ТВОРЧЕСТВО

ПОЗНАНИЕ

А  Б  В  Г  Д  Е  Ж  З  И  Й  К  Л  М  Н  О  П  Р  С  Т  У  Ф  Х  Ц  Ч  Ш  Щ  Э  Ю  Я  AZ

 

Это для нас — знак почетного отличия, каким для Папевайо стала его черная повязка приговоренного.
— Замечательно.
Мара замолчала, опустив глаза, как будто выбирая место, куда бы поставить ногу при следующем шаге. Однако идти стало легче: теперь вместо острых и шатких камней под ногами была утоптанная земля; по обе стороны от дороги росли травы и кустарники, а дальше простирались джунгли. Стеклянные башни Чаккахи исчезли из виду, когда путники спустились с вершин; теперь их заслоняли плотные высокие кроны тропических деревьев. Грозящая опасность не уменьшилась; наоборот, она возросла; однако Мара сумела отвлечься от своих тревог и подумать о том, что открылось ей в рассказе Люджана. Она и раньше понимала, что он прирожденный вождь, что его глубокая преданность — редкостное сокровище; но вот теперь она узнала еще больше: даже достигнув высокого поста, он держит слово, данное бывшим отщепенцам, которых некогда возглавлял. А еще стоило отметить, подумала Мара, что человек, идущий рядом с ней, наделен не только чувством собственного достоинства, но еще и сознанием своей личной ответственности — более глубоким, чем может похвастаться большинство властителей в Империи. И все, что он сделал, все, чего добился, он совершил без фанфар и барабанного боя, без похвальбы, а до сегодняшнего дня — даже без ведома своей госпожи.
Мара взглянула на него и увидела, что на лице Люджана вновь застыла маска цуранской непроницаемости, подобающей воину, состоящему на службе в знатном доме. Она была рада, что выслушала его искреннее повествование. Оставалось лишь просить богов, чтобы они дали Люджану возможность в полной мере раскрыть свои достоинства и таланты. Если они выживут, решила Мара, надо помнить, что этот человек заслуживает более высокой награды, чем простое признание его заслуг.
Затем ее мысли были прерваны шорохом, который донесся из подлеска. В это время путники подходили к гигантским деревьям, стволы которых были столь толстыми, что даже пятеро людей, взявшись за руки, не без труда могли бы обхватить окружность такого великана. Когда глубокая тень раскидистой кроны упала на Мару и Люджана, они вдруг оказались перед группой чо-джайнов, которые возникли из ниоткуда, — безмолвных, угольно-черных и нагих, если не считать природной хитиновой брони. Передние конечности, заканчивающиеся острыми режущими клешнями, были развернуты навстречу пришельцам; Мара уже знала, что именно такой наклон клешней означает готовность к бою.
Люджан дернул Мару за руку, чтобы она остановилась. Вторым безотчетным движением, которое он едва не проделал, было толкнуть ее к себе за спину, прикрыть собой и выхватить, меч. Однако он вовремя остановил себя, тем более что они уже были окружены. Эти здешние чо-джайны не имели никаких отличительных знаков звания или ранга, подобных человеческим, которые были приняты у их соплеменников в Империи. И двигались они неестественно беззвучно.
Долю минуты двое людей-пришельцев и дозорные чо-джайны стояли неподвижно.
Мара первая вышла из оцепенения. Она отвесила глубокий поклон, которым посол мог бы приветствовать чужеземную делегацию, и объявила:
— Мы пришли с миром.
Единственным ответом было то, что все как один дозорные подняли клешни, приняв оборонительную стойку. Один из них сделал полшага вперед, но его лицевые пластины были лишены всякого выражения. Эти чо-джайны из Чаккахи даже и не пытались подражать человеческой мимике. Они могли напасть и раскромсать на куски их обоих, не дав им и с места сойти; вполне могло бы случиться, что даже острый взгляд Люджана не успел бы уловить сигнал, который положит начало бойне.
— Мы пришли с миром, — повторила она, но на этот раз ей не удалось скрыть предательскую дрожь в голосе.
Секунды неподвижности казались нестерпимо долгими. Маре показалось, что она различила тоненький писк на фоне жужжания обычных насекомых в джунглях. Похожий звук ей доводилось слышать и раньше в чертоге королевы роя, обосновавшегося у нее в поместье. Однако этот сигнал кончился прежде, чем она уверилась, что не ошибается.
Тогда заговорил тот, кто раньше выступил вперед; вероятно, по цуранским меркам его следовало считать сотником.
— Вы из Империи, человеческие создания. Для ваших сородичей мир — это всего лишь прелюдия к предательству. Поворачивайтесь и уходите — тогда останетесь живы.
Мара с трудом набрала воздух.
— Люджан, — сказала она, надеясь, что ее тон достаточно убедителен, — разоружись. Покажи, что мы не замышляем никакого вреда, отдай свой клинок тем, кого мы хотели бы называть друзьями.
Военачальник поднял руку, чтобы выполнить ее приказ, хотя она видела, что ему совсем не по нутру лишаться единственной защиты, которую он мог бы ей оказать.
Но не успел он положить ладонь на рукоять меча, как услышал щелчок: чо-джайны сменили позу и подались вперед, как бы для нападения. Их глава предупредил:
— Только тронь свой меч, человек, и вы оба умрете.
Кровь бросилась Люджану в лицо от гнева. Он вздернул подбородок и почти закричал:
— Тогда убейте нас! Но если вы это сделаете, когда я собираюсь сдаться, значит, все вы трусы! Есть у меня меч или нет его — какая разница? Первая ваша атака — верная смерть для нас!
Он взглянул на Мару, как бы испрашивая невысказанное разрешение.
Его хозяйка ответила коротким кивком.
— Разоружись, — повторила она. — Покажи, что мы друзья. Если они нападут, значит, наша миссия попросту не имела смысла, ибо властительница Акомы. Слуга Империи, не имеет дел с расой убийц.
Люджан потянулся за мечом.
Мара наблюдала, ни жива ни мертва от напряжения. Но вот его пальцы коснулись рукояти, а потом сомкнулись на ней.
Чо-джайны не шевелились. Возможно, тот тоненький писк, который иногда примешивался к жужжанию и стрекотанию насекомых, означал, что патруль таким образом связался со своей королевой и получает от нее указания; но уверенности у Мары не было. От волнения слух у нее притупился, да и стук сердца, казалось, заглушал все другие звуки.
— Я вытащу меч и положу его на землю, — твердо сказал Люджан. Каждое его движение было точно обдумано. Внешне он выглядел вполне уверенным, но Мара могла видеть, как стекают по его подбородку капли пота из-под шлема, когда он нарочито медленно вытащил из ножен меч, взялся за клинок левой рукой, не защищенной латной рукавицей, так чтобы его мирные намерения были очевидны, и положил меч на землю острием к себе.
Мара увидела, что чо-джайны, все разом, снова подались вперед. В следующий миг они нападут, невзирая на ее мирные заявления! Так громко, как только сумела, она воспроизвела звуки приветствия, которому научилась у королевы улья во владениях Акомы, — жалкая человеческая попытка повторить щелчки и потрескивания, издаваемые горлом чо-джайна.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195 196 197 198 199 200 201 202 203 204 205 206 207 208 209 210 211 212 213 214 215 216 217 218 219 220 221 222 223 224 225 226 227 228 229 230 231 232 233 234 235 236 237 238 239 240 241 242 243 244 245 246 247 248 249 250 251 252 253