Но девушка чувствовала, что для подобных уверений время еще не настало. В отношении Веса она всегда знала, что будет кстати, а что нет. Эрин догадывалась, что он присоединится к янки задолго до того, как Вес принял это решение. Девушка видела, какое трудное сражение ведет ее жених с самим собой, и заставляла себя быть сдержанной и терпеливой. Она любила Веса всю жизнь, с той поры, когда они с Сюзанной были еще детьми, а Вес и Марк взяли на себя роль их защитников. День, когда Вес сделал ей предложение, был самым счастливым в ее жизни; день, когда он отправился на войну, самым печальным.
Теперь он дома. Суровый и несчастный, вместо того чтобы предаваться радостям жизни. Осторожный в тех вопросах, в которых раньше был сорвиголова. Вес изменился. Но в чем-то он остался прежним. За страдания, которые ему пришлось претерпеть, которые морщинами легли на его открытое и некогда добродушное лицо, Эрин любила его еще больше. Она уважала и ненавидела одновременно его высокое чувство ответственности, достоинства, чести, его неколебимое служение тем, кого он любил.
Как ей убедить возлюбленного, что только он может сделать ее счастливой, что только он с ногой или без — может сделать ее жизнь осмысленной?
— Что ты думаешь о нашем госте? — неожиданно спросил Вес, и Эрин, задумавшись, замешкалась с ответом. Она поняла, что Вес хочет отвлечь ее от раздумий, но в его вопросе, кроме прочего, звучало и настойчивое любопытство. Девушка вспомнила, что первый вопрос, который задал полковник, входя в дом, прозвучал довольно грубо, и хитроумно ответила:
— Он… очарователен.
— Очарователен? — Вес был готов взорваться. Эрин отметила это. Может быть, это ревность? Ей это понравилось. Очень понравилось. Это было отмщением за недавнее красноречивое заявление Веса о том, что он готов отринуть ее.
Эрин кивнула.
— В самом деле, — невинно продолжала плутовка. — Он забавен. Никогда раньше я не встречала англичан.
Вес скис и возымел вид человека, проглотившего клопа.
— Забавен? — переспросил он.
— Ты все время повторяешь за мной, — укоризненно заметила Эрин. — Надеюсь, он задержится у вас надолго.
— Ты надеешься?
Прядь темных волос упала Весу на лоб. Он нахмурился и выглядел очень свирепо, как будто его неожиданно накачали воинственностью. Глаза его, тусклые и блеклые еще несколько дней назад, сверкали боевым задором. Жизнь и страсти возвращались к Весли Карру.
В Эрин тоже пылал огонь жизни и любви, но она старалась сдерживаться. Девушке нравилось негодование жениха, его ярость, которая сказала ей много больше, чем он сам.
Мисс Макдугал невинно кивнула, подтверждая свое отношение к Реддингу. Наверное, не стоило обижать Веса, но ей казалось, что были хороши все средства, способные вывести его из летаргии, из состояния отчаяния, которому Эрин была свидетельницей в свой первый приезд. Гость Сюзанны привел девушку в недоумение. Ей казалось, что у их разговора есть неведомая ей подоплека, но точно определить ее Эрин не могла. Она поняла, что Сюзанна увлечена валлийцем. Скрыть это было невозможно. Но кроме обаяния, которое, несомненно, было в Реддинге, в нем было еще нечто, что вызывало ее беспокойство.
— Держись от него подальше, — неожиданно приказал Вес.
— Почему? — удивилась Эрин. — Он же ваш гость.
— Он не гость, — отрезал Карр.
— Кто же он? — у девушки широко раскрылись глаза от любопытства и от того, как быстро Вес стал мрачнее туч.
Бог мой! Что он может ей сказать?! У Веса не было в запасе подходящего, разумного ответа. Он и сам точно не знал, каким образом валлиец вторгся в их жизнь, заставив, например, его, Веса, беспокоиться о себе.
— Работник, — пробормотал он.
На лице Эрин обозначилось явное недоверие. Никто не вел себя так непохоже на работника, как сибаритствующий, обворожительный Реддинг. Девушка не преминула отметить и тот странный, мгновенный интерес, который он к ней проявил и тут же потерял.
— Собирается ли он остаться у вас?
— Не знаю, — с неохотой ответил Вес.
Это было еще одно сомнительное утверждение, но Эрин проглотила и его.
В процессе разговора Эрин пододвигалась все ближе и ближе к жениху, и когда, наконец, они оказались сидящими вплотную друг к другу и их губы встретились, Эрин почувствовала крепкие объятия Веса и пробуждающееся в нем желание.
Сюзанна вошла было в комнату, но замерла на пороге: Эрин блаженствовала в объятиях Веса. Сюзанна развернулась и быстро ретировалась в кухню.
Кухня была новой, недавно оборудованной. Тут был насос для накачивания воды и плита. Старая кухня, узкая и холодная, использовалась теперь как кладовая. Когда Сюзанна впервые увидела новое кухонное помещение, оно показалось ей верхом роскоши, она и теперь иногда так думала.
Но все это не имело большого значения. Она бы с удовольствием жила в самом захудалом месте с минимумом удобств, но только с Райсом. К сожалению, Сюзанна знала, что этому не бывать. Он никого не подпустит так близко к себе. Сюзанна надеялась, что хоть брату удастся устроить свое счастье. Эта надежда согревала сердце женщины.
Сюзанна помогла Ханне приготовить ужин. Она надеялась, что Вес пригласит Эрин и они объявят о предстоящей свадьбе. Сюзанна подошла к двери.
Ярко светило послеполуденное солнце. Сюзанна заметила, что на ранчо возвращается табун лошадей. Потом она увидела Райса. Он стоял в тени, у амбара, вдалеке от людей. Валлиец был поглощен беседой с Джесусом. Как он выбрался из дома, никем не замеченный? Из кухни Сюзанна не слышала ничего, кроме отзвуков разговора между Весом и Эрин, она не слышала, чтобы скрипнула дверь или пискнула половица. Кроме того, Реддинг не должен был выходить из дома, выполняя предписания врача, он должен был находиться в постели, отдыхая, оберегая свои израненные стопы от мучений, причиняемых ходьбой.
Как всегда, глядя на Райса, Сюзанна вступила в спор сама с собой. Материнское чувство подталкивало ее выбежать и побранить Райса за проступок; чувство зрелой женщины советовало ей понять его, именно это чувство подсказывало Сюзанне, что он с презрением отвергнет любое увещевание.
Сюзанна прекрасно понимала, что силой или строгостью Райса удержать невозможно.
Итак, ей оставалось следить, гадая, почему Райс, избегающий контактов с другими работниками, был так расположен к Джесусу.
Сюзанна думала о Райсе. С первого взгляда казалось ужасным, что она могла полюбить такого человека. Вернее сказать, казалось бы ужасным, если, кроме жестокости, не заметить в нем других качеств: нежности и сострадания, которые, честно говоря, проявлялись довольно редко, но шли из глубины сердца.
Сюзанна снова перебрала в памяти все, что ей было известно о Реддинге. Очень мало. Капельку сведений о себе он обронил здесь, намеренно проговорился там.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119
Теперь он дома. Суровый и несчастный, вместо того чтобы предаваться радостям жизни. Осторожный в тех вопросах, в которых раньше был сорвиголова. Вес изменился. Но в чем-то он остался прежним. За страдания, которые ему пришлось претерпеть, которые морщинами легли на его открытое и некогда добродушное лицо, Эрин любила его еще больше. Она уважала и ненавидела одновременно его высокое чувство ответственности, достоинства, чести, его неколебимое служение тем, кого он любил.
Как ей убедить возлюбленного, что только он может сделать ее счастливой, что только он с ногой или без — может сделать ее жизнь осмысленной?
— Что ты думаешь о нашем госте? — неожиданно спросил Вес, и Эрин, задумавшись, замешкалась с ответом. Она поняла, что Вес хочет отвлечь ее от раздумий, но в его вопросе, кроме прочего, звучало и настойчивое любопытство. Девушка вспомнила, что первый вопрос, который задал полковник, входя в дом, прозвучал довольно грубо, и хитроумно ответила:
— Он… очарователен.
— Очарователен? — Вес был готов взорваться. Эрин отметила это. Может быть, это ревность? Ей это понравилось. Очень понравилось. Это было отмщением за недавнее красноречивое заявление Веса о том, что он готов отринуть ее.
Эрин кивнула.
— В самом деле, — невинно продолжала плутовка. — Он забавен. Никогда раньше я не встречала англичан.
Вес скис и возымел вид человека, проглотившего клопа.
— Забавен? — переспросил он.
— Ты все время повторяешь за мной, — укоризненно заметила Эрин. — Надеюсь, он задержится у вас надолго.
— Ты надеешься?
Прядь темных волос упала Весу на лоб. Он нахмурился и выглядел очень свирепо, как будто его неожиданно накачали воинственностью. Глаза его, тусклые и блеклые еще несколько дней назад, сверкали боевым задором. Жизнь и страсти возвращались к Весли Карру.
В Эрин тоже пылал огонь жизни и любви, но она старалась сдерживаться. Девушке нравилось негодование жениха, его ярость, которая сказала ей много больше, чем он сам.
Мисс Макдугал невинно кивнула, подтверждая свое отношение к Реддингу. Наверное, не стоило обижать Веса, но ей казалось, что были хороши все средства, способные вывести его из летаргии, из состояния отчаяния, которому Эрин была свидетельницей в свой первый приезд. Гость Сюзанны привел девушку в недоумение. Ей казалось, что у их разговора есть неведомая ей подоплека, но точно определить ее Эрин не могла. Она поняла, что Сюзанна увлечена валлийцем. Скрыть это было невозможно. Но кроме обаяния, которое, несомненно, было в Реддинге, в нем было еще нечто, что вызывало ее беспокойство.
— Держись от него подальше, — неожиданно приказал Вес.
— Почему? — удивилась Эрин. — Он же ваш гость.
— Он не гость, — отрезал Карр.
— Кто же он? — у девушки широко раскрылись глаза от любопытства и от того, как быстро Вес стал мрачнее туч.
Бог мой! Что он может ей сказать?! У Веса не было в запасе подходящего, разумного ответа. Он и сам точно не знал, каким образом валлиец вторгся в их жизнь, заставив, например, его, Веса, беспокоиться о себе.
— Работник, — пробормотал он.
На лице Эрин обозначилось явное недоверие. Никто не вел себя так непохоже на работника, как сибаритствующий, обворожительный Реддинг. Девушка не преминула отметить и тот странный, мгновенный интерес, который он к ней проявил и тут же потерял.
— Собирается ли он остаться у вас?
— Не знаю, — с неохотой ответил Вес.
Это было еще одно сомнительное утверждение, но Эрин проглотила и его.
В процессе разговора Эрин пододвигалась все ближе и ближе к жениху, и когда, наконец, они оказались сидящими вплотную друг к другу и их губы встретились, Эрин почувствовала крепкие объятия Веса и пробуждающееся в нем желание.
Сюзанна вошла было в комнату, но замерла на пороге: Эрин блаженствовала в объятиях Веса. Сюзанна развернулась и быстро ретировалась в кухню.
Кухня была новой, недавно оборудованной. Тут был насос для накачивания воды и плита. Старая кухня, узкая и холодная, использовалась теперь как кладовая. Когда Сюзанна впервые увидела новое кухонное помещение, оно показалось ей верхом роскоши, она и теперь иногда так думала.
Но все это не имело большого значения. Она бы с удовольствием жила в самом захудалом месте с минимумом удобств, но только с Райсом. К сожалению, Сюзанна знала, что этому не бывать. Он никого не подпустит так близко к себе. Сюзанна надеялась, что хоть брату удастся устроить свое счастье. Эта надежда согревала сердце женщины.
Сюзанна помогла Ханне приготовить ужин. Она надеялась, что Вес пригласит Эрин и они объявят о предстоящей свадьбе. Сюзанна подошла к двери.
Ярко светило послеполуденное солнце. Сюзанна заметила, что на ранчо возвращается табун лошадей. Потом она увидела Райса. Он стоял в тени, у амбара, вдалеке от людей. Валлиец был поглощен беседой с Джесусом. Как он выбрался из дома, никем не замеченный? Из кухни Сюзанна не слышала ничего, кроме отзвуков разговора между Весом и Эрин, она не слышала, чтобы скрипнула дверь или пискнула половица. Кроме того, Реддинг не должен был выходить из дома, выполняя предписания врача, он должен был находиться в постели, отдыхая, оберегая свои израненные стопы от мучений, причиняемых ходьбой.
Как всегда, глядя на Райса, Сюзанна вступила в спор сама с собой. Материнское чувство подталкивало ее выбежать и побранить Райса за проступок; чувство зрелой женщины советовало ей понять его, именно это чувство подсказывало Сюзанне, что он с презрением отвергнет любое увещевание.
Сюзанна прекрасно понимала, что силой или строгостью Райса удержать невозможно.
Итак, ей оставалось следить, гадая, почему Райс, избегающий контактов с другими работниками, был так расположен к Джесусу.
Сюзанна думала о Райсе. С первого взгляда казалось ужасным, что она могла полюбить такого человека. Вернее сказать, казалось бы ужасным, если, кроме жестокости, не заметить в нем других качеств: нежности и сострадания, которые, честно говоря, проявлялись довольно редко, но шли из глубины сердца.
Сюзанна снова перебрала в памяти все, что ей было известно о Реддинге. Очень мало. Капельку сведений о себе он обронил здесь, намеренно проговорился там.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119