Кэссиди пустилась объяснять, почему в комнате находится древесная молотилка: — Я притащила ее с распродажи. Еще точно не знаю, что с ней делать. Она очень дешево мне досталась. Сегодня все утро производила кедровые опилки.
— А-а! Мне пришлось немало поколесить, прежде чем найти стоянку.
— Сочувствую. Могу тебе чем-нибудь помочь?
Сэм многозначительно посмотрела на Укию.
— Мы уже закончили, — проговорила Кэссиди, скрещивая руки на груди.
— Ага, понятно. Послушай, а как дела у помощника твоего брата?
— Которого? Томми? Ты что, имеешь на него планы, Киллингтон?
— Черт подери, нет! — Она выхватила из коробки две пачки мятной жвачки, поискала в кармане мелочь и вытащила два двадцатипятицентовика. — Я имела в виду Броди. Ему лучше?
Кэссиди вздохнула.
— Нет. Он по-прежнему слоняется от стенки к стенке, будто зомби. Вы, белые, всегда скрываете свое горе, держите боль внутри себя, глотаете ее, и она начинает отравлять вас. Лучше стонать, чем скорбеть в тишине.
Услышав известия, Сэм опустила глаза и вздохнула. Затем бросила одну пачку жвачки Укии.
— Мэтт Броди потерял в июне ребенка. Он один из моих самых печальных клиентов.
— Ох.
— Они с женой очень тяжело восприняли трагедию. Оба похожи на марионеток без веревочек.
— В последнее время в городе слишком много несчастий, — проговорил Лу. — Многие люди находятся в ужасном состоянии.
— Да, такое ощущение, что смерть Гарри просто высосала из Мэтта все жизненные силы. — Кэссиди выбила чек и кивнула в сторону Укии. — Как это ему удалось найти нас?
— Человек должен заниматься своим делом, — прошептала Сэм, склоняясь над столом. — Я просто продаю информацию. И не рассчитываю на долю вознаграждения.
— Вознаграждения? — ошеломленно проговорил Укия. И тут картинка сложилась: толпы людей, желающих видеть Джесса Брыкающегося Оленя. Отсутствие телефонов в справочниках. Враждебное отношение к чужакам. — Что, за находку мальчика-волка из Уматиллы обещано вознаграждение?
— А ты не знал? — удивилась Сэм.
— В газетной статье, которую мы прочитали, ничего не было про деньги.
— Да, действительно, — кивнула Кэссиди.
— Послушайте, деньги мне не важны. Я могу подписать отказ от вознаграждения или что-нибудь еще в этом роде.
— И ты даже не хочешь знать, сколько там? — спросила Сэм.
— Нет. Мне все равно.
— Сто тысяч долларов, — ответила частный детектив. — Брыкающиеся Олени хранили наследство мальчика более семидесяти лет. Джесс Брыкающийся Олень решился отдать все эти деньги, чтобы найти ДЯДЮ.
— Мне наплевать на деньги, — твердо повторил Укия.
— Да, конечно, — кивнула Кэссиди.
Укия посмотрел на индейцев и в их глазах прочел скрытую враждебность. Вывод просто напрашивался.
— И поэтому кто-то из вас в меня стрелял? Чтобы я не притязал на деньги?
Он не спускал глаз с лица Кэссиди, так как молодая женщина не умела скрывать свои чувства. В первый момент она явно смутилась, затем ее обуяла злость, но в самой глубине таился ужас.
— Нет! — вскричала она. — Это не мог быть кто-то из нас!
— Но вы не уверены, не так ли? — докапывался Укия.
Но секунда замешательства уже миновала.
— Если бы мы стреляли в каждого, кто выдает себя за мальчика-волка из Уматиллы, Пендлтон был бы завален трупами, — выкрикнула Кэссиди. — Каждый идиот из Орегона, Калифорнии, Вашингтона или Айдахо посчитал своим долгом заявить нам о правах на вознаграждение! Люди показывали нам детские скелеты — слава Богу, сделанные в Корее, — свидетельство о смерти Джона Доу, приходил старый морщинистый человек, который на самом деле был навахо, а еще один ублюдок действительно раскопал семейную могилу Брыкающихся Оленей, чтобы вытащить настоящее тело погибшего мальчика. Именно его и следовало подстрелить, если бы мы вообще собирались кого-нибудь убивать.
— А вы можете доказать, что вчера были здесь, а не в лесу? — Укия непроизвольно повысил голос. — В момент стрельбы?
— Да, могу! — злобно выкрикнула Кэссиди, но, посмотрев на сломанную руку Укии, заметно успокоилась. — Послушай, Джаред позвонил мне два дня назад и сказал, что объявился очередной мальчик-волк. Он хотел узнать, как ты нашел мамин дом. Сказал еще, что у тебя доказательств было меньше всех. Не тот возраст, никаких материальных улик, ты даже не придумал никакой разумной истории. Мне очень жаль, что тебя ранили, но это не мы.
— Стоп, стоп! — помотала головой Сэм. — Хочешь сказать, что мальчик-волк — это ты?
— Да, — ответил Укия.
— А что это за дерьмовая история про клиента Джона Доу?
— Я не особенно люблю ее рассказывать, — мрачно проговорил Укия. — Не слишком приятно сообщать людям, что из детства я помню только, как бегал голышом по лесам с волками. Мои мамы наняли Макса, чтобы он выяснил, кто я; так мы первый раз и встретились. Макс приехал в Пендлтон и попытался установить личность Джона Доу, мальчика, которому в 99-м было от тринадцати до шестнадцати лет.
Сэм нахмурилась и взглянула на Кэссиди.
— Я думала, что мальчик-волк уже глубокий старик лет восьмидесяти.
— Дядя умер в 1933-м, — заявила Кэссиди. — Дедушка так и не смог этого пережить. Когда в девяностых люди стали замечать мальчика-волка, он учредил вознаграждение. Но дядю так и не нашли, все время приходят не те люди.
А может, Укия и есть тот человек? Вполне вероятно, но только если мальчик этот действительно он. Он мог выжить после убийства и затеряться в лесах на десятилетия. А нормальный индейский ребенок давно был бы уже мертв. Надо непременно поговорить с кем-нибудь, кто знал дядю в детстве.
Сэм положила ему руку на плечо.
— Ты не победишь их всех, волчонок. Идем, я подвезу тебя до отеля.
За спиной Укии снова зазвенел колокольчик, и дверь открылась, впуская покупателя.
— Если ты ничего не хочешь купить, то тебе пора удалиться, — проговорила Кэссиди, смотря юноше через плечо.
Укия уже начал разворачиваться, как вспомнил слова Макса в больнице.
— На самом деле мне нужна ножовка.
Сэм сказала, что подождет в машине, и ушла.
Кэссиди Брыкающийся Олень выбила чек, отсчитала сдачу и положила ножовку в пластиковый пакет, чтобы Укии было удобней нести.
— Зачем она тебе?
Укия приподнял ногу в гипсе.
— Чтобы распилить вот это.
На лице Кэссиди отразилось раздражение и недоверие, но она словно хотела поверить его словам. Женщина не могла понять: неужели у нее на глазах возвращается древняя фамильная легенда или это какой-то умник-артист делает фокусы, чтобы нагреть семью на целую кучу денег? В конце концов недоверие победило.
— Всего доброго, — холодно произнесла она, надеясь больше никогда не увидеть его.
Чтобы попасть в комнату, Укия воспользовался пластиковым ключом. Он очень жалел, что там не оказалось Макса. Юноша растянулся на кровати, вспоминая сегодняшнее утро и раздумывая над ситуацией.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85
— А-а! Мне пришлось немало поколесить, прежде чем найти стоянку.
— Сочувствую. Могу тебе чем-нибудь помочь?
Сэм многозначительно посмотрела на Укию.
— Мы уже закончили, — проговорила Кэссиди, скрещивая руки на груди.
— Ага, понятно. Послушай, а как дела у помощника твоего брата?
— Которого? Томми? Ты что, имеешь на него планы, Киллингтон?
— Черт подери, нет! — Она выхватила из коробки две пачки мятной жвачки, поискала в кармане мелочь и вытащила два двадцатипятицентовика. — Я имела в виду Броди. Ему лучше?
Кэссиди вздохнула.
— Нет. Он по-прежнему слоняется от стенки к стенке, будто зомби. Вы, белые, всегда скрываете свое горе, держите боль внутри себя, глотаете ее, и она начинает отравлять вас. Лучше стонать, чем скорбеть в тишине.
Услышав известия, Сэм опустила глаза и вздохнула. Затем бросила одну пачку жвачки Укии.
— Мэтт Броди потерял в июне ребенка. Он один из моих самых печальных клиентов.
— Ох.
— Они с женой очень тяжело восприняли трагедию. Оба похожи на марионеток без веревочек.
— В последнее время в городе слишком много несчастий, — проговорил Лу. — Многие люди находятся в ужасном состоянии.
— Да, такое ощущение, что смерть Гарри просто высосала из Мэтта все жизненные силы. — Кэссиди выбила чек и кивнула в сторону Укии. — Как это ему удалось найти нас?
— Человек должен заниматься своим делом, — прошептала Сэм, склоняясь над столом. — Я просто продаю информацию. И не рассчитываю на долю вознаграждения.
— Вознаграждения? — ошеломленно проговорил Укия. И тут картинка сложилась: толпы людей, желающих видеть Джесса Брыкающегося Оленя. Отсутствие телефонов в справочниках. Враждебное отношение к чужакам. — Что, за находку мальчика-волка из Уматиллы обещано вознаграждение?
— А ты не знал? — удивилась Сэм.
— В газетной статье, которую мы прочитали, ничего не было про деньги.
— Да, действительно, — кивнула Кэссиди.
— Послушайте, деньги мне не важны. Я могу подписать отказ от вознаграждения или что-нибудь еще в этом роде.
— И ты даже не хочешь знать, сколько там? — спросила Сэм.
— Нет. Мне все равно.
— Сто тысяч долларов, — ответила частный детектив. — Брыкающиеся Олени хранили наследство мальчика более семидесяти лет. Джесс Брыкающийся Олень решился отдать все эти деньги, чтобы найти ДЯДЮ.
— Мне наплевать на деньги, — твердо повторил Укия.
— Да, конечно, — кивнула Кэссиди.
Укия посмотрел на индейцев и в их глазах прочел скрытую враждебность. Вывод просто напрашивался.
— И поэтому кто-то из вас в меня стрелял? Чтобы я не притязал на деньги?
Он не спускал глаз с лица Кэссиди, так как молодая женщина не умела скрывать свои чувства. В первый момент она явно смутилась, затем ее обуяла злость, но в самой глубине таился ужас.
— Нет! — вскричала она. — Это не мог быть кто-то из нас!
— Но вы не уверены, не так ли? — докапывался Укия.
Но секунда замешательства уже миновала.
— Если бы мы стреляли в каждого, кто выдает себя за мальчика-волка из Уматиллы, Пендлтон был бы завален трупами, — выкрикнула Кэссиди. — Каждый идиот из Орегона, Калифорнии, Вашингтона или Айдахо посчитал своим долгом заявить нам о правах на вознаграждение! Люди показывали нам детские скелеты — слава Богу, сделанные в Корее, — свидетельство о смерти Джона Доу, приходил старый морщинистый человек, который на самом деле был навахо, а еще один ублюдок действительно раскопал семейную могилу Брыкающихся Оленей, чтобы вытащить настоящее тело погибшего мальчика. Именно его и следовало подстрелить, если бы мы вообще собирались кого-нибудь убивать.
— А вы можете доказать, что вчера были здесь, а не в лесу? — Укия непроизвольно повысил голос. — В момент стрельбы?
— Да, могу! — злобно выкрикнула Кэссиди, но, посмотрев на сломанную руку Укии, заметно успокоилась. — Послушай, Джаред позвонил мне два дня назад и сказал, что объявился очередной мальчик-волк. Он хотел узнать, как ты нашел мамин дом. Сказал еще, что у тебя доказательств было меньше всех. Не тот возраст, никаких материальных улик, ты даже не придумал никакой разумной истории. Мне очень жаль, что тебя ранили, но это не мы.
— Стоп, стоп! — помотала головой Сэм. — Хочешь сказать, что мальчик-волк — это ты?
— Да, — ответил Укия.
— А что это за дерьмовая история про клиента Джона Доу?
— Я не особенно люблю ее рассказывать, — мрачно проговорил Укия. — Не слишком приятно сообщать людям, что из детства я помню только, как бегал голышом по лесам с волками. Мои мамы наняли Макса, чтобы он выяснил, кто я; так мы первый раз и встретились. Макс приехал в Пендлтон и попытался установить личность Джона Доу, мальчика, которому в 99-м было от тринадцати до шестнадцати лет.
Сэм нахмурилась и взглянула на Кэссиди.
— Я думала, что мальчик-волк уже глубокий старик лет восьмидесяти.
— Дядя умер в 1933-м, — заявила Кэссиди. — Дедушка так и не смог этого пережить. Когда в девяностых люди стали замечать мальчика-волка, он учредил вознаграждение. Но дядю так и не нашли, все время приходят не те люди.
А может, Укия и есть тот человек? Вполне вероятно, но только если мальчик этот действительно он. Он мог выжить после убийства и затеряться в лесах на десятилетия. А нормальный индейский ребенок давно был бы уже мертв. Надо непременно поговорить с кем-нибудь, кто знал дядю в детстве.
Сэм положила ему руку на плечо.
— Ты не победишь их всех, волчонок. Идем, я подвезу тебя до отеля.
За спиной Укии снова зазвенел колокольчик, и дверь открылась, впуская покупателя.
— Если ты ничего не хочешь купить, то тебе пора удалиться, — проговорила Кэссиди, смотря юноше через плечо.
Укия уже начал разворачиваться, как вспомнил слова Макса в больнице.
— На самом деле мне нужна ножовка.
Сэм сказала, что подождет в машине, и ушла.
Кэссиди Брыкающийся Олень выбила чек, отсчитала сдачу и положила ножовку в пластиковый пакет, чтобы Укии было удобней нести.
— Зачем она тебе?
Укия приподнял ногу в гипсе.
— Чтобы распилить вот это.
На лице Кэссиди отразилось раздражение и недоверие, но она словно хотела поверить его словам. Женщина не могла понять: неужели у нее на глазах возвращается древняя фамильная легенда или это какой-то умник-артист делает фокусы, чтобы нагреть семью на целую кучу денег? В конце концов недоверие победило.
— Всего доброго, — холодно произнесла она, надеясь больше никогда не увидеть его.
Чтобы попасть в комнату, Укия воспользовался пластиковым ключом. Он очень жалел, что там не оказалось Макса. Юноша растянулся на кровати, вспоминая сегодняшнее утро и раздумывая над ситуацией.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85