как вы с этим жили? Как переносили все это, зная, что такое может случиться в любой момент?
– Приходилось как-то с этим справляться, – ответила Френсис после долгой паузы. – Я была вынуждена.
Слоун удивленно посмотрела на нее.
– Выходя замуж за Билла, – сказала Френсис, – я знала, что он играет в поло. И знала, что он никогда этого не бросит. Поло было такой же неотъемлемой его частью, как имя или цвет глаз. Он, конечно, знал, что рискует… И я тоже знала. А сколько раз Билл падал, одному Богу известно.
– И это вас не пугало?
– Ужасало, – призналась Френсис. – Каждый раз, когда он играл. Но я сдерживала себя, потому что любила его.
Слоун молчала. Это чувство было ей слишком хорошо знакомо.
Уильям Марки умер через три дня. На похоронах его жена вела себя удивительно сдержанно и не проронила ни слезинки за все время траурной церемонии.
А вот Слоун потеряла контроль над собой.
Всхлипывала не переставая. Когда они потом шли к машине, Джордану даже пришлось поддерживать ее. Он привез Слоун в отель в Дорчестере и уложил в постель, не понимая, почему жена приняла это так близко к сердцу. Ведь Уильяма Марки она почти не знала.
Он задернул шторы в спальне, надеясь, что Слоун немного поспит, и пошел позвонить портье, чтобы вызвали доктора.
– Джордан!
Испуганный ее криком, он бросил трубку, так и не набрав номер, и побежал в спальню. Она сидела в постели, в ее глазах застыл ужас. Джордан сел рядом, прижал ее к себе и начал гладить волосы.
– Все в порядке, дорогая… Я здесь.
Она зарылась лицом в его плечо.
– Это мог быть ты… О Господи… Это мог быть ты! – Слоун зарыдала.
– Но это был не я.
– В следующий раз это можешь быть ты.
– Не исключено, – согласился он. – На этот счет никаких гарантий нет.
– Нельзя допустить, чтобы такое случилось! – воскликнула она. – Брось поло, пока не поздно.
– Я не могу это сделать, Слоун, – твердо возразил Джордан. – Я профессионал. Занимаюсь этим всю свою жизнь. В игре есть риск, бесспорно. Но большинство профессионалов рискуют собой каждый день – летчики, каскадеры, а в последнее время даже политики.
– Это не одно и то же… – простонала она.
– Нет, одно и то же, – заявил он. – Мы все рискуем практически каждый день, когда летим в самолете, едем в машине, даже когда переходим улицу. Гарантий полной безопасности нет – нигде и никаких. К тому же я не уверен, что хотел бы иметь эти гарантии.
Слоун подняла на него заплаканные глаза.
– Умереть ужасно, – улыбнулся Джордан, погладив ее щеку, – но есть кое-что и похуже.
– Что же может быть хуже?
– Умереть, так и не пожив, – тихо сказал он. – Если постоянно дрожать за свою жизнь, лучше вообще не жить.
«А наблюдать, как ты изо дня в день сознательно рискуешь жизнью, – это же чистый ад», – думала Слоун, понимая, что ей, как и Френсис Марки, придется пройти этот ад до конца.
Марго , октябрь, 1988
Терзаясь ужасными предчувствиями, Слоун стояла у края игрового поля и наблюдала за тренировкой Джордана. Он уже устал успокаивать ее. Слоун ничуть не убеждало, что «рискуют почти все, кто занимается хоть чем-нибудь», ее вообще ничто не убеждало. Она боялась, потому что в последнее время было слишком много так называемых несчастных случаев.
Ее преследовал страх, что Джордан будет следующим.
Джилли уже сомневалась, правильно ли поступила, приехав сюда.
Когда она садилась в такси в международном аэропорту Мериньяк в Бордо, у нее вдруг от страха засосало под ложечкой. Джилли знала, что Макс в Марго. Знала, что он будет участвовать в международном турнире. Вот почему Джилли была здесь. Из-за Макса и… Джордана. Макс угрожал убить Джордана, и она была уверена, что это не пустые угрозы. И вот теперь, когда Джилли оказалась здесь, ее начали одолевать сомнения, будет ли от всего этого польза.
– Пола, я хочу тебя видеть! – Ланс в отчаянии сжал телефонную трубку. – Просто видеть, и все, клянусь. Разве я прошу так много?
– А зачем? – отозвался на другом конце линии слишком знакомый женский голос. – Стоит ли бередить старые раны?
– Я люблю тебя, Пола, – сказал Ланс. – Всегда любил. Кроме тебя, мне никто никогда не был нужен. – Он ходил по комнате своего номера с телефоном в руке, зажав трубку между плечом и ухом. Свободная рука нервно теребила волосы.
На другом конце линии возникла долгая пауза.
– Нет, Ланс… это не так, – наконец ответила она.
– Это так, Пола!
– Я имею в виду не женщин, Ланс. Я знаю, женщин у тебя не было.
– В таком случае что же…
– Я говорю о твоем отце, Ланс, – грустно пояснила Пола. – Он испортил жизнь тебе, а заодно и мне. Причем, когда мы поженились, его уже не было на свете, но он продолжал управлять твоей судьбой. Я не выдержала этого… и не выдержу.
– Пола, ты все еще любишь меня? – неуверенно спросил Ланс. – У тебя еще осталась хоть капелька чувства?
– Я люблю тебя, Ланс, – призналась она. – Всегда любила. Но жить с тобой не могу.
Приехав в Бордо, Хиллеры остановились в «Гранд отеле». Гейвин тут же начал просматривать отчеты помощников. Похоже, с каждой минутой дела шли все хуже, если это, конечно, еще возможно. Он не знал, долго ли еще ему удастся не подпускать к себе этих волков, когда они уже почуяли запах его крови.
Мак Киньон ужинал в небольшом бистро в предместье Либурна. Кухня здесь была превосходная, но он ел, почти не ощущая вкуса. Если бы ему подали сырую конину, он, наверное, даже не заметил бы этого. Его мысли полностью поглощал завтрашний матч. Завтра на игровом поле он и Джордан снова столкнутся лицом к лицу.
Для Джордана это будет в последний раз.
Джордан тревожился.
Его беспокоил не турнир, не то, что он может проиграть, а Слоун. Потеряв ребенка, она так и не пришла в себя. Вначале он убеждал себя, что все в порядке вещей. Да, Слоун потеряла ребенка, но пройдет какое-то время, и она станет прежней. Ведь всю жизнь горевать невозможно.
Но Слоун так и не привыкла, так и не пришла в себя. И теперь Джордан боялся потерять ее.
Надин Хиллер безразличным взглядом скользила по игровому полю. Было время, она еще помнила Ланса, когда наблюдать за его тренировками ей доставляло удовольствие. Надин вспоминала при этом, какой он в постели.
Теперь она испытывала только грусть.
Их совместная с Гейвином жизнь напоминала сейчас «холодную войну», и Надин уже сомневалась, что хочет ее продолжения.
Две самые дорогие лошади Хиллера погибли, когда грузовик перевернулся на оживленной техасской магистрали. Они находились в прицепе. Водитель грузовика тоже погиб. Но Хиллера огорчило только то, что не сразу выплатят страховку.
У грузовика оказались неисправными тормозные колодки, но это ничуть не встревожило Хиллера.
На этот матч первого круга полуфиналов Хиллер вывел свой основной состав – и по части игроков, и по части пони.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79
– Приходилось как-то с этим справляться, – ответила Френсис после долгой паузы. – Я была вынуждена.
Слоун удивленно посмотрела на нее.
– Выходя замуж за Билла, – сказала Френсис, – я знала, что он играет в поло. И знала, что он никогда этого не бросит. Поло было такой же неотъемлемой его частью, как имя или цвет глаз. Он, конечно, знал, что рискует… И я тоже знала. А сколько раз Билл падал, одному Богу известно.
– И это вас не пугало?
– Ужасало, – призналась Френсис. – Каждый раз, когда он играл. Но я сдерживала себя, потому что любила его.
Слоун молчала. Это чувство было ей слишком хорошо знакомо.
Уильям Марки умер через три дня. На похоронах его жена вела себя удивительно сдержанно и не проронила ни слезинки за все время траурной церемонии.
А вот Слоун потеряла контроль над собой.
Всхлипывала не переставая. Когда они потом шли к машине, Джордану даже пришлось поддерживать ее. Он привез Слоун в отель в Дорчестере и уложил в постель, не понимая, почему жена приняла это так близко к сердцу. Ведь Уильяма Марки она почти не знала.
Он задернул шторы в спальне, надеясь, что Слоун немного поспит, и пошел позвонить портье, чтобы вызвали доктора.
– Джордан!
Испуганный ее криком, он бросил трубку, так и не набрав номер, и побежал в спальню. Она сидела в постели, в ее глазах застыл ужас. Джордан сел рядом, прижал ее к себе и начал гладить волосы.
– Все в порядке, дорогая… Я здесь.
Она зарылась лицом в его плечо.
– Это мог быть ты… О Господи… Это мог быть ты! – Слоун зарыдала.
– Но это был не я.
– В следующий раз это можешь быть ты.
– Не исключено, – согласился он. – На этот счет никаких гарантий нет.
– Нельзя допустить, чтобы такое случилось! – воскликнула она. – Брось поло, пока не поздно.
– Я не могу это сделать, Слоун, – твердо возразил Джордан. – Я профессионал. Занимаюсь этим всю свою жизнь. В игре есть риск, бесспорно. Но большинство профессионалов рискуют собой каждый день – летчики, каскадеры, а в последнее время даже политики.
– Это не одно и то же… – простонала она.
– Нет, одно и то же, – заявил он. – Мы все рискуем практически каждый день, когда летим в самолете, едем в машине, даже когда переходим улицу. Гарантий полной безопасности нет – нигде и никаких. К тому же я не уверен, что хотел бы иметь эти гарантии.
Слоун подняла на него заплаканные глаза.
– Умереть ужасно, – улыбнулся Джордан, погладив ее щеку, – но есть кое-что и похуже.
– Что же может быть хуже?
– Умереть, так и не пожив, – тихо сказал он. – Если постоянно дрожать за свою жизнь, лучше вообще не жить.
«А наблюдать, как ты изо дня в день сознательно рискуешь жизнью, – это же чистый ад», – думала Слоун, понимая, что ей, как и Френсис Марки, придется пройти этот ад до конца.
Марго , октябрь, 1988
Терзаясь ужасными предчувствиями, Слоун стояла у края игрового поля и наблюдала за тренировкой Джордана. Он уже устал успокаивать ее. Слоун ничуть не убеждало, что «рискуют почти все, кто занимается хоть чем-нибудь», ее вообще ничто не убеждало. Она боялась, потому что в последнее время было слишком много так называемых несчастных случаев.
Ее преследовал страх, что Джордан будет следующим.
Джилли уже сомневалась, правильно ли поступила, приехав сюда.
Когда она садилась в такси в международном аэропорту Мериньяк в Бордо, у нее вдруг от страха засосало под ложечкой. Джилли знала, что Макс в Марго. Знала, что он будет участвовать в международном турнире. Вот почему Джилли была здесь. Из-за Макса и… Джордана. Макс угрожал убить Джордана, и она была уверена, что это не пустые угрозы. И вот теперь, когда Джилли оказалась здесь, ее начали одолевать сомнения, будет ли от всего этого польза.
– Пола, я хочу тебя видеть! – Ланс в отчаянии сжал телефонную трубку. – Просто видеть, и все, клянусь. Разве я прошу так много?
– А зачем? – отозвался на другом конце линии слишком знакомый женский голос. – Стоит ли бередить старые раны?
– Я люблю тебя, Пола, – сказал Ланс. – Всегда любил. Кроме тебя, мне никто никогда не был нужен. – Он ходил по комнате своего номера с телефоном в руке, зажав трубку между плечом и ухом. Свободная рука нервно теребила волосы.
На другом конце линии возникла долгая пауза.
– Нет, Ланс… это не так, – наконец ответила она.
– Это так, Пола!
– Я имею в виду не женщин, Ланс. Я знаю, женщин у тебя не было.
– В таком случае что же…
– Я говорю о твоем отце, Ланс, – грустно пояснила Пола. – Он испортил жизнь тебе, а заодно и мне. Причем, когда мы поженились, его уже не было на свете, но он продолжал управлять твоей судьбой. Я не выдержала этого… и не выдержу.
– Пола, ты все еще любишь меня? – неуверенно спросил Ланс. – У тебя еще осталась хоть капелька чувства?
– Я люблю тебя, Ланс, – призналась она. – Всегда любила. Но жить с тобой не могу.
Приехав в Бордо, Хиллеры остановились в «Гранд отеле». Гейвин тут же начал просматривать отчеты помощников. Похоже, с каждой минутой дела шли все хуже, если это, конечно, еще возможно. Он не знал, долго ли еще ему удастся не подпускать к себе этих волков, когда они уже почуяли запах его крови.
Мак Киньон ужинал в небольшом бистро в предместье Либурна. Кухня здесь была превосходная, но он ел, почти не ощущая вкуса. Если бы ему подали сырую конину, он, наверное, даже не заметил бы этого. Его мысли полностью поглощал завтрашний матч. Завтра на игровом поле он и Джордан снова столкнутся лицом к лицу.
Для Джордана это будет в последний раз.
Джордан тревожился.
Его беспокоил не турнир, не то, что он может проиграть, а Слоун. Потеряв ребенка, она так и не пришла в себя. Вначале он убеждал себя, что все в порядке вещей. Да, Слоун потеряла ребенка, но пройдет какое-то время, и она станет прежней. Ведь всю жизнь горевать невозможно.
Но Слоун так и не привыкла, так и не пришла в себя. И теперь Джордан боялся потерять ее.
Надин Хиллер безразличным взглядом скользила по игровому полю. Было время, она еще помнила Ланса, когда наблюдать за его тренировками ей доставляло удовольствие. Надин вспоминала при этом, какой он в постели.
Теперь она испытывала только грусть.
Их совместная с Гейвином жизнь напоминала сейчас «холодную войну», и Надин уже сомневалась, что хочет ее продолжения.
Две самые дорогие лошади Хиллера погибли, когда грузовик перевернулся на оживленной техасской магистрали. Они находились в прицепе. Водитель грузовика тоже погиб. Но Хиллера огорчило только то, что не сразу выплатят страховку.
У грузовика оказались неисправными тормозные колодки, но это ничуть не встревожило Хиллера.
На этот матч первого круга полуфиналов Хиллер вывел свой основной состав – и по части игроков, и по части пони.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79