За ночь «Кон-Тики» вынесло еще выше на риф, и теперь он, почти сухой, лежал в луже между крупными коралловыми глыбами.
Хорошенько пропекшись на теплом песке, Герман и Эрик снова были в надлежащей форме, и им не терпелось совершить экскурсию в южном направлении вдоль рифа, в надежде перебраться на большой остров. Я предупредил их, что мурены бывают иногда опаснее акул, и каждый из них заткнул за пояс нож мачете. Коралловые рифы часто служат убежищем страшным муренам с длинными ядовитыми зубами, которыми они легко могут откусить ногу человеку. Мурены нападают с быстротой молнии, и неудивительно, что местные жители боятся их больше, чем акул, рядом с которыми они плавают совершенно спокойно. Большую часть пути Эрик и Герман могли идти вброд, но то тут, то там попадались глубокие каналы, и тогда им приходилось прыгать в воду и переплывать их. Они благополучно добрались до большого острова и вышли на берег. Длинный и узкий остров был покрыт густым пальмовым лесом и простирался далеко на юг под прикрытием рифа. Эрик и Герман продолжали путешествие по острову до его южной оконечности. Здесь покрытый белой пеной риф тянулся к другим отдаленным островам. Они нашли остов большого погибшего корабля с четырьмя мачтами, который лежал на берегу, переломившись пополам. Это было старое испанское парусное судно, груженное железнодорожными рельсами, которые ржавели теперь на рифе. Эрик и Герман возвращались по другой стороне острова, но никаких следов на песке они и там не видели. На обратном пути по рифу они все время вспугивали причудливых рыб и делали попытку их поймать» как вдруг на них напало не меньше восьми огромных мурен. Но наши ребята вовремя заметили в прозрачной воде, что мурены к ним приближаются, и успели вскочить на большую коралловую глыбу. Мурены тотчас ее окружили. Эти скользкие бестии были толщиной с человеческую ногу; их шкура, как у ядовитых змей. вся в зеленых и черных пятнах; у них были злобные змеиные глаза и острые, как шило, зубы. Оба, и Эрик и Герман, рубили ножами маленькие качающиеся, тянущиеся к ним головки. Одна мурена лишилась головы, а другую они ранили. Кровь привлекла нескольких молодых голубых акул, которые тотчас же набросились на убитую и раненую мурен, а Эрику и Герману удалось перескочить на другую коралловую глыбу и ускользнуть с места побоища.
В тот же день я бродил по воде у берега нашего острова и вдруг почувствовал, как что-то обвило мою щиколотку и крепко вцепилось в нее. Это был осьминог. Он был невелик, но ощущение обвившихся вокруг ноги холодных щупальцев и обмен взглядом со злобными маленькими глазками, сидевшими в синевато-красном мешке с клювом, были омерзительны. Я тряхнул ногой изо всех сил, но метровый осьминог взлетел вместе с ней и не отпускал ее. По всей вероятности, его соблазнил бинт, которым была повязана моя щиколотка. С этой чертовщиной на ноге я прыжками выбрался на берег. Страшилище отпустило меня лишь тогда, когда я ступил на сухой песок, и медленно поползло по мелководью к лагуне, вытянув щупальца и выпучив глаза, готовое к новому нападению. Осьминог исчез лишь после того. как я швырнул в него несколько кусков коралла.
Многочисленные приключения на рифе вносили приятное разнообразие в нашу райскую жизнь на острове. Но здесь мы не могли оставаться, и пора было подумать о том, как нам отсюда выбраться. Через неделю после крушения «Кон-Тики» уже почти перевалил через риф и довольно крепко держался на сухом грунте. На пути к лагуне огромные бревна снесли и отломали большие куски кораллов, но теперь деревянный плот лежал неподвижно, и все наши усилия сдвинуть и стащить его ни к чему не привели. Если бы нам только удалось перетащить остатки плота в лагуну, то мы смогли бы без особого труда установить мачту, оснастить ее парусом, переплыть с попутным ветром через чудесную лагуну и посмотреть, что находится на другой стороне. Если какие-нибудь из островов обитаемы, то они должны находиться на востоке за горизонтом, там, где атолл поворачивает свой фасад к рифу с подветренной стороны.
Шли дни…
Однажды утром один из наших парней влетел в палатку и заявил, что видел в лагуне белый парус. С верхушки пальмы нам действительно удалось разглядеть маленькое, совершенно белое пятнышко на фоне голубой лагуны. Несомненно, это был парус, находившийся близко от берега на другой стороне лагуны. Мы видели, как он переложил галс. Вскоре появился еще один парус.
Паруса понемногу росли и приближались. Они направлялись прямо к нам. Мы подняли на пальму французский флаг и размахивали длинным шестом с норвежским флагом. Первый парус был уже близко, и мы могли различить, что он принадлежал полинезийской лодке с балансиром. Парус, однако, был современный.
Две коричневые фигуры стояли на борту, рассматривая нас. Мы помахали. Они ответили и поплыли прямо на отмель.
— Иа ора на! — приветствовали мы их по-полинезийски.
— Иа ора на! — хором ответили они, и один из них спрыгнул в воду и пошел к нам по песчаной отмели, таща за собой каноэ.
У обоих была одежда белых, но тела были коричневые. Они были босы, крупного сложения. Самодельные соломенные шляпы защищали их головы от солнца. Они приближались несколько неуверенно, но когда мы улыбнулись и закивали им головой, они обнажили в улыбке белоснежные зубы, и это сказало нам больше всяких слов.
Маше приветствие по-полинезийски удивило и ободрило их, точно так же, как в свое время нас самих поразило, когда их единоплеменник с острова Ангатау закричал нам «спокойной ночи» по-английски. Они начали какую-то длинную историю по-полинезийски и говорили, пока не сообразили, что изливаются впустую. Больше им нечего было сказать, они любезно захихикали и указали на подходившее к берегу второе каноэ.
На нем было трое мужчин, и когда они вышли на берег и приветствовали нас, оказалось, что один из них немного говорит по-французски. Мы узнали, что на одном из островов по ту сторону лагуны расположена деревня и они видели свет от нашего костра несколько дней назад. Но в рифе Рароиа был только один проход к островам вокруг лагуны, он находился неподалеку от деревни, и никто не мог приблизиться к островам за рифом без ведома жителей деревни. И вот старики решили, что свет, который они видели на рифе в восточном направлении, не костер, разведенный людьми, а огонь сверхъестественного происхождения. И тогда у всех пропало всякое желание узнать причину света. Но затем по лагуне к деревне приплыла крышка от ящика, на которой были какие-то буквы. Двое островитян, которые бывали на Таити, знали алфавит, и они расшифровали надпись и прочли, что на крышке ящика большими черными буквами было написано «Тики». После этого уже не оставалось никаких сомнений в том, что на рифе находятся призраки, потому что Тики был их давным-давно умершим предком, праотцем их племени.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69