— Вы шутите?
— Нет, — заметил Александр. — Не шучу.
— Но… но… — давясь от смеха, произнесла девушка, — что сделал этот пэр, когда все стало ясно? Он вышвырнул вас на улицу?
— Нет. Фактически позже он стал первым человеком, который помог мне материально. Я рисовал портреты всей его семьи.
— Он рассердился, узнав, что его обманули?
— Конечно.
— Но тогда почему помог?
— Может быть, — мягко перебил ее Александр, — он чувствовал, что каждый человек заслуживает счастья.
Тесс размышляла над словами Александра, глядя, как тот перекладывает готовый омлет на тарелку. Затем он понес омлет к столу и, проходя мимо нее, сказал что-то. Его голос был так тих, что Тесс с трудом расслышала его слова.
Он сказал:
— Вам нужно почаще смеяться, мадемуазель.
После обеда Александр отправился рисовать, а Тесс продолжила сражаться с пылью и паутиной.
Она протирала мебель, подметала, мыла стены и открывала окна, чтобы изгнать из комнат душный затхлый воздух. И хотя работа продвигалась медленно и она часто останавливалась, чтобы передохнуть, к вечеру Тесс удалось убрать три комнаты.
Намочив тряпку в ведре воды, стоящем рядом с ней, Тесс еще раз тщательно промыла маленькие оконные стекла библиотеки. Затем она вытерла стекло сухой тряпкой, доведя его до блеска. Удовлетворенная плодами своего труда, Тесс отвернулась от окна и склонилась, чтобы взять ведро. И вздрогнула от острой боли, словно клинком поразившей ее позвоночник. Сморщившись от боли, она схватилась рукой за поясницу и, взяв в другую руку ведро, прошла в кухню, а оттуда — вниз по лестнице во двор.
Выливая грязную воду из ведра, Тесс подняла голову и заметила Софи, стоящую в огороде и с удовольствием жующую зелень и траву. Увидев козу, с превеликим удовольствием пожирающую овощи и травы, Тесс испуганно охнула и выронила ведро. Она знала, что нужно поймать Софи, но когда с этим намерением направилась к козе, та проворно отскочила от нее в сторону.
Двадцать минут спустя Тесс, возмущаясь и тяжело дыша, крепко сжимая веревку, обвязанную вокруг шеи козы, волокла сердитую и упирающуюся Софи к ее загону. Другой конец веревки, который и перегрызла Софи, волочился по земле за ними.
— Тебе должно быть стыдно, — отчитывала Тесс козу, которая только свирепо поглядывала в ее сторону и явно ничуть не раскаивалась.
В отличие от курятника, в амбаре пахло только пылью и заброшенностью. В нем ничего не было, за исключением нескольких ржавых инструментов и джутовых мешков, валявшихся на полу. Тесс бродила по амбару, и он напоминал ей комнаты замка. Такие же темные, пыльные и одинокие.
Бросив веревку в угол, Тесс собралась уже было уходить, когда ее остановил тихий писк. Нахмурившись, она затаила дыхание. Звук повторился. Пройдя немного вперед, Тесс нагнулась и открыла рот от изумления. В углу, шатаясь на нетвердых лапках, стоял и жалобно мяукал крошечный котенок.
Тесс опустилась на колени, чтобы получше рассмотреть маленький пушистый рыжий комочек. Глаза котенка были открыты, но она видела, что он еще слишком мал.
— Бедный малыш, — вздохнула девушка и осторожно взяла котенка на руки. — Где твоя мама?
В ответ котенок еще раз мяукнул.
— Совсем один? — спросила Тесс, ласково поглаживая большим пальцем по голове котенка. Опустив его на пол, девушка встала и внимательно осмотрела амбар и конюшни, но не нашла больше ни котят, ни мамы-кошки.
В шато Тесс вернулась, нежно баюкая на руках своего нового маленького друга. Перед тем как зайти в дом, она задержалась у колодца и вытащила оттуда ведро. Тесс знала, что Александр перелил оставшееся от завтрака молоко в банку и, перед тем как уйти, опустил ее в колодец. А котенок, наверняка, голодный. Взяв молоко и котенка, Тесс стала подниматься по лестнице.
Придерживая котенка у груди одной рукой, она поставила банку с молоком и вытащила из буфета маленькую чашечку. Тесс понимала, что котенок был еще слишком мал и не мог есть сам из чашки, поэтому она принесла из кладовки чистую тряпочку. Сев за стол, она намочила в молоке уголок тряпочки и стала кормить котенка.
— Я назову тебя Огастес, — говорила ему Тесс, терпеливо наблюдая, как котенок сосет тряпочку, смоченную в молоке, которую она подносила к его ротику.
Продолжая кормить котенка, Тесс почувствовала неожиданный толчок в животе и улыбнулась. Баюкая котенка у груди и прислушиваясь к движениям ребенка в своем чреве, она ощутила, как ею овладевает пронзительное, неистовое чувство материнской любви.
Когда Огастес наелся, Тесс отпустила его на пол, и котенок, смешно топая по кухне, облюбовал какое-то местечко в центре кухни и, свернувшись в маленький пушистый клубочек, улегся там. И сразу уснул.
Когда пришел Александр, Тесс все еще смотрела на котенка и улыбалась. Она слышала, как Александр поднимается по лестнице, и встала, как только он вошел в кухню. Заметив, куда он направляется, девушка закричала:
— Осторожно! Вы наступите на Огастеса.
— На кого? — Александр резко остановился и взглянул на маленький пушистый комочек у его ног. Огастес сладко спал и даже не подозревал о том страшном ботинке, который чуть не раздавил его.
— Кот, — проворчал Александр, скривив губы. — Ненавижу котов, — добавил он, бросив на Тесс воинствующий взгляд.
Ее широко открытые глаза глядели на него с невинностью младенца.
— Но ведь это всего лишь котенок. Они пристально смотрели друг на друга.
— Я ненавижу котов, — повторил Александр.
— Я нашла его в конюшне, — объясняла Тесс, убирая со стола чашку и тряпочку. — Он горько плакал. Его братьев и сестер, наверное, утащила лиса. А вот что случилось с его мамой, я не знаю. — Тесс взглянула на Александра, который с отвращением смотрел на котенка. — Он остался совсем один, — произнесла Тесс печальным голосом, — и никто уже не позаботится о нем.
Александр снова взглянул на Тесс и, взъерошив рукой волосы, вздохнул, заметив, что она тоже смотрит на него. Открыв было рот, чтобы ответить, он резко закрыл его. Не сказав ни слова, Александр перешагнул через котенка и, раздраженно стуча каблуками по деревянному полу, вышел из кухни. До Тесс опять донеслось его ворчание:
— Ненавижу котов.
Она улыбнулась, глядя, как он уходит, а затем подошла к Огастесу, который уже проснулся и тихо мяукал. Взяв малыша на руки, Тесс потерлась носом о его носик.
— Не волнуйся, — сказала она котенку. — Я думаю, он и тебе разрешит остаться.
На следующий день Александр велел Тесс уже самой подоить козу и накормить цыплят. Она с отвращением сморщила свой носик, вспомнив об ужасном запахе курятника, но, стараясь скрыть недовольство, взяла ведра и отправилась. Как сказал ей вчера Александр, уход за птицей тоже входит в ее обязанности.
— Доброе утро, Софи, — входя в загон, поприветствовала Тесс козу и нежно похлопала ее по боку.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101