Я проводил Лизу до дома, она по-дружески поцеловала меня в щеку, потом тряхнула головой и побежала по ступенькам. И все, что я мог сказать ей вслед, было: «Мы еще поговорим». Смешно. Мы уже сказали друг другу все, что могли.
У Арно ночь длиться бесконечно
— Это я называю — хорошо провести время, — сказал Рэндалл Одди.
Он сидел между Арно и Келли на черном кожаном диване в «Ринго» — новом клубе в подвале дома на 12-й улице, принадлежавшем приемной дочери Ринго Старра Франческе. В клуб допускалось одновременно не более сорока человек, сейчас их было сорок один, включая Франческу, которая крутила старые песни «Битлов», пила абсент и заигрывала с находившимся там 18-летним актером, игравшим в «мыльных операх».
Келли потягивала пиво и совсем не выглядела уставшей или скучающей. Арно посматривал на нее из-за Рэндалла, который тоже не сводил с девчонки глаз.
Оба едва удерживались, чтобы не зевать. Было около пяти часов утра.
Келли надула губы, накрашенные светло-розовой помадой часом раньше в женской комнате; она там встретила модель Джэми Кинг, которая купила у нее браслет на ногу за 500 долларов. Сейчас Джэми тоже сидела на диване в другом конце зала и махнула им рукой, но они едва видели ее в полумраке. Все помещение было отделано черной кожей и черным атласом, а светильники задрапированы черным шелком. Так что, за исключением иногда сверкавших на посетителях украшений, в зале было темно.
— Интересно, как далеко отсюда до дома Джонатана? — спросила Келли, приглаживая волосы.
— Тебе не нужно возвращаться туда, — сказал Арно.
Она взглянула на него из-за Рэндалла.
— Почему?
— Ты можешь остаться со мной, — сказал Арно.
— Или мы можем остаться здесь до утра, а потом поехать в мой номер в «Мерсер», — сказал Рэндалл.
— Мне хотелось бы побывать в «Мерсере», — заметила Келли.
— Это просто очередной идиотский модный отель, — сказал Арно, поднимаясь.
Он не имел ничего против соперничества, но считал, что сейчас Рэндалл должен ему уступить. В конце концов, Келли было всего семнадцать, а Рэндаллу все двадцать пять. И Арно первый с ней познакомился. Все это ему очень хотелось высказать Рэндаллу. И еще добавить, что он пожалуется своему отцу, и отец больше не будет устраивать для Рэндалла выставки, и тот перестанет быть известным художником. Еще ему хотелось заехать Рэндаллу по физиономии. Короче, его переполняли эмоции, и все из-за этой кузины Джонатана из Сент-Луиса.
— Эй, садись ко мне, — сказала Келли.
Арно присел.
— Я вижу, ты хотел уйти, — наклонилась она к нему. — Пожалуйста, не оставляй меня с Одди.
Келли была теплой и пахла детским мылом и каким-то фруктовым искусственным ароматом. Она протянула ему свое пиво, и Арно отхлебнул.
— Ты ведь не оставишь меня, правда? — спросила она.
— Нет.
Келли приобняла Арно и Рэндалла.
— Вы двое — самые лучшие парни, которых я встретила в Нью-Йорке. Если не считать моего кузена Джонатана, и этого ненормального Микки, и этого тихого, унылого Дэвида, который напоминает парней у меня дома.
Она задрыгала ногами и засмеялась.
— Я в середине следующей недели поеду в Саут Бич; там открывается моя выставка, и надо пообщаться с прессой, — сказал Рэндалл Келли. — Поедешь со мной?
— Она уже пообещала, что будет со мной, — быстро сказал Арно.
— Ух ты! — воскликнула Келли. — Саут Бич, вместе с вами обоими! Это будет самая крутая поездка за всю мою жизнь.
Арно и Рэндалл посмотрели друг на друга, скрестив руки на груди.
— Поедем завтракать во «Флорент», — предложил Рэндалл.
— Отлично, мне нравится это место, — согласился Арно.
— Классно! — сказала Келли.
Рэндалл засмеялся, Арно его смех показался раздражающим, и он взглянул на Келли, чтобы понять, разделяет ли она его мнение. Но Келли уже направилась за Рэндаллом к лестнице.
Арно вскочил и поспешил следом.

УЖАСНОЕ ВОСКРЕСЕНЬЕ
Милое тихое воскресное утро
В воскресенье около полудня я в одиночестве пил кофе на кухне и просматривал толстый воскресный выпуск «Нью-Йорк тайме». Ненавижу воскресный «Тайме». Он весит килограмма три, и в нем масса нелепостей и вранья. До того как отец переехал в Лондон, мы обычно читали его вместе, и он отмечал все сомнительные, с его точки зрения, места в газете, касалось ли это бизнеса или любой другой сферы жизни.
Это было несколько утомительно, но забавно. Так что я позвонил ему, чтобы поговорить о нелепостях, которые печатают в газете, но его не было дома, или он не брал трубку.
Тут я набрел на особенно смешной раздел — «Мужская мода». Я знал, что умру со смеху от нелепых нарядов, которые эти придурки называют модой. Я отложил газету и решил обзвонить всех и выяснить, что с ними произошло накануне.
Начал с Арно; он взял трубку, видимо полагая, что звонит кто-то другой.
— Я на тебя сердит, что ты вчера не пришел, да к тому же завлек мою маленькую, невинную кузину и занимался с ней бог знает чем.
— Остынь, Джонатан, — сказал Арно. — Я только что вернулся домой, и уже выслушал нотации от своей мамы.
— Неужели? Ну и спросила тебя мама, как далеко у тебя зашло с моей кузиной? А ты видел, как Дэвид плакал по ящику прошлым вечером? Наверно, он узнал про тебя и Аманду — Может, он просто расстроился из-за игры.
— Да уж, лучше для тебя, чтобы Аманда не сказала ему, чем вы с ней занимались.
— Ты прав, — согласился Арно.
— Так что там с моей кузиной?
— А что, собственно, тебя беспокоит?
Я хмыкнул, поняв, что, во-первых, я не должен ее ревновать, потому что она моя кузина; во-вторых, Арно развлекался с Амандой и, возможно, поломал ее отношения с Дэвидом, нарушив тем самым наше единственное соглашение, заключенное еще в пятом классе. Сумею ли я сохранить нашу компанию, если Дэвид узнает, как поступил Арно? Возможно, Пэтч смог бы помирить нас, но где его черти носят? Я понятия не имел.
— Как ты мог так поступить с Дэвидом?
— Спроси Аманду Это была ее идея, и поверь мне, что я сожалею об этом.
— Хм, — пробормотал я.
— Послушай, ты ведь не скажешь Дэвиду, правда? — спросил Арно.
— Нет, — сухо сказал я. — Это бы его убило.
Мы повесили трубки.
Потом я позвонил Дэвиду, но он не ответил. Я позвонил Микки, с тем же результатом. Так что я сдался.
Вероятность того, что Микки знает, где его мобильник, так же мала, как хорошая пара ботинок в разделе мужской моды в «Нью-Йорк тайме».
Я сидел, вертя на столе телефон и раздумывая, что мне делать. Затем я открыл газету и стал рассматривать фотографии мужчин в уродливых деловых костюмах и белых официальных рубашках, как это принято на Уолл-стрит.
Тут я услышал посторонний звук и вспомнил, что у нас в доме гости. В кухню вошла Келли. Сказать, что она неуверенно держалась на ногах, значит, ничего не сказать. Она ухватилась за стол, как тонущий хватается за борт лодки.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37