Одиль может быть более доброй, но она не способна понять всех переживаний Кэрол, как и грубиянка Урсула.
– О Кэрол. – Одиль легонько пожала ей руку. – Я понимаю, что тебя заставили делать то, что тебе показалось слишком жестоким. Это потому, что ты до конца не поняла Серебряную розу и ее цели. Когда тебя допустят в ближний круг, все станет гораздо понятнее. Но прежде ты должна пережить встречу с хозяйкой. Не хочу тебя пугать, но Урсула настаивает на том, что ты слишком слабая, чтобы допускать тебя к нашему двору, что тебя надо сунуть в мешок и утопить в Сене, как бесполезного котенка. Придется тебе переубедить ее. Наша хозяйка любит сильных и решительных женщин. – Одиль умоляюще улыбнулась ей. – Просто держи голову высоко, веди себя как решительная девушка, которую я встретила на острове Фэр, и госпоже не понадобится Урсула. Хорошо?
Кэрол неуверенно кивнула:
– Постараюсь.
– Хорошая девочка. – Одиль потрепала ее по щеке. – Тогда пошли. Не стоит заставлять хозяйку ждать.
Подняв фонарь, Одиль вывела ее из сторожки. Кэрол расправила плечи и пошла через темный двор, пытаясь придать своему лицу решительное выражение. Но когда они вошли в дом, ее смелость улетучилась. Ее сердце бешено колотилось при мысли, что наконец-то она предстанет перед грозной Серебряной розой.
Она вошла за Одиль в большой зал, освещенный железной люстрой, подвешенной на железной цепи. Свечи освещали море женских лиц. Некоторые, около дюжины, не старше Кэрол, другие такого же возраста, как Одиль. Толстые, худые, темные, белокурые, но у всех было одинаково восторженное выражение лица, словно они ждали чего-то особенного.
В зале было тихо, только слышался неприятный голос, доносившийся из центра. Вытянув шею, Кэрол увидела тронное кресло под шелковым балдахином, но оно было пусто. На возвышении рядом с креслом стояли две фигуры. Одна была Урсула, великанша, стоявшая на коленях перед высокой женщиной в совершенно черном платье с фижмами.
– Хозяйка, – прошептала Одиль на ухо Кэрол, но говорить этого не было надобности. Кэрол с первого взгляда поняла, что она видит Серебряную розу.
Никогда прежде Кэрол не видела никого, кто бы так сильно походил на колдунью. Копна черных с проседью волос, зачесанных назад, худое лицо с острыми скулами и тощим прямым носом. Кожа у женщины была белоснежная, словно лишенная всякой крови, темные глаза холодно блестели, а губы казались жестокой алой раной. Одна худая рука, словно когтистая лапа, вцепилась в деревянный посох, другая играла со странным пятиконечным медальоном, висевшим у нее на худой шее.
Разглядев все детали, Кэрол потеряла всякую надежду на сочувствие Серебряной розы.
Колдунья кивнула, и Урсула Грюэн склонилась перед ней.
– Моя госпожа. Я… я знаю, что вы считаете женщин Шене своими врагами, что они тяжело ранили вас. Было трудно раздобыть информацию о Хозяйке леса. Она… она такая затворница, но я была уверена, что вы желаете уничтожить ее. Чтобы… чтобы отомстить, я думала…
– Ты думала? – презрительно оборвала ее колдунья. – Серебряная роза не требует от ее сторонниц думать, только подчиняться. Моя месть тебя не касается, Урсула Грюэн. Я разделаюсь с Шене по-своему и в свое время. От тебя мне надо только то, что я приказываю. Разве это слишком большое требование?
– Н-нет, госпожа. Но ослушалась не только я, – взвыла Урсула. – Одиль была не лучше.
Кэрол слышала, как Одиль резко вздохнула, когда упомянули ее имя.
– Вместо того чтобы выполнять нашу миссию, она занялась вербовкой глупой девчонки. Раскрыла тайну нашего существования тому, кому совершенно нельзя доверять…
– Будь ты проклята! – прошептала Одиль. – Знала, что постараешься сделать из меня козла отпущения.
Она направилась вперед, расталкивая женщин на своем пути. Взобравшись на помост, встала на колени перед колдуньей рядом с Урсулой.
– Прошу прощения, госпожа. Но Урсула говорит неправду. Я занимаю достаточно высокое положение при вашем дворе и имею право вовлекать новых членов, если посчитаю их пригодными…
– Но эта ничтожная маленькая дрянь ни на что не пригодна, – набросилась на нее Урсула. – Каждый дурак это скажет.
– Однако она сделала то, что требовалось, – возмутилась Одиль. – Она принесла в жертву своего ново рожденного сына.
– Не добровольно, – выпалила Урсула. – Если бы у этой маленькой продажной шлюшки был выбор…
– Тише, вы обе! – холодно скомандовала колдунья, ударив посохом в пол. Урсула и Одиль сразу же умолкли, отпрянув назад. – Я сама буду судить девушку, – решила колдунья. – Где она?
– Там, – послышался чей-то голос, и все обернулись в сторону Кэрол, которая стояла у стены в конце зала.
Кэрол просто влипла в стену, когда сотни глаз жадно устремились на нее.
– Подойди и представься, девушка, – приказала колдунья.
Кэрол казалось, что она заледенела и не способна пошевелиться. Кто-то подтолкнул ее, и она пошла вперёд. Толпа женщин расступилась перед ней. Кэрол чувствовала, как горят ее щеки от этих взглядов. Приблизившись к возвышению, она постаралась вспомнить все, что говорила ей Одиль. Голову выше, подбородок вверх, будь храброй, жесткой, свирепой.
Но от страха она все позабыла, сердце бешено колотилось, ноги дрожали так сильно, что готовы были подкоситься, когда она поднималась на помост. Урсула и Одиль встали, освобождая ей путь. Губы Урсулы искривила презрительная гримаса, Одиль ободряюще и почти с мольбой посмотрела на нее.
– Вот эта мерзавка, – объявила Урсула, словно Серебряная роза не видела ее сама.
Колдунья протянула мертвенно-бледную руку.
– Подойди ближе, дитя.
Кэрол застыла в неуверенности, Урсула с удовольствием ее подтолкнула, и она оказалась в шаге от этой холодной женщины. Прикусила губу, не зная, что делать. Реверанс? Встать на колени, как Урсула и Одиль?
– Как тебя зовут, девушка? – спросила колдунья.
– К-кэрол Моро, – испуганно произнесла она.
– Говори «госпожа», – проинструктировала ее Одиль громким шепотом.
– Г-госпожа.
Колдунья двумя руками взялась за посох.
– Следовательно, Кэрол Моро? Ты хочешь стать последовательницей Серебряной розы?
Это был момент, чтобы сказать колдунье «нет», взмолиться, чтобы ее отпустили на остров Фэр. Но, заглянув и ее пустые, невыразительные глаза, Кэрол проглотила язык, и во рту у нее пересохло. Она вздохнула и с ужасом услышала, как произносит:
– Д-да, госпожа.
– Достойна ли ты такой чести?
– Не знаю, – ответила неуверенно Кэрол.
– Дай мне твою руку.
Просьба была такой безобидной, и Кэрол не могла понять, почему так сильно испугалась. Она осторожно протянула пальцы. Нетерпеливый шум пронесся над толпой в зале, когда колдунья стала ощупывать воздух и поисках руки Кэрол. Девушка заморгала, потрясенная внезапным озарением.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100
– О Кэрол. – Одиль легонько пожала ей руку. – Я понимаю, что тебя заставили делать то, что тебе показалось слишком жестоким. Это потому, что ты до конца не поняла Серебряную розу и ее цели. Когда тебя допустят в ближний круг, все станет гораздо понятнее. Но прежде ты должна пережить встречу с хозяйкой. Не хочу тебя пугать, но Урсула настаивает на том, что ты слишком слабая, чтобы допускать тебя к нашему двору, что тебя надо сунуть в мешок и утопить в Сене, как бесполезного котенка. Придется тебе переубедить ее. Наша хозяйка любит сильных и решительных женщин. – Одиль умоляюще улыбнулась ей. – Просто держи голову высоко, веди себя как решительная девушка, которую я встретила на острове Фэр, и госпоже не понадобится Урсула. Хорошо?
Кэрол неуверенно кивнула:
– Постараюсь.
– Хорошая девочка. – Одиль потрепала ее по щеке. – Тогда пошли. Не стоит заставлять хозяйку ждать.
Подняв фонарь, Одиль вывела ее из сторожки. Кэрол расправила плечи и пошла через темный двор, пытаясь придать своему лицу решительное выражение. Но когда они вошли в дом, ее смелость улетучилась. Ее сердце бешено колотилось при мысли, что наконец-то она предстанет перед грозной Серебряной розой.
Она вошла за Одиль в большой зал, освещенный железной люстрой, подвешенной на железной цепи. Свечи освещали море женских лиц. Некоторые, около дюжины, не старше Кэрол, другие такого же возраста, как Одиль. Толстые, худые, темные, белокурые, но у всех было одинаково восторженное выражение лица, словно они ждали чего-то особенного.
В зале было тихо, только слышался неприятный голос, доносившийся из центра. Вытянув шею, Кэрол увидела тронное кресло под шелковым балдахином, но оно было пусто. На возвышении рядом с креслом стояли две фигуры. Одна была Урсула, великанша, стоявшая на коленях перед высокой женщиной в совершенно черном платье с фижмами.
– Хозяйка, – прошептала Одиль на ухо Кэрол, но говорить этого не было надобности. Кэрол с первого взгляда поняла, что она видит Серебряную розу.
Никогда прежде Кэрол не видела никого, кто бы так сильно походил на колдунью. Копна черных с проседью волос, зачесанных назад, худое лицо с острыми скулами и тощим прямым носом. Кожа у женщины была белоснежная, словно лишенная всякой крови, темные глаза холодно блестели, а губы казались жестокой алой раной. Одна худая рука, словно когтистая лапа, вцепилась в деревянный посох, другая играла со странным пятиконечным медальоном, висевшим у нее на худой шее.
Разглядев все детали, Кэрол потеряла всякую надежду на сочувствие Серебряной розы.
Колдунья кивнула, и Урсула Грюэн склонилась перед ней.
– Моя госпожа. Я… я знаю, что вы считаете женщин Шене своими врагами, что они тяжело ранили вас. Было трудно раздобыть информацию о Хозяйке леса. Она… она такая затворница, но я была уверена, что вы желаете уничтожить ее. Чтобы… чтобы отомстить, я думала…
– Ты думала? – презрительно оборвала ее колдунья. – Серебряная роза не требует от ее сторонниц думать, только подчиняться. Моя месть тебя не касается, Урсула Грюэн. Я разделаюсь с Шене по-своему и в свое время. От тебя мне надо только то, что я приказываю. Разве это слишком большое требование?
– Н-нет, госпожа. Но ослушалась не только я, – взвыла Урсула. – Одиль была не лучше.
Кэрол слышала, как Одиль резко вздохнула, когда упомянули ее имя.
– Вместо того чтобы выполнять нашу миссию, она занялась вербовкой глупой девчонки. Раскрыла тайну нашего существования тому, кому совершенно нельзя доверять…
– Будь ты проклята! – прошептала Одиль. – Знала, что постараешься сделать из меня козла отпущения.
Она направилась вперед, расталкивая женщин на своем пути. Взобравшись на помост, встала на колени перед колдуньей рядом с Урсулой.
– Прошу прощения, госпожа. Но Урсула говорит неправду. Я занимаю достаточно высокое положение при вашем дворе и имею право вовлекать новых членов, если посчитаю их пригодными…
– Но эта ничтожная маленькая дрянь ни на что не пригодна, – набросилась на нее Урсула. – Каждый дурак это скажет.
– Однако она сделала то, что требовалось, – возмутилась Одиль. – Она принесла в жертву своего ново рожденного сына.
– Не добровольно, – выпалила Урсула. – Если бы у этой маленькой продажной шлюшки был выбор…
– Тише, вы обе! – холодно скомандовала колдунья, ударив посохом в пол. Урсула и Одиль сразу же умолкли, отпрянув назад. – Я сама буду судить девушку, – решила колдунья. – Где она?
– Там, – послышался чей-то голос, и все обернулись в сторону Кэрол, которая стояла у стены в конце зала.
Кэрол просто влипла в стену, когда сотни глаз жадно устремились на нее.
– Подойди и представься, девушка, – приказала колдунья.
Кэрол казалось, что она заледенела и не способна пошевелиться. Кто-то подтолкнул ее, и она пошла вперёд. Толпа женщин расступилась перед ней. Кэрол чувствовала, как горят ее щеки от этих взглядов. Приблизившись к возвышению, она постаралась вспомнить все, что говорила ей Одиль. Голову выше, подбородок вверх, будь храброй, жесткой, свирепой.
Но от страха она все позабыла, сердце бешено колотилось, ноги дрожали так сильно, что готовы были подкоситься, когда она поднималась на помост. Урсула и Одиль встали, освобождая ей путь. Губы Урсулы искривила презрительная гримаса, Одиль ободряюще и почти с мольбой посмотрела на нее.
– Вот эта мерзавка, – объявила Урсула, словно Серебряная роза не видела ее сама.
Колдунья протянула мертвенно-бледную руку.
– Подойди ближе, дитя.
Кэрол застыла в неуверенности, Урсула с удовольствием ее подтолкнула, и она оказалась в шаге от этой холодной женщины. Прикусила губу, не зная, что делать. Реверанс? Встать на колени, как Урсула и Одиль?
– Как тебя зовут, девушка? – спросила колдунья.
– К-кэрол Моро, – испуганно произнесла она.
– Говори «госпожа», – проинструктировала ее Одиль громким шепотом.
– Г-госпожа.
Колдунья двумя руками взялась за посох.
– Следовательно, Кэрол Моро? Ты хочешь стать последовательницей Серебряной розы?
Это был момент, чтобы сказать колдунье «нет», взмолиться, чтобы ее отпустили на остров Фэр. Но, заглянув и ее пустые, невыразительные глаза, Кэрол проглотила язык, и во рту у нее пересохло. Она вздохнула и с ужасом услышала, как произносит:
– Д-да, госпожа.
– Достойна ли ты такой чести?
– Не знаю, – ответила неуверенно Кэрол.
– Дай мне твою руку.
Просьба была такой безобидной, и Кэрол не могла понять, почему так сильно испугалась. Она осторожно протянула пальцы. Нетерпеливый шум пронесся над толпой в зале, когда колдунья стала ощупывать воздух и поисках руки Кэрол. Девушка заморгала, потрясенная внезапным озарением.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100