Это только видение, всего лишь видение, повторяла она себе, отчаянно цепляясь за остатки сознания.
Такое случалось с ней не раз.
Но сейчас все было по-другому. Впрочем, не совсем.
Прикусив до крови губу, Линнет с трудом сдерживала крик.
У нее и так хватает проблем с мужем. Ни к чему, чтобы он увидел ее в таком состоянии. Отец эти ее приступы называл безумием.
Она зажмурила глаза в надежде, что, когда откроет их, видение исчезнет. Но стук в висках и звон в ушах усиливались.
Она должна открыть глаза. Иначе ночной кошмар не кончится.
Замирая от ужаса, она открыла наконец глаза и устремила взгляд на пелену тумана над кроватью.
И снова перед ней возник черный олень. Тот самый. С вырванным из груди сердцем. В его обращенном на нее взгляде она увидела мольбу, горечь и боль.
По ее подбородку побежала тонкая струйка крови, во рту появился неприятный металлический привкус.
Она попыталась отвести взгляд, но не смогла, подчиняясь силе более могущественной, чем ее воля.
Несчастное существо на кровати пошевелилось, меняя свою форму, и теперь она знала, что будет дальше. На ее глазах олень превратился в мужчину.
Ее собственного мужа.
Человека без сердца.
Дункан Маккензи смотрел на нее с мольбой.
Словно зачарованная, она не могла отвести от него взгляд.
Он протянул к ней руки, они были в крови.
«Помоги… ты нужна мне», – умолял он усталым, хриплым голосом. Его страдание обрушилось на нее всей своей тяжестью, она не могла двинуться с места, моля Бога о том, чтобы видение исчезло прежде, чем она умрет от страха.
«Умоляю…» – произнес он и, тяжело вздохнув, умолк. Туман рассеялся. Длинные тени на стенах вновь превратились в обычные. Исчезли и высокие сосны.
Стало стихать жужжание, уступив место привычным звукам летней ночи: тихому шуму дождя и шелесту ветра.
Исчезло все, кроме самого Дункана, лежащего на кровати с разорванной грудью.
Она даже чувствовала запах крови, почти осязала пятна крови на простынях, слышала, как кровь капает на каменный пол.
Это было реально.
Слишком реально.
В отчаянии она отвернулась, пытаясь взять себя в руки, чтобы не разбудить мужа.
Вдруг она услышала тихий звук и, обернувшись, к своему ужасу, увидела, что Дункан приподнялся на локтях. Губы его беззвучно шевелились.
Он подался вперед.
Зачем? Чтобы прикоснуться к ней?
При мысли об этом она задрожала и зажала рукой рот, чтобы подавить рвущийся наружу крик.
И тут он заговорил, но разобрать слова было невозможно.
И вдруг с его губ сорвались слова, от которых кровь стыла в жилах:
«Верни мое сердце!»
Линнет отскочила назад и закричала, не в силах больше сдерживаться.
Ее душераздирающий вопль наверняка достиг самых отдаленных уголков замка, разорвав ночную тишину. Дункан Маккензи с проклятиями вскочил с кровати и потянулся к мечу.
Святая Дева Мария, на них напали!
– Всем на стены! – заорал он. – Замок в осаде!
Его руки напрасно шарили в поисках оружия. Черт бы их всех побрал, где его меч? Впопыхах он наткнулся на сундук, который почему-то оказался у него на дороге, и палец пронзила острая боль.
– Кто переставил мебель в моей спальне? – прорычал он, бросившись к своем мечу, который почему-то висел на стене напротив двери, а под ним на полу лежали кинжал и пояс.
Дункан нахмурился. Перед сном он всегда клал оружие на аккуратно сложенный плед.
Но пледа тоже не оказалось на месте.
Ну когда эти глупые женщины перестанут орать, от их криков раскалывается голова и он никак не может понять, что происходит.
Но прежде всего он должен позаботиться о спасении всего клана.
Если потребуется, даже голый.
Застегнув пояс на бедрах, Дункан приладил к нему меч и собрался выскочить из комнаты, готовый присоединиться к сражению.
Но дверь почему-то не открывалась.
Была заперта снаружи!
В этот момент за его спиной вновь раздался пронзительный крик. Боже, это кричали не женщины в замке, а кто-то у него в спальне! Размахивая мечом, он обернулся и… замер.
У очага стояла какая-то дикарка!
Ее огненно-рыжие волосы разметались по плечам, по подбородку струилась кровь. Мертвенно-бледная, она устремила на него отрешенный взгляд, и от ее жуткого вопля у него подгибались колени.
И ради всего святого, на ней был его плед!
– Не приближайся ко мне! – орала дикарка.
Она подняла руки, и плед скользнул к ее ногам.
Внезапно до него дошел смысл происходящего, сердце учащенно забилось, а нижняя челюсть, отвисла. Никто не нападал на Айлин-Крейг, никаких врагов в замке нет.
А эта дикарка – его собственная жена!
И все происходит в ее спальне, а не в его комнате.
– В чем дело? – проревел Дункан с сильно бьющимся сердцем. – Что с тобой? У тебя на подбородке кровь!
Потрясенная, Линнет коснулась подбородка, и на пальцах остались следы крови.
– Я не хотела вас разбудить, милорд, – ответила она, рассматривая окровавленные пальцы. – У меня редко бывают такие страшные видения.
– Но кровь… – Дункану казалось, что он стоит на пороге ада.
– Я просто прикусила губу, сэр.
Поняв, что она вся во власти видения, Дункан успокоился. Однако напряжение не проходило.
Он отложил в сторону оружие и направился к кровати. С той же яростью, с которой только что сжимал в руках меч, оторвал от простыни полоску ткани.
– Ты видела то, что интересует меня? – спросил он, не поворачиваясь к ней. – Робби мой сын?
Ответом было молчание.
Дункан сжал кулаки. Неужели он никогда не узнает правды? Ведь о способностях этой девчонки ходят легенды! Дункан рассвирепел.
– Я не могу сказать, ваш ли сын Робби, – ответила наконец Линнет. – Это видение никак не было связано с тем, что вы хотели бы знать.
Дункан с трудом сдержал готовое вырваться проклятие, от которого свернулся бы в кольцо хвост самого дьявола.
Разве она не понимает, как это ему необходимо?
Его нетерпение взяло верх, и Дункан обернулся. Пальцы его протянутой руки все еще сжимали полоску ткани.
– Вытри подбородок. – Резкие слова замерли на его губах при виде зрелища, разбудившего в нем совсем другие желания.
Неужели он совсем ослеп, словно седовласый старец? Как он мог не заметить, что перед ним совершенно голая девушка? Ее щеки пылали, когда она взяла из его рук полоску ткани и прижала к губе.
– Спасибо, – сказала она, но Дункан не обратил на это внимания. Кровь хлынула к его чреслам, и возбуждение, которое он так долго старался подавить, выплеснулось наружу. Его взгляд скользил по ее роскошному телу, налитой груди, пышным бедрам и завиткам волос между ними. Таким же бронзово-золотым, как и сияющие локоны, ниспадающие густыми волнами до самой талии.
Господи, как же она его распалила!
– Насколько я поняла, вы не хотели разделить со мной ложе, милорд?
Этот вопрос немного остудил его пыл.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62