Если откажусь, нарушу старинный обычай и буду изгнан из зала, где пируют рыцари. Ялу, естественно, тоже выставят за порог. В Красную Башню пойдет Лина. Операция будет провалена.
Дулон держит кубок в руке и ждет. Наши соседи по столу и король с Ялой смотрят на нас и тоже ждут, многие уже поняли истинный смысл происходящего. А я лихорадочно соображаю.
Вряд ли яд, который подсыпал мне Дулон, мгновенного действия. Полагаю, ему не улыбается перспектива быть сваренным в кипятке как отравителю. Значит, я успею дойти до шатра или до какого-нибудь кустика, откуда меня успеют перетащить в Монастырь, хотя бы еще полуживого. Да примет Великое Время мятежную душу сэра Хэнка! Что касается операции, то Лена с помощью Андрея сумеет довести ее до конца. Приняв такое решение, я уже протягиваю руку к кубку Дулона, когда бухас Ланкемский подходит к столу с двумя чашами в руках и протягивает одну мне, другую — Дулону:
— Доблестные рыцари! Его величество посылает вам чаши со своего стола и желает выпить вместе с вами за избранницу сегодняшнего турнира, прекрасную и могущественную нагилу Ялу. Вы можете не вставать, крун Дулон, — добавляет он вполголоса.
Подавая чаши, бухас случайно задевает кубок, который Дулон был вынужден поставить на стол, и опрокидывает его. Случайно ли? Король Рене смотрит на меня и загадочно улыбается. Встаю, принимаю чашу, и мы все втроем выпиваем за нашу Леночку. Интересно, знает ли крун Дулон, за кого он сейчас пьет?
Минут через двадцать Дулон извиняется и, сославшись на то, что раны сильно беспокоят его, просит у короля позволения покинуть пир. На прощание он так сверкнул на меня своим глазом, что у меня мурашки по коже пробежали. Пир продолжается. В начале двенадцатого король говорит:
— Сэр Хэнк! Пора вести вашу избранницу и нашу сегодняшнюю королеву в Красную Башню. Да будет благосклонен к вам святой Мог!
Молча встаю, кланяюсь и подхожу к Яле. Она подает мне левую руку, и мы, ощущая на себе взгляды всего общества, выходим из зала. У выхода из дворца нас ожидают Симон и бухас Ланкемский. Бухас держит в поводу оседланного дамским седлом белого коня.
— Расседлайте, пожалуйста, коня, бухас, — просит яла.
— Зачем? — изумляется бухас.
— Нагилы не ездят в седлах.
Бухас безропотно расседлывает коня. Я тем временем уже сажусь в седло и хочу помочь Яле сесть на своего коня. Но она подходит к коню, кладет руки ему на спину и вдруг одним прыжком садится на него верхом. Она садится посадкой амазонки, то есть сжав бока коня коленями, а голени откинув назад, параллельно хребту. Мантию свою она расправляет сзади так, что она ложится на круп коня.
Бухас удивленно покачивает головой и говорит:
— С богом! Удачи вам, друзья мои!
Мы трогаемся в путь. Я — впереди, Яла — чуть сзади, слева. Едем медленно, я внимательно осматриваюсь и прислушиваюсь, но ничего подозрительного не видно и не слышно. Вот дорога поворачивает, и за деревьями показывается Красная Башня. В этот момент путь нам преграждает темная фигура. Приглядевшись, узнаю Лину, закутанную в длинный черный плащ с глубоким капюшоном.
— Стой, сэр Хэнк, и ты стой, нагила Яла! Дальше вам дороги не будет!
— А если мы не остановимся? — спрашиваю я, не замедляя шага коня.
— Поверьте, я сумею остановить вас!
— Попробуй!
Правая рука Лины поднимается под плащом. Резкий свист, и Лина вскрикивает от боли. На землю падает тяжелый предмет.
— Думаете, это все? — шипит сквозь зубы Лина. — Как бы не так!
Она что-то выкрикивает, и справа из-за деревьев выезжает десяток всадников. Они начинают охватывать нас с Ялой в кольцо.
Черные Всадники! Я вынимаю Золотой Меч и активирую его в режиме «антинежити». Но силы слишком неравны. В этот момент свистят стрелы, и несколько Всадников падают на землю. Остальные, прикрывшись от стрел щитами, продолжают смыкать кольцо, пытаясь отсечь от меня Ялу. Я схватываюсь с двумя из них, которые ближе всех подошли к Яле. Остальных сдерживают дождем стрел Урган со своими лучниками. Увлеченный схваткой с Черными Всадниками, я совсем забываю про Лину. Внезапно Яла кричит:
— Берегись!
Лина поднимает из-под плаща левую руку. Я уже ничего не успеваю сделать. Урган тоже. Мы с Ялой закрываем от него Лину. Неожиданно Яла спрыгивает с коня и встает между мной и Линой, протянув к ней руки ладонями вперед. Над ее пальцами поднимается синеватое свечение и тянется к Лине. Та застывает в неестественной позе.
Яла оборачивается ко мне, лицо ее искажено болью. Понимаю, что это действие причиняет ей сильные страдания, и долго сдерживать так Лину она не сможет. Надо действовать быстрее. Бросаюсь на Черных Всадников. Во мне словно открываются скрытые резервы. Всадники двигают оружием, как в замедленной съемке. Секунды растягиваются для меня в минуты. Двумя ударами отбиваю их медленно движущиеся клинки и еще двумя ударами сбрасываю их на землю. Короткий взгляд в сторону остальных Всадников. Их уже только двое, прочие повержены стрелами Ургана и его ребят.
Так! Теперь — Лина, этот выходец из недр ЧВП. Она все еще скрючена в нелепой, вызывающей жалость позе. Но мне не до сантиментов. Взмах меча, и она беззвучно опускается на землю. Спешившись, я поднимаю предмет, тускло отсвечивающий металлом. Так и есть! Автомат наподобие «Узи». А что в левой руке? Ого! Лазерный пистолет! Красавица Лина шла на нас, вооруженная до зубов.
Стараюсь не смотреть, во что превратил удар меча ее прекрасное лицо. Быстро подхватываю Ялу, у которой уже подгибаются ноги, забрасываю ее на гнедого и вскакиваю в седло сам. Яла обхватывает меня и прижимается к моей груди. Она вся дрожит. Мы скачем к Красной Башне. Белый конь Ялы следует за нами. Кажется, самое худшее позади…
Так и есть, накаркал! Возле самой Башни из-за деревьев выезжают еще шесть Черных Всадников. Драться с ними одному, да еще и с Ялой в седле, — безумие. Обнажаю меч и оборачиваюсь, где Урган? А он со своими лучниками бежит ко мне на помощь. Далеко, не успеют. Надо отступать.
Внезапно из-за башни выезжают еще четыре Всадника. Не слишком ли их много?
Но что это? Четверка атакует группу Всадников, пытающихся окружить нас. Между ними начинается свалка. Ничего не понимаю! Но в схлопку их! Главное, они нам не мешают. Быстро — вперед. У дверей Башни спешиваюсь, беру Ялу на руки, срываю с седла фляжку и вхожу в Красную Башню.
— На, глотни, — протягиваю фляжку Яле. Она делает большой глоток и кашляет. Из глаз льются слезы. Дрожащей рукой она отталкивает фляжку.
— Что это за зелье?
— Вода жизни. Обыкновенный самогон. Коньяк здесь делать еще не научились. Глотнешь еще?
— Давай!
После второго глотка Яла прекращает дрожать. Она присаживается на ступеньки широкой винтовой лестницы, обхватывает плечи руками и закрывает глаза.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123
Дулон держит кубок в руке и ждет. Наши соседи по столу и король с Ялой смотрят на нас и тоже ждут, многие уже поняли истинный смысл происходящего. А я лихорадочно соображаю.
Вряд ли яд, который подсыпал мне Дулон, мгновенного действия. Полагаю, ему не улыбается перспектива быть сваренным в кипятке как отравителю. Значит, я успею дойти до шатра или до какого-нибудь кустика, откуда меня успеют перетащить в Монастырь, хотя бы еще полуживого. Да примет Великое Время мятежную душу сэра Хэнка! Что касается операции, то Лена с помощью Андрея сумеет довести ее до конца. Приняв такое решение, я уже протягиваю руку к кубку Дулона, когда бухас Ланкемский подходит к столу с двумя чашами в руках и протягивает одну мне, другую — Дулону:
— Доблестные рыцари! Его величество посылает вам чаши со своего стола и желает выпить вместе с вами за избранницу сегодняшнего турнира, прекрасную и могущественную нагилу Ялу. Вы можете не вставать, крун Дулон, — добавляет он вполголоса.
Подавая чаши, бухас случайно задевает кубок, который Дулон был вынужден поставить на стол, и опрокидывает его. Случайно ли? Король Рене смотрит на меня и загадочно улыбается. Встаю, принимаю чашу, и мы все втроем выпиваем за нашу Леночку. Интересно, знает ли крун Дулон, за кого он сейчас пьет?
Минут через двадцать Дулон извиняется и, сославшись на то, что раны сильно беспокоят его, просит у короля позволения покинуть пир. На прощание он так сверкнул на меня своим глазом, что у меня мурашки по коже пробежали. Пир продолжается. В начале двенадцатого король говорит:
— Сэр Хэнк! Пора вести вашу избранницу и нашу сегодняшнюю королеву в Красную Башню. Да будет благосклонен к вам святой Мог!
Молча встаю, кланяюсь и подхожу к Яле. Она подает мне левую руку, и мы, ощущая на себе взгляды всего общества, выходим из зала. У выхода из дворца нас ожидают Симон и бухас Ланкемский. Бухас держит в поводу оседланного дамским седлом белого коня.
— Расседлайте, пожалуйста, коня, бухас, — просит яла.
— Зачем? — изумляется бухас.
— Нагилы не ездят в седлах.
Бухас безропотно расседлывает коня. Я тем временем уже сажусь в седло и хочу помочь Яле сесть на своего коня. Но она подходит к коню, кладет руки ему на спину и вдруг одним прыжком садится на него верхом. Она садится посадкой амазонки, то есть сжав бока коня коленями, а голени откинув назад, параллельно хребту. Мантию свою она расправляет сзади так, что она ложится на круп коня.
Бухас удивленно покачивает головой и говорит:
— С богом! Удачи вам, друзья мои!
Мы трогаемся в путь. Я — впереди, Яла — чуть сзади, слева. Едем медленно, я внимательно осматриваюсь и прислушиваюсь, но ничего подозрительного не видно и не слышно. Вот дорога поворачивает, и за деревьями показывается Красная Башня. В этот момент путь нам преграждает темная фигура. Приглядевшись, узнаю Лину, закутанную в длинный черный плащ с глубоким капюшоном.
— Стой, сэр Хэнк, и ты стой, нагила Яла! Дальше вам дороги не будет!
— А если мы не остановимся? — спрашиваю я, не замедляя шага коня.
— Поверьте, я сумею остановить вас!
— Попробуй!
Правая рука Лины поднимается под плащом. Резкий свист, и Лина вскрикивает от боли. На землю падает тяжелый предмет.
— Думаете, это все? — шипит сквозь зубы Лина. — Как бы не так!
Она что-то выкрикивает, и справа из-за деревьев выезжает десяток всадников. Они начинают охватывать нас с Ялой в кольцо.
Черные Всадники! Я вынимаю Золотой Меч и активирую его в режиме «антинежити». Но силы слишком неравны. В этот момент свистят стрелы, и несколько Всадников падают на землю. Остальные, прикрывшись от стрел щитами, продолжают смыкать кольцо, пытаясь отсечь от меня Ялу. Я схватываюсь с двумя из них, которые ближе всех подошли к Яле. Остальных сдерживают дождем стрел Урган со своими лучниками. Увлеченный схваткой с Черными Всадниками, я совсем забываю про Лину. Внезапно Яла кричит:
— Берегись!
Лина поднимает из-под плаща левую руку. Я уже ничего не успеваю сделать. Урган тоже. Мы с Ялой закрываем от него Лину. Неожиданно Яла спрыгивает с коня и встает между мной и Линой, протянув к ней руки ладонями вперед. Над ее пальцами поднимается синеватое свечение и тянется к Лине. Та застывает в неестественной позе.
Яла оборачивается ко мне, лицо ее искажено болью. Понимаю, что это действие причиняет ей сильные страдания, и долго сдерживать так Лину она не сможет. Надо действовать быстрее. Бросаюсь на Черных Всадников. Во мне словно открываются скрытые резервы. Всадники двигают оружием, как в замедленной съемке. Секунды растягиваются для меня в минуты. Двумя ударами отбиваю их медленно движущиеся клинки и еще двумя ударами сбрасываю их на землю. Короткий взгляд в сторону остальных Всадников. Их уже только двое, прочие повержены стрелами Ургана и его ребят.
Так! Теперь — Лина, этот выходец из недр ЧВП. Она все еще скрючена в нелепой, вызывающей жалость позе. Но мне не до сантиментов. Взмах меча, и она беззвучно опускается на землю. Спешившись, я поднимаю предмет, тускло отсвечивающий металлом. Так и есть! Автомат наподобие «Узи». А что в левой руке? Ого! Лазерный пистолет! Красавица Лина шла на нас, вооруженная до зубов.
Стараюсь не смотреть, во что превратил удар меча ее прекрасное лицо. Быстро подхватываю Ялу, у которой уже подгибаются ноги, забрасываю ее на гнедого и вскакиваю в седло сам. Яла обхватывает меня и прижимается к моей груди. Она вся дрожит. Мы скачем к Красной Башне. Белый конь Ялы следует за нами. Кажется, самое худшее позади…
Так и есть, накаркал! Возле самой Башни из-за деревьев выезжают еще шесть Черных Всадников. Драться с ними одному, да еще и с Ялой в седле, — безумие. Обнажаю меч и оборачиваюсь, где Урган? А он со своими лучниками бежит ко мне на помощь. Далеко, не успеют. Надо отступать.
Внезапно из-за башни выезжают еще четыре Всадника. Не слишком ли их много?
Но что это? Четверка атакует группу Всадников, пытающихся окружить нас. Между ними начинается свалка. Ничего не понимаю! Но в схлопку их! Главное, они нам не мешают. Быстро — вперед. У дверей Башни спешиваюсь, беру Ялу на руки, срываю с седла фляжку и вхожу в Красную Башню.
— На, глотни, — протягиваю фляжку Яле. Она делает большой глоток и кашляет. Из глаз льются слезы. Дрожащей рукой она отталкивает фляжку.
— Что это за зелье?
— Вода жизни. Обыкновенный самогон. Коньяк здесь делать еще не научились. Глотнешь еще?
— Давай!
После второго глотка Яла прекращает дрожать. Она присаживается на ступеньки широкой винтовой лестницы, обхватывает плечи руками и закрывает глаза.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123