Харден, как в страшном сне, не мог воспользоваться ракетницей. Обрушившаяся на яхту волна безнадежно запутала трос с блоком. Сосредоточив всю свою волю, Харден отчаянно пытался поднять ствол и нацелить его на проплывающий мимо корабль.
Кровь грохотала у него в ушах, заглушая рев, с которым «Левиафан» стремился сквозь шторм. Перед глазами стояла красная пелена. Тихий, спокойный голос, звучавший из глубин его разума, говорил, что он не потопит «Левиафан» одним выстрелом. Но Харден не слушал. Он сгорал от нетерпения пробить дыру в чудовище, наказать его.
— Нет! — закричала Ажарату.
— Он мой! — рычал Харден.
— Нет! — крикнула она снова. — Ты убьешь нас!
Она показывала пальцем на тыльную часть ракетницы. Выхлопное отверстие было прижато к комингсу кокпита. Если Харден выстрелит, оружие взорвется у него в руках.
Он прижал лицо к прицелу. Это не имело значения. Ракета все равно выстрелит и на таком близком расстоянии сама долетит до цели. Стена корабля была всего в нескольких ярдах от него; он мог разглядеть сварные швы на корпусе.
Харден положил палец на курок, краем глаза заметив какое-то движение. На него надвигалась Ажарату, замахиваясь бронзовой рукояткой от лебедки.
У него было время для выстрела, прежде чем она ударит его. Но, взглянув ей в лицо, Харден пришел в чувство и отшатнулся в сторону. Рукоятка оцарапала ему ухо. Харден схватил Ажарату за запястье.
— Ну ладно, все в порядке. Давай выбираться отсюда.
Он отпустил ее и подтолкнул к штурвалу.
Ажарату посмотрела на рукоятку лебедки, затем на проплывающий мимо корпус.
— Шевелись! — заревел Харден. — Право руля! Он потопит нас!
«Левиафан» и «Лебедь» по-прежнему шли параллельными курсами, направляясь в противоположные стороны. Волна все еще тянула яхту вверх, в то время как танкер опускался. Харден видел стальные листы его днища.
Он поднялся на ноги, готовясь к столкновению, но, пока «Левиафан» надвигался на яхту, подумал, не разумнее ли будет вытащить надувной плот из-под сиденья кокпита. Он стоял с багром в руке, слишком потрясенный, испуганный и изнуренный, чтобы принимать новое решение.
Точно так же, как это произошло, когда погибла «Сирена», «Левиафан» похитил ветер у «Лебедя». Парус беспомощно полоскал, и яхта перестала слушаться руля. «Лебедь» отказывался отходить от танкера больше чем на двадцать футов.
— Крути штурвал! — закричал Харден, но Ажарату стояла неподвижно с закрытыми глазами и склоненной головой.
— Кончай молиться и рули! — заревел он.
От большого вала, на гребне которого находился «Левиафан», оторвалась волна и устремилась вперед, вырастая на глазах. Ажарату подставила ей корму яхты, и волна оттащила шлюп от главного гребня. Через несколько секунд волна исчезла, оставив яхту в глубоком провале в сотне ярдов от «Левиафана».
Танкер проходил мимо, за его квадратной кормой бурлил кильватер, как будто гигантский рубанок срезал с мягкой доски толстые стружки. Кильватер объединился с огромной волной, и вместе они ринулись на яхту, как падающий небоскреб.
— Вниз! — заорал Харден.
Он закрепил штурвал и потащил Ажарату мимо раскачивающейся ракетницы к трапу. Бросая через плечо взгляды на надвигающуюся волну, он открыл люк. Волна ревела рядом. Харден нырнул в люк следом за Ажарату и захлопнул крышку.
— Держись за что-нибудь!
Он залез на свою койку — самое безопасное место в каюте — и втащил Ажарату к себе. Чудовище надвигалось, затмевая свет. В каюте потемнело. «Лебедь» пытался подняться по склону волны на гребень, но волна была слишком крутой и слишком хаотичной. Нос яхты был направлен вниз. Волна нависла над «Лебедем», и на мгновение, показавшееся вечностью, яхта оказалась в водяной пещере. Затем гребень обрушился на судно. «Лебедь» встал на нос и перевернулся мачтой вниз, килем к небу.
Глава 18
Стальной ящик из-под инструментов прокатился через каюту, расколол дверь и, пролетел вдоль всей яхты к кормовой каюте. Харден и Ажарату ударились о потолок над койкой.
К треску и звону падающих и разбивающихся предметов и грохоту разъяренной волны прибавился скрежещущий звук, потрясший яхту: дизельный двигатель сорвался со своего места. Харден затаил дыхание, ожидая, что тот оторвет крепления и провалится сквозь крышу.
Через повернутые вниз иллюминаторы и крышки люков струился зеленоватый подводный свет. Внезапно яхта выпрямилась: киль массой в семь тысяч фунтов еще раз перевернул ее. Они свалились с койки, и на них обрушилось все, что лежало на потолке. Толстые штормовки защитили их от разбитого стекла, но Харден порезал себе руку, пытаясь встать. Яхта снова перекувырнулась вверх дном. «Дракон» расколол крышку люка, и внутрь хлынул поток ледяной воды.
Вода заливала разбитую посуду, шипя, как прибой на галечной пляже. Харден и Ажарату барахтались на залитом водой потолке разгромленной каюты, ожидая, когда киль снова перевернет лодку. Но заливавшаяся внутрь вода уравновешивала массу киля, не давая яхте выпрямиться. Свет померк, вода подбиралась к их коленям.
— Мы тонем, — произнесла Ажарату спокойным голосом. Ее свободная рука отчаянно вцепилась в руку Хардена.
— Сейчас яхта перевернется, — ответил он, мысленно с отчаянием призывая следующую волну. В ней заключался их единственный шанс на спасение. Но где она? Казалось, Что прошло много времени с тех пор, как яхта оказалась килем кверху. Затем Харден с ужасом вспомнил, как «Левиафан» разгладил океан после того, как раздавил «Сирену». Сколько времени ждать, прежде чем новая волна разгонит кильватер и вызволит их из водного плена?
— Питер!
— Я здесь. — Харден прижал ее к себе, чтобы успокоить. В темноте он почти ничего не видел.
— Я люблю тебя.
В каюте было совсем тихо, они слышали только отдаленный плеск поднимающейся воды, которая перекатывалась от переборки к переборке. «Лебедь» быстро погружался.
— Питер! Пожалуйста, скажи, что любишь меня, пусть это и неправда!
Яхта погрузилась еще ниже, но вода в каюте перестала подниматься. Они спускались в водяную яму.
— Волна! — закричал Харден. — Держись, сейчас нас перевернет!
Яхта резко поднялась, легла на бок и встала прямо. В разбитый люк с ревом хлестал поток. Харден отпустил Ажарату и бросился в воду, доходившую до пояса. Отталкиваясь от плавающих половиц, он переплыл через каюту и встал под люком. Затем «Лебедь» неохотно выбрался из гигантской волны. В каюту хлынул свет. Что-то сильно ударилось о корпус.
— Ажарату!
— Я здесь.
Она кое-как выбралась из каюты. Харден нашел свои большие кусачки и поднялся вверх по трапу, увертываясь от «Дракона», который свисал над люком, раскачиваясь вместе с яхтой.
— Дай мне парус, молоток и гвозди! — приказал Харден. — Достань кастрюли и ведра!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106