– Что именно вы имели в виду? – спросила она категоричным тоном.
Джесс тут же представил мысли, промелькнувшие в голове у журналистки: сенатор Карсон был известен на Юго-Западе.
– Это открытие представляет собой значительное событие. А я хочу, чтобы вы увеличили его значительность. И упоминали мое имя всякий раз, когда упоминаете доктора Дэвидсона.
– А в обмен?
– Это назовете вы. Когда вам понадобится информация от отца…
Он пожал плечами, и его голос стих.
Молчание повисло между стенами каньона. Джесс раздумывал, следует ли ему и Осени спрятаться, если эти двое появятся. И тут же Конни снова заговорила:
– Рада, что мы понимаем друг друга. – Ее голос стал жестким. – Мы будем работать вместе при одном условии – я буду диктовать правила игры.
– Договорились.
– А теперь скажите мне точно, чего вы хотите.
Джесс затаил дыхание. Вейн заговорил.
– Археология – трудная область, чтобы стать в ней кем-то. Существует совсем мало мест, в которых есть смысл искать.
– Хотите, чтобы вся эта реклама вознесла вас на вершину популярности?
– Именно.
– А разве ваш отец не может пустить в ход свои связи ради вашей карьеры? – спросила Конни.
– Он не одобряет мой выбор. Он хочет, чтобы я занялся семейным делом – с тем, чтобы у него оставалось больше времени играть роль крупного политика.
Джесс мог бы посочувствовать Вейну – у него была та же самая проблема с отцом. Оказалось, что Джессу нравится управлять ранчо только до тех пор, пока он может продолжать дополнительную работу для правительства.
– Теперь понятно, – поставила точку в разговоре Конни.
– Хорошо. Тогда давайте вернемся в лагерь, прежде чем нас хватятся.
Эти слова заставили Джесса выпрямиться: им с Осенью нужно было как можно скорее выбраться отсюда, или же Вейн и Конни заметят их. Джесс обхватил Осень за талию и втиснул между двумя возвышающимися уступами.
Твердый камень вонзился в его тело с одной стороны и мягкие округлости тела Осени – с другой. Они оба задержали дыхание, когда парочка проследовала мимо. Конни спотыкалась и жаловалась, а Вейн помогал ей.
Тишина снова воцарилась в ночи – до тех пор, пока вой койота не дал понять, что можно выходить. Осень высвободилась, оставляя вместо себя волну прохладного воздуха.
– Нам тоже лучше вернуться, – сказала она с ноткой любопытства в голосе.
– Нет. – Он проворно схватил ее за запястья, чтобы остановить. Он не хотел, чтобы пара заметила их. – Давай подождем немного.
Она постаралась вырвать свою руку. Он смотрел на ее профиль при лунном свете: высокие скулы и прямой нос. Он наверняка знал, как задержать ее. И это не будет противоречить долгу…
Ее длинные волосы рассыпались по плечам. Он запустил пальцы в шелковистые пряди. И притянул ее ближе. Сначала она сопротивлялась, но когда их губы соединились, она прильнула к нему. Это движение лишило его рассудка. Были забыты слова, которые они только что подслушали. Было забыто его специальное задание. Он даже забыл, кто он и где они. Каждое из пяти его чувств сосредоточилось на волшебстве ее прикосновений, и будто молнии пронзали все его существо.
Встревоженный, Джесс отпрянул назад. Он прочитал изумление в ее глазах.
– Просто тактика задержки, – объяснил он, раздосадованный тем, что голос его прозвучал хрипло.
Она не ответила. Только смотрела на него. Ее глаза светились при бликах луны, напоминая ему о черных камнях – слезах апачей, – которые Дайя всегда носила вокруг шеи. Он не станет просить прощения.
– Все спокойно. Теперь мы можем вернуться.
В течение показавшихся ему бесконечными секунд, она оставалась неподвижной. Потом так же неожиданно, как и его последнее движение, она повернулась и стремительно направилась к лагерю. Джесс вздохнул с облегчением, последовав за ней.
Было трудно поверить, что он пробыл с ней рядом целый день. Казалось, что прошла, по меньшей мере, неделя. Он бы все отдал, лишь бы оказаться со своими работниками на ранчо.
Они бы сейчас спорили по поводу обустройства загона. Он голову дает на отсечение – так бы и было. Даже кофе Чарли не казался бы ему таким горьким, каков сейчас у него вкус во рту…
Наступил рассвет второго дня торжества. Осень быстро поднялась. Вчерашний день прошел гладко, но сегодня может быть иначе. Ее же собственные нервы были уже на пределе.
Солнце не коснется дна каньона еще несколько часов – из-за высоких скал. Но это не остановило группу одержимых от того, чтобы подняться с первыми проблесками зари. Они потратили время только на то, чтобы подогреть кофе и приготовить нехитрый завтрак, и уже были готовы подняться на скалы к пещере, Осень последовала за ними; они направлялись изучать устроенные в скалах жилища – в скалах, нависающих над каньоном. Ей следовало бы быть охваченной волнением торжественного момента. Но, несмотря ни на что, ее интерес ослабевал. Снова и снова она проигрывала ночную сцену с Джессом. Что для него значил ее поцелуй? Это раздумье изводило ее, принося с собой поток воспоминаний, ощущений, чувств, которые она похоронила было в своей душе.
Любовь охватывала ее разбитое сердце всякий раз, когда она украдкой бросала взгляды на Джесса. От его глаз отходили глубокие морщины и пересекали щеки… Он тоже провел бессонную ночь?..
Когда он скрылся из виду за одним из репортеров, Осень смогла сосредоточить свое внимание на докторе Дэвидсоне, который собирал всех на уступах скалы, выходившей на каньон.
– Вы можете представить себе, как женщины располагались здесь, чтобы посплетничать и смолоть зерно. – Профессор указал на неглубокие выемки в полу скалы.
Его замечание вызвало несколько смешков, пока один из ученых не заговорил:
– Эти пещеры впечатляют. Но ничего из того, что я видел, пока не подтверждает вашей теории. Действительно, очевидно… – Он указал на какие-то инициалы и дату, выбитые в камне скалы. – Это показывает, что открытие было произведено до вас.
– Это правда. В самом деле – владелец собственности, – он указал на Джесса, – показал мне эти пещеры.
– Как тогда вам удалось отыскать здесь реликвии? И не окажется ли так, что их разграбят?
– Руины уже раскапывали, но я нашел нечто, – то, что абсолютно все проглядели. Пойдемте со мной.
Доктор Дэвидсон провел группу в маленькое помещение, расположенное в дальнем левом углу скалы.
– Внутри этого помещения, – его голос доносился из глубины пещеры, – я нашел собрание каменных табличек. На них изложена история анасази.
Стоя в углу пещеры, Осень наблюдала за мужчинами и женщинами, начавшими вглядываться в отверстие, ведущее в глубину помещения. Она знала, что там пахнет сыростью и затхлостью от струек воды, сочащейся по дальней стене.
Свет от фонаря отбрасывал жуткие тени, Она сосредоточила свое внимание на выбитых плитах.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86