Кто он, этот загадочный юноша? Что за послание пытается он передать ему? Казалось, он подбадривает его, словно знает о чудовищном положении, в котором оказался принц. Нет, это невозможно!
Тут к алтарю подошел первый из его бойцов, и принц переключил свое внимание на него.
Один за другим сотня мужчин и юношей подошли пролить свою кровь перед богиней и военачальником, которому оставалось находиться на этом посту всего несколько минут. Но на этот раз имелось одно любопытное отличие. Они не смотрели на богиню. Они смотрели на своего вожака, а он на них, и каждый раз Злабориб замечал на его лице странную легкую улыбку ободрения. Губы его даже не шевелились, но взгляд теплел, и, похоже, каждый человек из этой сотни получил от этого юного вожака едва заметный сигнал, словно бы ободрение. «Я сделал это. Не так уж это страшно».
А потом все кончилось. Последний человек сошел со ступеней и встал в строй.
Командир подошел, забрал свое оружие, вскинул на плечо копье. Мгновение он смотрел, чуть нахмурившись, куда-то мимо Злабориба, а потом вдруг улыбнулся.
Злабориб неуверенно оглянулся. Рядом с ним никого больше не было, только голая скала, излучавшая жар. Он повернулся обратно и снова встретил этот вопросительный взгляд синих глаз. Варварская раскраска мешала понять выражение лица. Сейчас этот мальчик уйдет и оставит Злабориба в одиночестве встречать свою несчастную судьбу.
Но он не уходил. Вместо этого он вопросительно поднял брови. Что это? Предложение? Приглашение? Он почти предлагал ему остаться и помочь, словно…
Милосердная богиня! Возможно, все-таки есть выход из этого положения! У Злабориба затряслись колени. Помня о сказочной акустике храма, он чуть слышно прошептал:
– Ты и меня можешь сделать воином?
Мальчик довольно улыбнулся. Он отвечал так же тихо:
– Только вы можете сделать это, господин. Но я могу показать, как.
Злабориб удивленно кивнул.
Мальчик снова шагнул к дальнему краю стола, поставил копье на землю и принялся ждать, глядя на Злабориба. И снова по толпе пронесся удивленный гул.
Принц покосился на паланкин королевы. Занавеска чуть отодвинулась: значит, она хочет посмотреть на его отречение – и на его смерть. Власть всегда значила для нее больше, чем нелюбимый сын. Злабориб родился как плод брака, лишенного любви, брака по расчету. По любви был рожден Тарион.
Тарион – ублюдок в полном смысле этого слова.
Лица матери совсем не было видно в тени. Рядом с ее паланкином в напряженном ожидании стоял Каммамен Полководец. Взглянув на строй кавалерии в противоположном углу храма, он разглядел и Тариона – слишком далеко, чтобы видеть его кровожадную улыбку, но ее легко можно было себе представить.
«Ничего, я еще посмеюсь над вами!»
Злабориб бросил последний взгляд на мальчика из Соналби и получил в ответ ту же легкую улыбку ободрения и утешения, что и остальные воины.
По крайней мере один человек был на его стороне!
Он не смотрел на написанный текст. Его голос прозвучал громко и ясно, так неожиданно, что он не сразу понял, сам ли он это говорит.
– Воины Нагленда! По обычаю наших предков принял я вашу присягу! – Так начиналась подготовленная речь, и это было ложью, ибо в жилах его не текло ни капли нагианской крови. Зато у Тариона она была. Тарион был сыном дворцового гвардейца.
Злабориб набрал в грудь побольше воздуха.
– Для меня было бы честью биться рядом с вами – но я не полководец. Я не достоин командовать вами! И я приказываю вам – первым и последним своим приказом по армии – повиноваться благородному джоалийскому полководцу, который поведет нас к победе в справедливой борьбе с таргианскими захватчиками.
Он замолчал, дрожа и истекая потом. Неужели он сможет пройти через это? Резать себя по живому? Он снова покосился на соналбийского командира, и снова мальчик одобрительно улыбнулся ему, призывая продолжать. Тихий, но нарастающий ропот предупредил его, что он должен решать быстро.
– Что же до меня, мои воины, я буду биться вместе с вами, в общем строю.
Он повернулся и дрожащей рукой взялся за этот омерзительный нож. Он пальцем потрогал острие и понял, что резать придется изо всех сил, чтобы порез был виден – он должен быть заметным. К своему ужасу, он ощутил нарастающее возбуждение сродни сексуальному. Это еще что за гнусное извращение?
Быстрым жестом он с отвращением резанул. На кожу словно плеснули расплавленным металлом. До сих пор он еще и не знал, что такое настоящая боль. Это было страшнее, чем он себе представлял. Но боль по крайней мере вытеснила это дьявольское похотливое возбуждение. По ребрам текла горячая кровь. Он истекает кровью!
Он недоверчиво посмотрел на соль. Это будет во сто крат хуже. Вынесет ли он это? А вдруг закричит? Оцепенев от ужаса – одновременно боясь и новой боли, и того, что он истечет кровью, принц снова посмотрел на своего вдохновителя.
И опять этот чуть заметный кивок, на этот раз без улыбки. «Я знаю, каково тебе, – говорили эти синие глаза. – Тысячи мужчин и юношей уже проделали это сегодня».
Злабориб схватил пригоршню грубой соли и провел ею по ране. Боги, боги, боги! Агония свела каждый его нерв, каждую жилку. Он до крови прикусил губу. Он потеряет сознание! Он должен потерять сознание! А потом пытка сменилась просто сильным жжением. Кровь еще шла. Не так сильно, но еще шла. Не в силах подавить стон, он набрал еще пригоршню, и пытка повторилась. Он сморгнул слезы.
– Идем, – мягко произнес мальчик.
Злабориб потянулся за своими копьем и щитом. Его голова закружилась, когда он нагнулся, но ему удалось поднять доспехи. Вслед за своим новым командиром он спустился по ступеням. Сотня соналбийских воинов пораженно смотрела на новобранца. Все остальные вообще будто окаменели.
Мальчик выкрикнул команду. Воины вскинули копья на плечи. Еще команда, и они повернулись кругом, чтобы уходить. Одна ошибка – и копья запутаются, мешая двигаться. Ошибки не было. Третья команда, и они зашагали, печатая шаг. Командир двинулся следом, а Злабориб – рядом с ним, стараясь идти в ногу со всеми.
Он может погибнуть в бою, да что там, даже строевая муштра может доконать его, но он пережил церемонию! Он тайком поглядывал на долговязого паренька, вдохновившего его на отчаянный шаг. Его не покидала странная уверенность, что его новообретенный вождь приглядит за ним. Он нашел друга. Он нашел кого-то, кому мог бы доверять.
20
– И на кого она оказалась похожа, эта богиня? – спросила Алиса.
– Да я ее и разглядеть-то толком не успел, – ответил Эдвард. – Она только появилась и сразу исчезла. Наверное, такая же, как и все остальные богини.
Они не спеша шли через Сент-Джеймс-парк. Эдвард небрежно помахивал ее сумкой. Стоял замечательный осенний день.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115
Тут к алтарю подошел первый из его бойцов, и принц переключил свое внимание на него.
Один за другим сотня мужчин и юношей подошли пролить свою кровь перед богиней и военачальником, которому оставалось находиться на этом посту всего несколько минут. Но на этот раз имелось одно любопытное отличие. Они не смотрели на богиню. Они смотрели на своего вожака, а он на них, и каждый раз Злабориб замечал на его лице странную легкую улыбку ободрения. Губы его даже не шевелились, но взгляд теплел, и, похоже, каждый человек из этой сотни получил от этого юного вожака едва заметный сигнал, словно бы ободрение. «Я сделал это. Не так уж это страшно».
А потом все кончилось. Последний человек сошел со ступеней и встал в строй.
Командир подошел, забрал свое оружие, вскинул на плечо копье. Мгновение он смотрел, чуть нахмурившись, куда-то мимо Злабориба, а потом вдруг улыбнулся.
Злабориб неуверенно оглянулся. Рядом с ним никого больше не было, только голая скала, излучавшая жар. Он повернулся обратно и снова встретил этот вопросительный взгляд синих глаз. Варварская раскраска мешала понять выражение лица. Сейчас этот мальчик уйдет и оставит Злабориба в одиночестве встречать свою несчастную судьбу.
Но он не уходил. Вместо этого он вопросительно поднял брови. Что это? Предложение? Приглашение? Он почти предлагал ему остаться и помочь, словно…
Милосердная богиня! Возможно, все-таки есть выход из этого положения! У Злабориба затряслись колени. Помня о сказочной акустике храма, он чуть слышно прошептал:
– Ты и меня можешь сделать воином?
Мальчик довольно улыбнулся. Он отвечал так же тихо:
– Только вы можете сделать это, господин. Но я могу показать, как.
Злабориб удивленно кивнул.
Мальчик снова шагнул к дальнему краю стола, поставил копье на землю и принялся ждать, глядя на Злабориба. И снова по толпе пронесся удивленный гул.
Принц покосился на паланкин королевы. Занавеска чуть отодвинулась: значит, она хочет посмотреть на его отречение – и на его смерть. Власть всегда значила для нее больше, чем нелюбимый сын. Злабориб родился как плод брака, лишенного любви, брака по расчету. По любви был рожден Тарион.
Тарион – ублюдок в полном смысле этого слова.
Лица матери совсем не было видно в тени. Рядом с ее паланкином в напряженном ожидании стоял Каммамен Полководец. Взглянув на строй кавалерии в противоположном углу храма, он разглядел и Тариона – слишком далеко, чтобы видеть его кровожадную улыбку, но ее легко можно было себе представить.
«Ничего, я еще посмеюсь над вами!»
Злабориб бросил последний взгляд на мальчика из Соналби и получил в ответ ту же легкую улыбку ободрения и утешения, что и остальные воины.
По крайней мере один человек был на его стороне!
Он не смотрел на написанный текст. Его голос прозвучал громко и ясно, так неожиданно, что он не сразу понял, сам ли он это говорит.
– Воины Нагленда! По обычаю наших предков принял я вашу присягу! – Так начиналась подготовленная речь, и это было ложью, ибо в жилах его не текло ни капли нагианской крови. Зато у Тариона она была. Тарион был сыном дворцового гвардейца.
Злабориб набрал в грудь побольше воздуха.
– Для меня было бы честью биться рядом с вами – но я не полководец. Я не достоин командовать вами! И я приказываю вам – первым и последним своим приказом по армии – повиноваться благородному джоалийскому полководцу, который поведет нас к победе в справедливой борьбе с таргианскими захватчиками.
Он замолчал, дрожа и истекая потом. Неужели он сможет пройти через это? Резать себя по живому? Он снова покосился на соналбийского командира, и снова мальчик одобрительно улыбнулся ему, призывая продолжать. Тихий, но нарастающий ропот предупредил его, что он должен решать быстро.
– Что же до меня, мои воины, я буду биться вместе с вами, в общем строю.
Он повернулся и дрожащей рукой взялся за этот омерзительный нож. Он пальцем потрогал острие и понял, что резать придется изо всех сил, чтобы порез был виден – он должен быть заметным. К своему ужасу, он ощутил нарастающее возбуждение сродни сексуальному. Это еще что за гнусное извращение?
Быстрым жестом он с отвращением резанул. На кожу словно плеснули расплавленным металлом. До сих пор он еще и не знал, что такое настоящая боль. Это было страшнее, чем он себе представлял. Но боль по крайней мере вытеснила это дьявольское похотливое возбуждение. По ребрам текла горячая кровь. Он истекает кровью!
Он недоверчиво посмотрел на соль. Это будет во сто крат хуже. Вынесет ли он это? А вдруг закричит? Оцепенев от ужаса – одновременно боясь и новой боли, и того, что он истечет кровью, принц снова посмотрел на своего вдохновителя.
И опять этот чуть заметный кивок, на этот раз без улыбки. «Я знаю, каково тебе, – говорили эти синие глаза. – Тысячи мужчин и юношей уже проделали это сегодня».
Злабориб схватил пригоршню грубой соли и провел ею по ране. Боги, боги, боги! Агония свела каждый его нерв, каждую жилку. Он до крови прикусил губу. Он потеряет сознание! Он должен потерять сознание! А потом пытка сменилась просто сильным жжением. Кровь еще шла. Не так сильно, но еще шла. Не в силах подавить стон, он набрал еще пригоршню, и пытка повторилась. Он сморгнул слезы.
– Идем, – мягко произнес мальчик.
Злабориб потянулся за своими копьем и щитом. Его голова закружилась, когда он нагнулся, но ему удалось поднять доспехи. Вслед за своим новым командиром он спустился по ступеням. Сотня соналбийских воинов пораженно смотрела на новобранца. Все остальные вообще будто окаменели.
Мальчик выкрикнул команду. Воины вскинули копья на плечи. Еще команда, и они повернулись кругом, чтобы уходить. Одна ошибка – и копья запутаются, мешая двигаться. Ошибки не было. Третья команда, и они зашагали, печатая шаг. Командир двинулся следом, а Злабориб – рядом с ним, стараясь идти в ногу со всеми.
Он может погибнуть в бою, да что там, даже строевая муштра может доконать его, но он пережил церемонию! Он тайком поглядывал на долговязого паренька, вдохновившего его на отчаянный шаг. Его не покидала странная уверенность, что его новообретенный вождь приглядит за ним. Он нашел друга. Он нашел кого-то, кому мог бы доверять.
20
– И на кого она оказалась похожа, эта богиня? – спросила Алиса.
– Да я ее и разглядеть-то толком не успел, – ответил Эдвард. – Она только появилась и сразу исчезла. Наверное, такая же, как и все остальные богини.
Они не спеша шли через Сент-Джеймс-парк. Эдвард небрежно помахивал ее сумкой. Стоял замечательный осенний день.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115