открытие не лишило ее ни веселья, ни аппетита. Когда Коул кивнул, она потянулась за стаканом с апельсиновым соком и сделала глоток. — Сколько?
— В рулетку? Или в баккара? А может, у автоматов? Диана в замешательстве отставила стакан.
— Так я проиграла и в то, и в другое, и в третье?
— Да, но я остановил тебя прежде, чем ты перешла на покер с крупными ставками, — добавил он, поднося ко рту чашку кофе.
— Сколько же мы пробыли в казино?
— Недолго — всего полчаса.
— Ну, тогда я не могла проиграть слишком много, — сделала вывод Диана, но что-то в его уклончивом взгляде заставило ее насторожиться. — И все-таки сколько?
— Около трех тысяч долларов.
Она содрогнулась, но тут же овладела собой и кивнула, деловито пообещав:
— Я выпишу тебе чек.
— Это ни к чему.
— Я настаиваю! Леди подобает самой оплачивать свой проигрыш, — процитировала она с такой насмешливой уверенностью, словно заучила эту фразу в школе.
«Она не просто умна, прекрасна и остроумна, но и чертовски настойчива», — решил Коул.
— А в медовый месяц всегда платит джентльмен, — не менее уверенно возразил он.
К сожалению, назвав тридцатиминутное пребывание в казино «медовым месяцем», он будто издевался над собой и над внезапным, прозаическим бракосочетанием, предшествовавшим этому «медовому месяцу». Коул заметил это сразу же, едва слова слетели у него с губ, и Диана тоже уловила иронию. Ее улыбка погасла, однако Коул почувствовал, что она не рассердилась и не оскорбилась. Она просто… вернулась к реальности.
— Напрасно ты разрешил мне звонить из самолета, — упрекнула она.
— Я не остановил тебя потому, что это пойдет на пользу не только тебе, но и твоей компании — люди должны как можно быстрее узнать, что ты вышла за меня замуж.
Но имелась еще одна причина: ночные звонки из самолета журналистам и комментаторам исключали малейший шанс, что утром Диана откажется от сделки. Однако эти мысли Коул мудро оставил при себе, а Диана невольно помогла ему, переключившись на более нейтральную тему.
— По крайней мере теперь я понимаю, почему мне снились игровые автоматы. Все они представлялись мне гигантскими — выше тебя и по меньшей мере в пять футов шириной.
— Это был не сон.
— В самом деле? — с вежливым интересом переспросила она, но это прозвучало скорее как учтивое утверждение. Она отгородилась стеной любезной сдержанности, а Коул по привычке принялся обдумывать детали сделки.
— Нам придется обсудить кое-какие подробности, но это можно сделать по пути к твоим родным.
Она кивнула, взглянула на часы и встала.
— Мы доберемся до них часам к пяти. Сегодня Кори предстоит сделать несколько фотографий для журнала, и потому вся компания будет в сборе.
Взявшись за ручку двери, ведущей в спальню, она остановилась:
— Вчера ночью я ушла с тобой, прихватив бабушкину сумку вместо своей. Как же мы поженились, если при мне не было никаких документов?
Коул налил себе кофе и, подняв голову, криво улыбнулся:
— Такая проблема и вправду возникла, но в часовне оказалась жена священника. Она узнала тебя, а с помощью нескольких сотен долларов ее муж признал, что этого доказательства достаточно.
Диана кивнула:
— Хорошо еще, прошлой ночью я оставила бумажник в машине, иначе не смогла бы даже попасть к себе в квартиру и переодеться.
Глава 31
За полчаса Диана успела облачиться в белые льняные слаксы, белые сандалии и сиреневую шелковую рубашку, завязанную узлом на талии, и теперь они направлялись к дому ее родных по Инвуд-драйв.
Поскольку у Дианы до сих пор кружилась голова, машину вел Коул, и, проезжая по знакомым бульварам, окаймленным величественными особняками, стоявшими среди парков, он испытывал острое ощущение дежа-вю на фоне полной нереальности происходящего. Изо всех причудливых, непредсказуемых поворотов и переходов, которыми удивляла его собственная жизнь, самым странным было возвращение в этот город с Дианой Фостер, ставшей его женой.
Не подозревая, о чем задумался Коул в данную минуту, Диана сосредоточенно размышляла, как лучше преподнести новость родственникам. Каким-то образом ей требовалось изобразить оптимизм и одновременно убедить слушателей, что брак, состоявшийся накануне, — не только разумный, но и идеальный поступок.
Она разрабатывала стратегию, репетировала вступительную речь и выбирала верный тон, время и место, когда Коул сунул руку во внутренний карман своего темно-синего пиджака и извлек свернутый лист бумаги с эмблемой отеля.
— Сегодня утром, пока ты спала, я набросал условия нашего устного соглашения. В основном они сводятся к тому, что наш брак продлится ровно год. По завершении этого периода мы тихо разведемся по обоюдному согласию, не предъявляя друг к другу никаких финансовых претензий. Естественно, любые подарки, которые мы сделаем друг другу, такие, как обручальные кольца или ожерелье, которое я купил тебе прошлой ночью, останутся собственностью того, кому были подарены.
— Обручальные кольца? — эхом повторила Диана. — Какие кольца?
Коул снова полез в карман, вытащил два простых широких золотых кольца и протянул их Диане на ладони:
— Вот эти.
— Когда ты успел их найти?
— Часовня «Серебряные колокола»— первоклассное заведение, оборудованное по всем стандартам. Я приобрел эти кольца у хозяина, и мы обменялись ими во время церемонии. — С притворным вздохом он добавил:
— Как быстро иные из нас забывают душещипательные и пикантные события жизни!
Диана взяла меньшее из двух колец и покрутила в руке, удивленная странным описанием вчерашней поспешной свадьбы.
— А момент и вправду был душещипательным? — спросила она, вглядываясь в его профиль. Губы Коула дрогнули в улыбке.
— Похоже, ты в этом не сомневалась. Ты проплакала всю церемонию.
— На свадьбах мне всегда хочется плакать, — грустно призналась Диана.
— На собственной свадьбе, — безжалостно напомнил он, — ты рыдала так, что дважды тебе пришлось останавливаться, чтобы высморкаться.
Первоначальный ужас Дианы сменился внезапной вспышкой веселья, едва она представила себе подвыпившую невесту в лиловом платье, одновременно изливающую душу и облегчающую нос. Запрокинув голову на спинку сиденья, она Затряслась от хохота.
— А ты до церемонии критиковал здание церкви, — сквозь смех заявила она.
Но несколько минут спустя резкие слова Коула заставили ее посерьезнеть и выпрямиться.
— Просмотри список условий и обдумай вопросы или замечания, — распорядился он.
Диана развернула листок бумаги и прочла записанное Коулом соглашение. Его размашистый и угловатый почерк был на редкость разборчивым.
— Здесь все изложено достаточно понятно.
— Чрезвычайно, — пробормотала Диана.
— Твой адвокат может воспользоваться этим наброском, чтобы составить официальный документ.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99
— В рулетку? Или в баккара? А может, у автоматов? Диана в замешательстве отставила стакан.
— Так я проиграла и в то, и в другое, и в третье?
— Да, но я остановил тебя прежде, чем ты перешла на покер с крупными ставками, — добавил он, поднося ко рту чашку кофе.
— Сколько же мы пробыли в казино?
— Недолго — всего полчаса.
— Ну, тогда я не могла проиграть слишком много, — сделала вывод Диана, но что-то в его уклончивом взгляде заставило ее насторожиться. — И все-таки сколько?
— Около трех тысяч долларов.
Она содрогнулась, но тут же овладела собой и кивнула, деловито пообещав:
— Я выпишу тебе чек.
— Это ни к чему.
— Я настаиваю! Леди подобает самой оплачивать свой проигрыш, — процитировала она с такой насмешливой уверенностью, словно заучила эту фразу в школе.
«Она не просто умна, прекрасна и остроумна, но и чертовски настойчива», — решил Коул.
— А в медовый месяц всегда платит джентльмен, — не менее уверенно возразил он.
К сожалению, назвав тридцатиминутное пребывание в казино «медовым месяцем», он будто издевался над собой и над внезапным, прозаическим бракосочетанием, предшествовавшим этому «медовому месяцу». Коул заметил это сразу же, едва слова слетели у него с губ, и Диана тоже уловила иронию. Ее улыбка погасла, однако Коул почувствовал, что она не рассердилась и не оскорбилась. Она просто… вернулась к реальности.
— Напрасно ты разрешил мне звонить из самолета, — упрекнула она.
— Я не остановил тебя потому, что это пойдет на пользу не только тебе, но и твоей компании — люди должны как можно быстрее узнать, что ты вышла за меня замуж.
Но имелась еще одна причина: ночные звонки из самолета журналистам и комментаторам исключали малейший шанс, что утром Диана откажется от сделки. Однако эти мысли Коул мудро оставил при себе, а Диана невольно помогла ему, переключившись на более нейтральную тему.
— По крайней мере теперь я понимаю, почему мне снились игровые автоматы. Все они представлялись мне гигантскими — выше тебя и по меньшей мере в пять футов шириной.
— Это был не сон.
— В самом деле? — с вежливым интересом переспросила она, но это прозвучало скорее как учтивое утверждение. Она отгородилась стеной любезной сдержанности, а Коул по привычке принялся обдумывать детали сделки.
— Нам придется обсудить кое-какие подробности, но это можно сделать по пути к твоим родным.
Она кивнула, взглянула на часы и встала.
— Мы доберемся до них часам к пяти. Сегодня Кори предстоит сделать несколько фотографий для журнала, и потому вся компания будет в сборе.
Взявшись за ручку двери, ведущей в спальню, она остановилась:
— Вчера ночью я ушла с тобой, прихватив бабушкину сумку вместо своей. Как же мы поженились, если при мне не было никаких документов?
Коул налил себе кофе и, подняв голову, криво улыбнулся:
— Такая проблема и вправду возникла, но в часовне оказалась жена священника. Она узнала тебя, а с помощью нескольких сотен долларов ее муж признал, что этого доказательства достаточно.
Диана кивнула:
— Хорошо еще, прошлой ночью я оставила бумажник в машине, иначе не смогла бы даже попасть к себе в квартиру и переодеться.
Глава 31
За полчаса Диана успела облачиться в белые льняные слаксы, белые сандалии и сиреневую шелковую рубашку, завязанную узлом на талии, и теперь они направлялись к дому ее родных по Инвуд-драйв.
Поскольку у Дианы до сих пор кружилась голова, машину вел Коул, и, проезжая по знакомым бульварам, окаймленным величественными особняками, стоявшими среди парков, он испытывал острое ощущение дежа-вю на фоне полной нереальности происходящего. Изо всех причудливых, непредсказуемых поворотов и переходов, которыми удивляла его собственная жизнь, самым странным было возвращение в этот город с Дианой Фостер, ставшей его женой.
Не подозревая, о чем задумался Коул в данную минуту, Диана сосредоточенно размышляла, как лучше преподнести новость родственникам. Каким-то образом ей требовалось изобразить оптимизм и одновременно убедить слушателей, что брак, состоявшийся накануне, — не только разумный, но и идеальный поступок.
Она разрабатывала стратегию, репетировала вступительную речь и выбирала верный тон, время и место, когда Коул сунул руку во внутренний карман своего темно-синего пиджака и извлек свернутый лист бумаги с эмблемой отеля.
— Сегодня утром, пока ты спала, я набросал условия нашего устного соглашения. В основном они сводятся к тому, что наш брак продлится ровно год. По завершении этого периода мы тихо разведемся по обоюдному согласию, не предъявляя друг к другу никаких финансовых претензий. Естественно, любые подарки, которые мы сделаем друг другу, такие, как обручальные кольца или ожерелье, которое я купил тебе прошлой ночью, останутся собственностью того, кому были подарены.
— Обручальные кольца? — эхом повторила Диана. — Какие кольца?
Коул снова полез в карман, вытащил два простых широких золотых кольца и протянул их Диане на ладони:
— Вот эти.
— Когда ты успел их найти?
— Часовня «Серебряные колокола»— первоклассное заведение, оборудованное по всем стандартам. Я приобрел эти кольца у хозяина, и мы обменялись ими во время церемонии. — С притворным вздохом он добавил:
— Как быстро иные из нас забывают душещипательные и пикантные события жизни!
Диана взяла меньшее из двух колец и покрутила в руке, удивленная странным описанием вчерашней поспешной свадьбы.
— А момент и вправду был душещипательным? — спросила она, вглядываясь в его профиль. Губы Коула дрогнули в улыбке.
— Похоже, ты в этом не сомневалась. Ты проплакала всю церемонию.
— На свадьбах мне всегда хочется плакать, — грустно призналась Диана.
— На собственной свадьбе, — безжалостно напомнил он, — ты рыдала так, что дважды тебе пришлось останавливаться, чтобы высморкаться.
Первоначальный ужас Дианы сменился внезапной вспышкой веселья, едва она представила себе подвыпившую невесту в лиловом платье, одновременно изливающую душу и облегчающую нос. Запрокинув голову на спинку сиденья, она Затряслась от хохота.
— А ты до церемонии критиковал здание церкви, — сквозь смех заявила она.
Но несколько минут спустя резкие слова Коула заставили ее посерьезнеть и выпрямиться.
— Просмотри список условий и обдумай вопросы или замечания, — распорядился он.
Диана развернула листок бумаги и прочла записанное Коулом соглашение. Его размашистый и угловатый почерк был на редкость разборчивым.
— Здесь все изложено достаточно понятно.
— Чрезвычайно, — пробормотала Диана.
— Твой адвокат может воспользоваться этим наброском, чтобы составить официальный документ.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99