ТВОРЧЕСТВО

ПОЗНАНИЕ

А  Б  В  Г  Д  Е  Ж  З  И  Й  К  Л  М  Н  О  П  Р  С  Т  У  Ф  Х  Ц  Ч  Ш  Щ  Э  Ю  Я  AZ

 


– Надеюсь, кто был дерьмом, дерьмом и останется, – Роберт отбросил всякую вежливость.
Франсиско Ливингстон притворился, что не слышит этой перепалки. Он восседал на своем стуле, как птица на жердочке, – старая мудрая сова; ложка, полная черной икры, поднесенная ко рту, подрагивала возле синеватых старческих губ. Он углубился в размышления.
Каролин почувствовала, что энергия переполняет ее. Она собралась дать бой. Франсиско, старый хрыч, действует наверняка и продаст свою собственность, без сомнения, Трампу. Она все знала об этом нью-йоркском дельце, но этого знания, к ее сожалению, было недостаточно. Она не знала, в чем его слабое место. Плутарх будет плясать под ее дудку и выложит денежки за отель, если, конечно, Ливингстон не взбесится и не назначит невероятную сумму. Что касается Роберта Хартфорда, то его нелепые притязания она воспринимала как застольную шутку. Он, может быть, и обладает каким-то влиянием в Голливуде, но денег у него раз-два и обчелся. Он игрок из низшей лиги, кинозвезда, возомнившая себя профессионалом на чуждом ему поприще, а по существу, жалкий дилетант. Он одержим сексуальными комплексами, и, если дать ему отпор, красавчик станет смешон, как Микки-Маус.
Каролин заглотнула полную ложку икры, и ей показалось, что она так же поглотит и деньги, которые сейчас пачками банкнот и вожделенными чеками будут выброшены на черную скатерть. Ей даже захотелось протянуть руку помощи человеку, который когда-то ее смертельно обидел.
– Ваша дочь прелестная девушка.
Роберт насторожился.
– Она часто посещала мои собрания. Вам это известно?
– Да. Я считаю, что они поучительны. Вы можете быть довольны собой. Нищим и неудачникам нет места в царстве будущего! Вполне актуальный лозунг. Не упомянуты лишь освенцимские печи!
– Но ведь Кристина никакая не неудачница. Не так ли, Роберт?
– У нее нет собственных денег.
– Зато есть богатый отец.
– Займись своей семьей, Каролин, если ты вообще родилась нормальным способом от мужчины и женщины.
Она хихикнула так мерзко, что его пронзило электрическим током.
– Туше! Ты попал в точку, Роберт! Но семья – лишь обуза для такой, как я.
Ее слова почему-то настроили Роберта на философский лад. Каждый человек выбирает себе путь в жизни, подчас неосознанно, но этот выбор уже навсегда, до смертного порога, определяет его судьбу. Кто-то ползет тихо и медленно, как улитка, огибая препятствия, кто-то бездумно через них скачет, а кто-то взлетает и летит над мусорной кучей, которую представляет собой жизнь. Каролин предпочла последний вариант, рискуя шлепнуться с высоты в дерьмо, но ведь таков же и он, Роберт Хартфорд. Оба они – грешные, тщеславные, неуемные души. Разница лишь в том, что он парит (как ему казалось) в светлом небе, а она чертит виражи в мрачных грозовых тучах. Власть Роберта над людьми зижделась на сексуальном обаянии. А на чем строит свою карьеру она? Как раз на антиобаянии. На болезненной, постыдной, но также сексуальной тяге подсознания к уродству. И на огромной силе воли, наглой энергии, страсти подчинять и властвовать.
Каролин смотрела на него и догадывалась, о чем он думает. Она обладала чувствительной антенной, которая улавливала исходящие от него волны. Но точно такая же антенна была и у него, и на эту антенну наваливалась ее враждебная сила.
Она была так громадна, так красива и так безобразна одновременно, так страшна своими мускулами и своим строго направленным в определенную точку безумием, своей изощренной хитростью и ледяной жестокостью. Смог ли бы он ее трахнуть? Насильно, с воплями, с борьбой, а потом с криком наслаждения – хотя бы один раз, чтобы избавиться от гадкого наваждения.
«Нет, не сможешь, – передал ему ее взгляд, – но попытайся, попробуй. Такая схватка была бы забавна. Но ты ничего не добьешься и будешь унижен».
Вслед за черной икрой на столе появился морской язык, выловленный утром в Северном море и проделавший стремительное путешествие из Европы на сверхзвуковом лайнере. А чуть позже подан был бифштекс «а-ля Веллингтон» и соус «Старый моряк» – секрет кухни «Сансет-отеля». Франсиско Ливингстон привстал со стула, и тотчас людской гул стих.
Даже стоя Ливингстон лишь чуть-чуть возвышался над головами сидящих – щуплый, безупречно одетый старик, но голос его сохранил властные патрицианские интонации.
– Дорогие друзья! Дорогие мои друзья! – лгал он. – Спасибо вам, что вы откликнулись на мое приглашение. – Он сделал паузу, подобно гончей, вынюхивающей след лисицы. – Мы столько справляли здесь праздников, столько устраивали приемов за эти долгие годы, но сегодня я с грустью говорю, что этот вечер последний.
Словно ветер в ивах, шелест пробежал по залу.
– То, что я собираюсь сказать, наверное, удивит некоторых из вас. Вы можете подумать, что я без нужды драматизирую ситуацию. Меньше всего мне хотелось бы испортить вам ужин, который я долго и тщательно планировал в надежде доставить вам удовольствие, но факты – упрямая вещь. Я старый одинокий человек. Возможно, многим из вас это покажется смешным, но мне не с кем поговорить, а мне есть что сказать. Поэтому я решил сказать это всем, всем сразу, всем моим друзьям, которые скрашивали до сих пор мою жизнь, а «Сансет-отель» превращали в самое радостное место на земле…
«Кончай тянуть резину», – мысленно приказала Каролин.
– Не так давно я навестил своего врача, что делаю время от времени, когда банк извещает меня, что я могу на это раскошелиться.
Аудитория засмеялась, но несколько принужденно.
– И знаете, что врач сказал мне?
Все молчали. Никто не знал, но некоторые догадывались.
– Он сказал, что я умираю.
Шепот, отдельные возгласы, гул в зале. Ливингстон терпеливо ждал, пока голоса утихнут. Когда он вновь заговорил, тон его стал благодушно-доверительным.
– Он был весьма откровенен. Год-два я еще протяну. В лучшем случае, три.
У Каролин от возбуждения глаза вспыхнули адским пламенем. В голове Плутарха бешено заработал калькулятор. Оба сделали один общий вывод. Франсиско без промедления продаст отель тому, кто первым выложит деньги на стол. Плутарх едва поборол желание схватить старикана за руку и тут же сунуть ему в ладонь задаток.
Роберт думал о том же, что и они, но сердце его упало. Он чувствовал, что приз ускользает от него.
– Выслушав такое пророчество, я решил в качестве шутки устроить маленький «черный праздник», чтобы немного позабавиться, справляя траур по самому себе. Возможно, я погрешил против хорошего вкуса, но идея эта уж очень щекотала мою фантазию, а когда знаешь, что дни твои сочтены, даже от щекотки не стоит отказываться. Ведь часто она связывается с воспоминаниями о приятнейших моментах, согласитесь, а таких, честно признаюсь, в моей жизни было немало.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97