Пришлось даже занять ей немного в Колумбусе. — Отпив еще глоток виски, Мэтт вытер рукавом губы и продолжал: — Если у вас есть ордер, почему же вы не арестовали ее? Вы ведь следуете за ней, начиная с ранчо Гуда.
— Я ждал, пока она выведет меня на золото.
— Мне показалось, что вы вели речь о деньгах.
— Золотые слитки. Хауард украл их во время войны.
— Вот как?
— Ну да. Он и возглавляемый им патруль солдат Армии союза подстерегли и захватили партию конфедератского золота, которое и оставили себе. И все до одного дезертировали. — Райдер прищурился на солнце и, глубоко вздохнув, добавил: — Так вот, я хочу найти это золото и возвратить его тому, кому оно принадлежит.
— Но Конфедерация приказала долго жить — я лично присутствовал на похоронах.
— Золото разыскивает штат Техас, Маккриди. И я уже почти вышел на Хауарда, да он взял и отправился на тот свет. Так что теперь наша единственная надежда — эта девица.
— В таком случае у вас нет ни малейших шансов.
— С чего вы взяли?
— Она, по сути, даже не знала отца: когда он ушел на войну, она была совсем еще девчонкой, и за все это время он не подал ей о себе ни одной весточки. А потом ей сообщили, что он умер. Насколько она знает, он ей не оставил ничего, кроме какой-то там жалкой фермы.
— Для человека, который не разговаривал с ней об отце, вы слишком уж много о нем знаете.
— А она ничего о нем и не говорила, кроме того, что он не вернулся домой. Насколько я понял, она не слишком о нем высокого мнения.
— Что, он действительно никогда ей не писал?
— Думаю, нет. — С усилием закрыв бутылку пробкой, Мэтт ухватился за низко свисающую ветку и с ее помощью поднялся на ноги. Глядя вниз на сидящего рейнджера, он, переходя из защиты в нападение, заявил: — Знаете, если бы это конфедерат-скос золото пришлось искать мне, я бы начал с тех, кто исчез вместе с Хауардом. Не вижу большого смысла гоняться за девушкой, которую он бросил столько лет назад.
— Большинства из них уже нет в живых. Они убиты. Насколько я могу судить, их осталось не больше трех, и, где они сейчас, неизвестно.
— Понятно.
— Ну а если они найдут девицу раньше меня, то, поверьте мне, уж сумеют выколотить из нее это золото, а когда с ней разделаются, кем-кем, но красавицей ее уже никто больше не назовет. — Он сделал выразительную паузу, чтобы сказанное произвело должное впечатление, затем продолжал:
— Это настоящие головорезы, Маккриди. Думаю, они-то и убрали из-за золота своих дружков. — Поднявшись с корточек, Райдер посмотрел Мэтту в лицо и добавил: — Ну а насчет ее отъезда домой, так я этим сказкам не верю. Да разве она сможет повернуться и укатить отсюда, если ее ждут припрятанные пятьдесят тысяч долларов, а то и больше?
— Думаю, что нет.
— Значит, она укатила в Сан-Анджело, а не назад, в Галвестон. Что на это скажете?
— Если вы так уверены, зачем спрашивать у меня?
— Знаете, Маккриди, вы мне не нравитесь, совсем не нравитесь. И хотите знать еще кое-что? Сейчас я поеду в кассу и выясню, покупала ли она билет на дилижанс, а после этого отобью телеграмму в Остин. Если ордера на ваш арест еще нет, то я позабочусь, чтобы он был. И раз вы не хотите ничего говорить, значит, вы занимаетесь в этом деле пособничеством. Если это не так, то вы всего лишь простофиля. Что скажете, Маккриди, — то или другое?
— Это ваши слова, не мои — вы и разбирайтесь.
— Думаю, что вы все-таки не простофиля и остались здесь только для того, чтобы сбить меня со следа. А потом, когда золото будет у нее, вы к ней присоединитесь.
— Ошибаетесь. Лично я направляюсь в Остин. Человек не должен терять уровня в своем ремесле, вот я и сыграю там партию-другую с богатыми техасскими политиками. Ну а сейчас, если вы не возражаете, я намерен пойти и хорошенько напиться. — Изобразив на лице в высшей степени приятную улыбку, Мэтт нагнулся за своей винтовкой и проронил: — Отличное ружьецо, не правда ли?
— Новое?
— Новехонькое. — Сунув бутылку под мышку, он повернулся и собрался уходить.
— Кстати, Хеймер встречать ее не будет. Он мертв. Его убили.
Мэтт почувствовал, как у него по спине поползли мурашки.
— Какой еще Хеймер?
— Юрист, занимавшийся от ее имени имуществом Джека Хауарда. Его связали, а потом вышибли ему мозги. Скорее всего из двустволки.
— А к чему вы мне это говорите?
— К тому, что тот, кто это сделал, не станет больно церемониться с вашей дамочкой.
Видя, что от Мэтта ничего больше не добьешься, рейнджер подошел к своей мышастой лошади, вскочил в седло и, тронув поводья, бросил напоследок:
— На вашем месте, Маккриди, я бы забыл об Остине. Не советую туда ехать. Я бы прямиком двинул к мексиканской границе.
— Может, я так и сделаю.
Глядя ему вслед, Мэтт вдруг обратил внимание на вытесненные на седельных вьюках рейнджера инициалы, и, когда он понял, что они не соответствуют имени Бен Райдер, у него все похолодело внутри: там стояло Г. X. — и Г. означало Гиб.
Вместо того чтобы возвратиться в город, незнакомец резко повернул свою лошадь в другую сторону и поскакал по той же дороге, что и дилижанс, на котором уехала утром Верена, — на запад, в направлении Сан-Анджело. Сразу сообразив, чем это может обернуться, Мэтт выпустил из рук бутылку с виски и сломя голову понесся к платной конюшне.
Дилижанс был набит битком, внутри было жарко и душно, стоял тяжелый запах чеснока и пота. Напротив Верены сидела толстая женщина по имени Айда Пикенз. Неустанно жуя беззубыми деснами твердую корку оставшегося от завтрака хлеба, она в то же время умудрялась без умолку болтать с сидящим рядом с ней маленьким мальчиком. Малыш, которого звали Джимми, от скуки колотил ногами по доске под сиденьем, делая это монотонно и без передышки. По другую сторону от женщины стояла плетеная корзинка (с такими обычно ездят на пикники), внутри которой что-то повизгивало и скулило, выдавая присутствие незаметно пронесенного в дилижанс существа из собачьего племени. Женщина время от времени резко постукивала по крышке корзинки, выговаривая несчастному созданию:
— Блэки, сиди спокойно! Хочешь, чтобы нас высадили?
Сидящий рядом с Вереной человек по имени Тернер, с худым лицом и в сильно помятом костюме, наконец не выдержал и возмущенно спросил:
— Почему бы вам не выпустить вашего мерзкого щенка на волю? Он тогда бы сразу замолк.
— Возить животных не положено, мистер, это правда, но…
— Так вот, если он сейчас же не перестанет выть, я пристрелю его!
Малыш, сидящий напротив, скривил рот и заплакал.
— Вот видите, что вы наделали! — накинулась женщина на Тернера.
— Мне только этого рева не хватало! Хотите, чтобы я и его пристрелил? — пригрозил сосед Верены. — Разве заснешь в таком шуме? — И он подтолкнул Верену в бок.
— Не знаю, — устало ответила она.
— Вы не знаете?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90
— Я ждал, пока она выведет меня на золото.
— Мне показалось, что вы вели речь о деньгах.
— Золотые слитки. Хауард украл их во время войны.
— Вот как?
— Ну да. Он и возглавляемый им патруль солдат Армии союза подстерегли и захватили партию конфедератского золота, которое и оставили себе. И все до одного дезертировали. — Райдер прищурился на солнце и, глубоко вздохнув, добавил: — Так вот, я хочу найти это золото и возвратить его тому, кому оно принадлежит.
— Но Конфедерация приказала долго жить — я лично присутствовал на похоронах.
— Золото разыскивает штат Техас, Маккриди. И я уже почти вышел на Хауарда, да он взял и отправился на тот свет. Так что теперь наша единственная надежда — эта девица.
— В таком случае у вас нет ни малейших шансов.
— С чего вы взяли?
— Она, по сути, даже не знала отца: когда он ушел на войну, она была совсем еще девчонкой, и за все это время он не подал ей о себе ни одной весточки. А потом ей сообщили, что он умер. Насколько она знает, он ей не оставил ничего, кроме какой-то там жалкой фермы.
— Для человека, который не разговаривал с ней об отце, вы слишком уж много о нем знаете.
— А она ничего о нем и не говорила, кроме того, что он не вернулся домой. Насколько я понял, она не слишком о нем высокого мнения.
— Что, он действительно никогда ей не писал?
— Думаю, нет. — С усилием закрыв бутылку пробкой, Мэтт ухватился за низко свисающую ветку и с ее помощью поднялся на ноги. Глядя вниз на сидящего рейнджера, он, переходя из защиты в нападение, заявил: — Знаете, если бы это конфедерат-скос золото пришлось искать мне, я бы начал с тех, кто исчез вместе с Хауардом. Не вижу большого смысла гоняться за девушкой, которую он бросил столько лет назад.
— Большинства из них уже нет в живых. Они убиты. Насколько я могу судить, их осталось не больше трех, и, где они сейчас, неизвестно.
— Понятно.
— Ну а если они найдут девицу раньше меня, то, поверьте мне, уж сумеют выколотить из нее это золото, а когда с ней разделаются, кем-кем, но красавицей ее уже никто больше не назовет. — Он сделал выразительную паузу, чтобы сказанное произвело должное впечатление, затем продолжал:
— Это настоящие головорезы, Маккриди. Думаю, они-то и убрали из-за золота своих дружков. — Поднявшись с корточек, Райдер посмотрел Мэтту в лицо и добавил: — Ну а насчет ее отъезда домой, так я этим сказкам не верю. Да разве она сможет повернуться и укатить отсюда, если ее ждут припрятанные пятьдесят тысяч долларов, а то и больше?
— Думаю, что нет.
— Значит, она укатила в Сан-Анджело, а не назад, в Галвестон. Что на это скажете?
— Если вы так уверены, зачем спрашивать у меня?
— Знаете, Маккриди, вы мне не нравитесь, совсем не нравитесь. И хотите знать еще кое-что? Сейчас я поеду в кассу и выясню, покупала ли она билет на дилижанс, а после этого отобью телеграмму в Остин. Если ордера на ваш арест еще нет, то я позабочусь, чтобы он был. И раз вы не хотите ничего говорить, значит, вы занимаетесь в этом деле пособничеством. Если это не так, то вы всего лишь простофиля. Что скажете, Маккриди, — то или другое?
— Это ваши слова, не мои — вы и разбирайтесь.
— Думаю, что вы все-таки не простофиля и остались здесь только для того, чтобы сбить меня со следа. А потом, когда золото будет у нее, вы к ней присоединитесь.
— Ошибаетесь. Лично я направляюсь в Остин. Человек не должен терять уровня в своем ремесле, вот я и сыграю там партию-другую с богатыми техасскими политиками. Ну а сейчас, если вы не возражаете, я намерен пойти и хорошенько напиться. — Изобразив на лице в высшей степени приятную улыбку, Мэтт нагнулся за своей винтовкой и проронил: — Отличное ружьецо, не правда ли?
— Новое?
— Новехонькое. — Сунув бутылку под мышку, он повернулся и собрался уходить.
— Кстати, Хеймер встречать ее не будет. Он мертв. Его убили.
Мэтт почувствовал, как у него по спине поползли мурашки.
— Какой еще Хеймер?
— Юрист, занимавшийся от ее имени имуществом Джека Хауарда. Его связали, а потом вышибли ему мозги. Скорее всего из двустволки.
— А к чему вы мне это говорите?
— К тому, что тот, кто это сделал, не станет больно церемониться с вашей дамочкой.
Видя, что от Мэтта ничего больше не добьешься, рейнджер подошел к своей мышастой лошади, вскочил в седло и, тронув поводья, бросил напоследок:
— На вашем месте, Маккриди, я бы забыл об Остине. Не советую туда ехать. Я бы прямиком двинул к мексиканской границе.
— Может, я так и сделаю.
Глядя ему вслед, Мэтт вдруг обратил внимание на вытесненные на седельных вьюках рейнджера инициалы, и, когда он понял, что они не соответствуют имени Бен Райдер, у него все похолодело внутри: там стояло Г. X. — и Г. означало Гиб.
Вместо того чтобы возвратиться в город, незнакомец резко повернул свою лошадь в другую сторону и поскакал по той же дороге, что и дилижанс, на котором уехала утром Верена, — на запад, в направлении Сан-Анджело. Сразу сообразив, чем это может обернуться, Мэтт выпустил из рук бутылку с виски и сломя голову понесся к платной конюшне.
Дилижанс был набит битком, внутри было жарко и душно, стоял тяжелый запах чеснока и пота. Напротив Верены сидела толстая женщина по имени Айда Пикенз. Неустанно жуя беззубыми деснами твердую корку оставшегося от завтрака хлеба, она в то же время умудрялась без умолку болтать с сидящим рядом с ней маленьким мальчиком. Малыш, которого звали Джимми, от скуки колотил ногами по доске под сиденьем, делая это монотонно и без передышки. По другую сторону от женщины стояла плетеная корзинка (с такими обычно ездят на пикники), внутри которой что-то повизгивало и скулило, выдавая присутствие незаметно пронесенного в дилижанс существа из собачьего племени. Женщина время от времени резко постукивала по крышке корзинки, выговаривая несчастному созданию:
— Блэки, сиди спокойно! Хочешь, чтобы нас высадили?
Сидящий рядом с Вереной человек по имени Тернер, с худым лицом и в сильно помятом костюме, наконец не выдержал и возмущенно спросил:
— Почему бы вам не выпустить вашего мерзкого щенка на волю? Он тогда бы сразу замолк.
— Возить животных не положено, мистер, это правда, но…
— Так вот, если он сейчас же не перестанет выть, я пристрелю его!
Малыш, сидящий напротив, скривил рот и заплакал.
— Вот видите, что вы наделали! — накинулась женщина на Тернера.
— Мне только этого рева не хватало! Хотите, чтобы я и его пристрелил? — пригрозил сосед Верены. — Разве заснешь в таком шуме? — И он подтолкнул Верену в бок.
— Не знаю, — устало ответила она.
— Вы не знаете?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90