– О-о-й! Проклятье! Какого черта ты это сделала?
Она вцепилась в его руку зубами и сжала челюсти мертвой хваткой. Он почувствовал, как по локтю стекает кровь, и понял, что просто так высвободиться не удастся. Она еще, не дай бог, насквозь прокусит ему руку. Он ухватил ее за нос и крепко защемил его между пальцами.
– Посмотрим, сколько ты выдержишь, – процедил он сквозь зубы и добавил с угрозой в голосе: – Думаешь, Тондехвахка будет терпеть твои выходки? Как бы не так!
В конце концов она разжала зубы, а он отпустил ее нос.
– Если бы ты только знала, через что пришлось пройти твоей маме, чтобы освободить тебя из неволи! Да она, прежде чем найти тебя, заглянула в лицо каждому ребенку на всем этом громадном пространстве от реки Кончо до здешних мест. Ты должна быть благодарна ей за это и понимать, что это для тебя значит. Она страшно из-за тебя переживала, Сюзанна.
– Т'сана!
– Должен тебе сказать, что ты не всегда была такой дикаркой. Было время, когда ты, маленькая белая девочка, жила на ферме у реки Сан-Сабы с мамой, папой и крошечным братиком. Думаю, жилось тебе тогда очень даже неплохо, правда?
По характерной линии ее напрягшихся плеч он мог с уверенностью сказать, что она только и ждет, когда же он допустит еще один промах, чтобы снова напасть. Но он больше не доставит ей такого удовольствия. Теперь он был начеку, хотя и продолжал говорить не переставая.
– Твоего младшего братика звали Джоуди – Джоуди Брайс, а твое имя в то время было Сюзанна Брайс. Маму твою звать Энн, хотя все называют ее Энни. Ну а той кукле, которую я тебе подарил, но которая на самом деле была когда-то твоей, ты сама дала имя Молли.
Хэп вряд ли смог бы сказать, как долго говорил таким образом; он знал лишь, что за все время пути не промолчал и двух секунд кряду. Когда он наконец добрался до того места, где их ждала Энни, из-за горизонта уже выкатывалось раннее летнее солнце. У Хэпа было такое чувство, что болит каждая жилка и каждая косточка его тела, но нельзя было терять ни секунды. Единственное, что он мог себе позволить, – это наспех перекусить и слегка размять вконец затекшие ноги.
Энни давно уже не спала и, как только завидела их, бросилась бежать навстречу по густой росистой траве. Ему достаточно было увидеть ее лицо, чтобы в полной мере почувствовать, что ради нее стоило и не так рисковать. А она, взяв коня под уздцы, молча стояла и, с трудом сдерживая слезы, смотрела на девочку.
– Ну вот, привез твою дочь, Энни. Она слегка притомилась, потому что всю дорогу кричала без умолку, а в остальном она в прекрасной форме.
– Сюзанна? – тихо произнесла Энни и коснулась ноги ребенка.
Девочка тотчас же вышла из полузабытья, в которое незадолго до этого впала, и вновь начала брыкаться.
– Будь осторожна, от нее можно ожидать чего угодно, – предупредил Хэп и, взглянув на Сюзанну, строго проговорил: – А ну-ка прекрати сейчас же!
– Ты выглядишь смертельно усталым, Хэп, – озабоченно произнесла Энни.
– Да нет, я в порядке, – ответил он и, соскользнув с седла на землю, протянул руки за Сюзанной. Когда он снимал ее со спины Реда, одеяло сползло, и он увидел, что она по-прежнему прижимает к себе куклу. Некоторое время девочка с опаской взирала на него своими голубыми глазами, затем доверчиво приникла к его рукам. – Ну вот, так-то лучше. И знаешь, ты почти такая же хорошенькая, как твоя мама.
Он поставил ее на ноги и перевел взгляд на Энни:
– Знаешь, я бы не отказался выпить немного кофе, если, конечно, он у тебя есть.
Она кивнула:
– Кроме того, я сварила маисовую кашу. Надеюсь, она похожа на то варево, которое приготовила бы Асабети, и Сюзанна не откажется ее есть.
– Я тоже надеюсь. И вот еще что: прежде чем отправляться в путь, тебе надо каким-то образом избавить ее от вшей. Ну и вымыть хоть немного – ты только взгляни на нее.
Он зевнул, бессильно опустился на землю и, откинувшись, прислонился головой к стволу дерева.
– Ты уверен, что чувствуешь себя нормально?
– Я только посижу пару минут с закрытыми глазами, – едва внятно пробормотал он, – а потом мы сразу поедем.
Когда он проснулся, солнце уже было в зените, и от травы поднимался влажный пар. Он протер глаза, оглянулся вокруг, с усилием встал на ноги. Энни сидела у края одеяла, натянув на колени юбку, и тихонько напевала, а Сюзанна спала, лежа на животе и обняв одной рукой куклу, а другой Паучка. Хэп размялся, чтобы уменьшить боль в затекших плечах, и подошел к ним поближе.
Энни успела отмыть девочку от грязи, привела в порядок и надела на нее чистую рубашку Хэпа. Теперь, когда волосы Сюзанны были чисто вымыты, он заметил, что они тоже светлые, хотя и темнее, чем у Энни. Во сне девочка выглядела таким трогательно невинным и прелестным ребенком, каких ему до этого еще никогда не приходилось видеть, и он почувствовал, что к горлу подкатывается комок.
– Бог ты мой, до чего же она преобразилась! – воскликнул он.
Энни обеспокоенно посмотрела на него и сказала:
– Она ничего не помнит, Хэп, абсолютно ничего, и мне лишь остается надеяться, что это временное явление. Когда я начала говорить с ней по-команчски, она сразу же успокоилась, и я продолжала разговаривать с ней на смеси из двух языков, рассказывая о себе, Джоуди и Итане на команчском наречии и перемежая рассказ песнями на английском языке – из тех, которые я когда-то пела ей и Джоуди.
Она судорожно вздохнула и взволнованно произнесла:
– Проживи хоть сто лет, все равно не забуду, как много ты для меня сделал, Хэп. Я никогда не смогу тебя отблагодарить!
– Считай, уже отблагодарила, Энни. Причем с лихвой.
22
– А ну-ка иди сюда, Роза Команчей, – проговорил Хэп, беря девочку из рук матери. – Думаю, кое-кому будет очень любопытно на тебя посмотреть.
Кора Спренгер поджидала их на крыльце, но не выдержала и, прежде чем Хэп ссадил Энни на землю, бросилась через весь двор им навстречу.
– Господи, если б вы знали, до чего я рада вас видеть! – воскликнула она, но, увидев Сюзанну, осеклась и, вытирая нахлынувшие слезы, взволнованно произнесла: – Ах, Энни… вы все-таки нашли ее!
– Скорее не я, а Хэп.
– Похоже, Хэп, дела у тебя обстоят неплохо, – проговорил появившийся в этот момент Уилл Спренгер. – Ну как, нога тебя не подводит?
– Вроде нет.
– А хромаешь меньше?
– Как будто.
– Уилл, посмотри, это Сюзанна, – сказала Кора. – Им удалось отыскать ее.
– Ах, какая хорошенькая девчушка! – произнес Спренгер, заметивший наконец Сюзанну, смотревшую на него с забавно сосредоточенным видом. – И до чего же похожа на маму! Скажи, а что это у тебя такое?
– Представьте себе, котенок, – ответил за нее Хэп.
– Котенок?
– Ну да, и везем мы его аж из Сан-Сабы, док.
– Бог ты мой!
– Хотя должен признать, – добавил ради справедливости Хэп, – что все это время он держался на удивление молодцом.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78
Она вцепилась в его руку зубами и сжала челюсти мертвой хваткой. Он почувствовал, как по локтю стекает кровь, и понял, что просто так высвободиться не удастся. Она еще, не дай бог, насквозь прокусит ему руку. Он ухватил ее за нос и крепко защемил его между пальцами.
– Посмотрим, сколько ты выдержишь, – процедил он сквозь зубы и добавил с угрозой в голосе: – Думаешь, Тондехвахка будет терпеть твои выходки? Как бы не так!
В конце концов она разжала зубы, а он отпустил ее нос.
– Если бы ты только знала, через что пришлось пройти твоей маме, чтобы освободить тебя из неволи! Да она, прежде чем найти тебя, заглянула в лицо каждому ребенку на всем этом громадном пространстве от реки Кончо до здешних мест. Ты должна быть благодарна ей за это и понимать, что это для тебя значит. Она страшно из-за тебя переживала, Сюзанна.
– Т'сана!
– Должен тебе сказать, что ты не всегда была такой дикаркой. Было время, когда ты, маленькая белая девочка, жила на ферме у реки Сан-Сабы с мамой, папой и крошечным братиком. Думаю, жилось тебе тогда очень даже неплохо, правда?
По характерной линии ее напрягшихся плеч он мог с уверенностью сказать, что она только и ждет, когда же он допустит еще один промах, чтобы снова напасть. Но он больше не доставит ей такого удовольствия. Теперь он был начеку, хотя и продолжал говорить не переставая.
– Твоего младшего братика звали Джоуди – Джоуди Брайс, а твое имя в то время было Сюзанна Брайс. Маму твою звать Энн, хотя все называют ее Энни. Ну а той кукле, которую я тебе подарил, но которая на самом деле была когда-то твоей, ты сама дала имя Молли.
Хэп вряд ли смог бы сказать, как долго говорил таким образом; он знал лишь, что за все время пути не промолчал и двух секунд кряду. Когда он наконец добрался до того места, где их ждала Энни, из-за горизонта уже выкатывалось раннее летнее солнце. У Хэпа было такое чувство, что болит каждая жилка и каждая косточка его тела, но нельзя было терять ни секунды. Единственное, что он мог себе позволить, – это наспех перекусить и слегка размять вконец затекшие ноги.
Энни давно уже не спала и, как только завидела их, бросилась бежать навстречу по густой росистой траве. Ему достаточно было увидеть ее лицо, чтобы в полной мере почувствовать, что ради нее стоило и не так рисковать. А она, взяв коня под уздцы, молча стояла и, с трудом сдерживая слезы, смотрела на девочку.
– Ну вот, привез твою дочь, Энни. Она слегка притомилась, потому что всю дорогу кричала без умолку, а в остальном она в прекрасной форме.
– Сюзанна? – тихо произнесла Энни и коснулась ноги ребенка.
Девочка тотчас же вышла из полузабытья, в которое незадолго до этого впала, и вновь начала брыкаться.
– Будь осторожна, от нее можно ожидать чего угодно, – предупредил Хэп и, взглянув на Сюзанну, строго проговорил: – А ну-ка прекрати сейчас же!
– Ты выглядишь смертельно усталым, Хэп, – озабоченно произнесла Энни.
– Да нет, я в порядке, – ответил он и, соскользнув с седла на землю, протянул руки за Сюзанной. Когда он снимал ее со спины Реда, одеяло сползло, и он увидел, что она по-прежнему прижимает к себе куклу. Некоторое время девочка с опаской взирала на него своими голубыми глазами, затем доверчиво приникла к его рукам. – Ну вот, так-то лучше. И знаешь, ты почти такая же хорошенькая, как твоя мама.
Он поставил ее на ноги и перевел взгляд на Энни:
– Знаешь, я бы не отказался выпить немного кофе, если, конечно, он у тебя есть.
Она кивнула:
– Кроме того, я сварила маисовую кашу. Надеюсь, она похожа на то варево, которое приготовила бы Асабети, и Сюзанна не откажется ее есть.
– Я тоже надеюсь. И вот еще что: прежде чем отправляться в путь, тебе надо каким-то образом избавить ее от вшей. Ну и вымыть хоть немного – ты только взгляни на нее.
Он зевнул, бессильно опустился на землю и, откинувшись, прислонился головой к стволу дерева.
– Ты уверен, что чувствуешь себя нормально?
– Я только посижу пару минут с закрытыми глазами, – едва внятно пробормотал он, – а потом мы сразу поедем.
Когда он проснулся, солнце уже было в зените, и от травы поднимался влажный пар. Он протер глаза, оглянулся вокруг, с усилием встал на ноги. Энни сидела у края одеяла, натянув на колени юбку, и тихонько напевала, а Сюзанна спала, лежа на животе и обняв одной рукой куклу, а другой Паучка. Хэп размялся, чтобы уменьшить боль в затекших плечах, и подошел к ним поближе.
Энни успела отмыть девочку от грязи, привела в порядок и надела на нее чистую рубашку Хэпа. Теперь, когда волосы Сюзанны были чисто вымыты, он заметил, что они тоже светлые, хотя и темнее, чем у Энни. Во сне девочка выглядела таким трогательно невинным и прелестным ребенком, каких ему до этого еще никогда не приходилось видеть, и он почувствовал, что к горлу подкатывается комок.
– Бог ты мой, до чего же она преобразилась! – воскликнул он.
Энни обеспокоенно посмотрела на него и сказала:
– Она ничего не помнит, Хэп, абсолютно ничего, и мне лишь остается надеяться, что это временное явление. Когда я начала говорить с ней по-команчски, она сразу же успокоилась, и я продолжала разговаривать с ней на смеси из двух языков, рассказывая о себе, Джоуди и Итане на команчском наречии и перемежая рассказ песнями на английском языке – из тех, которые я когда-то пела ей и Джоуди.
Она судорожно вздохнула и взволнованно произнесла:
– Проживи хоть сто лет, все равно не забуду, как много ты для меня сделал, Хэп. Я никогда не смогу тебя отблагодарить!
– Считай, уже отблагодарила, Энни. Причем с лихвой.
22
– А ну-ка иди сюда, Роза Команчей, – проговорил Хэп, беря девочку из рук матери. – Думаю, кое-кому будет очень любопытно на тебя посмотреть.
Кора Спренгер поджидала их на крыльце, но не выдержала и, прежде чем Хэп ссадил Энни на землю, бросилась через весь двор им навстречу.
– Господи, если б вы знали, до чего я рада вас видеть! – воскликнула она, но, увидев Сюзанну, осеклась и, вытирая нахлынувшие слезы, взволнованно произнесла: – Ах, Энни… вы все-таки нашли ее!
– Скорее не я, а Хэп.
– Похоже, Хэп, дела у тебя обстоят неплохо, – проговорил появившийся в этот момент Уилл Спренгер. – Ну как, нога тебя не подводит?
– Вроде нет.
– А хромаешь меньше?
– Как будто.
– Уилл, посмотри, это Сюзанна, – сказала Кора. – Им удалось отыскать ее.
– Ах, какая хорошенькая девчушка! – произнес Спренгер, заметивший наконец Сюзанну, смотревшую на него с забавно сосредоточенным видом. – И до чего же похожа на маму! Скажи, а что это у тебя такое?
– Представьте себе, котенок, – ответил за нее Хэп.
– Котенок?
– Ну да, и везем мы его аж из Сан-Сабы, док.
– Бог ты мой!
– Хотя должен признать, – добавил ради справедливости Хэп, – что все это время он держался на удивление молодцом.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78