Небо мрачнело, покрываясь свинцовыми тучами, с севера дул холодный ветер – под его порывами гнулись и качались деревья, – по дороге носились сухие листья.
Предстоящее путешествие не очень-то радовало Викторию. Она украдкой поглядывала на мужа, но лицо его оставалось бесстрастным, так что можно было лишь гадать, в каком он настроении. Виктория рассчитывала, что он отменит свадебное путешествие, но Эдвард от принятого решения не отказался.
Эстансио должен был довезти их до Галвестона, откуда морским путем им предстояло добираться до Ямайки. Эдвард уже заказал билеты на корабль.
Вскоре они миновали Сидарвилл, и Виктория, почти не спавшая ночью, задремала. А проснувшись, увидела перед собой Эстансио – тот открыл дверцу коляски и, обращаясь к Эдварду, проговорил:
– Мы приехали к тому месту, сеньор Эдуардо, где вы хотели пообедать.
После обеда они продолжили путешествие. Эдвард сообщил, что на ночь они остановятся в Сан-Антонио, и Виктория сказала:
– Пожалуйста, расскажи мне про Сан-Антонио.
Эдвард усмехнулся:
– Никогда не расспрашивай техасца про Сан-Антонио. О нем техасцы могут говорить бесконечно. Ведь это наша гордость.
– Ты имеешь в виду Аламо?
– Тебе известно об Аламо? – изумился Эдвард.
– Просто Бодайн как-то раз упоминал о сражении, которое техасцы проиграли. Не понимаю, как можно гордиться поражением?
– Видишь ли, техасцы проиграли сражение, но победили в войне. Тринадцать дней сто восемьдесят воинов удерживали небольшую крепость от вторжения многотысячной мексиканской армии. Тревис, командир техасского отряда, дал своим солдатам право выбора: покинуть крепость или сражаться до конца. Все защитники предпочли остаться, сознавая, что идут на верную смерть. Тринадцать дней продержались они. Этого времени хватило на то, чтобы Сэм Хьюстон собрал силы и разгромил неприятеля.
– А что стало с защитниками Аламо?
– Они все погибли.
– Неужели все?
– До единого человека.
– Как печально. Не думаю, что мне понравится твой Аламо. Я ненавижу войну. – Глаза Виктории затуманились слезами.
– Я рассказал тебе это не для того, чтобы ты грустила. Наверное, нужно родиться в Техасе, чтобы гордиться мужественными защитниками крепости.
– И в этой войне погибло много достойных людей, – заявила Виктория. – Например, мой отец. Но я вовсе не горжусь его смертью. Если бы я была мужчиной, то взяла бы в руки оружие и отомстила за него.
– Око за око, зуб за зуб, Виктория? – Эдвард вскинул брови.
– Совершенно верно!
– Тогда, возможно, ты все же свершила свое возмездие.
– Нет, я застрелила за то, что он убил Бесс и угрожал мне. – Виктория с вызовом взглянула на мужа. – Уж не боишься ли ты, янки, что я найду причину мстить тебе?
– Похоже, ты уже мне отомстила, Виктория. Только лучше бы ты меня застрелила. Мне было бы тогда не так больно.
«Что он имеет в виду?» – подумала Виктория.
– Все плохое, что со мной случилось за последнее время, Эдвард, так или иначе связано с янки.
Эдвард нахмурился и стиснул зубы. И Виктория поняла, что он снова рассердился. Она вздохнула и уставилась в окно. Первый день их путешествия складывался не очень удачно.
Какое-то время они молчали. Наконец Эдвард проговорил:
– Виктория, для женщины ты слишком умна.
Она взглянула на него с удивлением.
– Для женщины? Что ты имеешь в виду?
– Дело в том, что до сих пор мне не приходилось сталкиваться с женщинами, у которых в голове имелись бы мозги.
– Мне тебя жаль. Вероятно, ты очень скучал.
Эдвард расхохотался.
– Да, ты действительно слишком умна.
Виктория насупилась и снова отвернулась. До самого Сан-Антонио они не обмолвились ни словом.
В апартаментах отеля, которые занимали супруги, имелись две спальни, разделенные гостиной. Когда они только приехали, их встретил сам хозяин гостиницы, и он же взял на себя заботу обо всех их нуждах. Было очевидно: приезд владельца Рио-дель-Лобо – чрезвычайно важное событие.
Немного отдохнув после дороги, Виктория переоделась и вышла в гостиную. Теперь она была в синем бархатном платье с глубоким вырезом и с высокой прической, которую заколола гребнями из слоновой кости; на груди же ее сверкал, переливаясь всеми цветами радуги, подаренный мужем бриллиантовый кулон.
Эдвард уже ждал ее. Сидя в кресле, он читал газету.
– Надеюсь, ты не очень долго ждал? – проговорила Виктория.
Он поднял голову и осмотрел жену. Затем, отложив газету, поднялся на ноги и сделал шаг ей навстречу.
– Нет, дорогая, мне не пришлось долго ждать. А если бы даже и пришлось, то ожидание того стоило бы. Ты выглядишь прекрасно.
– Спасибо, – пробормотала Виктория, стараясь не подавать виду, как польщена его одобрением.
– Кажется, совсем недавно ты не желала принимать от меня комплименты.
– Теперь ты имеешь право поизносить их в мой адрес, – заметила она с улыбкой. – К тому же я полагаю, что ты говоришь от чистого сердца.
– Да, разумеется. – Он взял ее под руку. – Пойдем? Хотя мне очень этого не хочется, но я вынужден показать тебя свету. Ты, наверное, проголодалась?
– Умираю с голоду.
Они спустились по лестнице, вошли в ресторан, и тотчас же все взоры обратились в их сторону – все с восхищением смотрели на элегантную молодую даму и сопровождавшего ее красивого брюнета. Официант встретил супругов ослепительной улыбкой. Он подвел их к лучшему из столиков. И сразу же принял заказ.
– Я безмерно рад, Виктория, что ты надела одно из своих новых платьев, – сказал Эдвард.
Она улыбнулась:
– Я совершила ошибку, не поблагодарив тебя. Но не думай, что должен покупать мне такие дорогие наряды. Да еще в таком количестве…
– Не отказывай мне в удовольствии видеть тебя такой, как сейчас. Посмотри по сторонам, дорогая. Все мужчины в зале мечтали бы поменяться со мной местами.
Виктория покраснела и опустила глаза.
– Пожалуйста, не смущай меня.
– Эдвард, какой же ты плохой мальчик, – послышался вдруг женский голос. – Почему ты не сообщил, что собираешься приехать?
Виктория подняла голову и увидела стоявшую у стола Монику Уэббер. На ней было желтое атласное платье; рыжие локоны спускались на плечи, а голубые глаза смотрели на Эдварда с улыбкой.
– Здравствуй, Моника. – Он кивнул, поднимаясь с места.
Рыжеволосая красавица положила руку ему на плечо.
– Как замечательно, что я тебя встретила, Эдвард. Сисси Норрис дает бал. Я знаю, что она будет счастлива тебя видеть. Обещай, что придешь. – Моника открыто заигрывала с Эдвардом. – Нам многое нужно наверстать, не так ли?
– Моника, я…
Она что-то прошептала ему на ухо.
– Моника, ты что, не помнишь Викторию? Мы обвенчались.
Моника нахмурилась и, убрав руку с плеча Эдварда, повернулась к Виктории.
– А я считала, ты помолвлена с Полом О’Брайеном.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93
Предстоящее путешествие не очень-то радовало Викторию. Она украдкой поглядывала на мужа, но лицо его оставалось бесстрастным, так что можно было лишь гадать, в каком он настроении. Виктория рассчитывала, что он отменит свадебное путешествие, но Эдвард от принятого решения не отказался.
Эстансио должен был довезти их до Галвестона, откуда морским путем им предстояло добираться до Ямайки. Эдвард уже заказал билеты на корабль.
Вскоре они миновали Сидарвилл, и Виктория, почти не спавшая ночью, задремала. А проснувшись, увидела перед собой Эстансио – тот открыл дверцу коляски и, обращаясь к Эдварду, проговорил:
– Мы приехали к тому месту, сеньор Эдуардо, где вы хотели пообедать.
После обеда они продолжили путешествие. Эдвард сообщил, что на ночь они остановятся в Сан-Антонио, и Виктория сказала:
– Пожалуйста, расскажи мне про Сан-Антонио.
Эдвард усмехнулся:
– Никогда не расспрашивай техасца про Сан-Антонио. О нем техасцы могут говорить бесконечно. Ведь это наша гордость.
– Ты имеешь в виду Аламо?
– Тебе известно об Аламо? – изумился Эдвард.
– Просто Бодайн как-то раз упоминал о сражении, которое техасцы проиграли. Не понимаю, как можно гордиться поражением?
– Видишь ли, техасцы проиграли сражение, но победили в войне. Тринадцать дней сто восемьдесят воинов удерживали небольшую крепость от вторжения многотысячной мексиканской армии. Тревис, командир техасского отряда, дал своим солдатам право выбора: покинуть крепость или сражаться до конца. Все защитники предпочли остаться, сознавая, что идут на верную смерть. Тринадцать дней продержались они. Этого времени хватило на то, чтобы Сэм Хьюстон собрал силы и разгромил неприятеля.
– А что стало с защитниками Аламо?
– Они все погибли.
– Неужели все?
– До единого человека.
– Как печально. Не думаю, что мне понравится твой Аламо. Я ненавижу войну. – Глаза Виктории затуманились слезами.
– Я рассказал тебе это не для того, чтобы ты грустила. Наверное, нужно родиться в Техасе, чтобы гордиться мужественными защитниками крепости.
– И в этой войне погибло много достойных людей, – заявила Виктория. – Например, мой отец. Но я вовсе не горжусь его смертью. Если бы я была мужчиной, то взяла бы в руки оружие и отомстила за него.
– Око за око, зуб за зуб, Виктория? – Эдвард вскинул брови.
– Совершенно верно!
– Тогда, возможно, ты все же свершила свое возмездие.
– Нет, я застрелила за то, что он убил Бесс и угрожал мне. – Виктория с вызовом взглянула на мужа. – Уж не боишься ли ты, янки, что я найду причину мстить тебе?
– Похоже, ты уже мне отомстила, Виктория. Только лучше бы ты меня застрелила. Мне было бы тогда не так больно.
«Что он имеет в виду?» – подумала Виктория.
– Все плохое, что со мной случилось за последнее время, Эдвард, так или иначе связано с янки.
Эдвард нахмурился и стиснул зубы. И Виктория поняла, что он снова рассердился. Она вздохнула и уставилась в окно. Первый день их путешествия складывался не очень удачно.
Какое-то время они молчали. Наконец Эдвард проговорил:
– Виктория, для женщины ты слишком умна.
Она взглянула на него с удивлением.
– Для женщины? Что ты имеешь в виду?
– Дело в том, что до сих пор мне не приходилось сталкиваться с женщинами, у которых в голове имелись бы мозги.
– Мне тебя жаль. Вероятно, ты очень скучал.
Эдвард расхохотался.
– Да, ты действительно слишком умна.
Виктория насупилась и снова отвернулась. До самого Сан-Антонио они не обмолвились ни словом.
В апартаментах отеля, которые занимали супруги, имелись две спальни, разделенные гостиной. Когда они только приехали, их встретил сам хозяин гостиницы, и он же взял на себя заботу обо всех их нуждах. Было очевидно: приезд владельца Рио-дель-Лобо – чрезвычайно важное событие.
Немного отдохнув после дороги, Виктория переоделась и вышла в гостиную. Теперь она была в синем бархатном платье с глубоким вырезом и с высокой прической, которую заколола гребнями из слоновой кости; на груди же ее сверкал, переливаясь всеми цветами радуги, подаренный мужем бриллиантовый кулон.
Эдвард уже ждал ее. Сидя в кресле, он читал газету.
– Надеюсь, ты не очень долго ждал? – проговорила Виктория.
Он поднял голову и осмотрел жену. Затем, отложив газету, поднялся на ноги и сделал шаг ей навстречу.
– Нет, дорогая, мне не пришлось долго ждать. А если бы даже и пришлось, то ожидание того стоило бы. Ты выглядишь прекрасно.
– Спасибо, – пробормотала Виктория, стараясь не подавать виду, как польщена его одобрением.
– Кажется, совсем недавно ты не желала принимать от меня комплименты.
– Теперь ты имеешь право поизносить их в мой адрес, – заметила она с улыбкой. – К тому же я полагаю, что ты говоришь от чистого сердца.
– Да, разумеется. – Он взял ее под руку. – Пойдем? Хотя мне очень этого не хочется, но я вынужден показать тебя свету. Ты, наверное, проголодалась?
– Умираю с голоду.
Они спустились по лестнице, вошли в ресторан, и тотчас же все взоры обратились в их сторону – все с восхищением смотрели на элегантную молодую даму и сопровождавшего ее красивого брюнета. Официант встретил супругов ослепительной улыбкой. Он подвел их к лучшему из столиков. И сразу же принял заказ.
– Я безмерно рад, Виктория, что ты надела одно из своих новых платьев, – сказал Эдвард.
Она улыбнулась:
– Я совершила ошибку, не поблагодарив тебя. Но не думай, что должен покупать мне такие дорогие наряды. Да еще в таком количестве…
– Не отказывай мне в удовольствии видеть тебя такой, как сейчас. Посмотри по сторонам, дорогая. Все мужчины в зале мечтали бы поменяться со мной местами.
Виктория покраснела и опустила глаза.
– Пожалуйста, не смущай меня.
– Эдвард, какой же ты плохой мальчик, – послышался вдруг женский голос. – Почему ты не сообщил, что собираешься приехать?
Виктория подняла голову и увидела стоявшую у стола Монику Уэббер. На ней было желтое атласное платье; рыжие локоны спускались на плечи, а голубые глаза смотрели на Эдварда с улыбкой.
– Здравствуй, Моника. – Он кивнул, поднимаясь с места.
Рыжеволосая красавица положила руку ему на плечо.
– Как замечательно, что я тебя встретила, Эдвард. Сисси Норрис дает бал. Я знаю, что она будет счастлива тебя видеть. Обещай, что придешь. – Моника открыто заигрывала с Эдвардом. – Нам многое нужно наверстать, не так ли?
– Моника, я…
Она что-то прошептала ему на ухо.
– Моника, ты что, не помнишь Викторию? Мы обвенчались.
Моника нахмурилась и, убрав руку с плеча Эдварда, повернулась к Виктории.
– А я считала, ты помолвлена с Полом О’Брайеном.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93