— Отвезите его в госпиталь на вертолете, — приказал он. — Второй, спуститесь туда и все устройте.
Второй офицер был очень молод, почти совсем мальчик; он неотрывно глядел в окно, потрясенный зрелищем тела, корчившегося на палубе.
— Ну же, мистер! — рявкнул Огилви. — Поживее!
Лоцман едва не согнулся от внезапной боли в животе. Проведя двадцать лет на море, он все еще не мог привыкнуть к неожиданным жестокостям морской жизни. Он взглянул на холмы и почему-то вспомнил о своих пони, диких животных, пойманных им в Нью-Форесте. С тех пор они мирно паслись на его лугах.
Огилви управлял эвакуацией стюарда со своего места на мостике, отдавая приказы по радио. Моряки затащили раненого в вертолет. За ними вдогонку устремился мужчина с необычно красным лицом. Он вскарабкался в машину, и длинные лопасти начали вращаться. Быстро прогрев мотор, вертолет с ревом оторвался от корабля и накренился над проливом, разворачиваясь к Саутгемптону.
На мостик ворвался коренастый человек в мятой ветровке. Он взглянул на «Рейнджер», исчезающий в темноте, а потом посмотрел вниз на освещенную палубу, где матросы собирали рассыпавшиеся яблоки и вытирали кровь.
— Что случилось? — спросил мужчина у седовласого Огилви. Он выглядел лет на десять младше капитана.
К удивлению лоцмана, капитан вежливо ответил пришельцу:
— Кормовой швартов оборвался и отрезал ноги одному из моих стюардов.
Мужчина кивнул и снова посмотрел на палубу. Затем повернулся к лоцману.
— Джеймс Брюс, — представился он, протягивая руку. — Капитан компании.
— Приставлен, чтобы следить за мной, — слегка усмехнулся Огилви.
— Вовсе нет, просто устраняю неприятности, — улыбнулся в ответ Брюс и объяснил лоцману: — Компания постоянно инспектирует свои корабли.
— Кто-нибудь должен был проинспектировать ту причальную лебедку, — фыркнул Огилви, в первый раз после несчастного случая выказывая признаки эмоций. — Не мне же этим заниматься! Я первый день на борту корабля.
— Вы совершенно правы, Седрик, — ответил Брюс. — Прежде чем сойти на берег, я проверю карты технического обслуживания, которые оставил ваш предшественник.
Огилви нахмурился.
— Какой смысл отправлять капитана в отпуск, если в его отсутствие корабль разваливается?
— Седрик, — умоляюще произнес Брюс, — даже вам нужно отдыхать.
— Хорошенького помаленьку. Теперь мне придется устранять неполадки до самого Кейптауна.
— Это не повторится, — заверил его Брюс и взглянул на канал, где огни вертолета пропали на фоне огней города. — Но вертолет вам понадобится.
— Он спокойно нас догонит! — огрызнулся Огилви. — Третий! Передайте пилоту, чтобы он не приближался к кораблю, пока мы не пройдем маяк Нэб. Он ни при каких обстоятельствах не должен садиться без моего приказа. Лоцман! Буксиры прибыли. Будьте готовы принять управление.
* * *
Четыре буксира толкали «Левиафан» в сторону дока. Еще два буксира, привязанные канатами к корме и к носу танкера, были наготове. Их мощные двигатели изрыгали в воздух дизельный выхлоп. Натяжение швартовов, которые привязывали танкер к пирсу, медленно ослабевало.
Когда все двенадцать канатов провисли в одинаковой степени, Огилви поднес к губам микрофон радиопередатчика. Лоцман поднял бинокль. Далеко внизу, на корме танкера, старший офицер передавал команды Огилви матросам «Левиафана» и докерам на пирсе. Второй офицер делал то же самое на носу. Третий офицер, стоявший на вахте, маячил над плечом капитана.
Докеры вытравливали один за другим дополнительные швартовы, и палубная команда «Левиафана» втаскивала тросы на палубу. Огилви мерял шагами мостик, и каждый раз, когда он проходил мимо лоцмана, тот слышал в динамике радиприемника дыхание людей, работавших с паровыми лебедками. Они ослабляли швартовы, пока корабль не оказался привязан к пирсу тремя тросами — на носу, на корме и посредине.
Лоцман ждал, когда его позовут, но, видимо, Огилви намеревался сам отчалить и развернуть «Левиафан».
К счастью, год назад углубили мели у Хэмбл-Спит, что значительно расширило фарватер напротив нефтеперегонного завода. Но все же гигантскому кораблю едва хватало места для разворота. Одна лишь незначительная ошибка могла привести к тому, что монстр уткнется носом в грязь, перегородит пролив подобно стене и заблокирует вход в один из важнейших английских портов.
Огилви по радио отдавал приказы буксирам, своим офицерам и докерам. По-прежнему не замечая лоцмана, он повернулся лицом к носу «Левиафана» и произнес новый приказ.
Докер на пирсе поднял обе руки в воздух.
Носовой швартов с громким звоном оторвался от пирса и упал в воду, оставив пенный след, похожий на медузу. Новый приказ капитана — и отдан средний швартов. К буксиру, который удерживал нос танкера, присоединился второй, и вместе они потащили «Левиафан» к середине фарватера.
Огилви вошел в маленькую рубку на мостике и включил носовой толкатель. Дизель мощностью в две тысячи лошадиных сил начал неслышно вращать винт внутри трубы, которая пересекала переднюю часть корабля. Винт перегонял воду с правого борта на левый, помогая буксирам.
На мостике стемнело. Очертания пирса и завода озарились светом фонарей. Дул холодный ветер. Огилви приказал отдать кормовой конец.
Последний швартов упал в воду. Два саутгемптонских буксира, привязанные за кормой, тянули танкер в сторону канала. Остальные старались оттащить корабль от причала. Под натянутыми канатами шумели бурные потоки воды, воздух дрожал от рева двигателей, но «Левиафан» не двигался с места.
Огилви направился в ходовую рубку, и лоцман последовал за ним. Третий офицер занял место за панелью управления двигателями. Рулевой у штурвала ждал приказаний. Приборы и панели освещались маленькими красными лампочками на потолке. Второй лоцман уже стоял за коммуникационной панелью и, держа в руке радиотелефон, вел переговоры с буксирами и другими кораблями в гавани.
— Полный поворот направо, — приказал Огилви.
— Есть полный поворот направо, — повторил рулевой, поворачивая миниатюрное коромысло.
— Левый борт, малый вперед, — сказал Огилви. — Правый борт, малый назад.
Третий офицер повторил команду капитана и взялся за рычаги, включив один двигатель на передний ход, другой — на задний. Двигатели бесшумно заработали, и по танкеру побежала едва ощутимая вибрация.
Окружающий пейзаж начал очень медленно меняться за окнами мостика. Мимо носа «Левиафана» величественно двигались далекие огни Саутгемптона. Пирс отошел от левого борта корабля, а ряды красных и зеленых огней с правого борта, которые обозначали канал, ведущий в море, слились в одну цепочку. Лоцман вздрогнул: он как будто наблюдал сход лавины.
Проходили минуты.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106