Микки снял свой больничный халат; никого из них не волновало, что дверь не запиралась изнутри.
— Я слышала от Лизы, что Джонатан вчера вечером притащил какую-то бедную родственницу, и все парни старались произвести на нее впечатление, чтобы переспать с ней, — сказала Филиппа.
— Обожаю твою прямую манеру излагать свои мысли.
— Впрочем, ты в этом не участвовал, — заметила Филиппа.
Она медленно положила его сломанную руку ему на обнаженную грудь. Микки затаил дыхание. Он знал: если она обнаружит, что он ее обманывает, то снова ее сломает. К счастью, он не обманывал.
— Болит, — сказал Микки.
Она наклонилась и поцеловала его.
— Плевать на школу, — сказал он. — Я останусь в этой постели, пока ты не выйдешь за меня замуж.
— Выйду, я же сказала. А сейчас расскажи мне об этой Келли.
— Странно, когда я вспоминаю, она кажется более сексуальной, чем есть на самом деле. Как кто-нибудь в кино.
Они молча лежали на постели, когда вошел Джонатан, держа в руках стаканчики с черным кофе. Губы у него были скорбно поджаты, а на лице было такое серьезное выражение, что он выглядел лет на 25.
— Микки сделал вид, что не замечает Джонатана, так же поступила и Филиппа. Поэтому Джонатан прошел к окну и открыл один стаканчик. Затем он достал свой мобильник и позвонил домой.
— Привет, мам. Келли уже проснулась? Я просто хотел у нее кое-что спросить. Нет, не беспокойся. Я, наверно, позднее загляну домой. Да, обед был замечательный, и все были в восторге. Да, в полном восторге. Пока.
— Мне кажется, здесь кто-то есть, — сказала Филиппа и рассмеялась.
— Вы, двое, не могли бы немного прикрыться? — спросил Джонатан.
— А ты не смотри, — сказала Филиппа.
— Я и не смотрю.
— Тогда отстань. Однако мне все равно уже пора; мы с папой идем на аукцион Сотби. Он будет торговаться за Лихтенштайна с отцом Арно и хочет, чтобы я была при нем; он не желает, чтобы я путалась с этим типом. — Филиппа указала на Микки.
— Твой отец поскупится, — сказал Микки. — Отец Арно наверняка его обставит. Ты потом появишься?
Он дотянулся до тумбочки около кровати, взял несколько таблеток, проглотил их и запил водой.
— Нет. Я должна быть дома сегодня вечером, — сказала Филиппа, оправляя платье и затягивая пояс. — Но все равно позвони мне и скажи, что любишь меня.
И она ушла.
— Пошли позавтракаем, — сказал Джонатан. — Надевай штаны и потопали.
Они вышли на улицу и направились в «Корнер Бистро & Бар», где их хорошо знали, потому что они там часто перекусывали после школы еще с шестого класса.
Усевшись в дальнем углу и сделав заказ, они стали глазеть на стильную публику из Вест-Виллидж, жующую гамбургеры.
— У меня кружится голова от всех этих болеутоляющих лекарств, — сказал Микки, вращая над головой сломанной рукой, словно винтом вертолета.
— Значит, ты познакомился с моей кузиной, прежде чем грохнулся с крыши? — спросил Джонатан.
— Я ее не клеил.
— Уже хорошо. Но ты с ней пообщался?
— Ну, да…
— Арно тоже успел пообщаться.
— Да? И тесно они общались? Откуда ты узнал?
— Я не знаю, чем они занимались, но я оставил ее с ним более чем на час.
— Понятно. Может, поговорим о том, как сильно я люблю Филиппу? Я от нее без ума.
— Ерунда. Лишь на нервы действует.
— Любовь? — спросил Микки, откусывая кусок гамбургера.
Он был бы рад думать о чем-нибудь, кроме Филиппы, но не мог. Он не представлял себя без нее. Что с ним такое? Он начинает вытворять нелепые вещи.
Микки пошевелил рукой в гипсе. Тяжелая.
— Нет, я про Келли, — сказал Джонатан. — Арно всегда готов развлекаться с кем угодно, не думая о последствиях и о том, как это может отразиться на ком-нибудь из нас. Я не говорил тебе, что он учудил прошлым вечером? Он нарушил наш уговор.
— Какой уговор? — спросил Микки.
— Ну… Ладно, забудь, — сказал Джонатан.
Микки уставился перед собой, словно к чему-то прислушиваясь. Потом огляделся вокруг. Казалось, он был малость не в себе. Официант поставил на столик пару кружек пива, и Джонатан отодвинул одну подальше от Микки.
— Эта девушка, О.. — сказал Микки с набитым ртом, — Филиппе не понравилось то, что она про нее услышала.
— Она уезжает через несколько дней.
— Это хорошо. Филиппа сказала, что Лизе она не понравилась, а это всегда плохой признак.
И Микки улыбнулся блаженной улыбкой парня, который по уши влюблен и витает где-то в облаках.
Я должен был это предвидеть
Я вернулся домой в четыре часа после того, как мы с Микки перекусили, обзвонил всех и договорился, что в полдевятого мы вместе ужинаем в «Мен Рэй».
Нас, видимо, будет восемь: я, Микки, Дэвид, Арно, Лиза, Аманда, возможно, моя кузина Келли и, может быть, Пэтч, хотя я не видел его уже несколько дней.
Интересно, чем он занят? Определенно, я уже начал скучать по нему. Обычно он оказывал на нашу компанию успокоительное воздействие.
После того как я организовал ужин, настроение у меня улучшилось. Вообще-то я должен был прочитать какую-то пьесу Еврипида, но субботний день как-то не располагал к выполнению домашнего задания. Поэтому я позвонил Флэн, рассчитав, что она уже должна вернуться домой после верховой езды.
Я живу недалеко от Фладов, в большом многоквартирном доме на углу 5-й авеню и 11-й улицы, в квартире с десятком смежных комнат, образующих что-то вроде лабиринта, так что, когда мне скучно, я начинаю бродить по квартире с закрытыми глазами и пытаюсь угадать, в какой комнате или коридоре я оказался. Я подумал, что такая игра, наверно, понравится Флэн. Мы могли бы завязать глаза и отыскивать друг друга по голосу. И мне показалось, что вчера я не до конца использовал возможность поговорить с ней.
— Пойдем поедим мороженого, — сказала Флэн, когда я дозвонился до нее.
Я с радостью согласился, тем более что я люблю мороженое. Я переоделся, сменив кроссовки на более подходящие к случаю туфли, «яхтсменские», синие с белым, и побрел к «Отто». Это новый ресторан Марио Батали на 8-й улице, где они делают мороженое по-старому, сбивая его вручную. Флэн уже сидела там, за столиком у окна. Она была очень хорошенькой.
— Мы можем сесть не у окна? — спросил я.
— Ты боишься, что нас увидят вместе? — спросила Флэн.
Она встала, наклонилась и поцеловала меня в щеку.
Это было очень приятно и очень, очень не правильно.
— Да, — сказал я.
— Замолчи!
Она вновь меня поцеловала; и я заметил, что она смотрит на свое отражение в зеркале, и, возможно, она репетировала эту сцену у себя дома сегодня утром; и это заставило мое сердце учащенно забиться.
— Как у тебя дома? — спросил я.
— Ты хочешь пойти туда и все там прибрать?
— Ни в коем случае, — сказал я.
Я встал и пошел за мороженым. Я знал, какое она любит больше всего — вишнево-ванильное, покрытое шоколадом. Когда я расплачивался, зазвонил мой телефон Это была Лиза.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37