Я сыграла инструментальные прелюдии «Таки-нагаси» и «Тикумагава», а также «Танец цветов». По просьбе я исполнила еще кое-что из первого акта оперы «Мадам Баттерфляй». Публика была в восторге. После званого обеда я переоделась и станцевала танец с опахалом «Весенние страдания», где роль рассказчика взял на себя господин Синдо. Так как я могла ответить на различные вопросы гостей, те были весьма довольны, да и я сама неплохо развлеклась.
Потом меня стала угнетать одна мысль: никак не выходило из головы замечание той исполнительницы на кото, что она не желает сидеть рядом с проституткой. Если бы мы с ней были знакомы и я сама или мое поведение могли бы оказаться для нее неприятными, я бы это поняла. Но мы никогда не встречались. Тем не менее она обозвала меня проституткой, поскольку я была гейшей. Здесь уже была затронута честь симбаси-гейши. Пусть она и была деревенской простушкой, но ведь многие японцы и американцы неверно представляют себе занятие гейши.
Я решила обязательно написать и объяснить людям, что же такое симбаси-гейша, чтобы остальной мир не презирал нас. Ради моих старших подруг и сменивших нас молодых гейш мне хотелось рассказать, что же в действительности представляют собой гейши. Я стала писать господину Уэмуре письма на двух-трех страницах, которые тот собирал, и из них выросла книга «Мемуары гейши», которая была очень хорошо принята в Японии. Затем я опубликовала вторую часть, о послевоенном времени.
Я рада, что в прошлом году был снят телевизионный фильм, а исполнительница главной роли Огиномэ Кэйко получила приз. Она прекрасно сыграла героиню Кихару в молодом возрасте.
Но дело на этом не закончилось. Пятого июня прошлого года поведанная мной история была выведена на подмостки театра «Симбаси». Опять же заглавную роль с присущим ей блеском исполнила Огиномэ Кэйко. Вместе с Мицутани Ёсиэ и Намино Курико она растрогала публику до слез.
Мои старшие приятельницы из Симбаси присутствовали на представлении в полном составе. Они делились впечатлениями: «Она как две капли воды похожа на юную Кихару» или «Своим бесстрашием и невинностью она вылитая Кихару». В газетах и журналах наши фотографии были помещены рядом.
Хотя я прежде и слыхом не слыхивала о писательском деле, теперь благодаря случаю исполнительницей на кото впервые в своей жизни нашла в нем удовольствие. Никогда не знаешь, где приобретешь, а где потеряешь.
Однако почему добропорядочные жены видят в гейшах своих заклятых недругов? Мне самой редко приходилось сталкиваться с плохим отношением ко мне сородичей как в Японии, так и в Америке только из-за того, что я некогда была гейшей, но тем не менее ощущаю это предубеждение.
«Если узнают, что моя мать была гейшей, это повредит моей карьере. Окружающие не оставят меня в покое», — все еще говорит мой сын. Чтобы добиться высокого положения на государственной службе, приходится публично отрекаться от собственной матери. Если я, как бывшая гейша, мешаю его карьере, значит, это вредит и моей снохе. Это заставляет меня страдать. При виде американской непредубежденности (как иначе отнеслось ко мне там мое окружение!) совершенно непонятным мне становится как выпячивание значимости школьного воспитания, так и застарелое презрение к прежним гейшам в Японии.
В Америке женщину признают как личность по ее заслугам, даже если она была некогда гейшей. Как долго еще японцы будут цепляться за свои нелепые предрассудки? Японская молодежь уже начинает проявлять значительно большее понимание. Я была бы счастлива, если кто-то благодаря моей книге расстанется со своими предрассудками в отношении гейши.
ЧАСТЬ ПЕРВАЯ
Утро в «веселом квартале»
Каждое утро хозяин ресторана с гейшами «Хана-масуи», облачившись в полосатый, подбитый ватой халат, поливал горшечные растения у входа в свое заведение.
Обычно «отцы» ресторанов с гейшами оказываются сонями. Но вот его я видела по дороге в школу уже на ногах в половине восьмого утра. Летом на нем было короткое кимоно и холщовые штаны или же вообще одна набедренная повязка, а на плечи было наброшено влажное полотенце. В холодное время года он облачался в упомянутый стеганый халат или в ночную рубашку с накинутым сверху широкополым жилетом.
Время от времени он даже собственноручно подметал улицу метлой, хотя под его началом, конечно, было много прислуги и утибако — так называют горничных, которые помогают гейшам при одевании.
Бонсай — вот что было его всепоглощающей страстью. Стоило весной проглянуть по утрам солнцу, как он с гордостью начинал приводить их в порядок у изгороди. Он обмакивал в настой из табака кисточку и касался ею чуть ли не каждого листочка дерева, даже если то было величиной с рисовое зерно.
Тогда, в начале эры Сева, еще не было и в помине пестицидов вроде ДДТ. Табачный настой служил средством борьбы с вредителями бонсая.
Наш квартал относился к кёкати — лицензионному кварталу (простой народ называл его «веселым»). А это значило, что там могут работать рестораны с гейшами и чайные домики. К подобным особым кварталам в Токио тогда относились Ямасиро-тё, Ха-тикан-тё, Сигараки-дзиммити и Компару-симми-ти — названия, которые часто встречаются в романах Идзуми Кёка или Нагаи Кафу. Ныне они примерно соответствуют области восточнее и западнее шестого, седьмого и восьмого кварталов Гиндзы. Прежде они стояли особняком.
Весь канал Сандзиккэнбори был запружен плавучими ресторанами, которые теснились там уже с эпохи Эдо. Неподалеку, рядом с театром «Симбаси» и вблизи храма Хонган в районе Цукидзи, располагались солидные рестораны, которые вмещали более сотни посетителей.
Мой путь в школу пролегал мимо бесчисленных, обступающих друг друга заведений с гейшами, стоянок рикш, купален и парикмахерской, знаменитой своими национальными японскими прическами. Переулочки были запружены лавками, торгующими необходимыми для гейш товарами вроде украшений для волос, белой пудры, губной помады и дамских сумочек. Помимо этого, здесь можно было найти даже специализированные магазины, где продавались гэта и особые зонтики для гейш от солнца либо дождя. На углу восьмого квартала располагалась контора работников заведений с гейшами — союза гейш.
Около половины восьмого, в квартале все еще царил ночной покой. Лишь скрип повозки молочника изредка нарушал полную тишину. После ночного дождя на изгороди можно было увидеть пару сохнущих черных тэта или же под навесом у самого входа полощущиеся на ветру таби и воротнички для кимоно.
Мне тогда было семнадцать, я носила матроску и длинную косу. Чаще приходилось спешить, не оглядываясь по сторонам. Но когда я проходила мимо «Ханамасуи», то порой смотрела на хозяина заведения.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105
Потом меня стала угнетать одна мысль: никак не выходило из головы замечание той исполнительницы на кото, что она не желает сидеть рядом с проституткой. Если бы мы с ней были знакомы и я сама или мое поведение могли бы оказаться для нее неприятными, я бы это поняла. Но мы никогда не встречались. Тем не менее она обозвала меня проституткой, поскольку я была гейшей. Здесь уже была затронута честь симбаси-гейши. Пусть она и была деревенской простушкой, но ведь многие японцы и американцы неверно представляют себе занятие гейши.
Я решила обязательно написать и объяснить людям, что же такое симбаси-гейша, чтобы остальной мир не презирал нас. Ради моих старших подруг и сменивших нас молодых гейш мне хотелось рассказать, что же в действительности представляют собой гейши. Я стала писать господину Уэмуре письма на двух-трех страницах, которые тот собирал, и из них выросла книга «Мемуары гейши», которая была очень хорошо принята в Японии. Затем я опубликовала вторую часть, о послевоенном времени.
Я рада, что в прошлом году был снят телевизионный фильм, а исполнительница главной роли Огиномэ Кэйко получила приз. Она прекрасно сыграла героиню Кихару в молодом возрасте.
Но дело на этом не закончилось. Пятого июня прошлого года поведанная мной история была выведена на подмостки театра «Симбаси». Опять же заглавную роль с присущим ей блеском исполнила Огиномэ Кэйко. Вместе с Мицутани Ёсиэ и Намино Курико она растрогала публику до слез.
Мои старшие приятельницы из Симбаси присутствовали на представлении в полном составе. Они делились впечатлениями: «Она как две капли воды похожа на юную Кихару» или «Своим бесстрашием и невинностью она вылитая Кихару». В газетах и журналах наши фотографии были помещены рядом.
Хотя я прежде и слыхом не слыхивала о писательском деле, теперь благодаря случаю исполнительницей на кото впервые в своей жизни нашла в нем удовольствие. Никогда не знаешь, где приобретешь, а где потеряешь.
Однако почему добропорядочные жены видят в гейшах своих заклятых недругов? Мне самой редко приходилось сталкиваться с плохим отношением ко мне сородичей как в Японии, так и в Америке только из-за того, что я некогда была гейшей, но тем не менее ощущаю это предубеждение.
«Если узнают, что моя мать была гейшей, это повредит моей карьере. Окружающие не оставят меня в покое», — все еще говорит мой сын. Чтобы добиться высокого положения на государственной службе, приходится публично отрекаться от собственной матери. Если я, как бывшая гейша, мешаю его карьере, значит, это вредит и моей снохе. Это заставляет меня страдать. При виде американской непредубежденности (как иначе отнеслось ко мне там мое окружение!) совершенно непонятным мне становится как выпячивание значимости школьного воспитания, так и застарелое презрение к прежним гейшам в Японии.
В Америке женщину признают как личность по ее заслугам, даже если она была некогда гейшей. Как долго еще японцы будут цепляться за свои нелепые предрассудки? Японская молодежь уже начинает проявлять значительно большее понимание. Я была бы счастлива, если кто-то благодаря моей книге расстанется со своими предрассудками в отношении гейши.
ЧАСТЬ ПЕРВАЯ
Утро в «веселом квартале»
Каждое утро хозяин ресторана с гейшами «Хана-масуи», облачившись в полосатый, подбитый ватой халат, поливал горшечные растения у входа в свое заведение.
Обычно «отцы» ресторанов с гейшами оказываются сонями. Но вот его я видела по дороге в школу уже на ногах в половине восьмого утра. Летом на нем было короткое кимоно и холщовые штаны или же вообще одна набедренная повязка, а на плечи было наброшено влажное полотенце. В холодное время года он облачался в упомянутый стеганый халат или в ночную рубашку с накинутым сверху широкополым жилетом.
Время от времени он даже собственноручно подметал улицу метлой, хотя под его началом, конечно, было много прислуги и утибако — так называют горничных, которые помогают гейшам при одевании.
Бонсай — вот что было его всепоглощающей страстью. Стоило весной проглянуть по утрам солнцу, как он с гордостью начинал приводить их в порядок у изгороди. Он обмакивал в настой из табака кисточку и касался ею чуть ли не каждого листочка дерева, даже если то было величиной с рисовое зерно.
Тогда, в начале эры Сева, еще не было и в помине пестицидов вроде ДДТ. Табачный настой служил средством борьбы с вредителями бонсая.
Наш квартал относился к кёкати — лицензионному кварталу (простой народ называл его «веселым»). А это значило, что там могут работать рестораны с гейшами и чайные домики. К подобным особым кварталам в Токио тогда относились Ямасиро-тё, Ха-тикан-тё, Сигараки-дзиммити и Компару-симми-ти — названия, которые часто встречаются в романах Идзуми Кёка или Нагаи Кафу. Ныне они примерно соответствуют области восточнее и западнее шестого, седьмого и восьмого кварталов Гиндзы. Прежде они стояли особняком.
Весь канал Сандзиккэнбори был запружен плавучими ресторанами, которые теснились там уже с эпохи Эдо. Неподалеку, рядом с театром «Симбаси» и вблизи храма Хонган в районе Цукидзи, располагались солидные рестораны, которые вмещали более сотни посетителей.
Мой путь в школу пролегал мимо бесчисленных, обступающих друг друга заведений с гейшами, стоянок рикш, купален и парикмахерской, знаменитой своими национальными японскими прическами. Переулочки были запружены лавками, торгующими необходимыми для гейш товарами вроде украшений для волос, белой пудры, губной помады и дамских сумочек. Помимо этого, здесь можно было найти даже специализированные магазины, где продавались гэта и особые зонтики для гейш от солнца либо дождя. На углу восьмого квартала располагалась контора работников заведений с гейшами — союза гейш.
Около половины восьмого, в квартале все еще царил ночной покой. Лишь скрип повозки молочника изредка нарушал полную тишину. После ночного дождя на изгороди можно было увидеть пару сохнущих черных тэта или же под навесом у самого входа полощущиеся на ветру таби и воротнички для кимоно.
Мне тогда было семнадцать, я носила матроску и длинную косу. Чаще приходилось спешить, не оглядываясь по сторонам. Но когда я проходила мимо «Ханамасуи», то порой смотрела на хозяина заведения.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105