Им приходится слышать свое первое имя — Мэри, когда впереди маячат какие-нибудь неприятности, что случается на удивление часто.
— А кто стащил со стола сигары?
— Что? Ах, сигары!.. — Мэри надоело притворяться, что она занята едой. Перейдя к раковине, она выбросила остатки блинчиков в ведро. — Их стащила Майкл. Она просто обожала запах табачного дыма.
— И как же вас наказали?
Мэри обернулась к нему. Ее носик забавно сморщился.
— Мы курили, пока не позеленели, как хвойное дерево.
— И Майкл тоже?
— И Майкл тоже. Правда, она продержалась дольше всех нас — что, конечно же, уличило ее в глазах Джея Мака как самую отвратительную в мире преступницу — она вынуждена была признаться и покаяться. Джей Мак мог быть вполне уверен, что до конца жизни она не утащит больше ни одной сигары.
— Неужели?
— Насколько мне известно, так оно и случилось. — Мэри задумчиво покачала головой и сухо добавила:
— Майкл просто перешла на сигареты.
Райдер едва заметно улыбнулся, оценив иронию и юмор в словах Мэри. А девушка тем временем собрала с печи грязную посуду и, погрузив ее в раковину, начала мыть. Она не слышала его шагов и не подозревала о его приближении, пока он не опустил свою тарелку в мойку. От неожиданности Мэри чуть не подскочила. Но прежде чем она смогла что-либо сказать, Райдер отшатнулся прочь, словно это он, а не Мэри оказался напуганным.
— Не бойтесь, — заверил ее он. — Я вас не трону.
— Я и не боюсь. — В зеленых глазах ее светилось любопытство, а не страх. — И уж во всяком случае, я не стала бы скакать от испуга. Это получилось неожиданно — вот и все. Я не знала, что вы приблизились. И я совершенно не боюсь вас.
Райдер не спешил с ответом, прикидывая, насколько она правдива.
— Вы полагаете, что надежно защищены под этой шелухой?
Мэри недоуменно приподняла брови, впервые услышав, что о ее одежде отзываются как о «шелухе».
— Я полагаю, — холодно отчеканила она, — что вы не замышляете против меня ничего плохого. Ведь вы — друг Уолкера, не правда ли? Так с какой стати вам меня обижать?
— Вы не были столь уверены в этом там, у заводи.
— Там, у заводи… я не была уверена даже в том, что вы действительно знаете Уолкера. — Отвернувшись, Мэри продолжила мыть посуду. — Да, пожалуй, — тихо добавила она с какой-то болезненной прямотой, — в какой-то степени дело тут и в моей «шелухе».
«А вовсе не во мне», — подумалось Райдеру. Если она говорила искренне, то тут действительно ни при чем его бронзовая от загара кожа, черные волосы, а также кобура на бедре. Из заднего кармана джинсов он вытащил истрепанный грязный конверт, из которого осторожно достал два плотно исписанных листика, оказавшихся чуть менее затертыми, чем конверт. Райдер протянул их Мэри.
— Вам совсем ни к чему стараться что-то доказать, — возразила она.
— Возьмите.
Девушка стряхнула с рук воду, вытерла их о посудное полотенце и нерешительно взяла письмо:
— Это необязательно.
— Читайте же.
Мэри лишь раз в жизни довелось увидеть почерк Уолкера — это произошло на свадьбе у сестры, когда он подписывал брачный контракт. Она перевернула страницу и взглянула на подпись, тут же узнав характерное «У» с затейливыми завитушками. Убедившись, что письмо действительно составлено ее зятем, Мэри вернулась к началу и принялась читать.
Большая часть письма посвящалась Скай, их скоропалительной свадьбе и обстоятельствам, приведшим Уилкера в Гринвилль. Немногословные, но емкие описания родственников Скай вызвали у Мэри легкую улыбку. Уолкеру явно удалось их всех раскусить. В конце содержалось приглашение Райдеру навестить их со Скай в любое удобное для него время.
— Тогда Уолкер еще не знал о назначении в Китай, — заметила Мэри, возвращая письмо Райдеру. — Ему пришлось уехать почти сразу же.
— Он не мог знать и того, получу ли я это письмо, — ответил Райдер. — Меня не назовешь добросовестным корреспондентом.
— Да и приглашение выглядит слишком неопределенным.
— Вряд ли его это волновало.
— Знаю. Уолкер никогда не придавал значения условностям. Это не в его духе. — Пока Райдер складывал письмо, Мэри ясно разглядела надпись на конверте. — Неужели вы приехали из такой дали? — недоверчиво воскликнула ока. — Из самого форта Престон, из Аризоны?
— Это письмо я получил в форту Престон. А прибыл я из форта Апачи.
— И пересекли почти всю страну, не зная наверняка, дождется ли вас Уолкер?
— Нечего ехидничать по этому поводу, — грубовато возразил он. — Или, по-вашему, я похож на круглого дурака? Нет, на дурака он не походил совершенно.
— Совсем наоборот, — произнесла Мэри вслух.
Райдер не спеша свернул конверт и засунул его обратно в карман. В его голосе явственно прозвучали мрачные ноты:
— Я приехал, чтобы отдать последнюю дань уважения учителю, который недавно умер. Я опоздал на похороны, устроенные ему армией, но побеседовал с его вдовой и обрел душевный покой. Все остальное для меня не важно.
Мэри видела, что так оно и есть. Идеально правильные черты лица Райдера по-прежнему оставались непроницаемыми, однако в глубине его глаз ясно читалась скорбь.
— Он был преподавателем в Вестпойнте? — уточнила Мэри.
— Генерал Аугустус Сэмпсон Торн, — кивнул Райдер.
— По-моему, я его не знаю. — Наверняка генерал был человеком известным, но в далеких от Мэри кругах.
— Ветеран сражений при Шилоне и Манассасе, а также участник большинства западных кампаний против шайеннов. Ничего удивительного, — добавил он, видя, что Мэри продолжает отрицательно качать головой. — Он прославился по-настоящему, когда стал преподавателем.
— А что он преподавал?
— Математику.
— И вам нравился этот предмет? — В очередной раз ее обезоружила его способность преподносить сюрпризы.
— Чрезвычайно.
— Понимаю, — в полной растерянности пробормотала она.
— Не правда, — еле заметно улыбнулся Райдер. — Ничего вы не поняли.
Мэри тут же стало ясно, что Райдера это абсолютно не беспокоит, что говорило о его полном равнодушии и к остальным ее мнениям и суждениям. Пожалуй, так оно и должно быть. Ведь они — всего-навсего два случайно встретившихся незнакомца.
— Когда вы должны возвращаться в форт? — спросила она.
— Я не собираюсь возвращаться в форт Апачи. У меня новое назначение.
— Здесь, на востоке?
— Нет, — ответил он то ли с разочарованием, то ли с облегчением. — Меня ждут на юго-западе.
— Вы — кадровый военный?
— Более или менее. — Судя по всему Райдер был не очень-то высокого мнения о кадровых военных. — Я — разведчик.
Что-что, а смеяться Мэри Френсис Деннехи умела. Ее смех оглушал, словно взрыв петарды. Громкий и даже слегка грубоватый, он в то же время был необычайно живым и заразительным. Все лицо ее, обычно безмятежно-спокойное, приходило при этом в движение.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115
— А кто стащил со стола сигары?
— Что? Ах, сигары!.. — Мэри надоело притворяться, что она занята едой. Перейдя к раковине, она выбросила остатки блинчиков в ведро. — Их стащила Майкл. Она просто обожала запах табачного дыма.
— И как же вас наказали?
Мэри обернулась к нему. Ее носик забавно сморщился.
— Мы курили, пока не позеленели, как хвойное дерево.
— И Майкл тоже?
— И Майкл тоже. Правда, она продержалась дольше всех нас — что, конечно же, уличило ее в глазах Джея Мака как самую отвратительную в мире преступницу — она вынуждена была признаться и покаяться. Джей Мак мог быть вполне уверен, что до конца жизни она не утащит больше ни одной сигары.
— Неужели?
— Насколько мне известно, так оно и случилось. — Мэри задумчиво покачала головой и сухо добавила:
— Майкл просто перешла на сигареты.
Райдер едва заметно улыбнулся, оценив иронию и юмор в словах Мэри. А девушка тем временем собрала с печи грязную посуду и, погрузив ее в раковину, начала мыть. Она не слышала его шагов и не подозревала о его приближении, пока он не опустил свою тарелку в мойку. От неожиданности Мэри чуть не подскочила. Но прежде чем она смогла что-либо сказать, Райдер отшатнулся прочь, словно это он, а не Мэри оказался напуганным.
— Не бойтесь, — заверил ее он. — Я вас не трону.
— Я и не боюсь. — В зеленых глазах ее светилось любопытство, а не страх. — И уж во всяком случае, я не стала бы скакать от испуга. Это получилось неожиданно — вот и все. Я не знала, что вы приблизились. И я совершенно не боюсь вас.
Райдер не спешил с ответом, прикидывая, насколько она правдива.
— Вы полагаете, что надежно защищены под этой шелухой?
Мэри недоуменно приподняла брови, впервые услышав, что о ее одежде отзываются как о «шелухе».
— Я полагаю, — холодно отчеканила она, — что вы не замышляете против меня ничего плохого. Ведь вы — друг Уолкера, не правда ли? Так с какой стати вам меня обижать?
— Вы не были столь уверены в этом там, у заводи.
— Там, у заводи… я не была уверена даже в том, что вы действительно знаете Уолкера. — Отвернувшись, Мэри продолжила мыть посуду. — Да, пожалуй, — тихо добавила она с какой-то болезненной прямотой, — в какой-то степени дело тут и в моей «шелухе».
«А вовсе не во мне», — подумалось Райдеру. Если она говорила искренне, то тут действительно ни при чем его бронзовая от загара кожа, черные волосы, а также кобура на бедре. Из заднего кармана джинсов он вытащил истрепанный грязный конверт, из которого осторожно достал два плотно исписанных листика, оказавшихся чуть менее затертыми, чем конверт. Райдер протянул их Мэри.
— Вам совсем ни к чему стараться что-то доказать, — возразила она.
— Возьмите.
Девушка стряхнула с рук воду, вытерла их о посудное полотенце и нерешительно взяла письмо:
— Это необязательно.
— Читайте же.
Мэри лишь раз в жизни довелось увидеть почерк Уолкера — это произошло на свадьбе у сестры, когда он подписывал брачный контракт. Она перевернула страницу и взглянула на подпись, тут же узнав характерное «У» с затейливыми завитушками. Убедившись, что письмо действительно составлено ее зятем, Мэри вернулась к началу и принялась читать.
Большая часть письма посвящалась Скай, их скоропалительной свадьбе и обстоятельствам, приведшим Уилкера в Гринвилль. Немногословные, но емкие описания родственников Скай вызвали у Мэри легкую улыбку. Уолкеру явно удалось их всех раскусить. В конце содержалось приглашение Райдеру навестить их со Скай в любое удобное для него время.
— Тогда Уолкер еще не знал о назначении в Китай, — заметила Мэри, возвращая письмо Райдеру. — Ему пришлось уехать почти сразу же.
— Он не мог знать и того, получу ли я это письмо, — ответил Райдер. — Меня не назовешь добросовестным корреспондентом.
— Да и приглашение выглядит слишком неопределенным.
— Вряд ли его это волновало.
— Знаю. Уолкер никогда не придавал значения условностям. Это не в его духе. — Пока Райдер складывал письмо, Мэри ясно разглядела надпись на конверте. — Неужели вы приехали из такой дали? — недоверчиво воскликнула ока. — Из самого форта Престон, из Аризоны?
— Это письмо я получил в форту Престон. А прибыл я из форта Апачи.
— И пересекли почти всю страну, не зная наверняка, дождется ли вас Уолкер?
— Нечего ехидничать по этому поводу, — грубовато возразил он. — Или, по-вашему, я похож на круглого дурака? Нет, на дурака он не походил совершенно.
— Совсем наоборот, — произнесла Мэри вслух.
Райдер не спеша свернул конверт и засунул его обратно в карман. В его голосе явственно прозвучали мрачные ноты:
— Я приехал, чтобы отдать последнюю дань уважения учителю, который недавно умер. Я опоздал на похороны, устроенные ему армией, но побеседовал с его вдовой и обрел душевный покой. Все остальное для меня не важно.
Мэри видела, что так оно и есть. Идеально правильные черты лица Райдера по-прежнему оставались непроницаемыми, однако в глубине его глаз ясно читалась скорбь.
— Он был преподавателем в Вестпойнте? — уточнила Мэри.
— Генерал Аугустус Сэмпсон Торн, — кивнул Райдер.
— По-моему, я его не знаю. — Наверняка генерал был человеком известным, но в далеких от Мэри кругах.
— Ветеран сражений при Шилоне и Манассасе, а также участник большинства западных кампаний против шайеннов. Ничего удивительного, — добавил он, видя, что Мэри продолжает отрицательно качать головой. — Он прославился по-настоящему, когда стал преподавателем.
— А что он преподавал?
— Математику.
— И вам нравился этот предмет? — В очередной раз ее обезоружила его способность преподносить сюрпризы.
— Чрезвычайно.
— Понимаю, — в полной растерянности пробормотала она.
— Не правда, — еле заметно улыбнулся Райдер. — Ничего вы не поняли.
Мэри тут же стало ясно, что Райдера это абсолютно не беспокоит, что говорило о его полном равнодушии и к остальным ее мнениям и суждениям. Пожалуй, так оно и должно быть. Ведь они — всего-навсего два случайно встретившихся незнакомца.
— Когда вы должны возвращаться в форт? — спросила она.
— Я не собираюсь возвращаться в форт Апачи. У меня новое назначение.
— Здесь, на востоке?
— Нет, — ответил он то ли с разочарованием, то ли с облегчением. — Меня ждут на юго-западе.
— Вы — кадровый военный?
— Более или менее. — Судя по всему Райдер был не очень-то высокого мнения о кадровых военных. — Я — разведчик.
Что-что, а смеяться Мэри Френсис Деннехи умела. Ее смех оглушал, словно взрыв петарды. Громкий и даже слегка грубоватый, он в то же время был необычайно живым и заразительным. Все лицо ее, обычно безмятежно-спокойное, приходило при этом в движение.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115