь скорее убежать как можно дальше от всей этой ярости и злобы. Казалось, они заполнили всю ее жизнь. Нельзя было нигде укрыться от звука злобной ругани.
Она была виновата в этом. Это она посеяла семена, вражды и ненависти. Нет, она никогда не примирится с этим! Ведь она была счастлива до тех пор, пока война не убила в людях нежность и доброту. Злоба и ненависть пришли вслед за поражением и вместе с Реконструкцией. Это было очень несправедливо, но, тем не менее, она связана с этими силами, настолько могучими, что никому, ни отдельному человеку, ни правительству не под силу управлять ими! Они разрушают города и семьи, калечат жизни так же бессмысленно, как бессмысленно убивают людей выстрелы из ружья.
Надо прекратить с этим бороться. Пора бросить дурачить себя, надеясь, что удастся выиграть это сражение!
Боль в груди заставила ее остановиться. Тяжело дыша, девушка прислонилась к изгороди загона. В лунном свете бык, жующий свою жвачку, повернул голову и уставился на Розу.
Она услышала шаги. Джордж. Она знала, что он пойдет за ней, и отчаянно хотела этого! Только лишь он мог залечить ее израненную душу и сердце. Только в его объятиях она почувствует себя в безопасности, под надежной защитой. Господи, когда она перестанет быть такой дурой! Братья для Джорджа на первом месте. Поэтому он молчал всю эту неделю, не приказав Джеффу укротить свой характер или уходить!
Именно поэтому Джордж не прислушивался к своему желанию обнять ее или поцеловать. И, наконец, именно поэтому он согласился отвезти ее в Остин, прекрасно зная, что она не вернется!
Почему он пошел за ней сейчас? Все, что он скажет ей, может только усилить боль!
— Ты в порядке?
Роза не шевельнулась. Ей не нужно было делать это, ведь как бы ни бесплотен каждый звук в ночи, от голоса Джорджа сразу стало тепло и уютно. Его глубокий, спокойный голос вселил в Розу уверенность.
— Да, со мной все в порядке. Просто не хотелось присутствовать при очередной драке!
— Монти всегда…
Она повернулась к нему.
— Дело вовсе не в Монти или в Хене, и ты отлично это знаешь.
— Я не знаю, что делать в Джеффом.
— Ты ничего и не сделаешь. Он сам любит делать то, что хочет. И никогда не упоминай о его руке.
Роза была слишком рассержена, чтобы подбирать слова, думая о чувствах Джорджа или помнить о том, что у нее нет права критиковать. Она молчала слишком долго!
— Джефф пользуется своей рукой, как кнутом, с тех пор как он вернулся домой. Я знаю, тебе неприятно, что я говорю об этом, но у меня больше нет сил сдерживаться!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96
Вот почему Роза решила вернуться в Остин.
Принять это решение было очень просто: здесь, на ранчо, у нее не было будущего, Джордж дал это понять с самого начала. За прошедшую неделю Роза еще сильнее почувствовала это. Она была достаточно красива и молода для того, чтобы Джордж иногда терял самообладание, уступая своему желанию. Но Розе не нужна была голая страсть: она хотела любви и семьи, того, чего она никогда не сможет получить от Джорджа.
Кроме того, ее присутствие разрушало семью. Непринужденность и уют исчезли, остались только раздражение и злоба. Неважно, что это несправедливо, и что никто не хочет этого! Так получается. Она не может оставаться, видя, что происходит с Джорджем. Неважно, что в этом виноват Джефф: он — член семьи, а Роза — нет. И никогда им не будет!
Поэтому она решила уехать. Она решила не говорить Джорджу, ей казалось, она просто не сможет сделать этого.
— Если ты когда-нибудь поедешь в Остин, возьми меня с собой, — попросила она Джорджа за завтраком на следующее утро.
Когда она с трудом произносила эти слова, ей казалось, что это окончательный приговор, лишающий ее надежды на то, что Джордж может полюбить ее когда-то. Не обманывая себя, Роза понимала, что ее отсутствие не принесет ей того, чего не дало присутствие ее в этом доме, рядом с ним.
Она знала, что любит его.
Несмотря на все свои клятвы не выходить за военного, она любила его!
Роза не хотела любить: это значило растрачивать попусту добрые, искренние чувства. Но сердце не слушалось разума, оно было отдано Джорджу и никогда не будет отдано никому другому!
— У нас что, кончились запасы? — спросил Джордж.
— Нет.
— Три месяца еще не прошло…
— Мне нужно кое-что из вещей, и я не могу никого попросить купить их. Мне надо сделать это самой.
— Хорошо. Мы поедем завтра.
Он понял. Один проницательный взгляд, и ему было достаточно, чтобы все понять.
— Попрошу Солти поехать с нами: он предложил найти помощников, пора уже заняться этим!
— Помощников для чего? — спросил Джефф.
— Без помощи нам не согнать и не заклеймить две сотни голов скота: мы выдохнемся еще до отправления в Миссури!
— Ты уверен, что надо переправлять их в Сент-Луис? — спросил Джефф. — Только она нам сказала, что там идет торговля!
— Это уже решено, — сказал Джордж. — Там нам заплатят в 10 раз больше.
— Но откуда ты знаешь, что она…
— Мы погоним их в Сент-Луис, — прервал его Монти. Если тебе это не по душе, можешь с нами не ехать. И мне, между прочим, хочется, чтобы ты остался. Хоть отдохнем от твоей кислой физиономии!
— Мне нужен доброволец, кто согласен готовить еду в наше отсутствие, — сказал Джордж, пытаясь усмирить гнев Монти. — Тайлер?
— Я не стану готовить на эту компанию, особенно после того, что она говорила о моей стряпне!
— Пусть Джефф займется этим, — заметил Хен. — Он виноват в том, что Роза уезжает.
— Ты же знаешь, что я не умею готовить, — ответил Джефф. — И почему ты говоришь, что она уезжает из-за меня?
— Ты же не думаешь, что она вернется? — спросил Хен, и его глаза от злости стали чернее агата. — Особенно после того, как ты себя вел, считая всех повинными в твоей культе!
— Хен, хватит об этом, — вмешался Джордж.
— Я сыт по горло, — взорвался Монти. Все его негодование вылилось наружу. — Пора кому-нибудь наконец сказать ему, что это сущее наказание жить с ним, постоянно выслушивая его упреки. Он считает себя лучше всех остальных потому, что получил образование, и что мы должны теперь всю оставшуюся жизнь ползать перед ним на коленях лишь только потому, что он потерял свою чертову руку! Жаль, что пуля не снесла ему башку! Тогда бы он был настоящим мучеником, а не жалким подражателем!
Отодвинув стул, Роза вскочила и выбежала из комнаты. Выше ее сил было слышать все это, видеть эти лица, пылающие гневом! В особенности, когда она чувствовала, что это происходило по ее вине.
Залаяли потревоженные во сне собаки. Но они слишком хорошо знали Розу: взвизгнув два или три раза, они снова улеглись на пол, положив головы на лапы, и когда Роза скрылась в темноте, уже опять мирно дремали.
Не останавливая слез, струящихся по щекам, Роза продолжала бежать, стремясь скорее убежать как можно дальше от всей этой ярости и злобы. Казалось, они заполнили всю ее жизнь. Нельзя было нигде укрыться от звука злобной ругани.
Она была виновата в этом. Это она посеяла семена, вражды и ненависти. Нет, она никогда не примирится с этим! Ведь она была счастлива до тех пор, пока война не убила в людях нежность и доброту. Злоба и ненависть пришли вслед за поражением и вместе с Реконструкцией. Это было очень несправедливо, но, тем не менее, она связана с этими силами, настолько могучими, что никому, ни отдельному человеку, ни правительству не под силу управлять ими! Они разрушают города и семьи, калечат жизни так же бессмысленно, как бессмысленно убивают людей выстрелы из ружья.
Надо прекратить с этим бороться. Пора бросить дурачить себя, надеясь, что удастся выиграть это сражение!
Боль в груди заставила ее остановиться. Тяжело дыша, девушка прислонилась к изгороди загона. В лунном свете бык, жующий свою жвачку, повернул голову и уставился на Розу.
Она услышала шаги. Джордж. Она знала, что он пойдет за ней, и отчаянно хотела этого! Только лишь он мог залечить ее израненную душу и сердце. Только в его объятиях она почувствует себя в безопасности, под надежной защитой. Господи, когда она перестанет быть такой дурой! Братья для Джорджа на первом месте. Поэтому он молчал всю эту неделю, не приказав Джеффу укротить свой характер или уходить!
Именно поэтому Джордж не прислушивался к своему желанию обнять ее или поцеловать. И, наконец, именно поэтому он согласился отвезти ее в Остин, прекрасно зная, что она не вернется!
Почему он пошел за ней сейчас? Все, что он скажет ей, может только усилить боль!
— Ты в порядке?
Роза не шевельнулась. Ей не нужно было делать это, ведь как бы ни бесплотен каждый звук в ночи, от голоса Джорджа сразу стало тепло и уютно. Его глубокий, спокойный голос вселил в Розу уверенность.
— Да, со мной все в порядке. Просто не хотелось присутствовать при очередной драке!
— Монти всегда…
Она повернулась к нему.
— Дело вовсе не в Монти или в Хене, и ты отлично это знаешь.
— Я не знаю, что делать в Джеффом.
— Ты ничего и не сделаешь. Он сам любит делать то, что хочет. И никогда не упоминай о его руке.
Роза была слишком рассержена, чтобы подбирать слова, думая о чувствах Джорджа или помнить о том, что у нее нет права критиковать. Она молчала слишком долго!
— Джефф пользуется своей рукой, как кнутом, с тех пор как он вернулся домой. Я знаю, тебе неприятно, что я говорю об этом, но у меня больше нет сил сдерживаться!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96