Неважно, что у Самуэльсона нет этих двадцати миллионов и, скорее всего, никогда не будет. Тут главное — слезы сочувствия, которые прольют мягкосердечные граждане. Конечно, эти двадцать миллионов были включены в счет, предъявленный правительству; но ограбление правительства никогда никого не волновало. Ты все еще думаешь, Васко, что Самуэльсоном двигали чисто гуманные мотивы?
— После того, что ты только что изложил, я уже так не думаю. Он — то, чем ты его считаешь, очень ловкий негодяй. Ты очень убедительно все объяснил. Жаль, что тебя не слышали остальные четырнадцать миллионов голландцев. Думаю, что они по-прежнему уверены в обратном.
— Не все. Дай время, они разберутся что к чему. Но подавляющее большинство не разберется. Этим-то Самуэльсон и опасен. Даже мне потребовалось время, чтобы отделить зерна от плевел. У Самуэльсона не ум, а просто компьютер. Он вычислил все это между делом, за несколько минут. Это получилось у него как бы само собой. Великолепный мозг. Этот человек очень опасен. Имея дело с Самуэльсоном, нужно быть крайне осторожным.
— Выходит, он — ключевая фигура в FFF. Больше никто на это место не подходит, — сказал Джордж. — Именно он сказал, что Риордан собирается использовать оружие дьявола против самого дьявола. Интересно, понимает ли Риордан, что, связавшись с чертом, приходится пенять на самого себя. А, вообще, чтобы вести подобную игру, нужно тратить не меньше тысячи долларов в день. Возможно, даже десятки тысяч. У Ангелли таких денег нет. Я также сомневаюсь, что Риордан в жизни заработал хоть один цент.
— Конечно, во главе стоит Самуэльсон. Он здесь ключевая фигура.
— Жаль, что мы не можем навести о нем справки у Интерпола.
— Нам бы от этого было немного толку, даже если бы мы и смогли это сделать. ЕСЛИ этот человек так умен, как мне кажется, Интерполу о нем ничего неизвестно. Интерпол и понятия не имеет о том, кто на самом деле является самым выдающимся преступником современности. Потому-то Самуэльсон и выдающийся. Скорее всего, у него нет криминального прошлого. За ним ничего не числится. Он может оказаться тем, за кого его принял дядюшка Артур — бывшим плутократом, человеком, который сделал огромное состояние на нефти или на морских перевозках.
— Тогда бы мы о нем знали.
— Возможно, мы о нем и знаем — под другой фамилией, разумеется. Но, может быть, что его фотографий вообще нет. Некоторые очень богатые люди избегают фотографироваться.
Джордж спросил:
— Если он так богат, как мы думаем, то зачем тогда он пытается получить деньги из других источников?
— Это все спектакль. Я твердо убежден, что Самуэльсон в деньгах не нуждается. Он вовсе не стремится их получить. Но, как я понимаю, шеф FFF пытается убедить своих партнеров, что его запасы истощаются. Поэтому он и устроил спектакль, связанный с деньгами. Именно для того чтобы отвлечь внимание от факта, что деньги ему не нужны, потому что у него их достаточно. Его интересы лежат совсем в иной сфере. Ангелли не делает секрета из того, что деньги его интересуют. Возможно, таким образом, Самуэльсон поддерживает в Ангелли боевой дух. У этого типа огромный штат. Всем его соратникам нужно, чтобы Самуэльсон проявлял к деньгам повышенный интерес. Похоже, что мы ему нужны. Для какой цели, пока неясно. Возможно, он держит нас здесь на случай непредвиденных обстоятельств. Но ведь и нам нужны деньги. И Риордана тоже надо ублажать, ведь ему нужны эти нечистые деньги для достижения его священных целей.
— Нечистые деньги для священных целей, — сказал Джордж. — Извращенный ум. Раздвоение личности. Должно быть, у этих американцев ирландского происхождения не все дома. Мы знаем, что есть люди, которые торгуют героином, чтобы приобрести деньги на достойные цели. Близорукость. Так это называется?
— Иногда так. У медиков есть понятие периферийного зрения — противоположность узконаправленному зрению, когда человек видит все, словно в туннеле. Нам приходится считать это болезнью и лечить ее, как только сможем.
— Как же мы будем лечить этот недуг? У доктора есть на уме нечто конкретное? — Несмотря на свою крупную фигуру, Джордж дрожал на пронизывающем ветру. — Выпишешь рецепт? Или у тебя есть панацея?
— Слишком поздно для лекарств.
— Может, хирургическое вмешательство? Я лично и понятия не имею, с какого конца браться за скальпель.
— Тебе и не придется за него браться. Говоря языком медицины, хирургическое вмешательство сейчас противопоказано.
Джордж осторожно прочистил горло, что было не так легко сделать при таком ураганном ветре.
— У тебя вдруг выработался новый взгляд на преуспевающих особо опасных преступников? На преступников, которые готовы утопить Бог знает сколько тысяч наших соотечественников?
— Никаких радикальных изменений, Джордж. Я знаю, что у них здесь достаточно и крутых ребят, и психопатов. И все же, неужели ты сомневаешься, что мы могли бы убить Риордана, Самуэльсона и Ангелли и забрать девушек живыми и невредимыми?
— Я-то знаю, что мы могли бы это сделать. Я прошу меня простить за то, что я чуть не заподозрил тебя в мягкосердечии. Сердце у тебя из легированной стали.
Васко был шокирован, но нельзя сказать, что это отразилось на его лице. На этом лице проявились лишь настороженность и недоверие.
— Вы же полицейский, сэр. Вы поклялись соблюдать закон. Я хочу сказать, что преступников надо судить и поутру повесить.
— Будь моя воля, я бы перестрелял их, как бешеных собак. Особенно если бы считал, что это поможет делу. Но это не так. На это есть две причины. Одна — психологическая, другая — практическая.
— Психологическая — это скорее любопытство. Я не уверен, что эти трое обыкновенные преступники. Я вовсе не убежден, что Ромеро Ангелли такой уж закоренелый преступник, готовый на убийство, каким он кажется. Ромеро не похож на своих братьев, которых я посадил за решетку. Они-то уж садисты высшей пробы. Особо опасные садисты. То, что он и пальцем не тронул ни Аннемари, ни Жюли, говорит в его пользу. Или возьмите Риордана. Он же не психопат. Чокнутый, это точно, к тому же демагог. Но чокнутый — не обязательно невменяемый. В психбольницах есть немало людей, которые убеждены, что они-то и есть единственно нормальные. И в то же время есть немало людей, ответственных за голод, войны, болезни, геноцид, торговлю наркотиками, которых следовало бы поместить в сумасшедший дом. Но разве кто-нибудь говорит им, что они не правы?
— Кроме того, есть еще просто демагоги.
— Дема... кто? — спросил Васко.
— Люди, которые без зазрения совести, несут всякий бред, толкут воду в ступе. Это слово сейчас почему-то почти вышло из употребления. Оно было связано с такими людьми, как Гитлер, Муссолини и некоторые современные лидеры националистов.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91
— После того, что ты только что изложил, я уже так не думаю. Он — то, чем ты его считаешь, очень ловкий негодяй. Ты очень убедительно все объяснил. Жаль, что тебя не слышали остальные четырнадцать миллионов голландцев. Думаю, что они по-прежнему уверены в обратном.
— Не все. Дай время, они разберутся что к чему. Но подавляющее большинство не разберется. Этим-то Самуэльсон и опасен. Даже мне потребовалось время, чтобы отделить зерна от плевел. У Самуэльсона не ум, а просто компьютер. Он вычислил все это между делом, за несколько минут. Это получилось у него как бы само собой. Великолепный мозг. Этот человек очень опасен. Имея дело с Самуэльсоном, нужно быть крайне осторожным.
— Выходит, он — ключевая фигура в FFF. Больше никто на это место не подходит, — сказал Джордж. — Именно он сказал, что Риордан собирается использовать оружие дьявола против самого дьявола. Интересно, понимает ли Риордан, что, связавшись с чертом, приходится пенять на самого себя. А, вообще, чтобы вести подобную игру, нужно тратить не меньше тысячи долларов в день. Возможно, даже десятки тысяч. У Ангелли таких денег нет. Я также сомневаюсь, что Риордан в жизни заработал хоть один цент.
— Конечно, во главе стоит Самуэльсон. Он здесь ключевая фигура.
— Жаль, что мы не можем навести о нем справки у Интерпола.
— Нам бы от этого было немного толку, даже если бы мы и смогли это сделать. ЕСЛИ этот человек так умен, как мне кажется, Интерполу о нем ничего неизвестно. Интерпол и понятия не имеет о том, кто на самом деле является самым выдающимся преступником современности. Потому-то Самуэльсон и выдающийся. Скорее всего, у него нет криминального прошлого. За ним ничего не числится. Он может оказаться тем, за кого его принял дядюшка Артур — бывшим плутократом, человеком, который сделал огромное состояние на нефти или на морских перевозках.
— Тогда бы мы о нем знали.
— Возможно, мы о нем и знаем — под другой фамилией, разумеется. Но, может быть, что его фотографий вообще нет. Некоторые очень богатые люди избегают фотографироваться.
Джордж спросил:
— Если он так богат, как мы думаем, то зачем тогда он пытается получить деньги из других источников?
— Это все спектакль. Я твердо убежден, что Самуэльсон в деньгах не нуждается. Он вовсе не стремится их получить. Но, как я понимаю, шеф FFF пытается убедить своих партнеров, что его запасы истощаются. Поэтому он и устроил спектакль, связанный с деньгами. Именно для того чтобы отвлечь внимание от факта, что деньги ему не нужны, потому что у него их достаточно. Его интересы лежат совсем в иной сфере. Ангелли не делает секрета из того, что деньги его интересуют. Возможно, таким образом, Самуэльсон поддерживает в Ангелли боевой дух. У этого типа огромный штат. Всем его соратникам нужно, чтобы Самуэльсон проявлял к деньгам повышенный интерес. Похоже, что мы ему нужны. Для какой цели, пока неясно. Возможно, он держит нас здесь на случай непредвиденных обстоятельств. Но ведь и нам нужны деньги. И Риордана тоже надо ублажать, ведь ему нужны эти нечистые деньги для достижения его священных целей.
— Нечистые деньги для священных целей, — сказал Джордж. — Извращенный ум. Раздвоение личности. Должно быть, у этих американцев ирландского происхождения не все дома. Мы знаем, что есть люди, которые торгуют героином, чтобы приобрести деньги на достойные цели. Близорукость. Так это называется?
— Иногда так. У медиков есть понятие периферийного зрения — противоположность узконаправленному зрению, когда человек видит все, словно в туннеле. Нам приходится считать это болезнью и лечить ее, как только сможем.
— Как же мы будем лечить этот недуг? У доктора есть на уме нечто конкретное? — Несмотря на свою крупную фигуру, Джордж дрожал на пронизывающем ветру. — Выпишешь рецепт? Или у тебя есть панацея?
— Слишком поздно для лекарств.
— Может, хирургическое вмешательство? Я лично и понятия не имею, с какого конца браться за скальпель.
— Тебе и не придется за него браться. Говоря языком медицины, хирургическое вмешательство сейчас противопоказано.
Джордж осторожно прочистил горло, что было не так легко сделать при таком ураганном ветре.
— У тебя вдруг выработался новый взгляд на преуспевающих особо опасных преступников? На преступников, которые готовы утопить Бог знает сколько тысяч наших соотечественников?
— Никаких радикальных изменений, Джордж. Я знаю, что у них здесь достаточно и крутых ребят, и психопатов. И все же, неужели ты сомневаешься, что мы могли бы убить Риордана, Самуэльсона и Ангелли и забрать девушек живыми и невредимыми?
— Я-то знаю, что мы могли бы это сделать. Я прошу меня простить за то, что я чуть не заподозрил тебя в мягкосердечии. Сердце у тебя из легированной стали.
Васко был шокирован, но нельзя сказать, что это отразилось на его лице. На этом лице проявились лишь настороженность и недоверие.
— Вы же полицейский, сэр. Вы поклялись соблюдать закон. Я хочу сказать, что преступников надо судить и поутру повесить.
— Будь моя воля, я бы перестрелял их, как бешеных собак. Особенно если бы считал, что это поможет делу. Но это не так. На это есть две причины. Одна — психологическая, другая — практическая.
— Психологическая — это скорее любопытство. Я не уверен, что эти трое обыкновенные преступники. Я вовсе не убежден, что Ромеро Ангелли такой уж закоренелый преступник, готовый на убийство, каким он кажется. Ромеро не похож на своих братьев, которых я посадил за решетку. Они-то уж садисты высшей пробы. Особо опасные садисты. То, что он и пальцем не тронул ни Аннемари, ни Жюли, говорит в его пользу. Или возьмите Риордана. Он же не психопат. Чокнутый, это точно, к тому же демагог. Но чокнутый — не обязательно невменяемый. В психбольницах есть немало людей, которые убеждены, что они-то и есть единственно нормальные. И в то же время есть немало людей, ответственных за голод, войны, болезни, геноцид, торговлю наркотиками, которых следовало бы поместить в сумасшедший дом. Но разве кто-нибудь говорит им, что они не правы?
— Кроме того, есть еще просто демагоги.
— Дема... кто? — спросил Васко.
— Люди, которые без зазрения совести, несут всякий бред, толкут воду в ступе. Это слово сейчас почему-то почти вышло из употребления. Оно было связано с такими людьми, как Гитлер, Муссолини и некоторые современные лидеры националистов.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91