Но он продолжал говорить.
- В настоящее время меня здесь нет…
Изжеванным стержнем, единственной пишущей принадлежностью, попавшейся ей на глаза, Джин нацарапала номер на боковой стороне коробки с хлопьями. Только когда она закончила, а он умолк, до нее дошло, что это был номер офиса. А как же Д? Двойник?
- Черт, - сказала она. - Черт, черт, черт .
- И тебе доброго утра, - сказала, позевывая, Виктория, входя и останавливаясь перед холодильником. Она воздела обе руки, подрагивая ими так, словно держала невидимые гири. Она перекатилась на внешние стороны стоп. В кои-то веки Джин было совсем не до того, чтобы обеспокоиться неправильным подъемом дочери. Из-за глубокого зевка просторная футболка Вик задралась и облегала ее узкие покатые бедра, в полной мере демонстрируя ее трусики. Боже, какая же она высокая, подумала Джин. И, Господи меня прости, она носит тонг.
- Да это Дэн Мэннинг оставлял сообщение, и я не могла его перехватить, потому что кто-то, не будем говорить, кто именно, не почистил кофеварку.
Возмущение Джин смягчило тот шок, который она испытала при виде нижнего белья Вик - надо же, как много деталей для столь маленького клочка одежды.
- Чего же такого он хотел, что так вывело тебя из себя?
- Дэн, что, тебе не нравится?
- Да сам-то он ничего, - коротко сказала Вик. - Только примерно через тридцать секунд после разрыва с Гэвин он стал спать с Майей.
- Неужто?
- Он - хищник до мозга костей.
- Что ж, у нее ведь был разрыв… Он хотя бы вывел ее из уныния?
Вик метнула на мать взгляд, исполненный преувеличенного отвращения и жалости, такое выражение лица могло быть позаимствовано из какой-нибудь мыльной оперы, но потом оно смягчилось, обратившись в несомненную ухмылку.
- Вообще-то она сказала, что в постели он великолепен . «Гений», вот ее точное слово. Она ради него на все готова, но он и знать того не хочет. А что ему было надо, кстати?
Видя столь явное презрение Вик по отношению к Дэну, Джин стеснялась сказать ей о фильме - к тому же и сама она собиралась избавиться от этого похода.
- Да вот, забыла я передать ему переделанные рисунки для папиной кампании по холодильникам, а они нужны ему прямо сегодня. Придется мне занести их ему попозже.
- А может, я их ему заброшу, если уж ему так… обременительно зайти за ними сюда, - предложила Виктория с нехарактерной для нее готовностью помочь. - Мы отправляемся с Кингз-Кросса.
- Да нет, не беспокойся, милая, позже сама смогу этим заняться. Заодно прогуляюсь, подышу свежим воздухом.
Джин не рассказала Вик о биопсии, и, хотя ей чуть ли хотелось этого, она по-прежнему не могла вообразить, как к такому подступиться.
- Мама, да ведь пешком ты доберешься до Клеркенуэлла только ко вторнику. К тому же, похоже, опять польет дождь, - сказала Вик, уставившись через окно на улицу и, в свою очередь, тоже чертыхнувшись.
- А мы вот как сделаем, - в приливе вдохновения сказала Джин, сдвигая шипящую кофеварку, чтобы добраться до залившегося под нее кофе. - Я подброшу вас до Кингз-Кросса и пойду в офис. Тогда тебе не придется волочить свою сумку в метро. Доедем на такси. В этот уик-энд мне так и так придется истратить остаток своих двадцатифунтовых банкнот.
Она лгала, но, по крайней мере, избавляла Викторию от поездки в метро.
Субботний вечер. Джин быстро доехала до станции Ватерлоо. Выйдя из метро, увидела, что дождь перестал. Или приостановился. Когда, отдав свои журналы молодой женщине у входа, сидевшей по-турецки со щенком на коленях и просившей милостыню, она в розовом свете раннего вечера подошла к кинотеатру, времени до начала сеанса оставалось достаточно. Неспешно идя вокруг протекающего бетонного комплекса, она испытывала стыд за десятилетие своего детства - пришедшегося на уродливые шестидесятые - и никакого желания встречаться с «хищником до мозга костей». Без пяти семь подошла к Национальному кинотеатру. Дэна не было.
Стоя со скрещенными руками и сомкнутыми коленями, она жалела, что не оделась потеплее. На ней были коричневые замшевые сапожки, черные колготки, украшенными узором из отверстий, как у плетеных стульев, тонкое коричневое платье и плащ, все еще сморщенный после вчерашнего ливня.
В кинотеатр уже входили последние киноманы, когда появился Дэн, - он бежал, его оливково-желтая футболка была изнизана мелкими пятнышками пота, а кожаная куртка хлопала позади него.
- Простите, ради Бога, - задыхающимся голосом выдавил он, пятерней расчесывая разметавшиеся от ветра волосы, и увлек ее в полумрак, подхватив ладонью за спину. - Движение - просто ужас.
А разве оно бывает чем-то другим, думала она, разъяренная тем, что позволила вовлечь себя в нечто подобное, но сохраняя исполненное достоинства молчание - по крайней мере, пока не увидела полупустой зал.
- Хорошо, что мы заказали билеты заранее, - сказала она. Грудь у Дэна вздымалась, меж тем как свет медленно угасал. Пока ее глаза еще не приспособились к темноте, она подалась к нему и спросила:
- Вы что, бежали всю дорогу от Суссекса?
Все еще слишком запыхавшийся для ответа, он вместо этого стиснул ее предплечье. Очевидно, он весь день играл в регби.
- Каждые две недели играю в «Старперах», - объяснил он, когда отдышался. - А потом был на чаепитие с крестницей.
- На какой позиции вы играете? И сколько же вам лет?
- Нападающий. Тридцать один. Желаете узнать что-нибудь еще, миссис Х.?
Да, подумала она, что именно Майя Стаянович имела в виду под «гением»? Вместо этого она с безмятежностью, подобающей жене босса, улыбнулась, молчаливо усомнившись в проницательности восторженной, вечно во всем путающейся Майи Стаянович. Наконец фильм вот-вот должен был начаться - ни просьб выключить сотовые телефоны, ни звонков, ни анонсов, лишь скрипучий обратный отсчет. Джин посмотрела по сторонам. Фильм для взрослых, мрачно подумала она, меж тем как в животе у нее заурчало.
Она подалась к Дэну и шепнула:
- Напитки здесь продают только снаружи, да?
- Боюсь, что так. Вам что-нибудь взять?
- Конечно, джин-тоник, если у них он есть.
А потом, когда Дэн быстро двинулся обратно по проходу, она едва слышным шепотом попробовала на язык «регбист-долбист». Разумеется, она сама во всем виновата. Остается рассчитывать на какую-то легковесную занимательность, которая позволит ей выдержать до конца. Но и голод, и раздражение вскоре были вытеснены недоумением. Фильм был черно-белым. Длился он, по его словам, три часа, а первые четыре минуты показались пятнадцатью: долгое панорамирование китайских деревьев в лишенном красок цвету… Расстегнув «молнии» на сапожках, она приготовилась вздремнуть.
…Джин вынуждена была признать - ей хотелось всем об этом поведать, - что «Покров росы», этот туманный «Отелло», действие которого происходило в Китае времен последнего императора, оказался великолепным.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85