Сквозь заливающую лицо и глаза кровь Кристоф увидел, как мерзкие пасти отъедали, отгрызали куски плоти от тела его друга. Михаэль был еще жив. Каким-то чудом, каким-то нечеловеческим усилием ему удалось разжать железные объятия душащего его змееподобного лемура. Но тут же он оказался схвачен снова. Лемуры, большие и малые, облепили его тело., Какой-то лемур высасывал егерю глаза, клюв еще одного чудища долбил егерю ухо, выклевывая мозг.
— Гаденыша не троньте! — прохрипел золотарь. — Он мой… Отдайте его мне! Мне!!! Я его искалечу! Послушай, щенок, чего ты предпочитаешь лишиться сначала: ног, рук или, может, языка?
Гнусные узловатые когти прошлись по телу Кристофа.
— Ах да! Я же совсем забыл, — продолжал золотарь, — забыл одну маленькую деталь. Маленькую такую детальку. А то вдруг вы невзначай станете заниматься там, куда я вас заточу, любовью. Ха-ха-ха-ха-ха! А ослеплю я тебя, наверное, уже потом. Я хочу, я желаю, чтобы последним, что ты сможешь увидеть, было то, как я трахаю твою невесту, как я отрываю от ее тела, такого нежного, такого хрупкого, руки и ноги, неспеша, медленно, постепенно. Я хочу, чтобы ты увидел, как я вырываю ей глаза. А уж потом, щенок, я ослеплю и тебя.
Лемуры гоготали. Один лемур смеялся так сильно, что даже лопнул от смеха. Через все подземелье пролетело жидкое дерьмо.
— Так гаденышу и надо! — визжали лемуры. — Поделом ему! Он прогнал чесателей, ковырятелей и любителя пива! Он убил многих из нас! Так ему и надо!
«Бей первым! — В голове Кристофа вертелась лишь одна-единственная мысль. — Бей первым!»
— А потом, — хрипел золотарь, — мы посадим наших голубчиков вот в эту клеточку. И пусть себе воркуют там, сколько им нравится. Ох! И как же я мог забыть! Что же наши голубки будут клевать на ужин?
Бей первым!
Вот золотарь уже совсем рядом. Вот рядом и его рожа— одна сплошная, гноящаяся, обугленная язва. Вот он совсем близко. Настолько близко, что уже невозможно дышать.
Бей первым!!!
Кулак Кристофа врезался в смрадный провал рта. И тут же на спину Кристофу бросились лемуры.
— Прочь! — рявкнул золотарь, выплевывая кровь из разбитого рта. — Я сам, сам разберусь с гаденышем!
— Мразь! Живым ты меня не возьмешь! Слышишь, ты, говноед?! — кричал Кристоф, когда золотарь, схватив его за ворот, бил головой о каменную стену.
Только не расслабляйся!
Золотарь швырнул Кристофа на пол. Кристоф, хотя и был изрядно ослаблен, ударил золотаря обеими ногами в живот. Удар вышел слабый. Золотарь захохотал.
— Смотри-ка, наш птенец еще клюется!
Лемуры восторженно вопили. Когда же Кристоф от нового, сильнейшего, удара жреца пролетел через весь коридор и ударился лицом о стену, лемуры разразились возгласами неподдельного восторга. Кристоф едва нашел в себе силы подняться. Ощупав лицо, он ощутил, что кости носа двигаются под его пальцами. Нос наверняка сломан. Адская, невероятная боль пульсировала в голове.
Новый удар чудовища опрокинул его на пол. Золотарь под аплодисменты лемуров топтал и пинал ногами распростертое на полу тело Кристофа. Кристоф чувствовал, что сознание вот-вот ускользнет от него, ощущал, как рвутся тоненькие нити, удерживающие разум в связи с реальностью. Если они порвутся, наступит конец…
Конец.
И все-таки он сумел перекатиться по полу, избежав очередного страшного удара ногой.
— Побегай, поганец, побегай! Поползай напоследок! — шипел золотарь.
Нечеловеческим усилием удалось Кристофу подняться на ноги, но тут же он рухнул снова от страшного, пришедшегося по голени, удара.
Господи! Я же не раз дрался, в детстве, в школе, в университете. Надо вспомнить. Что вспомнить? Вспомнить, вспомнить, вспом…
Кристоф едва успел увернуться от удара, который, попади он в цель, неминуемо переломил бы позвоночник. Он откатился к лемурам, обступившим тесным кольцом место драки. Он чувствовал, как лемуры грубыми грязными лапами выталкивают его обратно, к хохочущему золотарю. На какую-то секунду Кристоф потерял сознание от сильнейшего удара в лицо.
Только не теряй сознание! Вспомни!
И опять он отлетел к кольцу лемуров. Какой-то здоровенный шестилапый уродец схватил его за пояс и за шиворот и, словно бы шутя, с размаху швырнул в круг.
Вспомни!!!
В полете тело Кристофа описало дугу. Он упал прямо на золотаря.
Вспомни!!!
И Кристоф вспомнил. Еще в полете он размахнулся и с наслаждением ощутил, как его кулак разбивает омерзительную корку, запекшуюся у золотаря на месте лица. Когда же он понял, что сломал твари челюсть, то чуть не закричал от радости.
Чудище простерло к Кристофу свои когти. Кристоф упал на пол, перекатился, с новыми силами вскочил на ноги. И тут же ощутил, как его схватили прямо за ухо. Дикая боль колючей проволокой проскрежетала по нервам. Золотарь заливался хохотом, сжимая в руках его ухо. Лемуры рукоплескали.
Подняться на ноги стоило Кристофу неимоверных, адских усилий. Золотарь показывал ему его ухо. Как древний гладиатор, жрец расхаживал по кругу, демонстрируя восхищенным зрителям свой трофей.
Жди!
Сжав кулаки, Кристоф застыл, как побитый волчонок в клетке зверинца. В Нюрнберге он бывал в зверинце, видел даже, как дерутся волки, как прыгают друт дружке на спину, вгрызаются в загривок. Кто сумел подмять противника под себя — тот и победил. Главное — подмять…
Как прыгают друг другу на спину…
Он вспомнил.
Золотарь как раз повернулся к Кристофу спиной, завершая свой триумфальный круг. Кристоф моментально стряхнул с себя подступивший бред и, спружинив ногами, прыгнул. На спину.
Отчаянный прыжок вышел удачным. Золотарь рухнул на пол, а Кристоф вцепился зубами в изъязвленный загривок и, преодолевая тошноту и рвоту, кулаками ударил своего врага в виски. Он услышал: чудовище заревело, почувствовал, как пытается золотарь стряхнуть его со спины. Кромсая зубами ненавистный загривок, Кристоф не переставал наносить удары.
Он ощущал, как десятки, сотни лемурьих конечностей пытаются оторвать его от мерзкого загривка.
Кто подмял — тот победил!…
Тысячи пальцев и щупальцев ковырялись в его ранах. Зубы Кристофа уперлись в твердый позвонок.
Грызи!!!
Зубы трещали и ломались. Чьи-то лапы скребли по затылку, сдирая с него кожу. «Кость, позвоночник, костный мозг, волки любят кости, им нравится высасывать мозг, хотя в том, что я грызу, вряд ли есть костный мозг, скорее — костный гной».
— Задушите его! — орал золотарь. — Задушите его и девку! Убейте их обоих! Убейте!!! Уб…
Хрустнул позвонок. Зубы Кристофа сомкнулись. Неистовым усилием одну руку — на волосы на затылке, другую — к подбородку…
Вцепиться и тянуть, тянуть, тянуть.
Шея, как будто резиновая, тянулась и тянулась. Кристоф уперся коленями в плечи золотаря.
Голова оторвалась со звуком, который издает погруженный в бочку дегтя котелок, когда его вытягивают назад.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66
— Гаденыша не троньте! — прохрипел золотарь. — Он мой… Отдайте его мне! Мне!!! Я его искалечу! Послушай, щенок, чего ты предпочитаешь лишиться сначала: ног, рук или, может, языка?
Гнусные узловатые когти прошлись по телу Кристофа.
— Ах да! Я же совсем забыл, — продолжал золотарь, — забыл одну маленькую деталь. Маленькую такую детальку. А то вдруг вы невзначай станете заниматься там, куда я вас заточу, любовью. Ха-ха-ха-ха-ха! А ослеплю я тебя, наверное, уже потом. Я хочу, я желаю, чтобы последним, что ты сможешь увидеть, было то, как я трахаю твою невесту, как я отрываю от ее тела, такого нежного, такого хрупкого, руки и ноги, неспеша, медленно, постепенно. Я хочу, чтобы ты увидел, как я вырываю ей глаза. А уж потом, щенок, я ослеплю и тебя.
Лемуры гоготали. Один лемур смеялся так сильно, что даже лопнул от смеха. Через все подземелье пролетело жидкое дерьмо.
— Так гаденышу и надо! — визжали лемуры. — Поделом ему! Он прогнал чесателей, ковырятелей и любителя пива! Он убил многих из нас! Так ему и надо!
«Бей первым! — В голове Кристофа вертелась лишь одна-единственная мысль. — Бей первым!»
— А потом, — хрипел золотарь, — мы посадим наших голубчиков вот в эту клеточку. И пусть себе воркуют там, сколько им нравится. Ох! И как же я мог забыть! Что же наши голубки будут клевать на ужин?
Бей первым!
Вот золотарь уже совсем рядом. Вот рядом и его рожа— одна сплошная, гноящаяся, обугленная язва. Вот он совсем близко. Настолько близко, что уже невозможно дышать.
Бей первым!!!
Кулак Кристофа врезался в смрадный провал рта. И тут же на спину Кристофу бросились лемуры.
— Прочь! — рявкнул золотарь, выплевывая кровь из разбитого рта. — Я сам, сам разберусь с гаденышем!
— Мразь! Живым ты меня не возьмешь! Слышишь, ты, говноед?! — кричал Кристоф, когда золотарь, схватив его за ворот, бил головой о каменную стену.
Только не расслабляйся!
Золотарь швырнул Кристофа на пол. Кристоф, хотя и был изрядно ослаблен, ударил золотаря обеими ногами в живот. Удар вышел слабый. Золотарь захохотал.
— Смотри-ка, наш птенец еще клюется!
Лемуры восторженно вопили. Когда же Кристоф от нового, сильнейшего, удара жреца пролетел через весь коридор и ударился лицом о стену, лемуры разразились возгласами неподдельного восторга. Кристоф едва нашел в себе силы подняться. Ощупав лицо, он ощутил, что кости носа двигаются под его пальцами. Нос наверняка сломан. Адская, невероятная боль пульсировала в голове.
Новый удар чудовища опрокинул его на пол. Золотарь под аплодисменты лемуров топтал и пинал ногами распростертое на полу тело Кристофа. Кристоф чувствовал, что сознание вот-вот ускользнет от него, ощущал, как рвутся тоненькие нити, удерживающие разум в связи с реальностью. Если они порвутся, наступит конец…
Конец.
И все-таки он сумел перекатиться по полу, избежав очередного страшного удара ногой.
— Побегай, поганец, побегай! Поползай напоследок! — шипел золотарь.
Нечеловеческим усилием удалось Кристофу подняться на ноги, но тут же он рухнул снова от страшного, пришедшегося по голени, удара.
Господи! Я же не раз дрался, в детстве, в школе, в университете. Надо вспомнить. Что вспомнить? Вспомнить, вспомнить, вспом…
Кристоф едва успел увернуться от удара, который, попади он в цель, неминуемо переломил бы позвоночник. Он откатился к лемурам, обступившим тесным кольцом место драки. Он чувствовал, как лемуры грубыми грязными лапами выталкивают его обратно, к хохочущему золотарю. На какую-то секунду Кристоф потерял сознание от сильнейшего удара в лицо.
Только не теряй сознание! Вспомни!
И опять он отлетел к кольцу лемуров. Какой-то здоровенный шестилапый уродец схватил его за пояс и за шиворот и, словно бы шутя, с размаху швырнул в круг.
Вспомни!!!
В полете тело Кристофа описало дугу. Он упал прямо на золотаря.
Вспомни!!!
И Кристоф вспомнил. Еще в полете он размахнулся и с наслаждением ощутил, как его кулак разбивает омерзительную корку, запекшуюся у золотаря на месте лица. Когда же он понял, что сломал твари челюсть, то чуть не закричал от радости.
Чудище простерло к Кристофу свои когти. Кристоф упал на пол, перекатился, с новыми силами вскочил на ноги. И тут же ощутил, как его схватили прямо за ухо. Дикая боль колючей проволокой проскрежетала по нервам. Золотарь заливался хохотом, сжимая в руках его ухо. Лемуры рукоплескали.
Подняться на ноги стоило Кристофу неимоверных, адских усилий. Золотарь показывал ему его ухо. Как древний гладиатор, жрец расхаживал по кругу, демонстрируя восхищенным зрителям свой трофей.
Жди!
Сжав кулаки, Кристоф застыл, как побитый волчонок в клетке зверинца. В Нюрнберге он бывал в зверинце, видел даже, как дерутся волки, как прыгают друт дружке на спину, вгрызаются в загривок. Кто сумел подмять противника под себя — тот и победил. Главное — подмять…
Как прыгают друг другу на спину…
Он вспомнил.
Золотарь как раз повернулся к Кристофу спиной, завершая свой триумфальный круг. Кристоф моментально стряхнул с себя подступивший бред и, спружинив ногами, прыгнул. На спину.
Отчаянный прыжок вышел удачным. Золотарь рухнул на пол, а Кристоф вцепился зубами в изъязвленный загривок и, преодолевая тошноту и рвоту, кулаками ударил своего врага в виски. Он услышал: чудовище заревело, почувствовал, как пытается золотарь стряхнуть его со спины. Кромсая зубами ненавистный загривок, Кристоф не переставал наносить удары.
Он ощущал, как десятки, сотни лемурьих конечностей пытаются оторвать его от мерзкого загривка.
Кто подмял — тот победил!…
Тысячи пальцев и щупальцев ковырялись в его ранах. Зубы Кристофа уперлись в твердый позвонок.
Грызи!!!
Зубы трещали и ломались. Чьи-то лапы скребли по затылку, сдирая с него кожу. «Кость, позвоночник, костный мозг, волки любят кости, им нравится высасывать мозг, хотя в том, что я грызу, вряд ли есть костный мозг, скорее — костный гной».
— Задушите его! — орал золотарь. — Задушите его и девку! Убейте их обоих! Убейте!!! Уб…
Хрустнул позвонок. Зубы Кристофа сомкнулись. Неистовым усилием одну руку — на волосы на затылке, другую — к подбородку…
Вцепиться и тянуть, тянуть, тянуть.
Шея, как будто резиновая, тянулась и тянулась. Кристоф уперся коленями в плечи золотаря.
Голова оторвалась со звуком, который издает погруженный в бочку дегтя котелок, когда его вытягивают назад.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66