«Только оттого, что не знал самой важной подробности», — подумал он. Впрочем, теперь это не имеет значения. Райдер подскочил к решетке, подхватил Флоренс под руки и заставил приподняться. Она оказалась достаточно близко, чтобы он мог поцеловать ее в лоб. Но Райдер не сделал этого. Ибо жгучее нетерпение вытеснило из его сознания все мысли о благодарности.
— Я хочу ее видеть, — только и смог произнести он.
Флоренс и виду не подала, что Райдер делает ей больно, — она была необычайно рада тому, что его удалось вернуть к жизни.
— Миссис Салливан?
— Нет. Не ее. Ее сестру. Мэри Френсис.
— Ее не пропустят, даже если ты потребуешь. Я же говорила, Джошуа приказал только офицерам и…
— И священнику. Значит, ее пропустят. — И тем самым откроют Райдеру путь на волю. Он разжал руки, но по-прежнему не отходил от решетки. — Послушайте, Фло, если вы все еще готовы мне помочь, то у меня возник план…
Флоренс Гарднер не теряла времени даром. Уже на следующее утро она пригласила Мэри составить ей компанию на время утреннего моциона. Она разослала вежливые приглашения всем, кому могла, и теперь лишь молилась о том, чтобы все получилось как надо. Ренни извинилась и отказалась, сославшись на занятость. Мойра предпочла провести время с внучками. Флоренс чувствовала, что и Мэри отказалась бы, если бы это не выглядело невежливо.
— С вашей стороны очень мило уважить старуху, — не преминула заметить Флоренс, спускаясь по ступенькам крыльца офицерского дома. — Я знаю, что вы вовсе не хотели идти.
Мэри собралась было отрицать очевидное, но передумала. Прямота Флоренс побудила девушку ответить ей тем же. «Наверняка это будет оценено по достоинству», — подумала она.
Флоренс раскрыла зонтик и повернулась к Мэри:
— Такая нежная кожа мигом обгорит на здешнем солнце!
— А мне нравится солнце, — запрокинув голову к небесам, возразила Мэри, но все же последовала примеру старухи. — Просто не верится, что Рождество не за горами.
— Слова истинной янки, — заметила Флоренс. — Сама я родом из Джорджии. Самое большее, что случается у нас на Рождество, — легкий дождик. В это время воздух так насыщен влагой, что обволакивает вас, словно одеяло. Вот почему мне по душе здешний сухой климат.
— Вы давно здесь живете?
— Сына перевели сюда пять лет назад, а через полгода перебрались и мы с невесткой и внуками. Джошуа желал убедиться, что индейский вопрос взят под строжайший контроль. И лишь когда большинство племен оказалось за границами резерваций, он счел обстановку достаточно безопасной для нас.
— И он был прав?
— Совсем недавно снова начались неприятности с чихуахуа. Из резервации Сан-Карлос сбежал Джеронимо со своими воинами и их семьями. Теперь они то и дело совершают набеги на ранчо и рудники у мексиканской границы.
— И на каньон Колтера тоже?
Флоренс увлекла Мэри к самому краю форта — здесь стоявшие на постах часовые, могли их видеть, но не могли слышать, о чем они говорят. Кивнув одному из солдат и нарочито небрежно вертя ручкой зонтика, она многозначительно подмигнула Мэри:
— А это зависит от того, кого вы спросите. Меня или кого-то другого.
— Тогда я спрошу вас, — открыто заявила Мэри.
— Ну так вот: я и сама не знаю.
— Не понимаю… — пробормотала Мэри, явно не ожидавшая подобного ответа.
— Вот и я не понимаю, — подхватила Флоренс. — И такова моя точка зрения. Зато все остальные уверены, что знают верный ответ.
Мэри глубоко задумалась. Ближайший к ним часовой так и пожирал глазами юную красавицу, а та его даже и не замечала. Флоренс подождала, пока они отойдут подальше и остановила Мэри, положив ей на плечо руку.
— Он хочет вас видеть, — чуть слышно сообщила старуха. — И сможет все объяснить гораздо лучше меня.
Сердце Мэри встрепенулось, словно пойманная птица. Зонт едва не выпал из обессилевших пальцев.
— Мистеру Маккею известно, что я здесь?
Флоренс с интересом наблюдала за Мэри. Щеки девушки покрылись едва заметным румянцем, а ярко-зеленые глаза, такие беспросветно-отрешенные накануне, мгновенно ожили и засветились любопытством и рассудительностью. Флоренс поняла, что Райдер не ошибся, когда решил, что девушка придет к нему в тюрьму.
— Вряд ли он стал бы звать вас к себе, если бы не знал, что вы здесь, верно?
Мэри обиженно поджала губы. Она действительно задала глупый вопрос, однако колкость оставалась колкостью.
— Вы можете устроить нам свидание? Или мне нужно обратиться к коменданту лично? — сухо поинтересовалась она.
— Я все устрою сама. Но только не раньше сегодняшнего вечера. Мой сын уже выехал куда-то в поле и не вернется до сумерек. — Флоренс удовлетворенно отметила, что проволочка нервирует Мэри. Что ж, тем лучше. Чем нетерпеливее будет девица, тем меньше рассудительности она проявит. Старуха на это и рассчитывала. — Только вам придется одеться в монашеское платье, — небрежно добавила она.
Мэри опешила:
— Монашеское платье? Но зачем?
— Разве это для вас проблема? — озабоченно нахмурилась Флоренс. — Райдер мне сказал, что вы монахиня. Я возражала, поскольку ничего не знала об этом, однако он сказал, что не находит в этом ничего необычного.
Мэри выдал румянец, заливший щеки. Она ничего не могла поделать со смущением при воспоминании о своем знакомстве с Райдером.
— А он не говорил, во что я была одета, когда мы повстречались впервые? — нерешительно спросила она.
— Нет, — ответила Флоренс. — Однако судя по тому платью, которое надето на вас сейчас, это наверняка было что-то милое.
Мэри от души рассмеялась. Ее громкий смех едва не оглушил Флоренс, испуганно отступившую на шаг, отчего Мэри рассмеялась еще громче. Даже часовые оглянулись: кто же это так смеется? Девичье веселье оказалось столь заразительным, что солдаты вскоре и сами заулыбались и захихикали, толком не понимая, что тут смешного. Флоренс и та вдруг поймала себя на том, что ее плечи содрогаются в такт смеху Мэри.
А на другом конце форта, под окном камеры, весь обратившись в слух, завороженно застыл Райдер Маккей. Ему казалось, что он ощущает колебания воздуха, сотрясаемого звонким смехом Мэри. И он пил эти звуки, жадно раскрыв губы.
Эти сочные, живые звуки были наделены даже вкусом: как только они коснулись языка, Райдер ощутил вкус свободы…
Глава 5
У Гарри Бишопа земля ушла из-под ног. Во всяком случае, стул, на котором он сидел, каким-то невероятным образом выскочил из-под него при появлении сестры Мэри Френсис. Бедолага еле успел подхватить его и едва не грохнулся сам. Если он и хотел принести какие-то извинения за неловкость — они так и остались при нем, поскольку от неожиданности у часового пропал дар речи. Дело в том, что Гарри Бишоп, уроженец Бостона, имел счастье восемь лет проучиться в приходской школе.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115