Я не сразу отыскала его на рабочем столе. Бабушкины платки лежали аккуратной стопкой рядом с чемоданом. Я пододвинула к себе чемодан и проверила, не открывал ли его Кэл.
Все там лежало в таком же порядке, как я сложила. Я запихнула в чемодан даже шесть своих самых любимых книг, подаренных мне мисс Дил. Даже книгу детских стишков. Кейт и Наша Джейн очень любили послушать их на ночь. У меня слезы навернулись, когда я увидела эту книжку… «Почитай что-нибудь, Хев-ли-и… Еще почитай, Хев-ли-и, ну в последний раз, Хев-ли-и…»
Я села за рабочий стол, вытащила блокнот и начала писать письмо Логану. Торопливо, все время находясь под ощущением грозящей мне опасности, я написала о своей отчаянной ситуации, о том, что очень хочу найти Тома, Кейта и Нашу Джейн. Не сможет ли Логан узнать, где живет Бак Генри? Сообщила ему три цифры номера машины из Мэриленда. Закончив письмо, я побежала к входной двери, чтобы посмотреть адрес. Потом надо было добежать до угла улицы, чтобы посмотреть ее название. Дверь при этом я оставила открытой. Когда я вернулась, то поняла, что зря бегала: Китти получает журналы, а на них есть и имя, и адрес, и прочие данные. В маленьком кабинете я нашла конверт и марки. Теперь оставалось улучить момент, чтобы отправить свое первое письмо. А внизу, в полуподвальном помещении, мирно спала моя красивая кукла-невеста в ожидании того прекрасного дня, когда я, Том, Кейт и Наша Джейн вместе съездим в Бостон. А Фанни оставим наслаждаться жизнью в Уиннерроу.
Я на цыпочках прошла наверх, потом к ванной, засунув письмо под угол ковра в коридоре. Закрыв за собой дверь ванной, я вздохнула с облегчением. Письмо к Логану было моей столбовой дорогой к свободе.
– Ой, смотри, Кэл, наша девочка уже одета, уже готова идти в церковь. Давай и мы поторопимся.
– Ты сегодня очень хорошо выглядишь, – сказал Кэл, пробежав глазами по моему новому платью и по лицу, которое избавилось от красноты и от большей части повреждений.
– Она еще лучше выглядела бы, если бы дала мне подрезать и уложить ей волосы, – заметила Китти, критически оглядывая меня.
– Нет, оставь ее волосы в покое. Терпеть не могу уложенных и сверхухоженных волос. А Хевен – она, как полевой цветок.
Китти нахмурилась, уставившись на Кэла долгим и пристальным взглядом. Потом она пошла на кухню и настолько быстро приготовила завтрак, что я даже не думала, что он будет таким вкусным. Омлет (оказывается, яйца могут быть легкими и воздушными) и апельсиновый сок. Я помолилась за то, чтобы Наша Джейн, Кейт и Том тоже пили теперь апельсиновый сок.
– Тебе понравился мой омлет?
– Очень вкусный, мама. Вы действительно здорово готовите!
– Надеюсь, и ты тоже, – сухо добавила Китти.
Ничего подобного, как эта церковь, я никогда не видела. Каменный собор, высокий, красивый, внутри которого царила темнота.
– Это разве не католический? – шепотом спросила я Кэла, когда мы входили внутрь. Китти в это время болтала со своей знакомой.
– Да, но Китти – баптистка, – прошептал Кэл в ответ. – Китти усиленно занимается поисками Бога и хотя бы раз пробует разные религии. В данный период она изображает из себя католичку. На следующей неделе мы можем стать иудаистами или методистами, а однажды мы даже ходили на ритуал поклонения Аллаху. Ты только ничего не говори ей по этому поводу, еще обидится, что ее принимают за дурочку. Меня вообще удивляет, зачем она ходит в церковь.
Мне понравился темный интерьер церкви, горящие свечи, ниши со статуями святых и священник в длинной рясе, произносивший слова, которых я не могла понять. Я представляла себе, что он говорил о Боге, о его любви к людям, а не о его желании наказать их. Псалмы, которые здесь распевали, я никогда не слышала раньше, но тем не менее стала подпевать, в то время как Китти лишь беззвучно шевелила губами. Кэл, как и я, старался подпевать.
Прежде чем уходить, Китти отлучилась в туалет, и я воспользовалась этим моментом, чтобы сбегать опустить в почтовый ящик письмо Логану. Кэл с досадой посмотрел на меня.
– Уже домой пишем? – спросил он меня, когда я вернулась. – А я думал, что тебе здесь нравится.
– Мне нравится. Но я должна узнать, где находятся Том, Наша Джейн и Кейт. Фанни будет хорошо с преподобным Вайсом, но я должна установить контакт со всеми своими, иначе мы потеряем друг друга насовсем, так что лучше начать сейчас. Люди переезжают с места на место, и, если пройдет слишком много времени, я их никогда не найду.
Он ласково повернул мою голову к себе.
– Это что, будет так ужасно, если ты забудешь свою прежнюю семью и привыкнешь к новой?
Жгучие слезы навернулись мне на глаза. Я часто заморгала, чтобы скрыть их.
– Кэл, я думаю, вы отличный человек… И Китти – то есть мама – старается… Но я люблю Тома, Нашу Джейн и Кейта… Да даже Фанни… Родная кровь, и мы так много выстрадали вместе, и это связывает всех нас, как никакое счастье…
В его светло-карих глазах промелькнуло сострадание.
– А ты бы не хотела, чтобы я помог тебе разыскать твоих братьев и сестер?
– Ой, а вы поможете?
– Буду рад помочь, чем могу. Скажи мне, какая у тебя есть информация, а я сделаю все от меня зависящее.
– И что же ты сделаешь? – поинтересовалась Китти, подозрительно глядя на нас обоих. – О чем вы тут перешептываетесь, а?
– Сделаю все, чтобы Хевен чувствовала себя счастливой в своем новом доме, – ответил Кэл как ни в чем не бывало.
Китти продолжала хмуриться, направляясь к их автомобилю. Мы снова поехали в забегаловку поесть «фаст-фуд», чего подешевле. Кэлу захотелось пойти в кино, но Китти отказалась.
– Терпеть не могу сидеть в темноте среди чужих людей, – объяснила она. – И ребенку утром рано вставать, у нее завтра начинается школа.
От одного упоминания слова «школа» у меня сделалось хорошо на душе. Какие же они из себя – школы в больших городах?
Мы снова смотрели вечером телевизор, и в третий раз меня положили в центр кровати. На сей раз Китти надела красную ночную рубашку с черной кружевной отделкой. Кэл даже не посмотрел в ее сторону. Он залез под одеяло и придвинулся поближе ко мне. Своей рукой он обнял меня за шею, а лицом уткнулся в мои волосы. Я замерла от испуга. И неожиданности.
– А ну, марш с кровати! – взревела Китти. – Будут тут еще дети соблазнять моего мужа! Кэл, убери от нее руки!
Мне показалось, что он тихо засмеялся, когда я с простынями, одеялами и удивительно мягкой подушкой, набитой гусиным пухом, направилась вниз, чтобы раздвинуть софу. Кэл уже заранее показал мне, как это делается. Впервые в жизни я спала в собственной отдельной постели. В отдельной комнате, переполненной таким разномастным животным миром, что даже странно, как я могла заснуть.
В первый же миг, как только я открыла утром глаза, я подумала о новой школе, где мне предстоит увидеть сотни или тысячи мальчиков и девочек и ни одного знакомого.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113
Все там лежало в таком же порядке, как я сложила. Я запихнула в чемодан даже шесть своих самых любимых книг, подаренных мне мисс Дил. Даже книгу детских стишков. Кейт и Наша Джейн очень любили послушать их на ночь. У меня слезы навернулись, когда я увидела эту книжку… «Почитай что-нибудь, Хев-ли-и… Еще почитай, Хев-ли-и, ну в последний раз, Хев-ли-и…»
Я села за рабочий стол, вытащила блокнот и начала писать письмо Логану. Торопливо, все время находясь под ощущением грозящей мне опасности, я написала о своей отчаянной ситуации, о том, что очень хочу найти Тома, Кейта и Нашу Джейн. Не сможет ли Логан узнать, где живет Бак Генри? Сообщила ему три цифры номера машины из Мэриленда. Закончив письмо, я побежала к входной двери, чтобы посмотреть адрес. Потом надо было добежать до угла улицы, чтобы посмотреть ее название. Дверь при этом я оставила открытой. Когда я вернулась, то поняла, что зря бегала: Китти получает журналы, а на них есть и имя, и адрес, и прочие данные. В маленьком кабинете я нашла конверт и марки. Теперь оставалось улучить момент, чтобы отправить свое первое письмо. А внизу, в полуподвальном помещении, мирно спала моя красивая кукла-невеста в ожидании того прекрасного дня, когда я, Том, Кейт и Наша Джейн вместе съездим в Бостон. А Фанни оставим наслаждаться жизнью в Уиннерроу.
Я на цыпочках прошла наверх, потом к ванной, засунув письмо под угол ковра в коридоре. Закрыв за собой дверь ванной, я вздохнула с облегчением. Письмо к Логану было моей столбовой дорогой к свободе.
– Ой, смотри, Кэл, наша девочка уже одета, уже готова идти в церковь. Давай и мы поторопимся.
– Ты сегодня очень хорошо выглядишь, – сказал Кэл, пробежав глазами по моему новому платью и по лицу, которое избавилось от красноты и от большей части повреждений.
– Она еще лучше выглядела бы, если бы дала мне подрезать и уложить ей волосы, – заметила Китти, критически оглядывая меня.
– Нет, оставь ее волосы в покое. Терпеть не могу уложенных и сверхухоженных волос. А Хевен – она, как полевой цветок.
Китти нахмурилась, уставившись на Кэла долгим и пристальным взглядом. Потом она пошла на кухню и настолько быстро приготовила завтрак, что я даже не думала, что он будет таким вкусным. Омлет (оказывается, яйца могут быть легкими и воздушными) и апельсиновый сок. Я помолилась за то, чтобы Наша Джейн, Кейт и Том тоже пили теперь апельсиновый сок.
– Тебе понравился мой омлет?
– Очень вкусный, мама. Вы действительно здорово готовите!
– Надеюсь, и ты тоже, – сухо добавила Китти.
Ничего подобного, как эта церковь, я никогда не видела. Каменный собор, высокий, красивый, внутри которого царила темнота.
– Это разве не католический? – шепотом спросила я Кэла, когда мы входили внутрь. Китти в это время болтала со своей знакомой.
– Да, но Китти – баптистка, – прошептал Кэл в ответ. – Китти усиленно занимается поисками Бога и хотя бы раз пробует разные религии. В данный период она изображает из себя католичку. На следующей неделе мы можем стать иудаистами или методистами, а однажды мы даже ходили на ритуал поклонения Аллаху. Ты только ничего не говори ей по этому поводу, еще обидится, что ее принимают за дурочку. Меня вообще удивляет, зачем она ходит в церковь.
Мне понравился темный интерьер церкви, горящие свечи, ниши со статуями святых и священник в длинной рясе, произносивший слова, которых я не могла понять. Я представляла себе, что он говорил о Боге, о его любви к людям, а не о его желании наказать их. Псалмы, которые здесь распевали, я никогда не слышала раньше, но тем не менее стала подпевать, в то время как Китти лишь беззвучно шевелила губами. Кэл, как и я, старался подпевать.
Прежде чем уходить, Китти отлучилась в туалет, и я воспользовалась этим моментом, чтобы сбегать опустить в почтовый ящик письмо Логану. Кэл с досадой посмотрел на меня.
– Уже домой пишем? – спросил он меня, когда я вернулась. – А я думал, что тебе здесь нравится.
– Мне нравится. Но я должна узнать, где находятся Том, Наша Джейн и Кейт. Фанни будет хорошо с преподобным Вайсом, но я должна установить контакт со всеми своими, иначе мы потеряем друг друга насовсем, так что лучше начать сейчас. Люди переезжают с места на место, и, если пройдет слишком много времени, я их никогда не найду.
Он ласково повернул мою голову к себе.
– Это что, будет так ужасно, если ты забудешь свою прежнюю семью и привыкнешь к новой?
Жгучие слезы навернулись мне на глаза. Я часто заморгала, чтобы скрыть их.
– Кэл, я думаю, вы отличный человек… И Китти – то есть мама – старается… Но я люблю Тома, Нашу Джейн и Кейта… Да даже Фанни… Родная кровь, и мы так много выстрадали вместе, и это связывает всех нас, как никакое счастье…
В его светло-карих глазах промелькнуло сострадание.
– А ты бы не хотела, чтобы я помог тебе разыскать твоих братьев и сестер?
– Ой, а вы поможете?
– Буду рад помочь, чем могу. Скажи мне, какая у тебя есть информация, а я сделаю все от меня зависящее.
– И что же ты сделаешь? – поинтересовалась Китти, подозрительно глядя на нас обоих. – О чем вы тут перешептываетесь, а?
– Сделаю все, чтобы Хевен чувствовала себя счастливой в своем новом доме, – ответил Кэл как ни в чем не бывало.
Китти продолжала хмуриться, направляясь к их автомобилю. Мы снова поехали в забегаловку поесть «фаст-фуд», чего подешевле. Кэлу захотелось пойти в кино, но Китти отказалась.
– Терпеть не могу сидеть в темноте среди чужих людей, – объяснила она. – И ребенку утром рано вставать, у нее завтра начинается школа.
От одного упоминания слова «школа» у меня сделалось хорошо на душе. Какие же они из себя – школы в больших городах?
Мы снова смотрели вечером телевизор, и в третий раз меня положили в центр кровати. На сей раз Китти надела красную ночную рубашку с черной кружевной отделкой. Кэл даже не посмотрел в ее сторону. Он залез под одеяло и придвинулся поближе ко мне. Своей рукой он обнял меня за шею, а лицом уткнулся в мои волосы. Я замерла от испуга. И неожиданности.
– А ну, марш с кровати! – взревела Китти. – Будут тут еще дети соблазнять моего мужа! Кэл, убери от нее руки!
Мне показалось, что он тихо засмеялся, когда я с простынями, одеялами и удивительно мягкой подушкой, набитой гусиным пухом, направилась вниз, чтобы раздвинуть софу. Кэл уже заранее показал мне, как это делается. Впервые в жизни я спала в собственной отдельной постели. В отдельной комнате, переполненной таким разномастным животным миром, что даже странно, как я могла заснуть.
В первый же миг, как только я открыла утром глаза, я подумала о новой школе, где мне предстоит увидеть сотни или тысячи мальчиков и девочек и ни одного знакомого.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113