— И не сомневаюсь, что Джаррет сдержит обещание, но потом он будет вынужден вернуться — хотя бы для того, чтобы убедиться, что ты цела.
— Нет. Ты не можешь…
— И я бы на его месте поступил точно так же, — заверил он. — Он вернется раз, потом другой, потом третий. А в какое из этих его возвращений он будет выслежен, а наше убежище раскрыто — лишь вопрос времени. Пусть даже Розарио не отважится сунуться сюда — это сделают солдаты, которых он приведет.
Мэри задумалась. Скорее всего Райдер прав. Джаррет не сможет устоять перед необходимостью увериться в ее безопасности. Она просто не подумала об этом, когда отсылала его назад. Она вовсе не собиралась своим присутствием подставить Райдера под удар — совсем наоборот. Ее прекрасные зеленые глаза затуманились при мысли об опрометчивости принятого ею решения.
— Что такое? — поинтересовался Райдер, встревоженный ее растерянным, уклончивым взглядом.
— Мне следовало уйти, — прошептала она, покусывая припухшую нижнюю губу. — Прости. Тогда я просто об этом не подумала.
Райдер вовсе не был уверен, что она сделает это теперь. Он слишком хорошо знал, что ее согласие вовсе не обязательно означает, что она приняла его точку зрения.
— По-моему, тебе следует объяснить поподробнее, — заметил он.
Мэри вздохнула. Ну почему ему мало удовлетвориться тем, что его правоту признали? Неужели так обязательно заставлять ее облекать в слова все тайные страхи?
— Я не подумала, что навлекаю на тебя опасность, оставаясь здесь. И боюсь, что ты захочешь избавиться от меня сейчас.
Райдер медленно кивнул, слушая ее ответ. Именно эти мысли вертелись у него в мозгу. Мэри никак не может вбить в свою прелестную головку, что прежде всего он желает ее защитить.
— Это не ты, а я навлекаю на тебя опасность, — возразил он. — И тебе следовало уйти, чтобы избежать ее. Вот и все, что я имел в виду. — Его губы скривились в легкой усмешке при виде искренних попыток Мэри воспринять эту новость. Конечно, она сейчас старается поскорее подыскать новое возражение. — А ты действительно упрямое создание, — добавил он.
— А теперь что ты имеешь в виду? — обиделась она.
— Я имею в виду, что совсем недавно ты готова была лоб расшибить, чтобы вырваться на свободу. А вот теперь готова сделать все, чтобы остаться.
— Это же совсем другое дело! — немедленно парировала она.
— Еще бы, совсем другое дело!
Мэри посмотрела на него с подозрением. Он действительно согласен с нею или только прикидывается? Что-то необычное прозвучало в его голосе, хотя лицо оставалось привычно непроницаемым.
— Ты хоть понимаешь, что вот-вот рехнешься?
— Рехнусь? К добру это будет или к худу?
У нее на языке вертелся ответ, что не к добру. В конце концов, ответить так было проще всего. Но ведь действительность намного сложнее. Разве не легкая сумасшедшинка в его облике привлекла когда-то ее внимание? Его невозмутимость заинтриговала ее. Его юмор ставил ее в тупик. А его логика обезоруживала. С самого начала он постоянно бросал ей вызов.
— Быть сумасшедшим — не всегда плохо, — заявила Мэри.
— Осторожнее, — предупредил Райдер, — этак ты начнешь хвалить мой характер!
Она легонько стукнула его кулаком под ложечку. Он поймал ее руку и нежно прижал к себе. Под большой сильной ладонью напряженные пальчики постепенно выпрямились и расслабились. Когда он убрал руку, Мэри не отдернула свою, а тихонько погладила следы ушибов на его ребрах.
— Больше не болит?
— Нисколечко, — А нога?
— Намного лучше. — Он лукаво приподнял бровь, видя ее недоверие, и спросил:
— Ты смеешь сомневаться?
Конечно, он намекал на то, что несколько минут назад занимался с нею любовью. Мэри ощущала силу, исходившую от его бедер, поверх которых она закинула свою ногу.
— Нет. Не сомневаюсь, — улыбнулась она.
Райдеру понравилось то, как Мэри произнесла эти слова — с придыханием, слегка хрипловатым голоском. Он ласково поцеловал ее в губы, а потом улегся так, чтобы устроить ее поудобнее. Мэри опустила головку ему на плечо, а руку положила на грудь. Хотел бы он знать, как часто ей удавалось заснуть во время его болезни.
— Спасибо тебе, — тихо прошептал он. Не услышав ответа, Райдер поначалу решил, что Мэри заснула. Но тут же увидел, как трепещут ее влажные ресницы, а слезы скапливаются в ложбинках, появившихся на похудевших щеках. — Мэри?..
Она потерла кулачками глаза и слабо улыбнулась:
— Это от облегчения и благодарности.
Он кивнул, понимая ее чувства, и ласково погладил завитки пушистых волос:
— Я даже не представлял, что ты умеешь врачевать раны.
Мэри тут же вспомнила, как часто она молилась об умении, ниспосланном ее сестре Мегги. В такие минуты ей почему-то казалось, что она вообще не умеет лечить.
— Я всегда работала в госпитале, — пояснила она. — Этим обычно занимались все сестры в нашем ордене.
— Расскажи мне о нем.
— О госпитале?
— Можно начать и с него, если хочешь.
— Здесь особо не о чем рассказывать, — пожала она плечами.
— А по-моему, это не так. Как ты выбрала свой орден?
— Я бы не сказала, что выбрала его сама. По крайней мере сознательно. Меня призвало само это место. У мамы была привычка навещать больных каждую среду. И она брала меня, еще совсем малышку, с собой в госпиталь, который опекали сестры из монастыря Призрениях Малых Сих. Обычно я сидела возле нее, пока она читала больным вслух или писала для них письма. Время от времени мне поручали принести воды или поправить подушки.
Мэри поуютнее устроилась у него в руках и продолжила:
— Джей Мак постоянно спорил с мамой из-за этих визитов. Он боялся, что мы подцепим какую-нибудь болезнь, и не жалел денег на благотворительность в надежде, что это удовлетворит маму и она оставит госпиталь. Но она все равно желала лично участвовать в уходе за больными. Маме всегда было нелегко противоречить Джею Маку, но на протяжении долгих лет она выдерживала с ним спор, касающийся госпиталя.
— И всякий раз таскала тебя за собой.
— Еженедельно, — кивнула Мэри.
— Пока ты не приняла постриг. Тогда визиты в госпиталь прекратились.
— Как ты это узнал? — Она удивленно приподняла голову.
— Просто догадался.
«Нет, — подумалось Мэри, — это не совсем так». Райдер обладал необъяснимой способностью слушать ее так, что до него доходило намного больше, чем было сказано. Он словно улавливал эхо, становившееся четче я громче, чем ее голос.
— По-моему, — задумчиво промолвила она, — она перестала считать себя обязанной бывать там так часто, коль скоро я постоянно забочусь о больных. — Она снова улеглась ему на плечо. — Понимаешь, мама хотела стать монахиней. То платье, в котором я пришла к тебе в тюрьму, было сшито не для меня. А для нее. Она никогда не говорила мне, что желала бы избрать этот путь для себя.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115
— Нет. Ты не можешь…
— И я бы на его месте поступил точно так же, — заверил он. — Он вернется раз, потом другой, потом третий. А в какое из этих его возвращений он будет выслежен, а наше убежище раскрыто — лишь вопрос времени. Пусть даже Розарио не отважится сунуться сюда — это сделают солдаты, которых он приведет.
Мэри задумалась. Скорее всего Райдер прав. Джаррет не сможет устоять перед необходимостью увериться в ее безопасности. Она просто не подумала об этом, когда отсылала его назад. Она вовсе не собиралась своим присутствием подставить Райдера под удар — совсем наоборот. Ее прекрасные зеленые глаза затуманились при мысли об опрометчивости принятого ею решения.
— Что такое? — поинтересовался Райдер, встревоженный ее растерянным, уклончивым взглядом.
— Мне следовало уйти, — прошептала она, покусывая припухшую нижнюю губу. — Прости. Тогда я просто об этом не подумала.
Райдер вовсе не был уверен, что она сделает это теперь. Он слишком хорошо знал, что ее согласие вовсе не обязательно означает, что она приняла его точку зрения.
— По-моему, тебе следует объяснить поподробнее, — заметил он.
Мэри вздохнула. Ну почему ему мало удовлетвориться тем, что его правоту признали? Неужели так обязательно заставлять ее облекать в слова все тайные страхи?
— Я не подумала, что навлекаю на тебя опасность, оставаясь здесь. И боюсь, что ты захочешь избавиться от меня сейчас.
Райдер медленно кивнул, слушая ее ответ. Именно эти мысли вертелись у него в мозгу. Мэри никак не может вбить в свою прелестную головку, что прежде всего он желает ее защитить.
— Это не ты, а я навлекаю на тебя опасность, — возразил он. — И тебе следовало уйти, чтобы избежать ее. Вот и все, что я имел в виду. — Его губы скривились в легкой усмешке при виде искренних попыток Мэри воспринять эту новость. Конечно, она сейчас старается поскорее подыскать новое возражение. — А ты действительно упрямое создание, — добавил он.
— А теперь что ты имеешь в виду? — обиделась она.
— Я имею в виду, что совсем недавно ты готова была лоб расшибить, чтобы вырваться на свободу. А вот теперь готова сделать все, чтобы остаться.
— Это же совсем другое дело! — немедленно парировала она.
— Еще бы, совсем другое дело!
Мэри посмотрела на него с подозрением. Он действительно согласен с нею или только прикидывается? Что-то необычное прозвучало в его голосе, хотя лицо оставалось привычно непроницаемым.
— Ты хоть понимаешь, что вот-вот рехнешься?
— Рехнусь? К добру это будет или к худу?
У нее на языке вертелся ответ, что не к добру. В конце концов, ответить так было проще всего. Но ведь действительность намного сложнее. Разве не легкая сумасшедшинка в его облике привлекла когда-то ее внимание? Его невозмутимость заинтриговала ее. Его юмор ставил ее в тупик. А его логика обезоруживала. С самого начала он постоянно бросал ей вызов.
— Быть сумасшедшим — не всегда плохо, — заявила Мэри.
— Осторожнее, — предупредил Райдер, — этак ты начнешь хвалить мой характер!
Она легонько стукнула его кулаком под ложечку. Он поймал ее руку и нежно прижал к себе. Под большой сильной ладонью напряженные пальчики постепенно выпрямились и расслабились. Когда он убрал руку, Мэри не отдернула свою, а тихонько погладила следы ушибов на его ребрах.
— Больше не болит?
— Нисколечко, — А нога?
— Намного лучше. — Он лукаво приподнял бровь, видя ее недоверие, и спросил:
— Ты смеешь сомневаться?
Конечно, он намекал на то, что несколько минут назад занимался с нею любовью. Мэри ощущала силу, исходившую от его бедер, поверх которых она закинула свою ногу.
— Нет. Не сомневаюсь, — улыбнулась она.
Райдеру понравилось то, как Мэри произнесла эти слова — с придыханием, слегка хрипловатым голоском. Он ласково поцеловал ее в губы, а потом улегся так, чтобы устроить ее поудобнее. Мэри опустила головку ему на плечо, а руку положила на грудь. Хотел бы он знать, как часто ей удавалось заснуть во время его болезни.
— Спасибо тебе, — тихо прошептал он. Не услышав ответа, Райдер поначалу решил, что Мэри заснула. Но тут же увидел, как трепещут ее влажные ресницы, а слезы скапливаются в ложбинках, появившихся на похудевших щеках. — Мэри?..
Она потерла кулачками глаза и слабо улыбнулась:
— Это от облегчения и благодарности.
Он кивнул, понимая ее чувства, и ласково погладил завитки пушистых волос:
— Я даже не представлял, что ты умеешь врачевать раны.
Мэри тут же вспомнила, как часто она молилась об умении, ниспосланном ее сестре Мегги. В такие минуты ей почему-то казалось, что она вообще не умеет лечить.
— Я всегда работала в госпитале, — пояснила она. — Этим обычно занимались все сестры в нашем ордене.
— Расскажи мне о нем.
— О госпитале?
— Можно начать и с него, если хочешь.
— Здесь особо не о чем рассказывать, — пожала она плечами.
— А по-моему, это не так. Как ты выбрала свой орден?
— Я бы не сказала, что выбрала его сама. По крайней мере сознательно. Меня призвало само это место. У мамы была привычка навещать больных каждую среду. И она брала меня, еще совсем малышку, с собой в госпиталь, который опекали сестры из монастыря Призрениях Малых Сих. Обычно я сидела возле нее, пока она читала больным вслух или писала для них письма. Время от времени мне поручали принести воды или поправить подушки.
Мэри поуютнее устроилась у него в руках и продолжила:
— Джей Мак постоянно спорил с мамой из-за этих визитов. Он боялся, что мы подцепим какую-нибудь болезнь, и не жалел денег на благотворительность в надежде, что это удовлетворит маму и она оставит госпиталь. Но она все равно желала лично участвовать в уходе за больными. Маме всегда было нелегко противоречить Джею Маку, но на протяжении долгих лет она выдерживала с ним спор, касающийся госпиталя.
— И всякий раз таскала тебя за собой.
— Еженедельно, — кивнула Мэри.
— Пока ты не приняла постриг. Тогда визиты в госпиталь прекратились.
— Как ты это узнал? — Она удивленно приподняла голову.
— Просто догадался.
«Нет, — подумалось Мэри, — это не совсем так». Райдер обладал необъяснимой способностью слушать ее так, что до него доходило намного больше, чем было сказано. Он словно улавливал эхо, становившееся четче я громче, чем ее голос.
— По-моему, — задумчиво промолвила она, — она перестала считать себя обязанной бывать там так часто, коль скоро я постоянно забочусь о больных. — Она снова улеглась ему на плечо. — Понимаешь, мама хотела стать монахиней. То платье, в котором я пришла к тебе в тюрьму, было сшито не для меня. А для нее. Она никогда не говорила мне, что желала бы избрать этот путь для себя.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115