После каждого боя он подъезжает к ложе, где сидит Лина, и кланяется.
Я обращаю внимание, что на щите Дулона, над его гербом, изображен такой же ромб с глазом и черными молниями, как и у Синего Флинна.
Толпа восторженно приветствует победителя, и многие, в том числе и король Рене, статный мужчина лет сорока, смотрят на Лину уже как на будущую королеву.
— Вряд ли мы смогли бы помешать осуществлению этих замыслов ЧВП, если бы не одно обстоятельство. Дело в том, что в турнире участвует наш старый знакомый — сэр Хэнк. Этот рыцарь тоже идет к финалу без поражений, но таких зрительских симпатий не завоевал, так как он не рекламирует свою потенциальную избранницу, хотя по красоте она не уступает Лине.
На мониторе появляется портрет юной золотоволосой красавицы. Не берусь ее описывать, она — просто красавица. Увидеть такую — и умереть! Особенно вонзаются в душу ее синие глазищи…
Все невольно вздыхают, а Ричард говорит:
— Невзирая на столь богатые внешние данные, вряд ли король Рене одобрит выбор сэра Хэнка. Это Яла, она — нагила.
Я весело смеюсь, но, увидев, что общество за исключением Ричарда не оценило юмора ситуации, поясняю:
— Нагилам заказана плотская любовь, и они приносят обет безбрачия.
— Ты забыл уточнить, что запрет на плотскую любовь у нагил имеет исключения, — ехидно вставляет Лена.
— Не в этом суть, Леночка, — сквозь смех с трудом выговаривает Андрей, — вряд ли король Рене сможет стать таким исключением.
Ричард пережидает, пока уляжется вспышка веселья и продолжает:
— К сожалению, избрание Ялы в качестве Королевы Турнира относится скорее к разряду гипотез. Победа сэра Хэнка над круном Дулоном, даже если Хэнк дойдет до финала, более чем проблематична. Полагаю, вы знаете почему. Крун Дулон и сам по себе в этой фазе имеет славу непобедимого, а уж усиленный спецподготовкой агента ЧВП, он — вне конкуренции.
Я вспоминаю старого Лока и медленно, тихо говорю:
— Всегда и всюду на каждого непобедимого находился свой победитель.
В наступившей после слов Ричарда тишине моя фраза произвела впечатление. Какое-то время хранится молчание, затем начинает говорить Стремберг:
— Задача ясна. Предлагаю тоже поохотиться на «зайцев»: сорвем планы ЧВП и с помощью святого Мога попробуем перекрыть доступ в эту фазу прямым агентам ЧВП. Андрей уже имеет опыт работы в образе рыцаря Хэнка. Как ты считаешь, сможешь сделать этого вояку?
— Постараюсь.
— Постараться мало, надо сделать. Ты понял? Надо приложить все свои таланты и бойцовские качества. Это крепкий орешек!
— Понял, постараюсь приложить…
— Оставь его в покое, Арно! — вмешивается Магистр. — Он никогда тебе не скажет: «Я это сделаю». Зато всегда сделает все как надо и даже чуть более того. За эту часть операции я спокоен. Считай, что Дулон уже валяется на песке ристалища, а Хэнк возлагает Венец Королевы Турнира на головку прелестной Ялы. Меня больше беспокоит дальнейшее.
— Что именно? — интересуюсь я.
— Во-первых, — отвечает Стремберг, — агенты ЧВП так просто не сдадутся, даже если Дулон и потерпит поражение на турнире. Рыцарь-победитель должен, по традиции, сопроводить избранницу в Красную Башню и там представить ее святому Могу. Вот здесь могут быть осложнения. Если турнир происходит на глазах сотен людей и рыцари бьются не насмерть, специальным турнирным оружием, то у врат Башни ночью никто не помешает Дулону и Лине убрать Хэнка и Ялу и заменить их собою. Нужна подстраховка. Ричард, покажи, пожалуйста, Ургана.
Ричард набирает код, и на мониторе появляется рослый тридцатилетний мужчина: светловолосый, голубоглазый, с русой бородой. Широкие плечи и могучий торс обтягивает выцветшая зеленая куртка с золотыми застежками.
— Это Урган, — говорит Ричард, — своего рода Робин Гуд этой фазы. Они с рыцарем Хэнком хорошо знакомы. Здесь, на турнире, Урган набирает смельчаков для войны с нежитью в Синем Лесу.
— Я предлагаю внедриться в Ургана, — говорит Стремберг, — и подстраховать Хэнка на случай засады у Красной Башни. Полагаю, что Андрей успешно справится с этой задачей.
Андрей кивает, а Стремберг продолжает:
— Понятное дело, что король Рене будет весьма недоволен выбором сэра Хэнка, и у меня есть опасения, что он может, мягко говоря, наказать его, наказать вместе с нагилой Ялой…
— Здесь есть кое-какие мысли, — прерывает его Магистр, — у нас еще есть время все это обдумать, турнир закончится через три дня. Меня сейчас больше беспокоит сама нагила.
— Ну-ну? — заинтересованно подается вперед Стремберг.
— Я понимаю, что Эва и Хэнк уже проинструктировали Ялу о том, что ей следует просить у святого Мога. Но вряд ли им пришло в голову, что все зло исходит из межфазового перехода. Надо, чтобы Яла при встрече с Могом заострила его внимание именно на этом и попросила его помощи.
— Я сильно сомневаюсь, — подает голос молчавший до сих пор Генрих, — что святой Мог и нагила сумеют выговорить такие слова, как межфазовый переход, да и понятие такое им вряд ли доступно. Кстати, мы тут все говорим: святой Мог, святой Мог, а кто он такой? Что он может? Откуда у него эти силы?
— На этот вопрос я ответить не могу, — говорит Ричард. — После смерти святого Мога Башня стала недоступной для нашего наблюдения. Что в ней происходит — загадка и для жителей той фазы, и для нас. Остается принять, что святой Мог — явление того же порядка, как хуры, ларки, оборотни, нагилы, ешки и другие экзотические явления этой фазы. Возьмем, к примеру, тех же нагил. Помните, как Эва уничтожила оборотней огненным шаром? Мне тоже непонятно: откуда у них такая сила? Но тем не менее мы принимаем нагил как должное и оказываем им помощь. Так же придется пока поступить и со святым Могом.
— Понятно, что ничего не понятно, но дело делать надо, — шутит Стремберг — Теперь о Яле. Краузе прав, не мешало бы нам взять ее под контроль. Но кого в нее внедрить?
— Как кого? — возмущается Лена. — Конечно, меня!
— Нет, нет, Элен, — протестует Магистр, — это исключено!
— Почему это? — изумляется Лена.
— Тебе еще надо отдохнуть, прежде чем приступать к серьезной работе.
Лена встает и медленно подходит к Магистру. Наклонившись над ним, она некоторое время молча на него смотрит, постукивая каблучком по паркету. В наступившей тишине этот звук не предвещает ничего хорошего. Магистр чувствует себя под ее взглядом весьма неуютно.
— Слушай, Филипп Леруа, — преувеличенно спокойно говорит, наконец, Лена, — ты что, всерьез решил законсервировать меня в Монастыре?
— Но, Элен! — протестует было Магистр.
— Никаких «но»! — повышает голос Лена. — Я что, зря прошла переквалификацию? Или эта задача не по рангу для хроноагента первого класса!
— Но твое состояние…
— А ты не переживай за мое состояние!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123
Я обращаю внимание, что на щите Дулона, над его гербом, изображен такой же ромб с глазом и черными молниями, как и у Синего Флинна.
Толпа восторженно приветствует победителя, и многие, в том числе и король Рене, статный мужчина лет сорока, смотрят на Лину уже как на будущую королеву.
— Вряд ли мы смогли бы помешать осуществлению этих замыслов ЧВП, если бы не одно обстоятельство. Дело в том, что в турнире участвует наш старый знакомый — сэр Хэнк. Этот рыцарь тоже идет к финалу без поражений, но таких зрительских симпатий не завоевал, так как он не рекламирует свою потенциальную избранницу, хотя по красоте она не уступает Лине.
На мониторе появляется портрет юной золотоволосой красавицы. Не берусь ее описывать, она — просто красавица. Увидеть такую — и умереть! Особенно вонзаются в душу ее синие глазищи…
Все невольно вздыхают, а Ричард говорит:
— Невзирая на столь богатые внешние данные, вряд ли король Рене одобрит выбор сэра Хэнка. Это Яла, она — нагила.
Я весело смеюсь, но, увидев, что общество за исключением Ричарда не оценило юмора ситуации, поясняю:
— Нагилам заказана плотская любовь, и они приносят обет безбрачия.
— Ты забыл уточнить, что запрет на плотскую любовь у нагил имеет исключения, — ехидно вставляет Лена.
— Не в этом суть, Леночка, — сквозь смех с трудом выговаривает Андрей, — вряд ли король Рене сможет стать таким исключением.
Ричард пережидает, пока уляжется вспышка веселья и продолжает:
— К сожалению, избрание Ялы в качестве Королевы Турнира относится скорее к разряду гипотез. Победа сэра Хэнка над круном Дулоном, даже если Хэнк дойдет до финала, более чем проблематична. Полагаю, вы знаете почему. Крун Дулон и сам по себе в этой фазе имеет славу непобедимого, а уж усиленный спецподготовкой агента ЧВП, он — вне конкуренции.
Я вспоминаю старого Лока и медленно, тихо говорю:
— Всегда и всюду на каждого непобедимого находился свой победитель.
В наступившей после слов Ричарда тишине моя фраза произвела впечатление. Какое-то время хранится молчание, затем начинает говорить Стремберг:
— Задача ясна. Предлагаю тоже поохотиться на «зайцев»: сорвем планы ЧВП и с помощью святого Мога попробуем перекрыть доступ в эту фазу прямым агентам ЧВП. Андрей уже имеет опыт работы в образе рыцаря Хэнка. Как ты считаешь, сможешь сделать этого вояку?
— Постараюсь.
— Постараться мало, надо сделать. Ты понял? Надо приложить все свои таланты и бойцовские качества. Это крепкий орешек!
— Понял, постараюсь приложить…
— Оставь его в покое, Арно! — вмешивается Магистр. — Он никогда тебе не скажет: «Я это сделаю». Зато всегда сделает все как надо и даже чуть более того. За эту часть операции я спокоен. Считай, что Дулон уже валяется на песке ристалища, а Хэнк возлагает Венец Королевы Турнира на головку прелестной Ялы. Меня больше беспокоит дальнейшее.
— Что именно? — интересуюсь я.
— Во-первых, — отвечает Стремберг, — агенты ЧВП так просто не сдадутся, даже если Дулон и потерпит поражение на турнире. Рыцарь-победитель должен, по традиции, сопроводить избранницу в Красную Башню и там представить ее святому Могу. Вот здесь могут быть осложнения. Если турнир происходит на глазах сотен людей и рыцари бьются не насмерть, специальным турнирным оружием, то у врат Башни ночью никто не помешает Дулону и Лине убрать Хэнка и Ялу и заменить их собою. Нужна подстраховка. Ричард, покажи, пожалуйста, Ургана.
Ричард набирает код, и на мониторе появляется рослый тридцатилетний мужчина: светловолосый, голубоглазый, с русой бородой. Широкие плечи и могучий торс обтягивает выцветшая зеленая куртка с золотыми застежками.
— Это Урган, — говорит Ричард, — своего рода Робин Гуд этой фазы. Они с рыцарем Хэнком хорошо знакомы. Здесь, на турнире, Урган набирает смельчаков для войны с нежитью в Синем Лесу.
— Я предлагаю внедриться в Ургана, — говорит Стремберг, — и подстраховать Хэнка на случай засады у Красной Башни. Полагаю, что Андрей успешно справится с этой задачей.
Андрей кивает, а Стремберг продолжает:
— Понятное дело, что король Рене будет весьма недоволен выбором сэра Хэнка, и у меня есть опасения, что он может, мягко говоря, наказать его, наказать вместе с нагилой Ялой…
— Здесь есть кое-какие мысли, — прерывает его Магистр, — у нас еще есть время все это обдумать, турнир закончится через три дня. Меня сейчас больше беспокоит сама нагила.
— Ну-ну? — заинтересованно подается вперед Стремберг.
— Я понимаю, что Эва и Хэнк уже проинструктировали Ялу о том, что ей следует просить у святого Мога. Но вряд ли им пришло в голову, что все зло исходит из межфазового перехода. Надо, чтобы Яла при встрече с Могом заострила его внимание именно на этом и попросила его помощи.
— Я сильно сомневаюсь, — подает голос молчавший до сих пор Генрих, — что святой Мог и нагила сумеют выговорить такие слова, как межфазовый переход, да и понятие такое им вряд ли доступно. Кстати, мы тут все говорим: святой Мог, святой Мог, а кто он такой? Что он может? Откуда у него эти силы?
— На этот вопрос я ответить не могу, — говорит Ричард. — После смерти святого Мога Башня стала недоступной для нашего наблюдения. Что в ней происходит — загадка и для жителей той фазы, и для нас. Остается принять, что святой Мог — явление того же порядка, как хуры, ларки, оборотни, нагилы, ешки и другие экзотические явления этой фазы. Возьмем, к примеру, тех же нагил. Помните, как Эва уничтожила оборотней огненным шаром? Мне тоже непонятно: откуда у них такая сила? Но тем не менее мы принимаем нагил как должное и оказываем им помощь. Так же придется пока поступить и со святым Могом.
— Понятно, что ничего не понятно, но дело делать надо, — шутит Стремберг — Теперь о Яле. Краузе прав, не мешало бы нам взять ее под контроль. Но кого в нее внедрить?
— Как кого? — возмущается Лена. — Конечно, меня!
— Нет, нет, Элен, — протестует Магистр, — это исключено!
— Почему это? — изумляется Лена.
— Тебе еще надо отдохнуть, прежде чем приступать к серьезной работе.
Лена встает и медленно подходит к Магистру. Наклонившись над ним, она некоторое время молча на него смотрит, постукивая каблучком по паркету. В наступившей тишине этот звук не предвещает ничего хорошего. Магистр чувствует себя под ее взглядом весьма неуютно.
— Слушай, Филипп Леруа, — преувеличенно спокойно говорит, наконец, Лена, — ты что, всерьез решил законсервировать меня в Монастыре?
— Но, Элен! — протестует было Магистр.
— Никаких «но»! — повышает голос Лена. — Я что, зря прошла переквалификацию? Или эта задача не по рангу для хроноагента первого класса!
— Но твое состояние…
— А ты не переживай за мое состояние!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123