Однако колеблющийся свет факела сделал невозможными любые попытки разглядеть все достаточно ясно, и Мэри решила, что в этом месте Райдер нарочно взмахнул рукой, чтобы помешать ей. Туннель оказался длинным и извилистым — он то сужался, то расширялся — и, как Мэри и ожидала, им не раз еще пришлось выбирать один из множества боковых ходов. Словом, уже через сотню ярдов девушка совершенно утратила ориентацию. Она готова была уже напомнить Райдеру, что терпит из последних сил, когда тот указал на узкий коридор и протянул ей факел.
— Ступайте во второй проход по правую руку, — велел он. — Я подожду здесь.
— Ваша галантность выше всяких похвал, — съязвила Мэри, подкрепив сарказм брезгливой гримаской, но все же взяла факел и поспешила в указанный коридор.
— Из него никуда нельзя удрать, — донеслось ей вслед. — Так что не теряйте время понапрасну. Все остальные туннели тоже кончаются тупиками.
Райдер видел, как упрямо Мэри задрала головку, и живо представил, что в этот миг девушка гневно стискивает зубы. Легкая улыбка, мелькнувшая на его губах, была своего рода Данью стойкости, столь поразительной для такого милого создания. Молодой человек прислонился спиной к прохладному камню и стал дожидаться ее возвращения. Как всегда, ожидание приносило ему удовольствие само по себе. Он предвкушал, что вот-вот снова увидит Мэри. И что, несмотря на изможденный и грязный внешний вид, сияние ее чистой души запросто затмит пламя факела.
При приближении Мэри он выпрямился и взял у нее факел.
— Осталось совсем немного. Пойдете сами или мне понести вас?
— Я… я… — Мэри с ужасом обнаружила, что ноги отказываются ей служить и она вот-вот рухнет наземь от усталости.
— Пожалуй, вопрос был излишним, — заметил Райдер и, вручив факел Мэри, поднял ее на руки. — Постарайтесь держать его повыше. Не то спалите мне волосы.
Это звучало возмутительно, однако Мэри пришлось повиноваться. Он нес ее еще добрых полсотни ярдов и ни разу не сбился с дыхания. Такая невероятная выносливость не могла не удивить девушку, однако не успела она что-либо сказать по этому поводу, как очутилась у входа в новое помещение.
Райдер не спеша повернулся, и глаза Мэри распахнулись от неожиданности. Пещеру ярко освещали пять ламп, висевших на железных крючьях, вбитых в стены. По левую руку от входа находился небольшой пруд. До ушей Мэри донесся тихий шелест воды, переливавшейся через край каменной чаши. На широком ровном уступе — настоящем ложе, только из камня — были навалены толстые цветастые одеяла. В созданном самой природой помещении не было прямых углов, однако в некоем подобии углубления был устроен склад: бочонки и мешки с сушеными и консервированными продуктами, корзины с кухонными принадлежностями и посудой — Мэри заметила даже чайный сервиз. А вот и стойка с винтовками Генри и целая куча амуниции рядом с маленьким неприметным сундучком.
Пещера была хорошо снабжена продуктами, но и неплохо обставлена: кресло-качалка, треногий табурет, роскошное мягкое кресло и столик для трубок из вишневого дерева. Хотя все это и было набрано с бору по сосенке, Мэри видела, что окружающие ее вещи — отличного качества. Девушку охватили одновременно удивление и страх.
— Так, значит, это правда, — прошептала она.
— Что именно?
Только теперь Мэри поняла, что говорит вслух. Она потеребила Райдера за плечо, и он опустил ее наземь. Но когда он протянул руку, чтобы поддержать ее, девушка отшатнулась.
— Значит, здесь вы и спрятали золото? — спросила она.
Так вот что, по ее словам, было правдой! Мэри решила, что обстановка в пещере каким-то образом связана с набегом в каньоне Колтера…
— Здесь нет золота. — Увы, больше он ничего не мог ей объяснить. Судя по ее виду, этого было явно недостаточно, и Райдер кивнул в сторону пруда:
— Можете помыться, если не боитесь холода. Воду для питья я беру из самого источника, так что можете не стесняться. В сундуке есть мыло, а в седельной сумке — притирания.
Мэри с вожделением поглядела сначала на воду, потом на Райдера — причем уже с меньшим раздражением, нежели прежде. Значит, по его словам, золота здесь нет. Может ли она ему верить? Может ли не верить?
— Я с удовольствием выкупаюсь, — тихо промолвила Мэри, — и постараюсь отстирать платье, — она вынула из широкого рукава скомканные чепец и наколку, — и вот это.
— Когда вам будет угодно.
— У вас есть полотенца?
— Здесь не гостиница.
— О, я и не собиралась впадать в подобное заблуждение. Я лишь подумала… — и она окинула взглядом их убежище, — что вы успели запастись всем необходимым.
Он не смог остаться равнодушным к этим огромным зеленым глазам, ставшим на какое-то мгновение трогательно-растерянными:
— Посмотрите получше в сундуке с мылом.
Мэри поменяла факел, который все еще держала в руке, на мыло, принесенное Райдером. Осторожно спустившись по плоским камням, выложенным вокруг пруда, она сняла ботинки и чулки. Недовольно косясь на Райдера, девушка приподняла подол и помассировала ноющие икры.
— Вы уже искупались. — Это прозвучало не как вопрос, а как упрек. — Один.
Райдер колебался.
— Отсюда некуда бежать, — продолжила Мэри. — И я никуда не денусь.
— Очень хорошо, — сказал он, не спуская с нее пронзительного взгляда. — Мне все равно надо сделать кое-что в другом месте. — И он вышел, прихватив с собой деревянное ведро и ковш.
Прежде чем раздеться окончательно, Мэри немного подождала, чтобы быть уверенной, что Райдер ушел. Она успокоилась, только когда угасли последние отблески его факела. Куча ожидающего стирки грязного белья была мигом позабыта, стоило лишь девушке увидеть, в каком жалком состоянии находится ее избитое, измученное тело. Один бок представлял собой сплошной синяк — только теперь она припомнила, что потеряла сознание и упала с седла. Мелкие ссадины на ладонях и пальцах появились, видимо, когда ей приходилось цепляться за луку седла: ведь Райдер не доверил ей поводья.
Мэри продолжила осмотр. Там, где внутренняя поверхность бедер соприкасалась с седлом, алели две огромные ссадины. Мэри легонько притронулась к ним и поморщилась от боли. Пожалуй, здесь одними притирками не обойдешься.
Наконец осторожно, кончиками пальцев, она потрогала воду. Райдер явно преувеличивал, называя ее холодной. Вода была ледяной. Девушке пришлось постепенно, дюйм за дюймом, заставлять себя опускаться в пруд, пока наконец она не достигла дна. Воды в пруду оказалось почти по грудь. Соски Мэри тут же болезненно сжались от холода. Поначалу ей даже дышать было тяжело. Не будь Мэри такой обессиленной, она наверняка одним прыжком выскочила бы сейчас обратно.
Лодыжки и ступни едва не свело судорогой: оказывается, на дне имелось течение, еще более холодное, чем вода на поверхности, и у Мэри отпало всякое желание окунуться полностью.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115