Элизабет знала, что слуги каким-то неведомым образом узнают обо всем гораздо раньше хозяев. Этот старый идиот уже пронюхал, что Сабрина опозорила себя, но имеет наглость расспрашивать ее, бесспорную госпожу Монмут-Эбби, о маленькой шлюхе.
— Боюсь, Риббл, — холодно проронила она, — что моя сестра погибла в эту ужасную метель. Мужчины до сих пор обыскивают лес, но скоро его сиятельство поймет тщету наших усилий и отзовет их. Ее тело, несомненно, обнаружат, как только стает снег.
Лицо старика исказила мучительная гримаса скорби.
— Естественно, это величайшая трагедия для нас всех, — равнодушно продолжала она, отходя, — и огромная потеря Но жизнь продолжается. А теперь проводите меня в гостиную, Риббл. Не хочу заставлять маркиза ждать.
Глава 12
Маркиз стоял у окна, задумчиво глядя вдаль. При виде высокого красавца у Элизабет перехватило дыхание. Она никого и никогда не хотела так, как Ричарда Кларендона. Он поистине великолепен: олицетворение силы и мужской красоты, а лицо… холодное, высокомерное лицо притягивало каждую женщину, имевшую счастье или горе встретить его на своем пути. Элизабет громко сглотнула и протянула руки:
— Ричард, как вы очутились в Йоркшире? В это время года Лондон куда приятнее!
Маркиз Арисдейл выпрямился и направился к ней. Хищная грация его движений, как всегда, ошеломила и потрясла Элизабет. Чуть поклонившись, он поднес к губам ее руку.
— Рад вас видеть, Элизабет. Замужество вам к лицу. Сожалею только, что не смог присутствовать на вашей свадьбе.
Теплые губы коснулись ее запястья, и Элизабет невольно затрепетала, хотя сознавала, что он давно привык к подобной реакции. Ричард Кларендон недаром слыл повесой и распутником, готовым уложить в постель любую женщину. Раньше Элизабет не задумывалась об этом, но теперь, зная, что именно мужчинам нужно от женщины, она часто гадала, как бы вела себя в постели, будь маркиз ее мужем.
На щеках Элизабет выступили два ярко-красных пятна. Перед глазами стояла соблазнительно-непристойная сцена: обнаженный Ричард нависает над ней. Он не будет так осторожен и вкрадчив, как Тревор. Набросится на нее подобно изголодавшемуся хищнику.
— Где Сабрина, Элизабет?
Сабрина! Он желает видеть Сабрину! Ненависть и ярость сковали ее тело. Опустив глаза, Элизабет дрогнувшим голосом пробормотала:
— Ах, Ричард, к моему прискорбию, у меня не слишком приятные новости.
— Черт возьми, мадам, о чем вы толкуете?
Она мгновенно ощутила его полное равнодушие к себе. Ленивая грация исчезла как по волшебству. Он мгновенно превратился в разъяренного зверя, готового растерзать свою жертву.
— Прошу, Ричард, садитесь, — пригласила она, показывая на голубой парчовый диванчик.
— Довольно светских церемоний. Где Сабрина? — проворчал он, опускаясь рядом с ней. Она чувствовала в нем едва сдерживаемую энергию, готовую вот-вот вырваться наружу и все уничтожить. Жажда насилия была так сильна в нем, что пугала и одновременно возбуждала Элизабет.
Жаль, что она не может поведать ему, что наделала Сабрина, объяснить, что его маленькая принцесса не более чем жалкая потаскушка, обесчестившая себя и сбежавшая из дому. Но не настолько она глупа. Ричард — человек непредсказуемый. Вполне возможно, что он взбесится и в припадке ярости убьет Тревора. А вместе с Тревором погибнут и все ее мечты. Нет, нужно сохранять спокойствие и ясность мысли.
— Сабрина исчезла, — объявила Элизабет и, опустив голову, стала ждать.
— Сабрина — не ведьма и на помеле не летает. Во всяком случае, я такого за ней не замечал. Что значит исчезла?
— Все так, как я сказала, Ричард. В прошлое воскресенье она ушла из дому. Как раз перед бураном. Оставила деду странное письмо, в котором заявила, что намеревается жить в Лондоне с тетей Берсфорд. С тех пор мы о ней ничего не знаем и боимся, что она замерзла в лесу.
Маркиз гибким движением взметнулся с дивана. Глаза зловеще сверкнули.
— Проклятие, Элизабет, что за бред? Сабрина знала, что я собираюсь ее навестить, и, вне всякого сомнения, ей была известна цель моего приезда.
Элизабет поджала губы, чтобы не рассмеяться. Он, сам того не подозревая, дал ей в руки мощное оружие.
— Вероятно, Ричард, — промурлыкала она, жадно вглядываясь в грубовато-красивое лицо, — это и явилось причиной ее столь таинственного бегства.
Не будь она женщиной, Ричард ударил бы ее. Но торжество Элизабет было недолгим. Маркиз сделал усилие и взял себя в руки.
— Это гнусная ложь, Элизабет, и вы это знаете лучше, чем кто-либо!
Он хотел сказать еще что-то, но плотно сжал губы и устремился к двери. Элизабет, внезапно встревожившись, вскочила:
— Ричард, куда же вы?
— Поговорю с графом, — бросил он через плечо. — Похоже, от вас разумных речей не дождешься. — И, неожиданно обернувшись, смерил ее пренебрежительным взглядом. — К сожалению, Элизабет, вы по-прежнему все та же. Ничуть не изменились.
Дверь громко хлопнула, и Элизабет осталась одна. Совсем одна в огромной неприветливой гостиной. Она нервно потерла руки. Как холодно… Но что он имел в виду?!
Сабрина мчалась по узкой длинной комнате. Люди глазели на нее, но не пытались помочь. За ее спиной раздавался неумолчный звук шагов, с каждой минутой он становился все громче и громче. Она в панике обернулась: Тревор! Тревор преследует ее, а в глазах горит почти болезненное вожделение.
Сабрина отступила. Что-то острое впилось ей в спину, и она охнула. Незнакомые гости равнодушно наблюдали за ней, а Тревор был уже почти рядом. Сейчас протянет руку и коснется ее…
Чья-то рука сжала плечо девушки, и она вскрикнула.
— Сабрина, проснитесь! — донеслось до нее.
Но кошмар продолжался. Она все еще находилась в этом ужасном месте, окруженная безразличной толпой. Кто-то снова тряхнул ее, на этот раз сильнее.
— Проснитесь, это всего лишь дурной сон. Ну же, милая, все хорошо, не терзайтесь.
Глаза девушки широко раскрылись, и при виде озабоченного лица Филипа ее охватило такое невыразимое облегчение, что она непроизвольно обхватила его шею и, прильнув, спрятала голову на груди.
— Лица… — пробормотала она. — Столько лиц… Все молча смотрели на меня. Никто не захотел помочь. Им было все равно.
Филип прижал ее к: себе и погладил по голове.
— Вам нечего бояться. Мы здесь одни, и я не позволю никому вас обидеть. О каких лицах вы говорите?
Девушка глубоко, прерывисто вздохнула и, чуть откинувшись, подняла глаза.
— Лица? Должно быть, портреты в галерее. Их было так много, все давно мертвы, и никому до меня не было дела.
— Так вы убежали в портретную галерею, чтобы спастись от Тревора? — как можно спокойнее спросил он.
— Да, — выпалила она, но тут же осеклась. Неужели выдала себя?
— Кто вы на самом деле, Сабрина? И кто такой Тревор?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82