Ему придется пойти по стопам Джастина – украсть картину. «Но как?» – спрашивал он себя. Коллину приходилось бывать в жизни кем угодно, только не вором. Он никогда ничего ни у кого не крал и сейчас понятия не имел, как взяться за это дело.
Огромная толпа, запрудившая ближайшие к кафе улицы, ровным гулом напоминала о том, что как раз сейчас в Марракеше в самом разгаре ежегодный мусульманский праздник в честь Ситти Фатимы, местной святой. В это время сюда стекались тысячи людей, и город становился похож на лагерь кочевников. На улицах почти без передышки выступали танцоры, фокусники, акробаты и сказители. Фантазия – так называли этот праздник аборигены. Немусульманам запрещалось приближаться к могиле святой, но в бесконечных развлечениях могли принимать участие все желающие; более того, это всячески приветствовалось.
Однако сейчас Коллин был не в состоянии оценить грандиозный размах праздника. Еще совсем недавно, странствуя по миру в поисках приключений и удовольствий, он, конечно, не упустил бы возможности поразвлечься. Но в данный момент он мог думать лишь об одном: как получить украденную картину.
Коллин сделал знак официанту.
– Сколько? – спросил он по-арабски, показывая на свою тарелку.
Молодой человек улыбнулся и быстро залопотал что-то непонятное. Коллин достал несколько дирхам и протянул юноше.
– Сдачи не надо, – сказал он по-английски, поскольку его знание арабского так далеко не распространялось.
Юноша взглянул на монеты, широко ухмыльнулся, кивнул и снова заговорил по-арабски, теперь уже явно выражая благодарность.
«Что я сделал? – подумал Коллин, недоуменно глядя вслед официанту. – Может, дал ему двадцать долларов на чай?»
Утро только разгоралось, когда он оказался на окраине города, у высокой стены, окружающей роскошную виллу Харрингтона. «Да это просто крепость, черт побери», – мрачно отметил Коллин, сквозь тяжелые железные ворота следя взглядом за охранниками, патрулирующими участок. Тут же свободно бегали собаки – полдюжины злобных доберманов. Харрингтон наверняка принял меры предосторожности, опасаясь американских агентов.
До того как четыре года назад отошел от дел, он был одним из самых жестоких и могущественных главарей мафии. Поговаривали, что Харрингтон замешан в международной торговле оружием, им очень интересовались правоохранительные органы. Постепенно доказательств против него накапливалось все больше, и в какой-то момент стало ясно, что, если так пойдет дальше, никакие деньги синдиката не помогут Харрингтону уйти от суда. Тогда-то он и сбежал сюда, в Марокко, где выдача властям ему не грозила.
«Этот ублюдок все предусмотрел, – уныло думал Коллин. – Проклятие! И на что, интересно, я рассчитывал? Нет, без хорошо продуманного плана тут делать нечего».
Как проникнуть в крепость Харрингтона?
К сожалению, в данный момент у Коллина не было никаких идей.
Решение проблемы совершенно неожиданно пришло к нему в тот же вечер в казино, упрятанном в пышном саду вокруг отеля «Мамония». Ночная жизнь Марракеша сама по себе сейчас интересовала Коллина меньше всего. Он решил окунуться в нее только в надежде встретить кого-нибудь, знакомого с Вильямом Харрингтоном и способного помочь ему войти в контакт с обитателями виллы. Вдруг повезет, и кто-нибудь сболтнет лишнее, снабдив Коллина информацией, без которой бессмысленно строить любые планы. Он, конечно, никак не рассчитывал на то, что в одном из экзотических марокканских ночных клубов встретит дочь самого Харрингтона. И уж тем более, что она так сильно увлечется им.
Саманте Харрингтон было двадцать два. Высокая блондинка с потрясающей фигурой и робкой, неуверенной манерой держаться. Просто дыхание перехватывало – то ли от ее красоты, то ли от невероятной наивности. Что она делает в таком месте? – удивлялся Коллин.
«Не может эта девушка быть его дочерью, – ошеломленно думал он, когда они разговорились за бокалом вина. – Харрингтон, вероятно, украл ее ребенком у одной из своих жертв. Господи, да она даже внешне ничуть не похожа на этого сукина сына!»
Во время разговора от Коллина не ускользнуло выражение тоски в огромных голубых глазах девушки, и в сознании мгновенно начал формироваться план. Саманта – вот ключ к вилле Харрингтона. Заставив ее потерять голову, сделав своей любовницей, Коллин, можно считать, одной ногой уже будет стоять в воротах виллы!
«Не такой уж мучительный способ проникнуть внутрь», – отметил мысленно молодой человек и спросил Саманту, когда они смогут встретиться снова.
– У меня такое ощущение, что наши пути пересеклись недаром, chеrie. Не иначе как это судьба. – Потянувшись через стол, Коллин взял ее за руку.
Саманта застенчиво улыбнулась.
– Ты в самом деле веришь в судьбу?
Их взгляды встретились.
– Теперь да, – ответил он. И это была чистая правда.
Саманта Харрингтон, как понял Коллин, вела в Марокко очень уединенную жизнь. Хотя она наверняка вела бы уединенную жизнь и в Нью-Йорке. Ей недоставало той светскости, той холодности, которые в огромной степени были присущи ее отцу, человеку, совсем недавно заправлявшему преступным синдикатом. Складывалось впечатление, что в мире Вильяма Харрингтона Саманта чувствовала себя совершенно чужой. Тихая, скромная, почти старомодная. Женщина-дитя, которой явно недоставало опыта общения с мужчинами.
«Скорее всего те, кто ей попадался, боялись даже пальцем дотронуться до дочурки Харрингтона, – думал Коллин, охваченный противоречивыми чувствами. – Этот тип запросто отрезал бы им яйца и скормил шакалам».
Коллин встречался с Самантой каждый день. Обычно их свидания начинались в городе, иногда за ленчем, но чаще рано утром, и они оставались вместе до позднего вечера. Она никогда не приглашала его к себе и не просила звонить на виллу. В город Саманту привозил шофер Харрингтона, и автомобиль дожидался, чтобы отвезти ее домой, столько, сколько требовалось.
Существует единственный способ добиться от девушки приглашения на виллу, сделал в итоге вывод Коллин. И этот способ заключается в том, чтобы убедить ее в серьезности своих намерений, заставить поверить в его любовь. Смотри, не упусти свой шанс!
И вот Саманта вылезла из автомобиля, перешла улицу и зашагала в сторону маленького уличного кафе, где ждал Коллин. Высокая, загорелая, с длинными золотистыми волосами, взлетавшими над плечами, в темно-синих льняных слаксах, легкой белой блузке и с галстуком из плотной серебристой ткани… «Чудо как хороша, – подумал Коллин, вставая. – Жаль, что отец у нее такое чудовище».
– Доброе утро, chеrie. – Он слегка поклонился и поднес к губам ее руку.
Саманта улыбнулась. Щеки девушки вспыхнули, но тут же вновь стали мраморно-бледными – кровь отхлынула от них.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110
Огромная толпа, запрудившая ближайшие к кафе улицы, ровным гулом напоминала о том, что как раз сейчас в Марракеше в самом разгаре ежегодный мусульманский праздник в честь Ситти Фатимы, местной святой. В это время сюда стекались тысячи людей, и город становился похож на лагерь кочевников. На улицах почти без передышки выступали танцоры, фокусники, акробаты и сказители. Фантазия – так называли этот праздник аборигены. Немусульманам запрещалось приближаться к могиле святой, но в бесконечных развлечениях могли принимать участие все желающие; более того, это всячески приветствовалось.
Однако сейчас Коллин был не в состоянии оценить грандиозный размах праздника. Еще совсем недавно, странствуя по миру в поисках приключений и удовольствий, он, конечно, не упустил бы возможности поразвлечься. Но в данный момент он мог думать лишь об одном: как получить украденную картину.
Коллин сделал знак официанту.
– Сколько? – спросил он по-арабски, показывая на свою тарелку.
Молодой человек улыбнулся и быстро залопотал что-то непонятное. Коллин достал несколько дирхам и протянул юноше.
– Сдачи не надо, – сказал он по-английски, поскольку его знание арабского так далеко не распространялось.
Юноша взглянул на монеты, широко ухмыльнулся, кивнул и снова заговорил по-арабски, теперь уже явно выражая благодарность.
«Что я сделал? – подумал Коллин, недоуменно глядя вслед официанту. – Может, дал ему двадцать долларов на чай?»
Утро только разгоралось, когда он оказался на окраине города, у высокой стены, окружающей роскошную виллу Харрингтона. «Да это просто крепость, черт побери», – мрачно отметил Коллин, сквозь тяжелые железные ворота следя взглядом за охранниками, патрулирующими участок. Тут же свободно бегали собаки – полдюжины злобных доберманов. Харрингтон наверняка принял меры предосторожности, опасаясь американских агентов.
До того как четыре года назад отошел от дел, он был одним из самых жестоких и могущественных главарей мафии. Поговаривали, что Харрингтон замешан в международной торговле оружием, им очень интересовались правоохранительные органы. Постепенно доказательств против него накапливалось все больше, и в какой-то момент стало ясно, что, если так пойдет дальше, никакие деньги синдиката не помогут Харрингтону уйти от суда. Тогда-то он и сбежал сюда, в Марокко, где выдача властям ему не грозила.
«Этот ублюдок все предусмотрел, – уныло думал Коллин. – Проклятие! И на что, интересно, я рассчитывал? Нет, без хорошо продуманного плана тут делать нечего».
Как проникнуть в крепость Харрингтона?
К сожалению, в данный момент у Коллина не было никаких идей.
Решение проблемы совершенно неожиданно пришло к нему в тот же вечер в казино, упрятанном в пышном саду вокруг отеля «Мамония». Ночная жизнь Марракеша сама по себе сейчас интересовала Коллина меньше всего. Он решил окунуться в нее только в надежде встретить кого-нибудь, знакомого с Вильямом Харрингтоном и способного помочь ему войти в контакт с обитателями виллы. Вдруг повезет, и кто-нибудь сболтнет лишнее, снабдив Коллина информацией, без которой бессмысленно строить любые планы. Он, конечно, никак не рассчитывал на то, что в одном из экзотических марокканских ночных клубов встретит дочь самого Харрингтона. И уж тем более, что она так сильно увлечется им.
Саманте Харрингтон было двадцать два. Высокая блондинка с потрясающей фигурой и робкой, неуверенной манерой держаться. Просто дыхание перехватывало – то ли от ее красоты, то ли от невероятной наивности. Что она делает в таком месте? – удивлялся Коллин.
«Не может эта девушка быть его дочерью, – ошеломленно думал он, когда они разговорились за бокалом вина. – Харрингтон, вероятно, украл ее ребенком у одной из своих жертв. Господи, да она даже внешне ничуть не похожа на этого сукина сына!»
Во время разговора от Коллина не ускользнуло выражение тоски в огромных голубых глазах девушки, и в сознании мгновенно начал формироваться план. Саманта – вот ключ к вилле Харрингтона. Заставив ее потерять голову, сделав своей любовницей, Коллин, можно считать, одной ногой уже будет стоять в воротах виллы!
«Не такой уж мучительный способ проникнуть внутрь», – отметил мысленно молодой человек и спросил Саманту, когда они смогут встретиться снова.
– У меня такое ощущение, что наши пути пересеклись недаром, chеrie. Не иначе как это судьба. – Потянувшись через стол, Коллин взял ее за руку.
Саманта застенчиво улыбнулась.
– Ты в самом деле веришь в судьбу?
Их взгляды встретились.
– Теперь да, – ответил он. И это была чистая правда.
Саманта Харрингтон, как понял Коллин, вела в Марокко очень уединенную жизнь. Хотя она наверняка вела бы уединенную жизнь и в Нью-Йорке. Ей недоставало той светскости, той холодности, которые в огромной степени были присущи ее отцу, человеку, совсем недавно заправлявшему преступным синдикатом. Складывалось впечатление, что в мире Вильяма Харрингтона Саманта чувствовала себя совершенно чужой. Тихая, скромная, почти старомодная. Женщина-дитя, которой явно недоставало опыта общения с мужчинами.
«Скорее всего те, кто ей попадался, боялись даже пальцем дотронуться до дочурки Харрингтона, – думал Коллин, охваченный противоречивыми чувствами. – Этот тип запросто отрезал бы им яйца и скормил шакалам».
Коллин встречался с Самантой каждый день. Обычно их свидания начинались в городе, иногда за ленчем, но чаще рано утром, и они оставались вместе до позднего вечера. Она никогда не приглашала его к себе и не просила звонить на виллу. В город Саманту привозил шофер Харрингтона, и автомобиль дожидался, чтобы отвезти ее домой, столько, сколько требовалось.
Существует единственный способ добиться от девушки приглашения на виллу, сделал в итоге вывод Коллин. И этот способ заключается в том, чтобы убедить ее в серьезности своих намерений, заставить поверить в его любовь. Смотри, не упусти свой шанс!
И вот Саманта вылезла из автомобиля, перешла улицу и зашагала в сторону маленького уличного кафе, где ждал Коллин. Высокая, загорелая, с длинными золотистыми волосами, взлетавшими над плечами, в темно-синих льняных слаксах, легкой белой блузке и с галстуком из плотной серебристой ткани… «Чудо как хороша, – подумал Коллин, вставая. – Жаль, что отец у нее такое чудовище».
– Доброе утро, chеrie. – Он слегка поклонился и поднес к губам ее руку.
Саманта улыбнулась. Щеки девушки вспыхнули, но тут же вновь стали мраморно-бледными – кровь отхлынула от них.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110