Она так старательно следила за беседой, что не заметила, как Спенс хмуро наблюдает за Коулом. Однако Кори перехватила мрачный взгляд мужа и, пока со стола убирали посуду, склонилась к нему.
— Что случилось? — шепотом спросила она. Спенс дождался, когда официант наполнит его чашку, а затем кивнул на стол в первом ряду:
— Сегодня Гаррисон то и дело поглядывает на Диану, и это мне не нравится.
Кори удивилась. Она считала, что в нынешнем положении Дианы немного внимания со стороны видного мужчины только поддержит ее гордость и чувство собственного достоинства.
— С чего бы это?
— Я терпеть не могу Гаррисона.
— За что? — поразилась Кори, Спенс молчал подозрительно долго, а затем пожал плечами:
— Помимо всего прочего, он слывет нечестным и коварным человеком. Сейчас Диана чересчур уязвима и не сможет защититься.
— Спенс, Коул — ее давний друг, а ты слишком усиленно опекаешь ее!
Накрыв ладонью руки жены, Спенс ободряюще сжал их:
— Ты права.
Кори продолжила бы разговор, но этому помешал аукционист, появившийся на помосте. Он стукнул по столу молотком, и все присутствующие в огромном зале замерли.
— Леди и джентльмены! — начал аукционист. — У вас осталось еще полчаса, чтобы сделать письменные заявки на предметы, выставленные на торги в этом зале. Наступает минута, которую мы все так долго ждали. Без дальнейшего промедления я приглашаю вас распахнуть сердца и чековые книжки и не забывать, что каждый доллар, вырученный на этом аукционе, будет использован на исследование рака и поиск средств для его лечения. А теперь, обратившись к каталогам на столах, вы найдете полный перечень предметов вместе с описанием каждого из них.
Послышался громкий шорох страниц — гости принялись листать каталоги.
— Мне известно, что многим из вас не терпится добраться до описания скульптуры Клайнмана, — продолжал аукционист и шутливо добавил:
— В попытке скрасить ваше ожидание и избавить вас от лишних волнений мы поместили ее в самом начале списка, под номером десять.
По залу пронеслись смешки, и аукционист дождался полной тишины.
— Итак, лот номер один, — объявил он. — Небольшой карандашный рисунок Пабло Пикассо. Кто готов открыть торг? Стартовая цена сорок тысяч долларов. — Мгновение спустя он удовлетворенно кивнул. — Мистер Сертилло предложил сорок тысяч долларов. Кто больше?
Через несколько минут рисунок был продан за шестьдесят шесть тысяч, а на торги выставили следующий предмет.
— Лот номер два — великолепная лампа от Тиффани, дата изготовления — приблизительно 1904 год. Кто готов — стартовая цена пятьдесят тысяч долларов?..
Глава 23
От чести сидеть за первым столом Коул отказался бы с радостью. Официальным хозяином вечера был высокий добродушный седовласый мужчина по имени Франклин Митчелл, вице-председатель семейной нефтяной компании, самодовольный и поверхностный тип, источник тайного раздражения Коула. Рядом с Митчеллом сидели его жена, сын и невестка, а также молодая чета Дженкинсов — по-видимому, близкие друзья Митчелла-младшего. Все шестеро держались именно с тем чванливым высокомерием, которого терпеть не мог Коул.
Кроме них, за столом сидели дородный холостяк лет сорока Делберт Кэнфилд, его древняя родительница, которую он почтительно величал «мамой», и Коннер с Мисси Десмонд. Десмонды казались привлекательной парой средних лет, которая предпринимала героические усилия, чтобы найти хоть какую-то тему для беседы с Коулом. К несчастью, личные интересы супругов, по-видимому, исчерпывались исключительно гольфом, теннисом и друзьями. Поскольку Коул либо не интересовался, либо почти не имел представления обо всех трех предметах, разговор не клеился и в конце концов прекратился.
Вместо того чтобы тратить вечер на выслушивание сплетен и праздную болтовню, Коул решил как можно разумнее распорядиться своим временем. Сначала он размышлял о болезни Кэла и его возмутительном требовании, затем бросил взгляд на Диану, убеждаясь, что она выдерживает испытание, а немного погодя вновь вернулся к проблемам, которые ему предстояло разрешить.
Когда подали первое, он мысленно составил повестку ежегодного собрания совета директоров и решил огласить размеры дивидендов заранее, до собрания, чтобы заручиться поддержкой акционеров.
За десертом, пока Митчелл хвастался, какую стратегию выбрал, чтобы добиться избрания на пост президента гольф-клуба «Ривер-Пайнс», Коул выстраивал стратегию выведения «Кушман электроникс»в лидеры среди предприятий, выпускающих компьютерные чипы.
Аукцион продолжался, а Коул тем временем разрабатывал способы альтернативного использования вновь приобретенного филиала — на случай, если новый чип не оправдает ожиданий. Лишь случайно он заметил, что Франклин Митчелл обращается к нему. Не сумев вовлечь Коула в разговор на темы, варьирующие от родословной Гаррисона до шансов «Хьюстонских нефтяников» на завоевание суперкубка в следующем году, Митчелл, очевидно, выбрал в качестве очередного предмета беседы охоту.
— Вы когда-нибудь выезжали пострелять, Коул?
— Да, — нехотя отозвался Коул, бросив взгляд на Диану. Почему-то сейчас она держалась напряженнее и скованнее, чем час назад.
— Я был бы не прочь пригласить вас к себе на ранчо, поохотиться на оленей. Это — прелестное местечко площадью пятьдесят тысяч акров.
Он приподнял седую бровь толщиной с большой палец Коула в ожидании ответа на приглашение, которого, в сущности, не было. С такими изощренными словесными ловушками Коул сталкивался и прежде — ими неизменно пользовались самодовольные ослы вроде Митчелла, которые постоянно доказывали свое превосходство на любом сборище, где присутствовали новички. Поскольку в действительности Митчелл вовсе не приглашал Коула посетить «прелестное» ранчо и поохотиться на оленей, любой вежливый и утвердительный ответ немедленно низвели Коула до положения жалкого просителя. По всем этим причинам Коул без колебаний решил, стоит ли выражать свое истинное мнение.
— Откровенно говоря, меня ничуть не привлекает перспектива мерзнуть в лесу на рассвете, надеясь, что мимо случайно пройдет олень.
— Нет, что , вы! Мы так не делаем! У нас по всей территории ранчо расставлены кормушки — олени приходят к ним каждый день.
— Стало быть, вы ждете у кормушек, когда олени подойдут поесть, — Коул хранил на лице невозмутимое выражение, — и когда они мирно жуют корм, вы выскакиваете, стреляете в них, дырявите им шкуры, а потом отрезаете головы и вешаете над камином?
Митчелл с трудом сдерживал гнев:
— Нет, все обстоит иначе. — Вот как? Тогда каким же образом?
— Значит, вы противник охоты? — мстительно осведомился Митчелл, разозлившись на критику своего излюбленного развлечения и бросая на Коула весьма подозрительный взгляд.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99