Бодайну хватило одного взгляда, чтобы понять: девушку что-то тревожит.
– Что случилось, малышка? Как ты вчера отдохнула?
– Неплохо, – пробормотала Виктория.
– Хочешь со мной о чем-то потолковать? – спросил великан.
– Я вчера… кое-что сделала и теперь мучаюсь, – проговорила Виктория, когда они отошли от загона.
– И что же ты сделала? – улыбнулся Бодайн.
– Вчера вечером меня отвез домой Эдвард Ганновер.
– И что же? – Глаза Бодайна угрожающе сверкнули.
– Я позволила ему меня поцеловать. – Виктория залилась краской.
– И все?.. – У Бодайна отлегло от сердца.
– Не понимаю, как это могло случиться. Мы с ним едва знакомы. Я вела себя предосудительно.
– Малышка, ты слишком строго себя судишь.
Девушка остановилась и заглянула мужчине в лицо.
– Видишь ли… я хотела, чтобы он поцеловал меня. Не знаю, как это объяснить, но я чувствовала, что меня к нему тянет. Я ничего не могла с собой поделать. Даже мысли о Поле меня не остановили.
– Дорогая, такое иногда происходит между мужчиной и женщиной, – проговорил Бодайн.
– Но с Полом у меня такого не было, – возразила Виктория.
– Может, Эдвард Ганновер позволил себе что-нибудь лишнее? – Бодайн внимательно посмотрел на девушку.
– Да, позволил! – заявила Виктория. – Он сказал, что воздаст мне должное и не воспользуется моей невинностью.
Бодайн невольно улыбнулся.
– И теперь мне стыдно показаться ему на глаза, – продолжала девушка. – Сначала я ужасно на него разозлилась. А сейчас я злюсь на себя.
Бодайн обнял Викторию за плечи и повел к дому.
– Думаю, у тебя просто такой возраст, дорогая. Тебя всю жизнь опекали и оберегали, а теперь ты становишься взрослой.
– Эдвард Ганновер считает меня ребенком, – возразила Виктория.
– Нет, малышка, он ошибается. – Бодайн рассмеялся. – Но если он снова начнет приставать к тебе, то дай мне знать.
– Теперь он вряд ли захочет меня снова видеть. – Девушка тихонько вздохнула.
«Возможно, мне придется поговорить с этим Эдвардом Ганновером», – подумал Бодайн, провожая Викторию взглядом. В следующее мгновение она скрылась за дверью.
* * *
Эдвард не лгал, когда говорил Клариссе, что на ранчо слишком много дел. Вместе со своими работниками он постоянно выезжал на весеннее клеймение скота и принимал участие в других сезонных работах. В хлопотах он даже не заметил, как пролетела неделя, – ему нравилось спать под открытым небом, нравилось общаться с мексиканцами и шутить с ними. Но так не могло продолжаться бесконечно, и в конце концов Эдвард вернулся к обыденной жизни.
Вернувшись на ранчо, он первым делом принял горячую ванну и сбрил недельную щетину. Затем отправился в кабинет. Прайс Уильямс, его бухгалтер, сидел, склонившись над бумагами.
– Добро пожаловать в мир цифр и счетов, мистер Ганновер, – приветствовал он хозяина.
Эдвард взял со стола стопку нераспечатанной корреспонденции.
– Знаешь, Прайс, я пришел к выводу, что мог бы стать прекрасным работником, если бы не являлся владельцем этого ранчо.
Бухгалтер покачал головой:
– Одни рождаются, чтобы править, другие – чтобы служить. Не представляю, как бы вы подчинялись чьим-либо приказам.
– Да, с этим сложнее, – согласился Эдвард. – Но как бы то ни было, смена обстановки пошла мне на пользу.
Обнаружив среди писем послание от Клариссы, Эдвард, не читая, бросил его в корзину для мусора.
– Пока вас не было, приезжала с визитом Дженнифер Ролинз, – сообщил Прайс.
– Что же привело ее сюда? – Эдвард нахмурился. До войны Дженнифер была его любовницей. Он хотел порвать с ней навсегда, но она сначала закатила ему сцену, после чего с рыданиями упала ему на грудь, а Эдвард терпеть этого не мог. – Чего она хотела? – Он пристально посмотрел на бухгалтера.
– Она оставила записку. – Прайс указал на пачку писем в руках Эдварда.
Снова просмотрев почту, Эдвард наконец нашел то, что искал. Он развернул записку:
«Мой дорогой Эдвард, мне невыносима мысль, что ты вернулся, но до сих пор со мной не встретился. Пожалуйста, приезжай поскорее в Сан-Антонио. Буду ждать.
Люблю тебя.
Дженнифер».
Эдвард скомкал письмо и бросил в корзину.
– Если так будет продолжаться, нам придется обзавестись корзиной повместительнее, – с улыбкой проговорил Прайс.
Эдвард насупился. Прайс же рассмеялся, затем снова уткнулся в свои бумаги.
Тут Эдвард заметил на одном из конвертов знакомый почерк – это было письмо от майора Рея Кортни. Он сломал печать и прочитал следующее:
«Дорогой Эдвард, клянусь Богом, ты не ожидал когда-либо снова обо мне услышать, но, подобно бумерангу, я возвращаюсь. Так вот, я остался на службе в армии. Ныне местом моей приписки является Сан-Антонио, штат Техас. Правда, жизнь в твоем диком Техасе меня не прельщает, и я с превеликой радостью сменил бы род деятельности. До сего дня я занимался розыском лиц, совершивших преступления против нашей армии. Но думается, что в Техасе меня ждет другая работа. Увидимся, как только я здесь обоснуюсь. С нетерпением жду встречи. На прошлой неделе я видел генерала, он велел передать тебе поклон.
С уважением,
майор Рей Кортни».
Эдвард сложил письмо и сунул его обратно в конверт. Он знал, что будет с нетерпением ждать встречи с другом.
Прайс встал из-за стола и, извинившись, направился к двери. В следующее мгновение он едва не столкнулся с Дэном.
– Я не помешаю? – спросил доктор.
– Помешаешь, но все равно проходи, – усмехнулся Эдвард. – Так чем же ты занимался в мое отсутствие?
– Врачевал сломанные кости. – Дэн улыбнулся. – К сожалению, я не в силах врачевать разбитые тобой сердца.
– О чем это ты? – удивился Эдвард.
– У меня побывала Кларисса. Она просила меня выступить посредником от ее лица.
– Прошу без подробностей. – Эдвард поморщился. – Женщины меня ужасно утомляют.
– Полагаю, с этой проблемой ты справишься, – заметил Дэн.
– Дружище, хочешь выпить?
– Нет. Но с удовольствием перекушу.
– Ты всегда голоден?
– Нет, только изредка, – проворчал доктор.
– Не сердись, Дэн, я тоже ужасно голоден, – с улыбкой проговорил Эдвард.
Несколько минут спустя они уже сидели за столом.
– Я только что от Матушки, – сообщил Дэн.
– У нее все здоровы?
Доктор насупился.
– Почему ты считаешь, что кто-то непременно хворает, если я захожу в гости? Я самый обычный человек и интересуюсь не только сломанными конечностями.
– А мисс Фарради входит в круг твоих интересов?
– Мы с ней стали добрыми друзьями, – ответил Дэн.
– Только друзьями?
Доктор пристально посмотрел на собеседника.
– Мне кажется, я немного в нее влюблен, но она для меня так же недосягаема, как солнце.
– Ты выражаешься как поэт, – усмехнулся Эдвард. Немного помолчав, добавил: – Но она почти ребенок.
– Ты что, спятил, приятель? – Доктор в изумлении уставился на друга.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93
– Что случилось, малышка? Как ты вчера отдохнула?
– Неплохо, – пробормотала Виктория.
– Хочешь со мной о чем-то потолковать? – спросил великан.
– Я вчера… кое-что сделала и теперь мучаюсь, – проговорила Виктория, когда они отошли от загона.
– И что же ты сделала? – улыбнулся Бодайн.
– Вчера вечером меня отвез домой Эдвард Ганновер.
– И что же? – Глаза Бодайна угрожающе сверкнули.
– Я позволила ему меня поцеловать. – Виктория залилась краской.
– И все?.. – У Бодайна отлегло от сердца.
– Не понимаю, как это могло случиться. Мы с ним едва знакомы. Я вела себя предосудительно.
– Малышка, ты слишком строго себя судишь.
Девушка остановилась и заглянула мужчине в лицо.
– Видишь ли… я хотела, чтобы он поцеловал меня. Не знаю, как это объяснить, но я чувствовала, что меня к нему тянет. Я ничего не могла с собой поделать. Даже мысли о Поле меня не остановили.
– Дорогая, такое иногда происходит между мужчиной и женщиной, – проговорил Бодайн.
– Но с Полом у меня такого не было, – возразила Виктория.
– Может, Эдвард Ганновер позволил себе что-нибудь лишнее? – Бодайн внимательно посмотрел на девушку.
– Да, позволил! – заявила Виктория. – Он сказал, что воздаст мне должное и не воспользуется моей невинностью.
Бодайн невольно улыбнулся.
– И теперь мне стыдно показаться ему на глаза, – продолжала девушка. – Сначала я ужасно на него разозлилась. А сейчас я злюсь на себя.
Бодайн обнял Викторию за плечи и повел к дому.
– Думаю, у тебя просто такой возраст, дорогая. Тебя всю жизнь опекали и оберегали, а теперь ты становишься взрослой.
– Эдвард Ганновер считает меня ребенком, – возразила Виктория.
– Нет, малышка, он ошибается. – Бодайн рассмеялся. – Но если он снова начнет приставать к тебе, то дай мне знать.
– Теперь он вряд ли захочет меня снова видеть. – Девушка тихонько вздохнула.
«Возможно, мне придется поговорить с этим Эдвардом Ганновером», – подумал Бодайн, провожая Викторию взглядом. В следующее мгновение она скрылась за дверью.
* * *
Эдвард не лгал, когда говорил Клариссе, что на ранчо слишком много дел. Вместе со своими работниками он постоянно выезжал на весеннее клеймение скота и принимал участие в других сезонных работах. В хлопотах он даже не заметил, как пролетела неделя, – ему нравилось спать под открытым небом, нравилось общаться с мексиканцами и шутить с ними. Но так не могло продолжаться бесконечно, и в конце концов Эдвард вернулся к обыденной жизни.
Вернувшись на ранчо, он первым делом принял горячую ванну и сбрил недельную щетину. Затем отправился в кабинет. Прайс Уильямс, его бухгалтер, сидел, склонившись над бумагами.
– Добро пожаловать в мир цифр и счетов, мистер Ганновер, – приветствовал он хозяина.
Эдвард взял со стола стопку нераспечатанной корреспонденции.
– Знаешь, Прайс, я пришел к выводу, что мог бы стать прекрасным работником, если бы не являлся владельцем этого ранчо.
Бухгалтер покачал головой:
– Одни рождаются, чтобы править, другие – чтобы служить. Не представляю, как бы вы подчинялись чьим-либо приказам.
– Да, с этим сложнее, – согласился Эдвард. – Но как бы то ни было, смена обстановки пошла мне на пользу.
Обнаружив среди писем послание от Клариссы, Эдвард, не читая, бросил его в корзину для мусора.
– Пока вас не было, приезжала с визитом Дженнифер Ролинз, – сообщил Прайс.
– Что же привело ее сюда? – Эдвард нахмурился. До войны Дженнифер была его любовницей. Он хотел порвать с ней навсегда, но она сначала закатила ему сцену, после чего с рыданиями упала ему на грудь, а Эдвард терпеть этого не мог. – Чего она хотела? – Он пристально посмотрел на бухгалтера.
– Она оставила записку. – Прайс указал на пачку писем в руках Эдварда.
Снова просмотрев почту, Эдвард наконец нашел то, что искал. Он развернул записку:
«Мой дорогой Эдвард, мне невыносима мысль, что ты вернулся, но до сих пор со мной не встретился. Пожалуйста, приезжай поскорее в Сан-Антонио. Буду ждать.
Люблю тебя.
Дженнифер».
Эдвард скомкал письмо и бросил в корзину.
– Если так будет продолжаться, нам придется обзавестись корзиной повместительнее, – с улыбкой проговорил Прайс.
Эдвард насупился. Прайс же рассмеялся, затем снова уткнулся в свои бумаги.
Тут Эдвард заметил на одном из конвертов знакомый почерк – это было письмо от майора Рея Кортни. Он сломал печать и прочитал следующее:
«Дорогой Эдвард, клянусь Богом, ты не ожидал когда-либо снова обо мне услышать, но, подобно бумерангу, я возвращаюсь. Так вот, я остался на службе в армии. Ныне местом моей приписки является Сан-Антонио, штат Техас. Правда, жизнь в твоем диком Техасе меня не прельщает, и я с превеликой радостью сменил бы род деятельности. До сего дня я занимался розыском лиц, совершивших преступления против нашей армии. Но думается, что в Техасе меня ждет другая работа. Увидимся, как только я здесь обоснуюсь. С нетерпением жду встречи. На прошлой неделе я видел генерала, он велел передать тебе поклон.
С уважением,
майор Рей Кортни».
Эдвард сложил письмо и сунул его обратно в конверт. Он знал, что будет с нетерпением ждать встречи с другом.
Прайс встал из-за стола и, извинившись, направился к двери. В следующее мгновение он едва не столкнулся с Дэном.
– Я не помешаю? – спросил доктор.
– Помешаешь, но все равно проходи, – усмехнулся Эдвард. – Так чем же ты занимался в мое отсутствие?
– Врачевал сломанные кости. – Дэн улыбнулся. – К сожалению, я не в силах врачевать разбитые тобой сердца.
– О чем это ты? – удивился Эдвард.
– У меня побывала Кларисса. Она просила меня выступить посредником от ее лица.
– Прошу без подробностей. – Эдвард поморщился. – Женщины меня ужасно утомляют.
– Полагаю, с этой проблемой ты справишься, – заметил Дэн.
– Дружище, хочешь выпить?
– Нет. Но с удовольствием перекушу.
– Ты всегда голоден?
– Нет, только изредка, – проворчал доктор.
– Не сердись, Дэн, я тоже ужасно голоден, – с улыбкой проговорил Эдвард.
Несколько минут спустя они уже сидели за столом.
– Я только что от Матушки, – сообщил Дэн.
– У нее все здоровы?
Доктор насупился.
– Почему ты считаешь, что кто-то непременно хворает, если я захожу в гости? Я самый обычный человек и интересуюсь не только сломанными конечностями.
– А мисс Фарради входит в круг твоих интересов?
– Мы с ней стали добрыми друзьями, – ответил Дэн.
– Только друзьями?
Доктор пристально посмотрел на собеседника.
– Мне кажется, я немного в нее влюблен, но она для меня так же недосягаема, как солнце.
– Ты выражаешься как поэт, – усмехнулся Эдвард. Немного помолчав, добавил: – Но она почти ребенок.
– Ты что, спятил, приятель? – Доктор в изумлении уставился на друга.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93