Но ничего из этого не вышло. В дверь продолжали стучать, да так сильно, что она вся ходила ходуном. Теперь к стуку добавились еще и громогласные требования открыть. Пес, угрожающе урча, поднялся на задние лапы и ожесточенно скреб дверь когтями.
Повернувшись, Дэниел наткнулся на испуганный взгляд голубых глаз, следивших за каждым его движением, и тут все вспомнил.
Золотистые волосы густой волной спадали на обнаженные плечи. «Черт возьми, — ни с того ни с сего вдруг подумал Дэниел, — мне всегда нравились другие девушки! С прямыми темными волосами, густыми и блестящими, как шелк, с черными загадочными глазами, взгляд которых проникает в душу…» Джорджина была прямой противоположностью: золотистые вьющиеся волосы, светлые глаза… она была как солнышко.
Крякнув, Дэниел поднялся со смятой постели и заправил рубашку в штаны. Надо будет заплатить прачке в начале недели. Переступая босыми ногами по теплому полу, он одной рукой ухватил пса за ошейник, а другой отпер дверь. Он не спрашивал, кто пришел, потому что и так знал.
Дверь распахнулась, и в комнату ввалился дико вращающий глазами и весь дрожащий от ярости Питер. Джорджина приглушенно вскрикнула. Похоже, она не ждала увидеть своего жениха. Заглянув ему через плечо, она заметила и отца.
«Боже…» — пропел кто-то в ее голове тоненьким испуганным голосом.
Отец побелел, как смерть, увидев дочь. Спохватившись, Джорджина схватила плед и натянула до подбородка, закрыв плечи. Но было уже поздно. Взгляд Питера сказал ей, что он успел увидеть все, что ему было нужно.
Джорджина быстро оглянулась на Дэниела. Он как-то странно смотрел на нее. Девушка поняла, что он тоже увидел то, что было надето на ней. Точнее, то, что на ней почти ничего не было надето. Покраснев до корней волос, она отвернулась.
— Ты мне не дочь! — прошипел отец и тут же вышел.
Джорджина растерялась. Она не знала, что будет, когда он увидит ее здесь, но никак не думала, что он поступит именно так. Господи, неужели это он, родной отец, бросил ее на произвол судьбы, оставив в комнате наедине с двумя сердитыми молодыми людьми, от которых, учитывая их состояние, можно ждать чего угодно?..
Джорджина испуганно взглянула на Питера. Господи, она еще никогда не видела его в такой ярости. Он остановил на ней каменный взгляд. На щеках, покрытых утренней щетиной, угрожающе заходили желваки. Он медленно обернулся к Дэниелу, который стоял, привалившись плечом к дверному косяку.
И только сейчас Джорджина увидела в руках Питера винтовку.
Глава 14
— В Огайо не принято так обращаться с дамами, — тихо, но зловеще проговорил Питер. — А тех, кто этого не понимает, мы учим уму-разуму.
Питер, прекрати! Ты слишком торопишься с выводами и если не хочешь оказаться в глупейшем положении, послушай…
Но Питер, как всегда, ее не слушал. Он буравил злыми глазами Дэниела. А тот лишь сложил руки на груди и усмехнулся в ответ. Усмехнулся! Джорджине захотелось убить их обоих. Скромный журналист в очках ей нравился в Дэниеле больше, чем этот страшный незнакомец с холодной яростью во взоре и ледяной улыбкой.
Она впервые по-настоящему испугалась.
— К вам обратилась дама… — спокойно заметил он.
— А я обращаюсь к тебе! Мне плевать, кто ты такой и откуда взялся, но ты мне заплатишь за все. Если думаешь, что тебе удастся выйти сухим из воды после того, как ты угробил мое дело и украл мою невесту…
— Я не угробил ваше дело. Пока. И невест ничьих не воровал. Вот она, Джорджина, сидит в кресле. Забирайте, я не против.
— Дэниел! — вскричала девушка, пытаясь подняться с кресла. Сделать это было непросто, учитывая, что она закуталась в плед. Но ей все же удалось встать ногами на пол. — Я никуда и ни с кем не пойду!
Мужчины даже не оглянулись на нее. Лишь спустя минуту, чуть справившись с собой, Питер обернулся:
Если ты признаешь свою ошибку и попросишь меня проводить тебя домой, я все прощу. Одевайся, и мы пойдем.
Это заявление застало девушку врасплох. Она потрясенно уставилась на Питера, пытаясь поверить в то, что он действительно хочет, чтобы она пошла с ним, пытаясь угадать в его глазах боль… Но ее не было. Взгляд его светился только яростью и уязвленным самолюбием. Еще несколько дней назад она поверила бы ему, но теперь Джорджину уже нельзя было назвать наивной.
— Неужели «Хановер индастриз» так много для тебя значит? — язвительно обронила она, не сумев себя сдержать.
— Неужели твоя собственная семья так мало для тебя значит? — парировал Питер. — Одевайся, уходим.
Очевидно, нисколько не сомневаясь в том, что его приказание будет исполнено, он вновь повернулся к Дэниелу.
Да, мало! — крикнула ему в спину Джорджина. — Я не могу дорожить людьми, которые набивают свои кошельки деньгами, отнятыми у несчастных бедняков, обрекая тех на голодную смерть! Я никуда с тобой не пойду!
Дэниел шумно вздохнул и воздел глаза к потолку.
Я советую вам воспользоваться его советом, мисс, — проговорил он. — В любом случае если вы останетесь, вам очень не понравится то, что здесь произойдет.
Джорджина упрямо сложила руки на груди, но в последнее мгновение вспомнила о пледе, сползающем с плеч, и подхватила его. В лице Дэниела появилось разочарование. Вновь покраснев, она прямо взглянула на него.
«Господи, ну почему, когда он на меня смотрит, я всегда чувствую себя раздетой?»
Я сама себе хозяйка! — холодно заметила она и перевела глаза на Питера. — Я никуда с тобой не пойду. Твоя семья еще хуже моей. Возвращайся в свой магазин и уволь еще кого-нибудь, если это поможет тебе выпустить пар.
Питер потрясенно покачал головой, не веря своим ушам, а потом наставил ствол винтовки на Дэниела.
— Где твои башмаки, ковбой? Они тебе пригодятся, — сказал он и обернулся: — Одевайся, Джорджина, или придется пойти по улице так.
— Не говори глупостей и не указывай, пожалуйста, что мне делать!
Не совсем понимая, что происходит, Джорджина не двинулась с места. Тогда Дэниел решил прояснить для нее обстановку:
Если вы не хотите стать свидетельницей убийства, мисс, оденьтесь поскорее. Я предупрежал, что вам это не понравится. Когда пуля пробивает живое человеческое сердце, это всегда выглядит не очень красиво.
Джорджине приходилось читать в книжках про глаза, «лезущие на лоб», и она чувствовала, что именно это и произошло сейчас с ней, когда она взглянула на Питера. Только он не смотрел в ее сторону. Ствол его дурацкой винтовки по-прежнему был направлен Дэниелу в грудь.
Господи, ну почему он не выбьет ее у него из рук?
— Куда мы идем?
— К священнику. Если не хочешь выйти за меня, выйдешь за своего ковбоя, потому что одна жить ты не умеешь.
Несмотря на суровый тон Питера, Джорджина решила, что это неудачная шутка. Она бросила на Дэниела вопросительный взгляд, но тот молча стоял у двери, скрестив руки на груди.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102
Повернувшись, Дэниел наткнулся на испуганный взгляд голубых глаз, следивших за каждым его движением, и тут все вспомнил.
Золотистые волосы густой волной спадали на обнаженные плечи. «Черт возьми, — ни с того ни с сего вдруг подумал Дэниел, — мне всегда нравились другие девушки! С прямыми темными волосами, густыми и блестящими, как шелк, с черными загадочными глазами, взгляд которых проникает в душу…» Джорджина была прямой противоположностью: золотистые вьющиеся волосы, светлые глаза… она была как солнышко.
Крякнув, Дэниел поднялся со смятой постели и заправил рубашку в штаны. Надо будет заплатить прачке в начале недели. Переступая босыми ногами по теплому полу, он одной рукой ухватил пса за ошейник, а другой отпер дверь. Он не спрашивал, кто пришел, потому что и так знал.
Дверь распахнулась, и в комнату ввалился дико вращающий глазами и весь дрожащий от ярости Питер. Джорджина приглушенно вскрикнула. Похоже, она не ждала увидеть своего жениха. Заглянув ему через плечо, она заметила и отца.
«Боже…» — пропел кто-то в ее голове тоненьким испуганным голосом.
Отец побелел, как смерть, увидев дочь. Спохватившись, Джорджина схватила плед и натянула до подбородка, закрыв плечи. Но было уже поздно. Взгляд Питера сказал ей, что он успел увидеть все, что ему было нужно.
Джорджина быстро оглянулась на Дэниела. Он как-то странно смотрел на нее. Девушка поняла, что он тоже увидел то, что было надето на ней. Точнее, то, что на ней почти ничего не было надето. Покраснев до корней волос, она отвернулась.
— Ты мне не дочь! — прошипел отец и тут же вышел.
Джорджина растерялась. Она не знала, что будет, когда он увидит ее здесь, но никак не думала, что он поступит именно так. Господи, неужели это он, родной отец, бросил ее на произвол судьбы, оставив в комнате наедине с двумя сердитыми молодыми людьми, от которых, учитывая их состояние, можно ждать чего угодно?..
Джорджина испуганно взглянула на Питера. Господи, она еще никогда не видела его в такой ярости. Он остановил на ней каменный взгляд. На щеках, покрытых утренней щетиной, угрожающе заходили желваки. Он медленно обернулся к Дэниелу, который стоял, привалившись плечом к дверному косяку.
И только сейчас Джорджина увидела в руках Питера винтовку.
Глава 14
— В Огайо не принято так обращаться с дамами, — тихо, но зловеще проговорил Питер. — А тех, кто этого не понимает, мы учим уму-разуму.
Питер, прекрати! Ты слишком торопишься с выводами и если не хочешь оказаться в глупейшем положении, послушай…
Но Питер, как всегда, ее не слушал. Он буравил злыми глазами Дэниела. А тот лишь сложил руки на груди и усмехнулся в ответ. Усмехнулся! Джорджине захотелось убить их обоих. Скромный журналист в очках ей нравился в Дэниеле больше, чем этот страшный незнакомец с холодной яростью во взоре и ледяной улыбкой.
Она впервые по-настоящему испугалась.
— К вам обратилась дама… — спокойно заметил он.
— А я обращаюсь к тебе! Мне плевать, кто ты такой и откуда взялся, но ты мне заплатишь за все. Если думаешь, что тебе удастся выйти сухим из воды после того, как ты угробил мое дело и украл мою невесту…
— Я не угробил ваше дело. Пока. И невест ничьих не воровал. Вот она, Джорджина, сидит в кресле. Забирайте, я не против.
— Дэниел! — вскричала девушка, пытаясь подняться с кресла. Сделать это было непросто, учитывая, что она закуталась в плед. Но ей все же удалось встать ногами на пол. — Я никуда и ни с кем не пойду!
Мужчины даже не оглянулись на нее. Лишь спустя минуту, чуть справившись с собой, Питер обернулся:
Если ты признаешь свою ошибку и попросишь меня проводить тебя домой, я все прощу. Одевайся, и мы пойдем.
Это заявление застало девушку врасплох. Она потрясенно уставилась на Питера, пытаясь поверить в то, что он действительно хочет, чтобы она пошла с ним, пытаясь угадать в его глазах боль… Но ее не было. Взгляд его светился только яростью и уязвленным самолюбием. Еще несколько дней назад она поверила бы ему, но теперь Джорджину уже нельзя было назвать наивной.
— Неужели «Хановер индастриз» так много для тебя значит? — язвительно обронила она, не сумев себя сдержать.
— Неужели твоя собственная семья так мало для тебя значит? — парировал Питер. — Одевайся, уходим.
Очевидно, нисколько не сомневаясь в том, что его приказание будет исполнено, он вновь повернулся к Дэниелу.
Да, мало! — крикнула ему в спину Джорджина. — Я не могу дорожить людьми, которые набивают свои кошельки деньгами, отнятыми у несчастных бедняков, обрекая тех на голодную смерть! Я никуда с тобой не пойду!
Дэниел шумно вздохнул и воздел глаза к потолку.
Я советую вам воспользоваться его советом, мисс, — проговорил он. — В любом случае если вы останетесь, вам очень не понравится то, что здесь произойдет.
Джорджина упрямо сложила руки на груди, но в последнее мгновение вспомнила о пледе, сползающем с плеч, и подхватила его. В лице Дэниела появилось разочарование. Вновь покраснев, она прямо взглянула на него.
«Господи, ну почему, когда он на меня смотрит, я всегда чувствую себя раздетой?»
Я сама себе хозяйка! — холодно заметила она и перевела глаза на Питера. — Я никуда с тобой не пойду. Твоя семья еще хуже моей. Возвращайся в свой магазин и уволь еще кого-нибудь, если это поможет тебе выпустить пар.
Питер потрясенно покачал головой, не веря своим ушам, а потом наставил ствол винтовки на Дэниела.
— Где твои башмаки, ковбой? Они тебе пригодятся, — сказал он и обернулся: — Одевайся, Джорджина, или придется пойти по улице так.
— Не говори глупостей и не указывай, пожалуйста, что мне делать!
Не совсем понимая, что происходит, Джорджина не двинулась с места. Тогда Дэниел решил прояснить для нее обстановку:
Если вы не хотите стать свидетельницей убийства, мисс, оденьтесь поскорее. Я предупрежал, что вам это не понравится. Когда пуля пробивает живое человеческое сердце, это всегда выглядит не очень красиво.
Джорджине приходилось читать в книжках про глаза, «лезущие на лоб», и она чувствовала, что именно это и произошло сейчас с ней, когда она взглянула на Питера. Только он не смотрел в ее сторону. Ствол его дурацкой винтовки по-прежнему был направлен Дэниелу в грудь.
Господи, ну почему он не выбьет ее у него из рук?
— Куда мы идем?
— К священнику. Если не хочешь выйти за меня, выйдешь за своего ковбоя, потому что одна жить ты не умеешь.
Несмотря на суровый тон Питера, Джорджина решила, что это неудачная шутка. Она бросила на Дэниела вопросительный взгляд, но тот молча стоял у двери, скрестив руки на груди.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102