Невероятно, но он хотел ее вопреки всему.
Хотя все еще злился на нее за то, что она привела Робби.
Дункан с трудом отвел от нее взгляд.
Его возбуждали роскошные формы и невинность этой прелестной шотландской девочки.
– Я больше не могу, сэр, – тихо сказала Линнет.
Борясь с охватившей его страстью, Дункан залпом допил вино и отшвырнул кубок под громкий одобрительный рев.
Затем вновь наполнил кубок и выпил, прежде чем Фергус начал церемонию с супружеским камнем. Словно почувствовав настроение Дункана, дворецкий поднял витой рог, поднес к губам и издал призывный звук.
Пирующие сразу притихли. Сидевшие вытянули шеи, стоявшие сделали шаг вперед.
– Легенду, Фергус, – выкрикнул кто-то из гостей. – Расскажи нам легенду!
Локлан передал Фергусу кифару, и, пока тот настраивал инструмент, англичанин что-то шептал на ухо Линнет.
– Фергус – замечательный исполнитель, – говорил Мармадьюк. – Ему не довелось учиться, и он не имеет звания барда, но он прирожденный рассказчик и пользуется заслуженным почетом. На каждой свадьбе рассказывает легенду о супружеском камне.
Дункан все слышал и выразительно посмотрел на друга.
– Не забывай, что это всего лишь легенда. Пустые слова.
– Значит, они не могут принести вреда, ведь так, милорд? – отозвалась его жена, и глаза ее засверкали огнем, который он заметил еще по дороге из Дандоннела.
– Не стоит бояться камня из-за глупой легенды, – выпалил Дункан.
– Рад это слышать, – тут же вмешался Мармадьюк, и его единственный глаз лукаво заблестел. – Значит, нет причин отказывать всем в удовольствии посмотреть, как ты с молодой женой пройдешь эту церемонию.
Могучий звук рога призвал всех к тишине и избавил Дункана от необходимости отвечать Мармадьюку.
– Это было в давние времена, – начал Фергус свое повествование, ловко перебирая узловатыми пальцами струны кифары. – Старые боги все еще правили миром, и все почитали их обычаи. Неподалеку от того места, где мы сейчас сидим, жил один гордый кельтский король. И был он так силен, что на всех нагонял страх. Сам же никого не боялся. Ни человека, ни зверя и, как утверждали некоторые, даже богов.
Фергус остановился и глотнул пива из наполненной до краев кружки.
– И было у короля четыре дочери, все умницы и красавицы, они тоже боялись отца. Все, кроме младшей, самой его любимой.
Дункан сидел, сложив руки на груди. И почти не слушал. Эту легенду он знал наизусть.
– …Зная, что отец души в ней не чает, юная дева не стала скрывать от него, что влюбилась. Ее избранник был отважен, красив и силен, но беден. И гордый король разгневался. Как могла его любимая дочь отдать свое сердце какому-то бедняку?
Как ни старался Дункан не слушать, слова проникали в самое сердце. Скорее бы этот старый дурак закончил свою легенду.
При мысли о предстоящей церемонии Дункану становилось не по себе.
– Зная, что отец никогда не даст согласия на свадьбу, – продолжал Фергус, – девушка и ее возлюбленный побежали к свадебному камню. Древнему камню, у которого произносились клятвы богам.
Фергус вновь перевел дух и глотнул пива.
– Отцу донесли об этом, и он поймал их в тот самый момент, когда они просунули руки в отверстие камня.
Фергус умолк и окинул собравшихся проницательным взглядом. Дункан закрыл глаза.
– …Охваченный яростью, король бросился к ним, оторвал камень от основания и выбросил в море… вместе с женихом. – Голос дворецкого звучал все громче и громче. – Потрясенный, отец упал на колени, прося прощения у дочери: он не хотел убивать юношу. Но ее утрата была слишком велика. Даже не взглянув на отца, она шагнула вниз со скалы, соединившись в смерти с тем, с кем не суждено было соединиться в жизни. Древние боги разгневались и сровняли с землей крепость короля, теперь даже следов ее нельзя найти.
Рассказ близился к концу, и Дункан открыл глаза.
– Но это еще не все, – продолжил Фергус. – Через много лет супружеский камень выбросило волнами на наш прекрасный остров, и с тех пор он у нас, в Айлин-Крейге. Теперь все новобрачные из клана Маккензи, взявшись за руки, продевают их в отверстие камня, а затем целуются. Во время этой церемонии они получают благословение, которое не в силах разрушить ни один смертный, потому что сами древние боги благоволят им и охраняют их союз.
В зале воцарилась тишина, нарушаемая лишь всхлипываниями расчувствовавшихся женщин. Вдруг все вокруг взорвалось оглушительными аплодисментами и криками:
– Камень! Камень!
Выбранные Фергусом добровольцы, неся камень, трижды обошли высокий стол, остановились возле Дункана. Его и Линнет вытащили из кресел и подтолкнули к камню.
– Возьмите друг друга за руки! – раздался громкий голос.
Дункан вздохнул, но когда рука Линнет оказалась в его ладони, он забыл обо всем на свете.
Ее рука была на удивление горячей и сильной, и это тепло передавалось ему, распространяясь по всему телу, словно разогретый мед.
«Смотрите все, мы вместе! Да благословят древние боги наш союз!» – выкрикнул Дункан церемониальные слова.
Чтобы завершить эту часть церемонии, они переплели пальцы; Дункан слегка сжал руку Линнет. Она едва слышно вздохнула и ответила на пожатие. Сердце Дункана учащенно забилось.
– Поцелуй! Поцелуй! – взревела толпа.
Торопясь завершить церемонию, Дункан отпустил ее руку и привлек Линнет к себе.
– Надо поцеловаться, – сказал он, – и нас оставят в покое.
Линнет подставила губы для поцелуя. Дункан прижал ее к себе, жадно прильнул к ее губам и почувствовал, как сильно ее желает.
«Нет, – подумал он, – только не это». – И быстро отстранился.
– Ну вот и все. – Подняв руки над головой, он громко крикнул: – Пусть никто не говорит, что мы не получили благословения предков.
– Да пребудет с вами их благая воля! – прозвучал ритуальный ответ. С громкими радостными криками их проводили на прежние места и наполнили их кубки. Постепенно все успокоились и приступили к праздничному ужину с обильными возлияниями.
Дункан поглощал изысканные закуски и сочное мясо, разложенные на огромных блюдах, стараясь не смотреть на жену, поскольку возбуждение внизу живота не проходило.
Надо было сосредоточиться на ужине. Фергус превзошел самого себя, накрыв стол с небывалой роскошью. Это был пир, достойный самого короля Брюса.
Дункан потянулся за вином. Может быть, наевшись до отвала и влив в себя изрядную дозу спиртного, он забудет, что у него появилась новая жена.
– Ты ничего не ешь, – упрекнул он Линнет, кивая на куски жареной оленины, которые отобрал специально для нее. – Чем скорее мы покончим с ужином, тем раньше сможем уйти из-за стола.
– Я не голодна, милорд.
– Тогда я сам все съем, – раздраженно ответил Дункан, засовывая в рот очередной кусок мяса, чтобы хоть как-то заглушить терзавшее его желание.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62