Кендра повела плечом, освобождаясь от его руки, и подошла к столу, где на горелке стояла прозрачная реторта. Она нагрела находящуюся в ней бурую жижу, и в реторте тут же вскипели и закрутились пузырьки газа, стремившегося вырваться наружу. Штрауд увидел, как причудливые завитки образуют появляющиеся и моментально исчезающие затейливые формы. Ему показалось, что он видит человеческую руку, но на ее месте возникло что-то, напоминающее глаз, потом замелькали, сменяя друг друга часть головы, ступня, подбородок…
— Ну как? Теперь увидели? — упорствовала Кендра.
— Что-то такое вроде есть…
— Но это еще не все, — торжествующе заявила Кендра, выключая горелку, пузырьки газа улеглись, и жижа вернулась к своему первоначальному состоянию. — Идите сюда!
Она провела его к задернутому шторкой окну, которое на самом деле оказалось смотровым стеклом, открывающимся в камеру, выгороженную в изоляторе. Там на стальной плите лежала кучка того же самого вещества.
— Следите, только внимательно, — предупредила его Кендра и нажала на кнопку.
С потолка камеры на бурую жижу брызнули капли воды. Плита окуталась облачком пара, превратившимся в желтый туман. И в этом тумане стали появляться какие-то формы… души, как она их называла.
— Не знаю, что это такое, только при нагревании или соединении с водой оно начинает обретать в воздухе некие формы. С влагой проникает в кожу, через поры добирается до нервных окончаний и по нервной системе попадает в мозг.
— Так-так, трехокись серы, сульфонетилметан, наркотик этот ваш…
— И еще мефитис.
— Мефитис? А что это за штука?
— Зловонный ядовитый газ, исходящий из земли.
— Вроде метана, только с запахом, да?
— И достаточно ядовитый, чтобы нарушить происходящие в нервной системе процессы.
— Тогда просто чудо, что мы живыми выбрались из котлована.
— Вас спасла защитная одежда и то, что вы дышали чистым кислородом. Ни вы сами, ни ваши коллеги не получили той дозы, которая столь губительно действует па остальных. Причем это нечто передается от человека человеку. Мы еще не изучили тайну механизма заражения, но, судя по данным проведенных опытов, инфицированные больные при вполне нормальной температуре тела взращивают в своем организме целые колонии бактерий, а вокруг них самих возникает пелена невидимого нам газа. Болезнь эта передается через дыхание, даже через пот. Так что мы все под угрозой…
— Но как же я не заразился от Вайцеля? Невероятно!
— Я тоже об этом много думала, — призналась Кендра.
— Ну? Какие выводы?
— Может быть, вам повезло… А может быть, Вайцель просто истратил так много энергии, пытаясь задушить вас, что он… это… эта штука внутри него… сама себя израсходовала… Возможно, он и плевал-то в вас в последней надежде заразить.
— Так, значит, теперь вы готовы поверить, что что-то внутри Вайцеля говорило со мной?
— Да… теперь верю…
Она выключила воду, и вскоре желтый туман и возникавшие в нем кошмарные формы рассеялись.
— Но почему? Из-за того, что вы здесь увидели?
— Поэтому тоже… Но также и после того, что произошло с Леонардом буквально перед тем, как я ввела ему противоядие.
— Так расскажите же мне! — воскликнул Штрауд.
— Но прежде взгляните еще раз в микроскоп. Штрауд повиновался, и на этот раз увидел, что ее так напугало. Образец, полученный от Вайцеля, кишел амебами и бактериями, но под правым окуляром они же приобрели черты, странно похожие на человеческие конечности и глаза. От неожиданности Штрауд даже отпрянул от микроскопа.
— Теперь убедились, — грустно констатировала Кендра.
— Надо, конечно, приглядеться, но… Да, я видел их!
— Как пришпиленные булавками человеческие души.
— И кто-то очень хочет, чтобы мы все попали в его частный ад.
Кендра принялась было наводить порядок в лаборатории, выключая светильники, убирая инструменты, накрывая приборы, но тут появился Марк в защитном костюме и взялся закончить за нее эту «нудную», как он выразился, работу. Она не стала возражать, предупредив только о необходимости осторожного обращения с тягучей жижей, исторгнутой двумя человеческими существами, одним умершим и вторым — оставшимся в живых. Потом Штрауд и Кендра прошли дезинфекцию и вскоре очутились за стенами изолятора. По внутренней связи Кендра еще раз попросила Марка:
— Будьте там крайне осторожны. Эта штука смертельна.
— Идите себе спокойно, — добродушно посоветовал в ответ Марк.
— Итак, — обратилась Кендра к Штрауду, — ваше предложение проводить меня домой остается в силе?
— Безусловно, а по дороге расскажете мне поподробнее о Леонарде. Думаю, сегодня мне не удастся с ним повидаться, хотя бы на несколько минут, а?
— Он может еще оставаться источником инфекции. Мы тщательно следим за его состоянием, и встреча с вами может серьезно осложнить нашу работу. Потерпите до завтра.
— Ладно, тогда расскажите, что там у вас такое произошло с Леонардом, из-за чего вы стали понимать, почему я подвергся нападению со стороны Вайцеля.
— Да, и мне бы тоже очень хотелось это обсудить.
— У меня машина внизу ждет.
Кендра попрощалась с коллегами, предупредив несколько уязвленным тоном, что завтра прибудет ее замена.
— Вы уж тут встретьте их поласковее. Они оба специалисты высшего класса по бактериологическим и вирусным инфекциям.
Коллеги принялись наперебой благодарить ее за совместную работу и рассыпались в наилучших пожеланиях. Все без исключения требовали, чтобы она хорошенько выспалась. Потом они уселись на заднее сиденье полицейского автомобиля, который помчался к ее отелю. По дороге, перемежая свое повествование протяжными зевками, Кендра рассказала все, что случилось за какие-то мгновения до того, как Леонарду была введена доза противоядия. Штрауд с неподдельным интересом выслушал ее историю и по окончании произнес только одно слово:
— Мефистофель.
— Да нет же, мефитис, я же ясно сказала, мефитис, — поправила его Кендра.
— А я вспоминаю средневековую легенду о дьяволе, купившем душу Фауста, — объяснил он.
— А-а, — сонно протянула Кендра.
— И тот же дьявол дал имя пьесе Марло.
— Гете, — опять поправила Штрауда Кендра.
— И Марло тоже.
— Сказки все это, литература, — пренебрежительно фыркнула Кендра.
— А меня всегда интересовало, почему и Марло и Гете дали дьяволу одно и то же имя, причем он говорил, если нужно, по-немецки, а когда требуется, то и по-английски…
— Литературные персонажи… Вымышленные они все, — упрямо пробормотала Кендра, с трудом сопротивляясь зевоте.
— Или мы так всегда думали. Но вот недавно я узнал, что Дракула был не таким уж вымышленным персонажем. Подумать только… Кто бы мог представить себе всего несколько дней назад, что под самым большим в стране городом, в недрах Манхэттена, лежит этрускский корабль?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69
— Ну как? Теперь увидели? — упорствовала Кендра.
— Что-то такое вроде есть…
— Но это еще не все, — торжествующе заявила Кендра, выключая горелку, пузырьки газа улеглись, и жижа вернулась к своему первоначальному состоянию. — Идите сюда!
Она провела его к задернутому шторкой окну, которое на самом деле оказалось смотровым стеклом, открывающимся в камеру, выгороженную в изоляторе. Там на стальной плите лежала кучка того же самого вещества.
— Следите, только внимательно, — предупредила его Кендра и нажала на кнопку.
С потолка камеры на бурую жижу брызнули капли воды. Плита окуталась облачком пара, превратившимся в желтый туман. И в этом тумане стали появляться какие-то формы… души, как она их называла.
— Не знаю, что это такое, только при нагревании или соединении с водой оно начинает обретать в воздухе некие формы. С влагой проникает в кожу, через поры добирается до нервных окончаний и по нервной системе попадает в мозг.
— Так-так, трехокись серы, сульфонетилметан, наркотик этот ваш…
— И еще мефитис.
— Мефитис? А что это за штука?
— Зловонный ядовитый газ, исходящий из земли.
— Вроде метана, только с запахом, да?
— И достаточно ядовитый, чтобы нарушить происходящие в нервной системе процессы.
— Тогда просто чудо, что мы живыми выбрались из котлована.
— Вас спасла защитная одежда и то, что вы дышали чистым кислородом. Ни вы сами, ни ваши коллеги не получили той дозы, которая столь губительно действует па остальных. Причем это нечто передается от человека человеку. Мы еще не изучили тайну механизма заражения, но, судя по данным проведенных опытов, инфицированные больные при вполне нормальной температуре тела взращивают в своем организме целые колонии бактерий, а вокруг них самих возникает пелена невидимого нам газа. Болезнь эта передается через дыхание, даже через пот. Так что мы все под угрозой…
— Но как же я не заразился от Вайцеля? Невероятно!
— Я тоже об этом много думала, — призналась Кендра.
— Ну? Какие выводы?
— Может быть, вам повезло… А может быть, Вайцель просто истратил так много энергии, пытаясь задушить вас, что он… это… эта штука внутри него… сама себя израсходовала… Возможно, он и плевал-то в вас в последней надежде заразить.
— Так, значит, теперь вы готовы поверить, что что-то внутри Вайцеля говорило со мной?
— Да… теперь верю…
Она выключила воду, и вскоре желтый туман и возникавшие в нем кошмарные формы рассеялись.
— Но почему? Из-за того, что вы здесь увидели?
— Поэтому тоже… Но также и после того, что произошло с Леонардом буквально перед тем, как я ввела ему противоядие.
— Так расскажите же мне! — воскликнул Штрауд.
— Но прежде взгляните еще раз в микроскоп. Штрауд повиновался, и на этот раз увидел, что ее так напугало. Образец, полученный от Вайцеля, кишел амебами и бактериями, но под правым окуляром они же приобрели черты, странно похожие на человеческие конечности и глаза. От неожиданности Штрауд даже отпрянул от микроскопа.
— Теперь убедились, — грустно констатировала Кендра.
— Надо, конечно, приглядеться, но… Да, я видел их!
— Как пришпиленные булавками человеческие души.
— И кто-то очень хочет, чтобы мы все попали в его частный ад.
Кендра принялась было наводить порядок в лаборатории, выключая светильники, убирая инструменты, накрывая приборы, но тут появился Марк в защитном костюме и взялся закончить за нее эту «нудную», как он выразился, работу. Она не стала возражать, предупредив только о необходимости осторожного обращения с тягучей жижей, исторгнутой двумя человеческими существами, одним умершим и вторым — оставшимся в живых. Потом Штрауд и Кендра прошли дезинфекцию и вскоре очутились за стенами изолятора. По внутренней связи Кендра еще раз попросила Марка:
— Будьте там крайне осторожны. Эта штука смертельна.
— Идите себе спокойно, — добродушно посоветовал в ответ Марк.
— Итак, — обратилась Кендра к Штрауду, — ваше предложение проводить меня домой остается в силе?
— Безусловно, а по дороге расскажете мне поподробнее о Леонарде. Думаю, сегодня мне не удастся с ним повидаться, хотя бы на несколько минут, а?
— Он может еще оставаться источником инфекции. Мы тщательно следим за его состоянием, и встреча с вами может серьезно осложнить нашу работу. Потерпите до завтра.
— Ладно, тогда расскажите, что там у вас такое произошло с Леонардом, из-за чего вы стали понимать, почему я подвергся нападению со стороны Вайцеля.
— Да, и мне бы тоже очень хотелось это обсудить.
— У меня машина внизу ждет.
Кендра попрощалась с коллегами, предупредив несколько уязвленным тоном, что завтра прибудет ее замена.
— Вы уж тут встретьте их поласковее. Они оба специалисты высшего класса по бактериологическим и вирусным инфекциям.
Коллеги принялись наперебой благодарить ее за совместную работу и рассыпались в наилучших пожеланиях. Все без исключения требовали, чтобы она хорошенько выспалась. Потом они уселись на заднее сиденье полицейского автомобиля, который помчался к ее отелю. По дороге, перемежая свое повествование протяжными зевками, Кендра рассказала все, что случилось за какие-то мгновения до того, как Леонарду была введена доза противоядия. Штрауд с неподдельным интересом выслушал ее историю и по окончании произнес только одно слово:
— Мефистофель.
— Да нет же, мефитис, я же ясно сказала, мефитис, — поправила его Кендра.
— А я вспоминаю средневековую легенду о дьяволе, купившем душу Фауста, — объяснил он.
— А-а, — сонно протянула Кендра.
— И тот же дьявол дал имя пьесе Марло.
— Гете, — опять поправила Штрауда Кендра.
— И Марло тоже.
— Сказки все это, литература, — пренебрежительно фыркнула Кендра.
— А меня всегда интересовало, почему и Марло и Гете дали дьяволу одно и то же имя, причем он говорил, если нужно, по-немецки, а когда требуется, то и по-английски…
— Литературные персонажи… Вымышленные они все, — упрямо пробормотала Кендра, с трудом сопротивляясь зевоте.
— Или мы так всегда думали. Но вот недавно я узнал, что Дракула был не таким уж вымышленным персонажем. Подумать только… Кто бы мог представить себе всего несколько дней назад, что под самым большим в стране городом, в недрах Манхэттена, лежит этрускский корабль?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69