– Харпер, я хочу, чтобы проверили...
– Милорд, подождите, – остановила его Куинси. – Пропажа любых вещей, которые Джонсон мог украсть, к этому времени уже была бы обнаружена.
– Не он, мисс Куинси. Горничная, его жена! У нее имелся доступ к столовому серебру, ко всему дому!..
Отдав распоряжения дворецкому, граф закрыл дверь и принялся расхаживать по комнате.
– Негодяй, мерзавец... – бормотал он себе под нос.
– К сожалению, речь идет не только о хозяйственных расходах, милорд. Ведь Джонсон имел доступ ко всему вашему состоянию, разве не так?
Синклер остановился и посмотрел прямо в глаза девушке. Она смело встретила его взгляд.
– Какой суммы не хватает? – спросил он.
– На данный момент? Пока что я могу доказать, что не хватает как минимум десяти тысяч.
– Десять ты...
– Как минимум. Возможно, больше.
Синклер мысленно выругался. Ведь именно сейчас ему так нужны деньги...
– Теперь вы понимаете, что я нужна вам, милорд? – сказала Куинси. – Потребуется время, чтобы разобраться во всех записях Джонсона и точно определить размер ущерба.
Синклер промолчал, а Куинси спросила:
– Как долго он работал на вас?
– Пять лет. А до этого он служил у моего отца. – Синклеру вдруг показалось, что он ужасно устал. Со вздохом усевшись на диван, он пробормотал: – За столько лет Джонсон мог присвоить... очень много.
– Я бы на вашем месте не стала гадать и постаралась бы определить точный размер ущерба, – с невозмутимым видом заметила Куинси.
Синклер молча смотрел на девушку, собиравшую с пола стопки бумаг. Несколько минут спустя она надела свой плащ и вытащила из кармана поношенные перчатки. Затем, даже не взглянув на него, направилась к двери.
– Сколько времени потребуется, чтобы проверить все записи Джонсона? – спросил Синклер и тут же отчитал себя за малодушие – он ведь твердо решил, что откажется от услуг женщины-секретаря.
Куинси остановилась. Держа ладонь на дверной ручке, обернулась.
– Не знаю... – Она пожала плечами. – Несколько дней, наверное. Возможно, недель.
Синклер снова вздохнул.
– Что ж, тогда займитесь этим. Можете начать завтра.
– Завтра утром?
Тут раздался стук в дверь, и Куинси отступила на шаг...
Миссис Хаммонд, заглянувшая в комнату, с улыбкой спросила:
– Миледи просила принести ей чаю, и я решила узнать, не захотите ли и вы тоже, милорд.
Граф кивнул:
– Да, миссис Хаммонд, спасибо.
Экономка снова улыбнулась и, оставив дверь открытой, удалилась.
Взглянув на Куинси, Синклер проговорил:
– Да, займитесь этим. А когда справитесь, – добавил он, поднимаясь с дивана, – ваша работа окончена. Мы ведь поняли друг друга, мистер Куинси?
Девушка посмотрела на него прищурившись, и граф уже решил, что она собирается отказаться от его предложения. Но она все-таки кивнула:
– Да, милорд. Думаю, что поняли.
Тут послышались шаги, и в комнату с корзиной угля вошел Гримшо, слуга с первого этажа.
– Значит, увидимся утром, – сказал граф.
Куинси надела шляпу.
– Да, милорд.
Девушка вышла из комнаты, и Синклеру показалось, что в последний момент он заметил на ее губах улыбку. Снова усевшись на диван, он налил себе бренди и погрузился в раздумья. Конечно, с женщиной-секретарем ему будет не так-то просто, но ведь она не останется у него после окончания своей работы... Интересно, сколько времени ей понадобится, чтобы закончить проверку бухгалтерских книг? Впрочем, не имеет значения. Надо только сказать ей, чтобы она не снимала сюртук.
Медленно шагая по тротуару, Куинси то и дело вздыхала. Вот и закончилась ее служба у графа... Правда, он позволил ей остаться, но только на время. Как странно... Почему же он все-таки позволил ей остаться? Ведь любой толковый секретарь мог бы проверить записи Джонсона и все просчитать – особенно теперь, после того, как она указала на «ошибки» в записях.
Но что же сказать бабушке и сестре? Если она расскажет им о том, что ее разоблачили... Нет-нет, она ничего им не скажет. По крайней мере, пока. Что же касается лорда Синклера... Наверное, она скоро узнает, почему он решил ее оставить. И если проверка всех записей Джонсона потребует времени, то ей, возможно, удастся еще немного заработать. При мысли об этом Куинси с благодарностью вспомнила отца, позволившего ей назваться Джозефом и на время забыть о Джозефине. Пять лет назад здоровье отца резко ухудшилось, и он уже не мог обходиться без помощи. «Джозеф» же, помогая отцу, занимался теми делами, которыми не могла заниматься Джозефина.
Несколько движений ножницами и несколько накладок в поношенные брюки и сюртук – и ее превращение свершилось. Отказ же от всех девичьих мечтаний окупился душевным спокойствием, которое ей давала ее новая роль. Вскоре она уже не могла представить себя в платье и наслаждалась свободой движений, которую предоставляли брюки.
Перебравшись в коттедж и сдавая внаем свой особняк, они могли оплачивать счета, им вполне хватало денег на скромный образ жизни. Все было хорошо до смерти отца, умершего прошлой весной. Увы, у него не было наследников мужского пола, поэтому по закону его титул и все владения отошли к короне. Какие нелепые законы!..
Куинси пнула носком сапога камешек и проследила, как он, ударившись о фонарный столб, отскочил под колесо проезжавшей мимо повозки.
Чтобы отвлечься от своих проблем, она стала думать о проблемах графа. Скорее всего, Джонсон не мог причинить слишком большой ущерб. Во всяком случае – не настолько большой, чтобы сделать графа нищим. И если лорд Синклер все-таки оставит ее у себя надолго...
– Джо, ты никогда не догадаешься, что мне сегодня дала мадам Шантель! – в восторге закричала Мелинда, увидев сестру.
Куинси заставила себя улыбнуться.
– И что же она дала тебе?
Мелинда протянула руку – на ладони у нее лежала новенькая сверкающая гинея.
– Премию! Она сказала, что леди М. была так довольна вышивкой на своем бальном платье, что заплатила ей премию. Поэтому Шантель выдала премию и нам тоже!
– Держу пари, что леди М. заплатила Шантель гораздо больше, чем гинею.
– Не придирайся! Помогает каждое пенни, ты сама это говорила.
Куинси вздохнула:
– Да, говорила.
– Ты разве еще не спрятала ее, Мел? – спросила бабушка, сидевшая в кресле у окна.
– Сейчас спрячу. Джо, сколько у нас уже? Ты ведь знаешь, что у меня плохо с арифметикой.
Куинси сняла с верхней полки банку, вытащила из нее лежавший сверху кулек с чаем и высыпала монеты на стол. Взглянув на сестру, сказала:
– Мел, сядь, пожалуйста. Ты мешаешь мне считать.
Мелинда села с другой стороны стола и стала смотреть, как Джо раскладывает перед собой монеты.
– Я уже заплатила миссис Линли за квартиру, так что, думаю, нам хватит на еду и уголь до следующей выплаты, – сказала Куинси минуту спустя. – Надеюсь только, что скоро наступит лето, и мы сможем сократить расходы на уголь.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62
– Милорд, подождите, – остановила его Куинси. – Пропажа любых вещей, которые Джонсон мог украсть, к этому времени уже была бы обнаружена.
– Не он, мисс Куинси. Горничная, его жена! У нее имелся доступ к столовому серебру, ко всему дому!..
Отдав распоряжения дворецкому, граф закрыл дверь и принялся расхаживать по комнате.
– Негодяй, мерзавец... – бормотал он себе под нос.
– К сожалению, речь идет не только о хозяйственных расходах, милорд. Ведь Джонсон имел доступ ко всему вашему состоянию, разве не так?
Синклер остановился и посмотрел прямо в глаза девушке. Она смело встретила его взгляд.
– Какой суммы не хватает? – спросил он.
– На данный момент? Пока что я могу доказать, что не хватает как минимум десяти тысяч.
– Десять ты...
– Как минимум. Возможно, больше.
Синклер мысленно выругался. Ведь именно сейчас ему так нужны деньги...
– Теперь вы понимаете, что я нужна вам, милорд? – сказала Куинси. – Потребуется время, чтобы разобраться во всех записях Джонсона и точно определить размер ущерба.
Синклер промолчал, а Куинси спросила:
– Как долго он работал на вас?
– Пять лет. А до этого он служил у моего отца. – Синклеру вдруг показалось, что он ужасно устал. Со вздохом усевшись на диван, он пробормотал: – За столько лет Джонсон мог присвоить... очень много.
– Я бы на вашем месте не стала гадать и постаралась бы определить точный размер ущерба, – с невозмутимым видом заметила Куинси.
Синклер молча смотрел на девушку, собиравшую с пола стопки бумаг. Несколько минут спустя она надела свой плащ и вытащила из кармана поношенные перчатки. Затем, даже не взглянув на него, направилась к двери.
– Сколько времени потребуется, чтобы проверить все записи Джонсона? – спросил Синклер и тут же отчитал себя за малодушие – он ведь твердо решил, что откажется от услуг женщины-секретаря.
Куинси остановилась. Держа ладонь на дверной ручке, обернулась.
– Не знаю... – Она пожала плечами. – Несколько дней, наверное. Возможно, недель.
Синклер снова вздохнул.
– Что ж, тогда займитесь этим. Можете начать завтра.
– Завтра утром?
Тут раздался стук в дверь, и Куинси отступила на шаг...
Миссис Хаммонд, заглянувшая в комнату, с улыбкой спросила:
– Миледи просила принести ей чаю, и я решила узнать, не захотите ли и вы тоже, милорд.
Граф кивнул:
– Да, миссис Хаммонд, спасибо.
Экономка снова улыбнулась и, оставив дверь открытой, удалилась.
Взглянув на Куинси, Синклер проговорил:
– Да, займитесь этим. А когда справитесь, – добавил он, поднимаясь с дивана, – ваша работа окончена. Мы ведь поняли друг друга, мистер Куинси?
Девушка посмотрела на него прищурившись, и граф уже решил, что она собирается отказаться от его предложения. Но она все-таки кивнула:
– Да, милорд. Думаю, что поняли.
Тут послышались шаги, и в комнату с корзиной угля вошел Гримшо, слуга с первого этажа.
– Значит, увидимся утром, – сказал граф.
Куинси надела шляпу.
– Да, милорд.
Девушка вышла из комнаты, и Синклеру показалось, что в последний момент он заметил на ее губах улыбку. Снова усевшись на диван, он налил себе бренди и погрузился в раздумья. Конечно, с женщиной-секретарем ему будет не так-то просто, но ведь она не останется у него после окончания своей работы... Интересно, сколько времени ей понадобится, чтобы закончить проверку бухгалтерских книг? Впрочем, не имеет значения. Надо только сказать ей, чтобы она не снимала сюртук.
Медленно шагая по тротуару, Куинси то и дело вздыхала. Вот и закончилась ее служба у графа... Правда, он позволил ей остаться, но только на время. Как странно... Почему же он все-таки позволил ей остаться? Ведь любой толковый секретарь мог бы проверить записи Джонсона и все просчитать – особенно теперь, после того, как она указала на «ошибки» в записях.
Но что же сказать бабушке и сестре? Если она расскажет им о том, что ее разоблачили... Нет-нет, она ничего им не скажет. По крайней мере, пока. Что же касается лорда Синклера... Наверное, она скоро узнает, почему он решил ее оставить. И если проверка всех записей Джонсона потребует времени, то ей, возможно, удастся еще немного заработать. При мысли об этом Куинси с благодарностью вспомнила отца, позволившего ей назваться Джозефом и на время забыть о Джозефине. Пять лет назад здоровье отца резко ухудшилось, и он уже не мог обходиться без помощи. «Джозеф» же, помогая отцу, занимался теми делами, которыми не могла заниматься Джозефина.
Несколько движений ножницами и несколько накладок в поношенные брюки и сюртук – и ее превращение свершилось. Отказ же от всех девичьих мечтаний окупился душевным спокойствием, которое ей давала ее новая роль. Вскоре она уже не могла представить себя в платье и наслаждалась свободой движений, которую предоставляли брюки.
Перебравшись в коттедж и сдавая внаем свой особняк, они могли оплачивать счета, им вполне хватало денег на скромный образ жизни. Все было хорошо до смерти отца, умершего прошлой весной. Увы, у него не было наследников мужского пола, поэтому по закону его титул и все владения отошли к короне. Какие нелепые законы!..
Куинси пнула носком сапога камешек и проследила, как он, ударившись о фонарный столб, отскочил под колесо проезжавшей мимо повозки.
Чтобы отвлечься от своих проблем, она стала думать о проблемах графа. Скорее всего, Джонсон не мог причинить слишком большой ущерб. Во всяком случае – не настолько большой, чтобы сделать графа нищим. И если лорд Синклер все-таки оставит ее у себя надолго...
– Джо, ты никогда не догадаешься, что мне сегодня дала мадам Шантель! – в восторге закричала Мелинда, увидев сестру.
Куинси заставила себя улыбнуться.
– И что же она дала тебе?
Мелинда протянула руку – на ладони у нее лежала новенькая сверкающая гинея.
– Премию! Она сказала, что леди М. была так довольна вышивкой на своем бальном платье, что заплатила ей премию. Поэтому Шантель выдала премию и нам тоже!
– Держу пари, что леди М. заплатила Шантель гораздо больше, чем гинею.
– Не придирайся! Помогает каждое пенни, ты сама это говорила.
Куинси вздохнула:
– Да, говорила.
– Ты разве еще не спрятала ее, Мел? – спросила бабушка, сидевшая в кресле у окна.
– Сейчас спрячу. Джо, сколько у нас уже? Ты ведь знаешь, что у меня плохо с арифметикой.
Куинси сняла с верхней полки банку, вытащила из нее лежавший сверху кулек с чаем и высыпала монеты на стол. Взглянув на сестру, сказала:
– Мел, сядь, пожалуйста. Ты мешаешь мне считать.
Мелинда села с другой стороны стола и стала смотреть, как Джо раскладывает перед собой монеты.
– Я уже заплатила миссис Линли за квартиру, так что, думаю, нам хватит на еду и уголь до следующей выплаты, – сказала Куинси минуту спустя. – Надеюсь только, что скоро наступит лето, и мы сможем сократить расходы на уголь.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62