Ведь ты наследник своего брата, не так ли?
— Я его регент и управляющий, сир, но я поклялся поддерживать права его сыновей-недестро.
— Мне думается, ты мог бы предусмотреть лучшую участь для себя, — заметил дом Микел. — Если твой брат погибнет в бою, то ты будешь править Доменом лучше, чем любой из мальчишек, законных или незаконных. И без сомнения, народ твоего Домена предпочтет видеть верховным лордом тебя. Воистину сказано: кот со двора — у мышек игра! Так же и с Доменами. В трудные времена нужна сильная рука. Во время войны младший сын или даже наследник третьей очереди может неожиданно занять положение, недоступное для него в мирную пору.
«Но я не настолько честолюбив, чтобы стремиться к власти над своим Доменом, — подумал Эллерт. Впрочем, он знал, что лорд Алдаран никогда этому не поверит. Для людей такого сорта личные амбиции были единственной движущей силой для мужчины, члена правящего дома. — Именно из-за этого нас раздирают братоубийственные войны…» Но вслух Эллерт этого не сказал, так как лорд Алдаран немедленно пришел бы к выводу, что видит перед собой женоподобное существо или обыкновенного труса.
— Сир, мой брат и верховный лорд полагает, что я смогу лучше послужить своему Домену, выполняя эту миссию.
— Вот как? — сурово спросил Алдаран. — Должно быть, она более важна, чем мне представлялось сначала. Расскажи о своем деле, родич, раз уж оно столь неотложное, что твоему брату пришлось доверить его своему младшему брату.
Дом Микел выглядел сердитым и настороженным. Эллерт понял, что ему не удалось произвести хорошего впечатления. Однако, слушая его рассказ, Алдаран мало-помалу расслабился и откинулся на спинку своего кресла. Потом медленно кивнул и глубоко вздохнул:
— Не так плохо, как я ожидал. Кое-что я предвидел, а кое-что сумел прочесть в твоих мыслях, хотя и немногое. Интересно, где ты научился так хорошо охранять их? Я опасался, что ты обратишься ко мне ради старой дружбы между мною и твоим отцом и попытаешься убедить меня присоединиться к твоему роду в этой войне. Хотя я искренне любил твоего отца, но на такой шаг я пошел бы с большой неохотой. Возможно, я решился бы оказать помощь в обороне Элхалина, будь ваше положение отчаянным, но я не хочу принимать участия в атаке на Риденоу.
— Мы не решились бы просить вас об этом, — вежливо признал Эллерт. — Но не будете ли вы любезны объяснить почему?
— Почему? Почему, ты спрашиваешь? Скажи, мой мальчик, какую обиду ты держишь на Риденоу?
— Я? Никакой, сир, за исключением того, что они напали на аэрокар, в котором летели мы с отцом, и мы оказались на волосок от смерти. Но все Домены Нижних Земель злы на Риденоу, потому что они вторглись в древний Домен Серраиса и забрали себе их женщин.
— Разве это так плохо? — спросил Алдаран. — Разве женщины Серраиса просили вас воспрепятствовать этим бракам, или же у вас есть доказательства, что их выдали замуж насильно?
— Нет, но… — Эллерт замешкался. Он знал, что женщины из рода Хастуров по закону могут выходить замуж только за родственников. Алдаран прочел эту мысль и невесело усмехнулся:
— Так я и думал. Дело лишь в том, что эти женщины приходятся вам отдаленными родственницами и вы не хотите выпустить их за пределы собственного Домена. Я слышал, что мужская линия в Серраисе вымирает; именно генетическая программа поставила ее на грань гибели. Если женщины Серраиса снова начнут вступать в брак с представителями рода Хастуров, то могу с достаточной уверенностью предсказать, что их ларан не протянет и ста лет. Этому дому нужна свежая кровь, а Риденоу здоровы и плодовиты. Для женщин Серраиса браки с Риденоу — наилучшая участь, какую можно представить.
Эллерт не смог скрыть гримасу отвращения.
— Простите меня за прямоту, сир, — сказал он, — но я нахожу возмутительным говорить об отношениях между мужчинами и женщинами лишь в терминах проклятой генетической программы Доменов.
Алдаран фыркнул:
— Однако тебя устраивает мысль о том, что женщины Серраиса должны выходить замуж за Хастуров, Элхалинов и Эйлардов, не так ли? Разве это не является выведением потомства ради ларана ? Говорю тебе: в этом случае их род не продлится и трех поколений. Сколько жизнеспособных сыновей родилось от женщин Домена Серраиса за последние сорок лет? Полно, неужели ты считаешь лордов в Тендаре милосердными мизантропами, пекущимися о целомудрии Серраиса? Ты молод, но едва ли можешь быть столь наивен. Род Хастуров скорее позволит Домену Серраиса вымереть поголовно, чем допустит смешение его крови с чужаками. Но у этих Риденоу, похоже, другие планы. И это единственная надежда для Серраисов: новые гены! Если бы вы, люди Доменов, проявили достаточно выдержки и благоразумия, то встретили бы Риденоу с распростертыми объятиями и связали бы их узами брака с собственными дочерями!
Эллерт был шокирован.
— Позволить Риденоу брать в жены женщин рода Хастуров? Но в их жилах нет ни капли крови Хастура и Кассильды!
— Зато она будет у их сыновей, — резко отозвался Алдаран. — С притоком новой крови старая линия Серраиса может выжить, вместо того чтобы выродиться до полной стерильности. Эйларды уже сделали это с Валероном, а некоторые из Хастуров занимаются этим в наши дни. Сколько сыновей-эммаска родилось у Хастуров из Каркосы или из Элхалина за последние сто лет?
— Боюсь, слишком много. — Эллерт подумал о молодых монахах, которых встречал в Неварсине: не мужчины и не женщины, бесплодные, а некоторые и с другими врожденными дефектами. — Но я не изучал этот вопрос специально.
— Однако претендуешь на собственное мнение? — Алдаран снова поднял бровь. — Я слышал, что ты женился на дочери Эйлардов; сколько здоровых сыновей и дочерей у вас родилось? Хотя об этом не стоило и спрашивать. Если бы ты имел собственных детей, то едва ли согласился бы принести клятву верности бастардам брата.
— Мы женаты менее полугода, — раздраженно возразил Эллерт.
— Сколько здоровых законнорожденных сыновей есть у твоего брата? Полно, Эллерт, — ты не хуже меня знаешь, что если твоим генам суждено выжить, то лишь в крови сыновей-недестро. Это справедливо и для меня. Моя жена была из рода Ардаисов и принесла мне не больше живых детей, чем сможет принести твоя леди из рода Эйлардов.
Эллерт опустил глаза, охваченный внезапным приступом душевной боли. «Неудивительно, что мужчины нашего рода забавляются с ришья. Наши жены дарят нам так мало радостей. Мы разрываемся между чувством вины перед ними и страхом перед участью, которая может их постичь».
Увидев игру эмоций на лице молодого человека, лорд Алдаран смягчился:
— Ну-ну, родственник, нам нет нужды ссориться. Я не хотел обидеть тебя. Но мы, потомки Хастура и Кассильды, связавшись с генетической программой, подвергли свои жизни большей угрозе, чем может исходить от самых отъявленных бандитов, — и спасение может принимать странные формы.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114
— Я его регент и управляющий, сир, но я поклялся поддерживать права его сыновей-недестро.
— Мне думается, ты мог бы предусмотреть лучшую участь для себя, — заметил дом Микел. — Если твой брат погибнет в бою, то ты будешь править Доменом лучше, чем любой из мальчишек, законных или незаконных. И без сомнения, народ твоего Домена предпочтет видеть верховным лордом тебя. Воистину сказано: кот со двора — у мышек игра! Так же и с Доменами. В трудные времена нужна сильная рука. Во время войны младший сын или даже наследник третьей очереди может неожиданно занять положение, недоступное для него в мирную пору.
«Но я не настолько честолюбив, чтобы стремиться к власти над своим Доменом, — подумал Эллерт. Впрочем, он знал, что лорд Алдаран никогда этому не поверит. Для людей такого сорта личные амбиции были единственной движущей силой для мужчины, члена правящего дома. — Именно из-за этого нас раздирают братоубийственные войны…» Но вслух Эллерт этого не сказал, так как лорд Алдаран немедленно пришел бы к выводу, что видит перед собой женоподобное существо или обыкновенного труса.
— Сир, мой брат и верховный лорд полагает, что я смогу лучше послужить своему Домену, выполняя эту миссию.
— Вот как? — сурово спросил Алдаран. — Должно быть, она более важна, чем мне представлялось сначала. Расскажи о своем деле, родич, раз уж оно столь неотложное, что твоему брату пришлось доверить его своему младшему брату.
Дом Микел выглядел сердитым и настороженным. Эллерт понял, что ему не удалось произвести хорошего впечатления. Однако, слушая его рассказ, Алдаран мало-помалу расслабился и откинулся на спинку своего кресла. Потом медленно кивнул и глубоко вздохнул:
— Не так плохо, как я ожидал. Кое-что я предвидел, а кое-что сумел прочесть в твоих мыслях, хотя и немногое. Интересно, где ты научился так хорошо охранять их? Я опасался, что ты обратишься ко мне ради старой дружбы между мною и твоим отцом и попытаешься убедить меня присоединиться к твоему роду в этой войне. Хотя я искренне любил твоего отца, но на такой шаг я пошел бы с большой неохотой. Возможно, я решился бы оказать помощь в обороне Элхалина, будь ваше положение отчаянным, но я не хочу принимать участия в атаке на Риденоу.
— Мы не решились бы просить вас об этом, — вежливо признал Эллерт. — Но не будете ли вы любезны объяснить почему?
— Почему? Почему, ты спрашиваешь? Скажи, мой мальчик, какую обиду ты держишь на Риденоу?
— Я? Никакой, сир, за исключением того, что они напали на аэрокар, в котором летели мы с отцом, и мы оказались на волосок от смерти. Но все Домены Нижних Земель злы на Риденоу, потому что они вторглись в древний Домен Серраиса и забрали себе их женщин.
— Разве это так плохо? — спросил Алдаран. — Разве женщины Серраиса просили вас воспрепятствовать этим бракам, или же у вас есть доказательства, что их выдали замуж насильно?
— Нет, но… — Эллерт замешкался. Он знал, что женщины из рода Хастуров по закону могут выходить замуж только за родственников. Алдаран прочел эту мысль и невесело усмехнулся:
— Так я и думал. Дело лишь в том, что эти женщины приходятся вам отдаленными родственницами и вы не хотите выпустить их за пределы собственного Домена. Я слышал, что мужская линия в Серраисе вымирает; именно генетическая программа поставила ее на грань гибели. Если женщины Серраиса снова начнут вступать в брак с представителями рода Хастуров, то могу с достаточной уверенностью предсказать, что их ларан не протянет и ста лет. Этому дому нужна свежая кровь, а Риденоу здоровы и плодовиты. Для женщин Серраиса браки с Риденоу — наилучшая участь, какую можно представить.
Эллерт не смог скрыть гримасу отвращения.
— Простите меня за прямоту, сир, — сказал он, — но я нахожу возмутительным говорить об отношениях между мужчинами и женщинами лишь в терминах проклятой генетической программы Доменов.
Алдаран фыркнул:
— Однако тебя устраивает мысль о том, что женщины Серраиса должны выходить замуж за Хастуров, Элхалинов и Эйлардов, не так ли? Разве это не является выведением потомства ради ларана ? Говорю тебе: в этом случае их род не продлится и трех поколений. Сколько жизнеспособных сыновей родилось от женщин Домена Серраиса за последние сорок лет? Полно, неужели ты считаешь лордов в Тендаре милосердными мизантропами, пекущимися о целомудрии Серраиса? Ты молод, но едва ли можешь быть столь наивен. Род Хастуров скорее позволит Домену Серраиса вымереть поголовно, чем допустит смешение его крови с чужаками. Но у этих Риденоу, похоже, другие планы. И это единственная надежда для Серраисов: новые гены! Если бы вы, люди Доменов, проявили достаточно выдержки и благоразумия, то встретили бы Риденоу с распростертыми объятиями и связали бы их узами брака с собственными дочерями!
Эллерт был шокирован.
— Позволить Риденоу брать в жены женщин рода Хастуров? Но в их жилах нет ни капли крови Хастура и Кассильды!
— Зато она будет у их сыновей, — резко отозвался Алдаран. — С притоком новой крови старая линия Серраиса может выжить, вместо того чтобы выродиться до полной стерильности. Эйларды уже сделали это с Валероном, а некоторые из Хастуров занимаются этим в наши дни. Сколько сыновей-эммаска родилось у Хастуров из Каркосы или из Элхалина за последние сто лет?
— Боюсь, слишком много. — Эллерт подумал о молодых монахах, которых встречал в Неварсине: не мужчины и не женщины, бесплодные, а некоторые и с другими врожденными дефектами. — Но я не изучал этот вопрос специально.
— Однако претендуешь на собственное мнение? — Алдаран снова поднял бровь. — Я слышал, что ты женился на дочери Эйлардов; сколько здоровых сыновей и дочерей у вас родилось? Хотя об этом не стоило и спрашивать. Если бы ты имел собственных детей, то едва ли согласился бы принести клятву верности бастардам брата.
— Мы женаты менее полугода, — раздраженно возразил Эллерт.
— Сколько здоровых законнорожденных сыновей есть у твоего брата? Полно, Эллерт, — ты не хуже меня знаешь, что если твоим генам суждено выжить, то лишь в крови сыновей-недестро. Это справедливо и для меня. Моя жена была из рода Ардаисов и принесла мне не больше живых детей, чем сможет принести твоя леди из рода Эйлардов.
Эллерт опустил глаза, охваченный внезапным приступом душевной боли. «Неудивительно, что мужчины нашего рода забавляются с ришья. Наши жены дарят нам так мало радостей. Мы разрываемся между чувством вины перед ними и страхом перед участью, которая может их постичь».
Увидев игру эмоций на лице молодого человека, лорд Алдаран смягчился:
— Ну-ну, родственник, нам нет нужды ссориться. Я не хотел обидеть тебя. Но мы, потомки Хастура и Кассильды, связавшись с генетической программой, подвергли свои жизни большей угрозе, чем может исходить от самых отъявленных бандитов, — и спасение может принимать странные формы.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114